было тяжко, он выбрался в коридор, хотел было предупредить службистов, что прогуляется и вернётся, но взгляд упал на экран, – и Йаллер замер.
Линия. Красная на белом фоне. Она взвивалась вверх, чтобы тут же упасть книзу экрана. Раз. Другой. Третий. Знакомый до боли рисунок: так фиксируются землетрясения, с которых начинается гибель очередной части суши. А потом вдруг линия стала чёрной, как на мониторе прибора, показывающего сердечный ритм. В его биении – жизнь… На белом проявилось сердце, фон стал стремительно чернеть, и проступил бело-голубой снимок из космоса: родной и беззащитный образ Тайшеле. И картина рассыпалась, исчезала, потому что по экрану катилась огромная волна, чтобы обрушиться на морской берег.
– …Йаллер?
Он очнулся: перед ним стоял человек и явно уже давно что-то спрашивал.
– Да. Извините, засмотрелся, – он грустно усмехнулся.
– Впечатляет, – согласился службист. – Это повтор, сейчас такие ролики постоянно показывают, их несколько... Так что вы хотели?
– Пройтись по воздуху, – сообщил Йаллер и заметил, как человек сразу подобрался, взгляд стал жёстким. – Ну как мне доказать вам, что я ничего не натворю и вернусь?!
Службист развёл руками.
– Я надеюсь, вы понимаете, что приборы с помощью Силы не обманешь…
– Да. Но это только к вопросу о том, что не натворю. А вот насчёт возвращения… вам придётся поверить мне на слово. Да и скажите, можете ли вы удержать руниа против воли?
– Лучше не пробовать, – серьёзно сказал службист. – Так когда вы намерены вернуться?
– Послушайте. Меня сюда… заманили под предлогом работы. Пока что никакой работы в волнах не видно.
– Сейчас идёт спецоперация. Она продолжается уже несколько недель. О таких мероприятиях трудно сказать, когда они закончатся.
– Но меня позвали сейчас…
– Постарайтесь утром уже быть на месте, – попросил службист. – И не появляйтесь в публичных местах. Да, это трудно, потому что легче найти, с позволения сказать, непубличные места, и вы как раз в одном из них находитесь. Может, вам что-то подсказать?
Йаллер несколько мгновений соображал. Понял, что совершенно не подумал о том, куда именно собрался. Не появляться в публичных местах…
От его неожиданной улыбки службист настороженно переглянулся с напарником, смотревшим новости.
– Вы ведь знаете о том, что было на станции пересадки, ну, пересечение третьей северной линии и…
– Знаю, знаю.
– Там были чёрные звери. Ручные. Родственники наирим.
– А, – службист как-то сразу догадался, в чём дело. – Она тоже подумала о том, что вы захотите пообщаться с Нельо, но не могла предложить это сама, – устав запрещает неофициальные контакты…
– Она? – Йаллер немного растерялся. – Нельо?
– Подразделение восемь-один-двадцать, третий северный сектор, личный номер четыре-ноль-пять-два. Это Нельо. А его хозяйку зовут Ранна Та’ги. Пойдёмте, я ей позвоню…
Йаллер без единого слова пошёл за человеком к переговорнику. Подождал, пока тот дозвонится, молча следил за тем, как для него быстро договорились о встрече, ставили в известность какое-то начальство. Всё совершалось само, мчалось, как состав по рельсам, а он только сидел и ждал, пока его куда-то вынесет. Вот только – куда?..
Через несколько минут он уже летел в ночном небе, стараясь не приближаться к лайнерам. Не стоит пугать людей летающим руниа, они к этому не привыкли…
Его ждали возле питомника, – Йаллер сразу узнал: ну да, то же лицо, чёрные волосы до плеч на прямой пробор… Улыбнулась, провела внутрь, как старого знакомого. В питомнике сразу встретил дружный вой: звери почуяли чужого и обменивались мнениями.
Йаллер удивлённо смотрел на них: по сравнению с наирим звери были намного мельче, не такие острые хищные морды, но всё же они те же, родственники… вспомнят?
