пролонгировался.
Стороны договорились о ненападении, военном союзе, взаимной выдаче преступников и перебежчиков.
Мирный договор России с Византией вписан в знаменитую «Повесть временных лет» и содержит такой текст: «Первым делом да умиримся с вами! Да любим друг друга от всей души. Потщимся, сколь можем, всегда и непреложно соблюдать сию дружбу!»
«Царь Греческий скрепил текст договора своей рукой и клялся Святым Крестом, Нераздельной Животворящею Троицей единого Бога, и дал хартию нашей светлости; а мы, Послы Русские, дали ему другую и клялися по закону своему, за себя и всех Русских, исполнять утвержденные главы мира и любви между нами, Русью и Греками».
Мирный договор с хеттами вписан в настенные росписи великолепных храмов Египта и содержит такой текст: «Хетасир, великий царь Хета, вступает в договор с Рамессу Миамуном, великим властелином Египта, от настоящего дня, в том, чтобы существовала тесная дружба и верный союз между ними навсегда. Он да будет моим союзником, да будет моим другом! Я да буду его союзником, да буду его другом навсегда!.. Никогда да не восстанет между нами вражда».
Для пущей нерушимости договор Владимира с Византией был скреплен узами царственного брака. Византийская принцесса Анна была отправлена на Русь и стала женой уже немолодого князя Владимира.
Для пущей нерушимости договор Рамсеса II с Хеттами был скреплен узами царственного брака. Хеттская принцесса была отправлена в Египет и стала женой уже немолодого Рамсеса II.
До принятия христианства Владимир отличался исключительным женолюбием. Называют 5 его законных жен и 800 наложниц.
Рамсес II отличался исключительным женолюбием. Известно 7 его главных жен, 3 из которых были его дочерьми (скорее всего, это были только ритуальные браки), не менее 45 сыновей и 40 дочерей (по другим подсчетам, 111 и 67)
Владимир Святославович знаменит религиозной реформой. При нем языческие идолы порушены, Русь приняла христианство, строится множество христианских храмов.
Церковь причислила Владимира Красное Солнышко к лику святых.
При Рамсесе II ведется строительство в храмах Амона в Фивах и Осириса в Абидосе; возводится грандиозный заупокойный комплекс Рамессеум на западном берегу Нила напротив Фив. В Нубии, которая при Рамсесе II прочно подчинена Египту, сооружаются храмы в его честь. Наиболее известен среди них скальный храм в Абу-Симбеле.
О смерти Владимира сообщается следующее: «И сошлись люди без числа, и плакали о нем - бояре, как о заступнике страны, бедные же, как о своем заступнике. И положили Владимира в мраморный гроб, и похоронили его с плачем»
О смерти Рамсеса II… Его тоже похоронили весьма пышно.
Правление Владимира отразилось во множестве литературных произведений, в народных сказаниях и былинах.
Правление Рамсеса II отразилось в произведениях многих античных историков (например Геродота, именующего его Рампсинит) и в Библии.
Данные для сравнения получены из Энциклопедии Кирилла и Мефодия и из книги Константина Рыжова «Все монархи России»
Глава 7
На следующее утро я проснулся от пения муэдзина. То есть потом, проснувшись окончательно, я понял, что это не муэдзин, а обычная утренняя молитва Али, который, наконец, решил, что пора восстановить обычный порядок отправления своего культа.
Признаюсь, я сам удивился тому, насколько обрадовался мелодичному звучанию сур Корана. Как-никак, все прошлое лето я слушал эти звуки по нескольку раз в день и, видимо, привык.
Словом, проснулся я в прекрасном настроении.
Приняв душ и начистив зубы, я вернулся в общую комнату нашего номера и обнаружил две вещи: отсутствие Ивана и наличие на его тумбочке целой стопки акварельных рисунков. Машинально я взял их в руки, глянул…
- Вот так ничего себе! Где вы это взяли?
