Отцы Авраама

создаёт целый ряд страшных существ и их полководцем назначает бога Кингу, которого предварительно делает своим супругом. Видя столь устрашающие приго¬товления Тиамат, боги вновь приходят в смятение. Не ведая, что делать, как усмирить ярость необори¬мой Великой матери, они обращаются за помощью к Мардуку, первородному сыну Энки/Эа, гиганту среди богов. И Мардук соглашается встать на их защиту и сразиться с Тиамат, но при условии, что его признают царём богов ("Энлилем богов"):
Если я мстителем за вас стану,
Чтоб Тиамат осилить и спасти ваши жизни -
Соберите Совет, возвысьте мой жребий!
Параллели к образу Мардука (поэма «Энума элиш...»), как сына бога Энки, явно просматриваются в содержании Псалмов (88.7-11): «Кто на небесах сравнится с Господом? Кто между сынами Божиими уподобится Господу?.. В великом сонме святых...  кто силен, как Ты, Господи?.. Ты владычествуешь над яростью моря... Ты низложил Раhава, как пораженного (Тобою)».
Мардук (ивр. «מרדך» (Морде(кх)ай)) - древнейший земледельческий бог акк. Вавилона, (шум. Кадингирра), "который (Мардук) всегда заботится о бороздах, сохраняет в порядке пашню и луг, плотину и каналы". Во времена царя Ур-Намму (в ХХI в. до н.э.) Вавилон ещё был незначительным городом, а его владетеля - бога Мардука за пределами городских стен мало кто знал. В эпоху аморейской династии Хаммурапи, по мере расцвета и усиления Вавилонского царства, росло (вместе с городом, ставшим столицей) и значение его главного бога, защитника и покровителя царя. На вершине могущества Вави¬лонского царства бог Мардук возглавил вавилонский пантеон. Боги Эллиль (Энлиль) и Мардук слились (4.с124) в представлении верующих в единый образ Бела (Владыка). Так, в Ветхом Завете говорится: "Вавилон взят... Бел посрамлён, Мардук  сокрушён... идолы его сокрушены" (Иер.50.2). Неоднократно упомянут Бел (Мардук) и в Книге пророка Даниила (14.3-22).
Предполагается, что Вавилон был взят (в 689 г. до н.э.) ассирийским царём Сеннакерибом по при-чине гнева бога Мардука на вавилонян. Карая, Мардук (Бел) постановил, что "карой им (Вавилону) будет семьдесят лет разорения" (98.с19). Примечательно, что такое же наказание несколько позже Господь, Бог евреев, наложил на Иерусалим.
Многие функции убейд.-шум. бога Энки/Эа, отца старовавилонского Мардука, как бы естественно были унаследованы сыном, образ которого, вобрав в себя эпифании и иных великих богов (Энлиль - Мар¬дук власти и совета, Нергал - Мардук войны, Шамаш - Мардук справедливости; Адду - Мардук дождей; Набу - Мардук чисел и счета и т.п), обрёл широчайший диапазон проявлений, сконцентрировав почти все божественные «силы» в одних руках. Миф "Энума Элиш..." и обосновывает правомерность перехода вла¬сти к Мардуку. Более того, в более позднем эпосе (версия найдена в Сиппаре; VI в. до н.э.) уже говорится, что  Мардук (99.с24)
Создал он Ниппур и построил Экур (дом Горы - храм Энлиля);
Создал он Эрех (Урук) и построил Эану (дом Ану, отца богов)...
Мардук создал тогда же Священный город (Вавилон),
Обиталище желаний, и (который) стал главным над всеми.
(И люди) обустроили город Вавилон, согласно указаниям Мардука,
...Эсагилу, подобье [дому в] Апсу, воздвигли.
Построили зиккурат высокий.
Ану, Энлилю и (отцу) Эйе, как и в Апсу, там (в Вавилоне) поставили жилища.
Таким образом, результат развития и становления культа Мардука (как и история культа мозаизма cо времён царя Саула и до эпохи раскола Израиля на два государства и падения Северного царства) явля¬ется продуктом политической идеи о необходимости цементирования этнически разнородных захвачен¬ных территорий путём установления единообразия веры и централизации духовной власти (храм глав¬ного бога страны - в столице государства). Национальный характер Мардука, полагал Т. Якобсен («Toward the Image of Tammuz»), создавал ситуацию, «в которой религия и политика оказывались нераз¬рывно связанными» (то же и в случае культа Господа Бога).
