СКУПЩИК ЗВЕЗД /полусказка/ 8-14 главы (окончание)

заладили: «море, море»... Эка невидаль!.. Ну, посмотрела я на это ваше Море - так, одним глазком, в целях расширения кругозора – ну и что?.. Море себе как море - ровным счетом, ничего выдающегося. Только масса никчемной соленой воды...
Ворчание раздавалось из-под навала веток, которыми Скупщик закамуфлировал коробку с Кошкой и малышом.
- Вот так чудеса!.. – только и произнес он, пожав плечами.
- Что, съели?.. А Вы говорили - сердце! А Вы говорили - хоронить!.. – передразнивала его Девочка, торопливо разгребая ветки.
Увидев свою «подопечную» живой и здравствующей, она подхватила котенка, покружила в воздухе, чмокнула в нос, сунула обратно Кошке под бок, а затем вприпрыжку затанцевала вкруг палисадника – совсем как ребенок.
- Говорил, – виновато признал Скупщик, который и сам не чаял такого исхода. – Говорил, потому что мне, как и всем престарелым маразматикам, свойственно сгущать краски. Не зря же есть поговорка: «и на старуху бывает проруха» - а уж на старика и подавно! Выходит, ей тоже еще рановато… И смысл бессмертия для нее не иссяк. А пока есть смысл – ничто не способно отнять у тебя жизнь. В том числе и ты сам…


- 12 -

«Живи по-своему, но помни, что ты здесь не один»

- …И как же хорошо было на Море!.. – хныкала Девочка. – И зачем я вернулась в этот «гадюшник»?..
Она ненавидела этот Город, ставший, как ей казалось, еще несноснее после ночного погрома. Ее раздражал промозглый и зябкий воздух этого утра, который было непривычно и больно вдыхать. Ее раздражали эти надоедливые как мухи снежные хлопья, налипающие на волосы и ресницы. Ее раздражал этот свитер с отвисшими рукавами, в котором она смахивала на Пьеро из итальянской классической комедии. Ее раздражала эта неудалая коробка, никак не предназначенная для транспортировки котов, которую ей уже битый час приходилось тащить на себе. Причем, всякий раз, когда она спотыкалась, котенок издавал краткий, но внушительный писк протеста, а Кошка брюзгливо окрикивала: «Э, полегче там, не дрова везешь!»
- И как же все это осточертело! – не обращая внимания, продолжала изнывать Девочка. - Все эти экраны, все эти концы света, вся эта пространственно-временная неразбериха!.. И зачем только это все придумали, если все, что ни делаешь – все оказывается ни к чему? Все здесь заранее известно и ничего нельзя предотвратить! Тогда зачем вообще рыпаться? Зачем расшибать себе башку о Небо в попытке что-то поменять? Кому все это надо?!.
- Да не причитай ты, вот, распричиталась-то! - слышалось из коробки. – Что если я еще сейчас причитать начну? Я ведь тоже всю жизнь жила с той парадигмой, что котов полагается носить в котомках, а не в этой «срамоте». Однако же я сижу и не жалуюсь. Раз все оно так – значит так задумано... Какие же вы все-таки, люди - вечно ненасытные, вечно неудовлетворенные, вечно ищущие каких-то скрытых смыслов!..
Ночь, минуя рассвет, незаметно перетекала в дымчато-серый день. Мокрый снег шел сплошной стеной, и из-за него все казалось как в тумане. Улицы были безлюдны, и по ним, безутешно завывая, гулял ветер. Сиротливо чернели трубы промышленных предприятий, производя впечатление одичалости и придавая законченность общему апокалиптическому пейзажу.
- …Все «так задумано», чтобы сохранить условия для жизни на Земле, - терпеливо вещал Скупщик Звезд. – И все, что ни делается - делается ради самих же людей.
- Ради каких-таких людей?.. – Девочка приостановилась. Лицо ее было искажено злой и совсем не детской гримасой. – Ради вот этих, что ли?.. – она пнула ногой чей-то сорванный кроссовок с торчащим из него нестиранным носком. – Это ради них кто-то должен подвергаться опасностям и приносить себя в жертву?! Ради этих сытых и развращенных бурдюков, набитых пивом и попкорном?!.
- Дитя мое, да ты становишься мизантропом! – сурово нахмурил брови Скупщик. – А это – прямая тропа к цинизму и жестокосердию. Как же ты можешь обличать других, когда сама еще палец о палец не ударила?.. А ты попробуй их переделать! Научи их жить без греха – что, кишка тонка?.. Вы, подростки, только осуждать и умеете! Но можно ли так безапелляционно клеить ярлыки, когда сам еще толком не представляешь, что есть Истина?.. 
Девочка насупилась, закусила губу и послушно побрела дальше, украдкой хлюпая носом.

