появился перед своей супругой уже в более трезвом состоянии и сказал:
– Я чистенький, как младенец, телом и душой.
– Отци, сколько будет продолжаться твоя вакханалия с этой девицей? Ответь. Но прежде скажи, каким образом она попала на спектакль?
– Понимаешь, я еще до разговора с тобой, где-то год назад, пообещал Вази, что она сможет посетить мой юбилей. Прости, но я столько раз подтверждал ей, что она будет присутствовать на премьере, что с моей стороны было бы неприлично обмануть такое невинное создание.
– А так, ты поступил порядочно и прилично?
– Не совсем, но в этом случае всем угодить не получилось бы никак, – развел руками руководитель театра.
– Допустим. Тогда почему она получила место в первом ряду?
– А ты шпионила и заполучила ее фото, да?
– Разве нельзя было впихнуть ее на пятый ряд в угол, чтобы эта Земляничка, которая обожает держать во рту твою красную морковку, не маячила перед моим взором во время работы на сцене? Она уже, как президент страны, сидит, как и он, в первом ряду и лицезрит примерно с таким же отупевшим выражением лица, как и у него, на актеров, которые, по их мнению, непонятно что вытворяют на сцене.
– Признаюсь, не подумал, что ты ее идентифицируешь, –раскаивался муж.
–Ладно, и это я еще могу понять.
– Спасибо, зайка, тебе за понимание и заботу, – Отци осоловевшими глазами посмотрел на Гижжу.
– Не надо нам тут заек. Хватит нам пока Земляничек с клубничкой.
– Не кричи на юбиляра, – шутливо погрозил пальцем режиссер.
– Все понимаю: приперлась она к нам на премьеру, получила место в первом ряду, но почему она не надела не только бюстгальтер на такое мероприятие, но и трусы? Мало того, что в своем шелковом дорогущем полупрозрачном платье, фактически подаренным мной для нее, поскольку ты купил его Земляничке за наши средства, трясла на банкете большими сиськами, так еще и трусы забыла надеть. Идет третье действие, стою на сцене, смотрю на эту проходимку, а она раздвигает в первом ряду колени, а там (о, создатель нашего мира!) нет нижнего белья. Зачем? Для чего так делать, приходя в драматический театр? Это же не публичный дом или вечеринка с наркоманами.
Отци, этот голый лобок выдела не только я, а и другие актеры.
Они потом, когда она увивалась вокруг тебя на банкете, все поняли, кем она тебе приходится. Отци, мне неприятно было в такой день слышать смешки у себя за спиной. Что ты на это скажешь? Как будешь исправлять эту ситуацию?
– Завтра пойду в магазин и куплю ей штук двадцать трусов, чтобы девчонка больше с голой задницей не ходила по городу, – глядя в пол, произнес драматург.
– Мне не до шуток! – вспылила актриса. – Хватит валять дурака! Бери телефон, звони этой шлюхе и говори ей, что ты после всего, что она сегодня вытворила, больше не будешь иметь с ней никакого дела. Финиш: приехал президент, а какая-то с улицы девица при нем разгуливает по фойе без трусов.
– Перестань. Она была одета в платье, пусть и откровенное, но она не занималась эксгибиционизмом. Она же при Окманате Чини во время спектакля не задирала свое платье, не становилась в различные позы без верхней одежды, – заступился за свою девушку любовник.
– Отци, – жена постучала себе указательным пальцем по виску, – ты что, прыгнул с бортика в бассейн, а в него забыли закачать воду? Немедленно бери телефон и звони этой дуре.
– Уже поздно. Некрасиво звонить хомо, – режиссер посмотрел на часы, – после полуночи.
– Отлично! Демонстрировать курчавый лобок – это красиво, а звонить той, которая его демонстрировала – это некрасиво. Звони! У нее нет ни ума, ни культуры. Ей можно в любое время звонить. Она – конченая тупица.