- Что именно? - отвлекся от своих размышлений Али.
- Вот эти акварели… Это ж наверное безумных денег стоит.
- А, ну да, - хладнокровно откликнулся восточный юноша. - Это Мария рисует. Как раз сейчас они с Иваном ушли на пленер.
- На пленэ-эр… - протянул я, не отрывая взгляда от рисунков. - Вот так ничего себе…
Акварели завораживали. Чистые, словно поющие краски воссоздавали передо мной мир восточной сказки: ажурные минареты, устремленные в небо, экзотические купола зданий, утопающих в тропической зелени, яркие цветы, пальмы… Самое поразительное, что Мария, похоже, ничего не выдумывала - рисовала с натуры окружающий пейзаж. И лишь самую чуточку поэтизировала его, превращая красивые, но вполне обыденные постройки нашего и близлежащего отелей в настоящие произведения искусства.
- М-м, однако… У девчонки талант…
- Все мы в чем-то талантливы, - так же безэмоционально ответствовал Али, не переставая думать о чем-то своем.
- Любопытно. - Мне почему-то захотелось вытащить его из этой отстраненности и раскрутить на беседу. - А у меня какой талант в наличии?
- Вы могли бы стать прекрасным педагогом, - без задержки выдал сын Востока. - Вам нужно иметь много детей.
- Вот как? А ты знаешь, я и сам иногда подумываю жениться, завести кучу детей… Двух мальчиков, например, и девочку.
- Три - это не куча.
Не успел я высказаться в том духе, что европейские стандарты многодетности в корне отличаются от восточных, как дверь распахнулась и ввалился Иван, таща на себе громоздкие приспособления для живописи. За ним маячила подпрыгивающая и напевающая фигурка Машки. Похоже, девица была бесконечно далека от мысли, что обладает уникальным художественным даром.
- Мы завтракать идем? - спросила она, пританцовывая и поворачиваясь так и сяк перед зеркалом.
В столовой, где мы традиционно разместились за одним столиком с белорусскими девушками, я узнал трагическую новость. То есть, я как бы и раньше это знал на подсознательном уровне, но теперь факт встал передо мной во весь свой гигантский рост.
Суть заключалась в том, что через два дня наши собеседницы уезжали.
Причем завтра мы не сможем встретиться, так как они отправляются кататься по пустыне на квадроциклах, а мы, согласно утвержденному в МВД Египта расписанию, должны будем поехать в Каир и Саккару. Возвращение запланировано глубокой ночью, а утром… Утром у нас останется всего несколько часов. И все.
Я погрузился в печаль.
Мальчики мои попереглядывались по этому поводу, а потом Иван предложил:
- А пойдемте играть в пляжный волейбол?
Как мгновенно выяснилось, наш численный состав как раз позволял сформировать две команды, причем с естественным делением: по одну сторону сетки встали подростки, а по другую мы, взрослые. Я сначала опасался, что наша победа будет слишком легкой - все же в молодости я серьезно занимался спортом и входил даже в состав молодежной сборной района по волейболу. Но скоро стало ясно, что сражаться придется всерьез. Хотя Марию нельзя было охарактеризовать иначе, чем «дыра» (при каждом приеме мяча она зажмуривалась, и мяч отлетал от нее в совершенно непредсказуемом направлении), мальчишки играли слаженно и как будто чувствовали друг друга спиной. В общем, чтобы не ударить в грязь лицом, мне пришлось выложиться по полной.
В результате, часа через полтора, после того, как мы отдышались, приняли душ и вернулись на берег моря для дальнейшего общения, настроение мое стало гораздо бодрее. И я охотно откликнулся, когда Ольга в очередной раз возродила дискуссию на историческую тему.