Итак, Мардук побеждает «чудовище» Тиамат и всё её воинство. Тело Тиамат он  расчленяет пополам и из одной половины создаёт землю, а другую - "воздвиг он небесной крышей", небосводом, на котором и поселяет богов. Над небосводом находятся Верхние воды. В шумерской мифологии океан солёной воды на земле (вотчина Тиамат), и море пресной, сладкой, воды под землёй (владение Абзу), разделены «твердью». Заметим, что отголоски убейдского образа Тиамат (как владычицы солёных водоёмов) сохра¬нились, в частности, в мифологии ханаанеев: у них исконная владычица вод моря - «Великая Асират Морская» (богиня, поклоняясь Элу, принесла ему в жертву рыб на берегу моря).
Примечательно, что и в древнееврейской мифологии также из Бездны под землёй бьют ключи и поступает пресная вода (Быт. 1.6; 7.11; 8.2; Притч. 8.28): "И сказал Бог: да будет твердь посреди воды и да отделяет она воду от воды [пресную от солёной]", - без шумерской подсказки не ясно, зачем нужно разделять воду. В одном из древнееврейских мифов (99 с34) царица водной бездны Теhом (за века пересказов солёная, горькая, вода бездны Теhом (Быт.1.2; Иов.28.14,38.16; Пс.106.26) превратилась в мифах в пресную, сладкую) и её воинство восстают против  Господа Бога (как в Энума Элиш), но терпят  сокрушительное поражение. "Он заточает Теhом, наложив перекладину на две двери [ворот]". В книге Иова Господь «затворил море воротами, когда оно исторглось, вышло как бы из чрева [матери Теhом]... поставил запоры и ворота» (Иов.38.8,10). Подобным же образом поступает и Мардук - он не только "кладёт запор [но] и ставит сторожей, чтобы Тиамат не дала воли воде".
Мидраш (99.с58), повествующий о горе (каменной горе, горе камней), которую Бог положил на Теhом, чтобы не позволить ей подняться и залить землю водой, тоже имеет шумерский прототип. Так, в одном из мифов о подвигах Нинурты, сына Энлиля (имя «Нинурта» можно представить в виде выраже-ния «Ни-Нур-Ти», состоящего из шумерских слов «Ни» - «сильный», «Ти» - «жизнь», и шум.-акк. «Нур (нор)» - «свет(ильник)» (высокий свет, свечение)), рассказывается, как воды Кура (воды земных недр) бурным, всесокрушающим потоком вырвались на поверхность земли; но Нинурта быстро обуздал Кура, положив на него гору камней. Отметим и общность представления о том, что прочный небосвод, отде-ляющий земую твердь от небесной (высокой) воды, снабжён множеством окон (Быт. 7.11; 8.с723; Сказа-ние о Гильгамеше).
Далее в мифе творения повествуется о том, как бог-демиург Мардук, подобно его отцу Энки (Миф "Энки и мировой порядок" (9.с199)), упорядочивая устройство Вселенной, распределил на небе созвездия и установил их движение.
Наннара (Луну) он сиять заставил, ночь ему вверил.
Он поставил его, украшение ночи, чтоб дни обозначить:
[и у евреев день заканчивается  (и начинается следующий) с появлением Луны на небосводе]
"Ежемесячно, без перерыва ты выступай в короне,-
В начале (лунного) месяца восходя над страною,
Рогами свети, чтоб шесть дней обозначить; (лунный серп)
            В день седьмой - половиной короны..." (половина лунного диска).        
   День же отдал Мардук Шамашу, а год разделил на двенадцать месяцев. Подобным образом посту-пил и Господь Бог (Быт.1.14-17): "И сказал Бог: да будут светила в небосводе, чтобы отделить день от ночи, и для времён, и для дней и годов... И создал Бог два светила великие: светило большее для владе-ния днём и светило меньшее - для владения ночью, и звёзды. И поместил их Бог на небосводе... и всему воинству их [как Цаваот] дал  закон" (Ис.45.12.).