– Видишь, – как-то совсем серьезно и трезво сказал Отци, –ты – умная, а она тупица. Ты известная актриса, а она обычная фотомодель. Может, ей тоже охота устроить в театре свой маленький спектакль и показать его зрителям. Она считала в тот миг, что была на сцене, а ты находилась в зале, по ее мнению. Вот актерам нашим она и показала то, что могла. Такая маленькая пьеса с одной актрисой в главной роли.
– Пьеса о голом лобке? Отци, ало-о-о! А не ты ли написал для Вази такое гениальное произведение? Слушай, а давай мы включим его в наш репертуар? Ну, так, по приколу. Назовем этот шедевр «Земляничка без трусов», и будет она у нас на разогреве работать. Минут пять-десять, пока актеры готовятся выходить на сцену. Твоя шлюшка будет садиться на стул, раздвигать перед зрителями ноги и радовать их своей игрой!
– Я завтра передам ей твое предложение. Если она согласится, то пусть с завтрашнего дня начинает репетировать, –Отци был серьезен и, казалось, думал об одном, а говорит непонятно что.
– Отци, тебе пора определиться: я или она! – заявила жена и еще раз указала пальцем на телефон.
– Никому я звонить не собираюсь. И никого выбирать я не собираюсь.
– Тогда я выберу.
– Что ты выберешь?
– Я уйду от тебя. Я не буду мириться с тем, что мой муж сожительствует со шлюхой!
– Гижжа, ну какая Вази, к чертям, шлюха? Она что, на панели трудится? Она что, проституцией зарабатывает себе на жизнь?
– Хуже! Она продает за деньги свое тело тебе.
– А ты не продаешь?
– Нет, Отци, я сама зарабатываю себе на жизнь. И не меньше, чем мой муж. Я только на организации этого банкета подняла, хвала Бэквордации, кругленькую сумму. Я, дорогой, а не ты, решаю все денежные вопросы в театре и приношу деньги в семью, которые ты благополучно тратишь на любовницу.
Ты в хозяйственных вопросах – ноль. Если бы не я, то ты бы жил только на зарплату и гонорары.
– И неплохо бы жил. А не будь меня и моей должности, тебя бы и на пушечный выстрел никто не подпустил к деньгам театра. Так что не хорохорься, хоть я и не умаляю твоих заслуг по высасыванию денег со счетов театра. Но скажи, почему тебе именно эта девчонка так стала поперек горла? Ведь у меня была масса любовниц.
– Я уже тебе говорила, что твой роман с ней сильно затянулся.
– И что? А какая разница, на кого я буду тратить свои деньги, на нее или другую? У меня они есть, и я хочу получать удовольствие, тратя их на себя.
– Эта Вази – очень хитрая штучка. Я чувствую, что она очень сильно тебя охмурила, и неизвестно, что будет через пару лет, если ты продолжишь с ней встречаться. Ты можешь разрушить свою семью.
– Да ничего я разрушать не собираюсь. Я не собираюсь с тобой разводиться. Я не собираюсь вступать в брак с Вази.
– Тогда зачем ты с ней так тесно себя связываешь? Зачем тратишь огромные средства на нее, если не собираешься на ней жениться?
– Потому что мне так удобно. Мне так удобно в данный момент жить. Понимаешь?
– А меня не устраивает, что мой супруг делит кровать с девицей, которая за свои шестьдесят лет переспала неизвестно с каким количеством мужчин до замужества.
– Гижжа, я тебя брал в жены уже с ребенком. Ты хочешь сказать, что до меня ты не спала с другими мужчинами? Исходя из твоей логики, получается, что ты тоже шлюхой была когда-то.
– Нет, потому что я не лежала в венерической клинике с триппером или сифилисом.
– О, какие подробности твои ищейки сообщили о Вази! Но я знаю об этом. Она мне рассказывала, как все произошло.
– Ты считаешь, что это нормально, лежать на трипперке?
– Это жизненно. Это не плохо и не хорошо. Это так, как есть. Она никого не убивала, не грабила. Она по малолетству залетела точно так же, как залетают женщины, беременея от мужчин.
– Не бойся, твоя проворная Вази долго ждать не будет. Как только она поймет, что не сможет найти себе такого же богатого, как ты, но молодого мужика, она сразу залетит по беременности.