________________________


...Главная Площадь в то утро напоминала нечто среднее между военным полигоном после испытаний и рязанской деревней, пережившей мамаево нашествие. Асфальт был сплошь устелен измочаленными тентами и полотнищами спущенных метеозондов, по которым с пустопорожним постукиванием перекатывались пивные банки, а над всем этим колыхались, раздуваемые сквозняком, обрывки рекламных плакатов и гирлянд. Похоронные службы беззастенчиво объявили забастовку, потребовав срочного увеличения заработной платы. И те, останки которых не успели вывезти, так и лежали, занесенные снегом, на том месте, где их настигла рука судьбы.
- …Верещагин - «Апофеоз войны», - не уставала комментировать Кошка, щеголяя своей эрудированностью. – Разве что только черепа горкой не уложены… Но у меня дежавю, или мы здесь уже были?.. По-моему, давно понятно, что Друта здесь нет. Уж кто-кто - а этот бы как-нибудь о себе заявил! Надо идти к НИИ Мозга - искать мальчишку…
- Да, возможно… Возможно, так нам и следует поступить… - расплывчато отвечал Скупщик, дотошно заглядывая во все щели и закоулки. - Но давайте-ка на всякий случай еще раз прочешем Площадь. Ведь есть вероятность, что нашего хвостатого баламута просто-напросто завалило, и он скулит сейчас где-нибудь под руинами - а мы и не слышим…
У обломков рухнувшей эстрады кучковалась бригада спасателей. Они уже несколько часов подряд там курили и спорили, есть ли резон мурыжиться с кирками и лопатами или проще пригнать экскаватор. Видимо, оттуда еще подавались какие-то признаки жизни. И когда Скупщик Звезд в третий раз спросил, не подворачивался ли им беспризорный «двортерьер», командир бригады поглядел на него как на припадочного. А его подчиненные уже делали ставки, пройдет ли мимо них по четвертому кругу парочка сумасшедших бродяг с «говорящей коробкой».