Когда строительство зиккурата в Вавилоне завершилось, бог Мардук, заняв престол в своём доме, сказал богам: «Вот - Вавилон, жилье ваше ныне!».
Тема борьбы бога-устроителя миропорядка с чудовищем, олицетворяющим мировой хаос, возникла на земле Сеннаар (III тыс. до н.э.). В одном из первых двух вариантов такой борьбы, описанной в мифе «Гильгамеш, Энкиду и подземное царство», противник чудовища «Кура» - бог Энки; а их единоборство происходит после отделения земли от неба. Поскольку Куру были подвластны волны первозданного оке¬а¬на земных недр, поэтому он отбивался от Энки огромными волнами и камнями (6.с205).
Мифы о Левиафане (Лаббу) восходят к представлениям о борьбе  бога-творца с силами уже некогда покорённого, упорядоченного им первобытного хаоса, но всегда враждебного творцу по своей природе, постоянно рвущегося из установленных для него регламентирующих рамок мирового порядка. Так, аккадский эпос, в котором отражена борьба Бела с чудовищем Лаббу, относят к кон. II тыс. до н.э. (4. с133). Мотив "Лаббу" нашёл отражение и в более раннем изобразительном искусстве (99.с71): найдены изображения этого чудовища на шумерском жезле и на аккадской печати (III тыс. до н.э.). Сцена борьбы Бела со Змеем обнаружена на стенах пальмирского храма Бела (Starcky-Gawlikowski, 1985). Иногда усматривается (49-2.с43) и отдалённая связь Левиафана («женское чудовище» морских вод из Книги Еноха) со старовавилонской Тиамат (у которой Левиафан якобы заимствовал свой запах, так как имя «Тиамат» этимологически связывается с арабским словом «tahama» - «вонючий»).
И Господь Бог также в начале времён одерживает победу над Левиафаном (Лебиатаном), могучим и ужасным чудовищем: "дыхание его раскаляет угли, из пасти его выходит пламя" (Книга Иова). "Поразит Господь мечём своим... Левиафана, змея... и убьет чудовище морское" (Ис.27.1). "Ты сокрушил головы змиев в воде" (Пс.73.13,14). Примечательно, что все те, кто стремится нарушить установленный Господом мировой порядок, помещаются в Библии (древнееврейская концепция образов хаоса) в воды моря. Характерно, что в ранней угаритской (Ханаан) мифологии противники "благого божества" Балу (Баал-Цафона), так же как и в еврейской, связаны с разрушительной силой водной стихии. Один из глав-ных подвигов Балу - его победа, одержанная над семиголовым "гибким" змеем-драконом Латану; долго воевал Балу и с богом моря Йямму. Противостоит Господу и часто сопутствующее Лебиатану страшное «чудовище» пустыни - рогатый бегемот (Книги Иова и Еноха) - «Вол Бездны (вод недр земли)», пасущийся на Тысячегорье и пьющий из реки, вытекающей из Эдема, чей образ, как воплощение врага Божьего миропорядка, имеет явно египетские корни (Гор и Изида поражают бегемота - бога Сетха). Лег¬ко видеть, что библейское наименование "Левиафан, Лебиатан" является этимологи¬че¬ским гибридом ак¬кадского "Лаббу" и угаритского "Латану" (слившихся в пору пребывания племён ха-ибири в Угаритском номе («Земля Ханаанейская»)).
 «И сказал Бог... и назвал Бог... и создал Бог... и сотворил Бог» (Быт.1.); «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог» (Иоанн.1.1). Идея творения словом, как полагает С. Крамер, принадлежит земле Сеннаар: "С тех пор, как Энки всему название дал" («Труд писцов, собратьев моих...» (8.с140)); "Энлиль! Твоё несравненное слово! Могуче оно! Слово твоё - небесам опора! Слово твоё - зем¬ле основа!.. Плоды - оно!.. Зерно - оно!.. Слово твоё - полноводный поток, жизнь всех поднебесных стран" («Энлиль! Повсюду...» (8.с139)); «В предвечные дни... в предвечные ночи... когда всё насущное в сиянии выявилось... когда всё насущное... вымолвилось» («Гильгамеш, Энкиду и подземный мир» (51. с214));  Древневосточный человек, как показывают многочисленные факты, считал изначально творящим