– И что ты потеряешь?
– Я не хочу, чтобы какая-то малолетняя проходимка отобрала у меня и моих детей то, что я наживала со своим мужем в течение всей жизни! Пусть помыкается да погорбатится вначале лет семьдесят, а не сразу на халяву поимеет все.
– Гижжа, тебе чего-то не хватает?
– Отци, я хочу, чтобы то, что мы нажили, после нашей смерти перешло нашим детям, а не байстрюку какой-то шлюхи, которая облапошила моего мужа на старости лет, понимаешь?
Зачем мне нести деньги в семью, чтобы ты потом тратил их на нее? Ты, в таком случае, лучше помоги нашим детям или моему (и твоему, конечно, тоже) сыну Ндокванзу, – актриса имела в виду своего ребенка от первого брака.
– Гижжа, мы для Ндокванза сделали все, что могли. Мы купили ему жилье, мы обустроили его быт. Мы подарили ему новую машину. Что еще нужно для него? Но он – раздолбай и не хочет работать. Ему больше девяноста лет, а он не может определиться в жизни. Ты это осознаешь? Чем больше мы его будем опекать, тем большим паразитом он будет становиться.
И когда нас с тобой не станет, он просцыт наше наследство за пять лет и станет голодранцем. Если бы мы не подкидывали ему денег, то он бы уже сейчас сбомжился. Он – лодырь, и сколько ему денег ни давай, он их спустит.
Существует категория хомо, которым вообще нет смысла давать на руки много денег. Им даже вредно иметь лишние деньги, превышающие их минимальные запросы, поскольку в этом случае они становятся вредны для общества. Представь, получило такое существо уйму наличных. Оно вообразит, что возвысилось над остальной толпой, и станет плевать на окружающих. Оно не вложит эти средства в свое дальнейшее развитие, тем самым обеспечив свое существование на приемлемом уровне в будущем. Оно хочет поиметь все и всех прямо сейчас и прямо здесь. Оно купит себе дорогой автомобиль, чтобы, нарушая правила дорожного движения, показывать неприличные жесты другим водителям и пешеходам. Оно припрется в дорогущий ресторан, нахамит официанту, закажет самый дорогой ром и закуски. Отхлебнет спиртного и поковыряет горячие блюда. Затем демонстративно оставит недопитую бутылку на столе, а еще гору недоеденных блюд, покидая заведение. Ты думаешь, такие лучше, чем Вази? Нет. Он на элитных проституток потратит денег больше, чем я на свою любовницу. Только эти деньги я заработал сам, а ему они свалились с неба.
– Отци, ты знаешь, что наш Ндокванз не такой.
– Я только сделал сравнение.
– Он лентяй и прочее, но только не хам, не задира и не водит домой элитных проституток и дорогих фотомоделей, – уколола мужа супруга. – Он является тихим раздолбаем.
– У нас все дети пристроены и обеспечены. Мы дали им образование и хорошие базовые возможности. Пусть дальше дерзают сами. Я не хочу всю свою жизнь ради кого-то пахать.
Я тоже хочу спать с нормальными девчонками, отдыхать на приличных курортах и кататься на дорогих автомобилях.
Сколько там мне осталось этой активной жизненной фазы?
Я хочу ее пройти с наибольшим кайфом. А дети пусть сами трудятся, а если надо, то мы им поможем.
– Скажи, а почему при всей тупости и ограниченности Землянички, – на последнем слове Гижжа сделала смысловое ударение, – тебя так тянет к ней? Насколько я понимаю, ты под старость лет помешался на сексе с этой девицей?
– Ты так рассуждаешь, потому что в твоем представлении секс – это нечто грязное и низкое.
– Не всегда, но секс и политика у меня действительно отождествляются с чем-то нечистоплотным, – сказала Гижжа.
– Тебе еще остается провести параллель между мной и Чини и окончательно меня заклеймить позором.
– Секс в жизни бывает настолько же грязен, как и политика, в том случае, когда тебе
С уважением, Эмми!