На углу Площади взорам путников предстало фееричное зрелище: двое полицейских пытались «упаковать» в свой фургон какого-то молодчика в яично-желтой хламиде и обутого в лотки от рыбной нарезки, примотанные посредством шпагата к немытым ногам. Молодец был разгорячен, изрядно всклокочен, имел трехдневную кустистую щетину на подбородке и более всего походил на записного древнеримского неряху, полгода не посещавшего термы. Он самозабвенно упирался, лягался, огрызался, не скупясь на эпитеты, и даже порывался покусать своих пленителей, а также их средство передвижения. Те же слаженно и методично охаживали его резиновыми дубинками, назидательно приговаривая: «Будут тебе!.. Будут тебе и Марк Аврелий, и Цезарь с Цицероном!..»
- …Господа, - приблизившись, окликнул их Скупщик Звезд, который не мог спокойно смотреть на это оголтелое насилие. – Извините за вторжение, но осмелюсь задать вам досужий вопрос: чем этот гражданин заслужил подобное обхождение?..
От такой изысканной наглости блюстители порядка даже на время прекратили размахивать дубинками, а субъект в яичной тоге перестал брыкаться и замер, учащенно заморгав. Затем один из полицейских – с густыми черными усами и, судя по темпераменту, выходец с солнечного юга – всучил свою дубинку второму и с ярко выраженным южным акцентом, активно двигая бровями и жестикулируя руками, завопил:
- А потому что ему говорят – «не положено», а он не понимает!.. А что тут еще нужно понимать, когда говорят: НЕ ПОЛОЖЕНО!!!
- Эвона как!.. Какой прелюбопытнейший случай! – истово воодушевляясь, сказал Скупщик и начал осматривать ряженого «преступника» взглядом опытного специалиста. – А господина полицмейстера не затруднит пояснить: что именно «не положено»?.. 
- Да ты что, слепой что ли? – еще зычнее орал южанин, дыша на Скупщика черемшой. - Не видишь – он же дирижабель на себя напялил!..
- А по правилам техники безопасности «воспрещается использовать дирижабли и другую воздухоплавательную технику в качестве верхней одежды, а также нижнего белья…» - флегматичным басом процитировал, проснувшись, второй «блюститель».
- Да я-то понимаю, что «воспрещается», - говорил Скупщик, невротично подергивая бороду. – Я-то не слепой, я-то все вижу… И вынужден вас огорчить: диагноз этого молодого человека неутешителен. Боюсь, что наша мужественная полиция тут бессильна…
Полицейские синхронно отцепились от задержанного и отпрянули от него на полметра, как от чумного. Тот же стоял, точно статуя императора Нерона, вращая глазными яблоками и даже не предпринимая попыток что-либо возразить в свою защиту.
- Так он что – псих, что ли?.. – наконец, с осторожностью спросил «южанин». У него было такое выражение лица, будто ему показали живого снежного человека.
- Вы хотите в этом удостовериться?.. – загробным голосом произнес Скупщик. – Послушайте, милейший, - обратился он к «нарушителю». – Соблаговолите объяснить, из каких соображений Вы обрядились в дирижабль?..
- Да вот, как-то так… - затравленно проговорил тот, чуть приходя в себя. – Другого ассортимента как-то не предоставилось… Ну не голым же ходить, народ пугать!.. – как аргумент, он выпятил нараспашку впуклый ребристый торс. – Да и вообще, кому какое дело? Праздник же был... «Светопреставление», или как там его…
- Вот видите? – торжествующе сказал Скупщик. – Товарищ сам признается в своей неадекватности! Ну подумайте: станет ли адекватный человек разгуливать по улице голым?.. Ко всему прочему, если адекватный человек идет на Светопреставление – что он надевает? Что-нибудь соответствующее, не так ли?.. Ну, скажем, смокинг, парадный мундир, скафандр водолаза, или уж, на худой конец, костюм вурдалака! Но какому здоровому человеку взбрендит одеваться в дирижабль?!.
Представители власти кивали и озадаченно скребли затылки. «Нарушитель» же теперь сидел на подножке фургона в позе роденовского «Мыслителя», мерно стуча зубами и все основательнее убеждая окружающих в своей невменяемости.
- Да-а... Ну, дела-а… - озабоченно протянул полицейский-флегматик. – И куда его?.. Везти в дурдом?.. Так сейчас и дурдомы-то все, небось, позакрывали: пациентов-то кто стеречь будет?..
- Вот что, господа… - Скупщик многозначительно выдохнул, словно готовясь сделать какое-то чрезвычайное заявление. – Думаю, вам не стоит рисковать: ведь никто не знает, чем все это обернется… В общем, так: я беру этого гражданина под свою опеку, как велит мне мой профессиональный долг!
- Так Вы – психиатр?!. – возопили в терцию оба полицейских.
- Этого еще не хватало! Я – психотерапевт… – с достоинством представился Скупщик, театрально вскинув голову. – И когда меня называют психиатром - я оскорбляюсь до глубины души. Но чего не стерпишь от наших уважаемых «стражей закона»…
- Почему же Вы тогда не сидите у себя в кабинете? Почему не ездите на дорогом автомобиле?.. А то шляетесь тут, от работы отвлекаете, с вопросами всякими пристаете...
- Видите ли… Еще вчера у меня были и кабинет, и автомобиль, и все