– А я и не знал, что кто-то скрестил наирим с домашними, – проговорил он.
– Порода называется келах, – отозвалась Ранна Та’ги. – Порода молодая, многие пытались экспериментировать с наирим, но ничего не получалось: то слишком дикие, то неуправляемые, то вовсе потомства нет. Легенда говорит, что когда произошло объединение Северного Континентального союза, царь Кел, как и другие правители, остался не у дел, хорошо хоть титул не ликвидировали… любил зверей разводить. То есть имя-то у него было намного длиннее, это сокращение, но всё равно в честь него породу и назвали.
Она подошла к вольеру, зверь радостно бросился к ней. Йаллер вдруг понял: нет, они его не помнят, просто отношение к нему, двуногому, перешло в привязанность к людям в целом…
– Неужели не страшно выходить к разъярённой толпе? – тихо спросил он. – Всё-таки женщина…
– Выхожу не я: выходит он, – Та’ги кивнула на чёрного зверя. – Ему не страшно. Хотя, на самом деле, никто привыкнуть не может.
Йаллер опустился возле зверя. Жизнь вдруг вывернулась, показывала то же, но наоборот: это он привёл Рионель к наирим, это он обнимался с мохнатым чудом и приглашал к этому другого… и не был уверен в том, что его поймут. Как это, что за виток спирали, почему? Он не хотел вникать, не хотел думать, – вихрь судьбы захватил и несёт, так пусть несёт…
Их руки встретились в густой чёрной шерсти. Показалось: сейчас Ранна должна назвать его по имени… Она – назвала. Не изначальное, только то, которым его звали ха-азланна, но – оказалось достаточно: последний барьер слетел. Недоверия – не было. Не было последних бешеных дней. Истеричной ненависти. Грязи и подозрений. Как будто улыбка Ранны Та’ги стала мостиком к другому времени, совсем недавнему, но уже – до боли – прошедшему. Прошлое не исчезло, оно перешло в настоящее, и царящая за пределом стен ночь – его часть.
– Пойдём? – спросила Ранна. – У меня есть взвар стариодиса и плюшки.
Они ушли из питомника, держась за руки. Они говорили на одном языке – о наирим, о том, как звери приняли его за своего, о том, почему он взялся их спасать… Она оживлялась, радостно соглашалась: ну да, точно, с келах это есть – взаимопонимание, когда просто посмотришь в глаза и сразу знаешь, кто куда пойдёт и что сделает… Тень печали пришла, когда он спросил – что же будет с породой, когда придёт час переселяться Службе Безопасности, ведь домашних зверей запрещено брать с собой.
– Ничего, – отозвалась Ранна. – Мы загасим породу, и всё. Впрочем, до этого далеко, и я не буду в числе тех, кто покинет Тайшеле последними. Я умру здесь.
Йаллер вздрогнул от того, как легко она это сказала. Люди. И смерть. И далёкий путь в неизвестность. Путь, равного которому по жути не знают даже руниа…
Ранна извиняющимся голосом попросила его отпустить руку, – Йаллер невольно сжал слишком крепко.
– Прости.
– Ничего.
Она вела его по переходам, в которых никого не было. Не появляться в людных местах… похоже, ей велели исполнять этот приказ.
В доме было пустынно, – не дом, служебная квартира, временная… а через несколько минут перед ним уже стояла симпатичная тёмно-сиреневая чашка с золотым узором, и от неё шёл пряный аромат, пьянящий запах лета, трав и свободы. Вот только травы остались в считанных парках, без которых людям было бы уже не выжить… всё застроено, всё, кроме тех мест, где не позволяли условия. Да и запрет на вывоз домашних зверей не так сложно исполнить, остались только такие, как келах, обслуживающие нужды человека. Страшный мир… а в роликах между новостями показывают просторы, зелёные холмы и реки новых земель. Расселение. Спасение. Дома – и поля, невыносимо яркая зелень, цветущие деревья, бегающие дети, непривычные птицы – огромные красавцы, парящие над головами… Жизнь. Если вы хотите жизни – дайте Владеющим Силой работать. Короткие кадры-мгновения: редкие съёмки Йаллера, как он оборачивается и смотрит. Наверное, люди так и не привыкли к его глазам руниа… А теперь – новости…
Ранна выключила экран.