- Хотела бы отметить, - сказала она, - что если верить вашей версии о египетских фараонах, то имена у них должны быть не жуткие и труднопроизносимые, а вполне читаемые и русские. Ну, «Сети» еще можно как-то, с натяжкой, признать похожим на имя «Святослав» - имеются общие звуки «С» и «Т», к тому же иероглифы - слоговое письмо, в нем есть свои нюансы… В общем, в этих именах нечто общее уловить при желании можно. Но уж Рамсес ничуть не похоже на «Владимир», а «Псамметих» никакой хитростью не связать с «Иван» или «Василий».
- Могу предложить сразу несколько вариантов ответа. Во-первых, я не уверен в правильности прочтений, предложенных Шампольоном. Во-вторых, труднопроизносимое и, как вы выразились, «жуткое» древнее имя вполне может оказаться титулом.
Вот скажем, общеизвестный царь Вавилона Навухудоносор. Так прям и видишь, как в древности, любимая жена звала его к завтраку: «Навухудоносик, иди кушать, все готово»…
Машка захихикала.
- Я хотел сказать, - продолжил я, - что такие имена в быту неестественны.
- Это было тронное имя, - заметила Елена.
- Вот! В этом разгадка. Пишем «Навухудоносор» латинскими буквами (теми, на которых составлялась сплошная хронология-история человечества) и что мы получаем? «Naby-yhodono-car» - Небу-угодный-царь. Легко произносимый и абсолютно понятный титул.
Весь флер таинственности и старины возник лишь из-за неправильного прочтения при переходе с одной формы письменности на другую.
Аналогичная история с китайскими императорами, которые, как известно, именовались «Богдыхан». Звучит загадочно и сугубо по-восточному. А по-русски это просто «Богом данный хан».
- А Псамметих как прочитаете?
- Вот про него не знаю. Надо сначала отдельно изучить: правильно ли в этом имени-титуле расставлены буквы. Не забывайте, что Шампольон большинство своих прочтений совершил вдали от Египта. Когда же, став европейски признанным специалистом по египетской письменности, он прибыл на берега Нила, то нашел здесь нечто такое, что повергло его в смятение. Историки рассказывают, что прочитав надписи в одной из гробниц, Шампольон потерял сознание и рухнул навзничь. После этого он, хотя и пытался не выпускать из рук карандаша, но написать более ничего не смог. И вскоре умер.
- Какая таинственная история… - прошептала Елена.
- Вы полагаете, его могли убить?
- Я этого не говорил. Но возможно он вычитал на каменных скрижалях Египта нечто такое, что могло повергнуть в смятение не только его. В конце концов, не случайно же почти на всех египетских памятниках сбиты лица фараонов. И Наполеон вряд ли без причины отдал приказ стрелять из пушек в Великого сфинкса… Может быть, лица гигантских скульптур были чересчур хорошо знакомы и узнаваемы?
- Вы хотите сказать, что захватив Египет, французы увидели здесь памятники русских царей? Причем не древних, а практически своих современников? Не слишком ли смелое предположение?
- Я понял, - откликнулся я. - Когда заявляешь нечто такое, что идет вразрез с общепринятым мнением, авторитета говорящего недостаточно. Нужно подкрепить это мнением классика, так?
- А сможете?
- Попробуем.
Я повернулся к Ивану:
- Ты не мог бы принести нам сюда ноутбук?
- Легко.
Ноутбук был явлен собравшимся в рекордные сроки, и я, поводив мышкой, вызвал на экран следующий текст:
Геродот в своей книге «Евтерпа», посвященной Египту, называет следующих фараонов:
«Древнейшим царем был Мин (Менес)».
«За Мином следовало 330 царей, имена которых жрецы перечислили мне по своей книге». «Среди этих царей была одна женщина-египтянка по имени Нитокрис».
По словам Геродота все эти 330 царей ничего не совершили, поэтому он прямо переходит к их преемнику, которого звали Сесострис. Он был завоеватель и мореплаватель.
Ему наследовал его сын Ферон.
Наследником Ферона был Протей, при котором произошло похищение Прекрасной Елены и Троянская война.
После Протея царская