– Как тебе плюшки?
Йаллер улыбнулся.
– А можно ещё?
…он вернулся, как и обещал: на рассвете. Точнее, рассвет уже настал, он летел вместе с ним и смотрел, как отступает ночь. Если подняться выше, то граница станет очевидней… но – нельзя: там лайнеры. Когда приземлился – наконец рассмотрел, куда его отослали.
На самом берегу, над морем, колонны подпирали кусок балюстрады, украшенной сложным путаным узором. Колонны – и больше ничего. Тёплые, нагретые солнцем, овеваемые всеми ветрами. Когда-то это был самый восточный город в колониях Йосаяна, потом он умер и ушёл вглубь земли – как и всё, но, когда земля обрушилась в пучину, колонны вновь увидели свет и чудом уцелели на краю бездны.
Огромная, чудовищная высота колонн безмолвно говорила о том, как велик и могуч был погибший Йосаян, и как нестрашен и призрачен он стал теперь. Но теперь этих безмолвных слов никто не хотел слышать: к колоннам люди приходили с суеверной надеждой на чудо и молились, чтобы море пощадило их дома.
Нижняя часть колонн – на всю высоту, куда можно дотянуться – была гладкой и блестящей от множества прикосновений, а единственная дорожка, ведущая наверх, к обрыву, – скользкой от бесчисленных прошедших по ней шагов. Тонули земли, исчезали острова, уменьшались материки, – а колонны на высоком берегу продолжали стоять, как будто помнящая обо всех, безжалостная и всевластная стихия забыла о них.
Или сделала вид.
* * *
Наутро появился худощавый щуплый человечек, – форма Службы смотрелась на нём неуместно и странно. Представился, тут же начал рассказывать про свой прибор, – вклиниться в его речь было нереально, он как будто боялся, что его оборвут, и вообще не останавливался. Йаллер через полминуты уже потерял нить рассуждений и ждал, пока Эрниак выдохнется сам. Стало ясно только одно: попытки создать нечто подобное предпринимались уже давно, этот чудак решил наконец добиться успеха и уверен в нём, и вообще в эпопее с прибором веками не хватало подтверждения – или опровержения – специалиста, потому что те, кто до сих пор претендовал на это звание, в результате сами строили песочные замки. Йаллер укрепился в мысли, что его отправили на базу только чтобы убрать подальше на время спецоперации против Арелата и его союзников, и попробовал понять, что же Эрниак от него хочет.
Ему показали досье, – ряды имён, кратко: кто такой, где работает, если работает, кем себя считает, контакты. Он поразился: как давно и хорошо налажена слежка, и люди, не догадываясь, что под колпаком, охотно вступали в разговоры, рассказывали о себе... Да, точно. Именно сами и рассказывали, вот зафиксированы показания от информаторов. И как же они не просекали, что собеседник не свой, не такой же, а только притворяется? Как же легко их обмануть, – тех, кто хочет найти своих, таких же сумасшедших, что-то видящих мысленным взором, рвущихся прочь от тесных квартир, от бесконечных толп и жизни, мчащейся по кругу дом-работа… Да, легко, потому что среди их контактов – мошенники, распространители запрещённых препаратов, кто-то уже побывал в лечебнице, и на таких стоит отметка: была психиатрическая экспертиза. На всякий случай он поискал Арелата и не нашёл, – тот проходил по другим критериям и в занесении в эту базу данных не нуждался.
– Арелата здесь и не будет, – с сожалением сообщил несуразный автор прибора. – Он сейчас в оперативной разработке вместе со своей группой, вот когда будет арестован, можно будет
