впрямь-таки порою весьма ведь до чего обширных чужих территорий.
А в особенности, учитывая сам по себе тот как–никак более чем непреложный же факт, что они еще издревле были обжиты крайне так враждебно настроенным по отношению ко всем тем иноземным оккупантам – гражданским населением.
И все разумные люди, а в том числе и в штатском, это прекрасно до конца до чего полноценно вполне осознают.
А потому, если профессиональному военному никто из сугубо гражданских лиц нисколько не станет столь бесцеремонно, тыча при всем том в карту жирным пальцем, как есть на что-либо из этакого рода сколь бесцеремонно разом указывать…
Нет, без тени сомнения, как-никак, а тогда окажется, вовсе-то уж до чего нелегко взять да разом поймать целую армию в ту на редкость, хитроумно расставленную неким лютым врагом немыслимо ведь гигантскую мышеловку.
И даже если из всего этого, действительно, чего-либо путное выйдет, то вражеская сила попросту крайне поспешно и агрессивно пойдет на прорыв, да и, пожалуй, неистово вырвется из всего того по началу не столь и плотно разом сжимающего ее кольца.
Паульс явно так еще мог бы успеть, всеми силами прорваться из тех совершенно гибельных для всей его армии приволжских степей, однако буквально каждое его обращение по данному поводу к бесноватому фюреру неизменно оканчивалось одним лишь тем его внеочередным повышением в звании.
276
Причем сама как она есть абсолютная же внезапность полного, да еще и почти считай мгновенного окружения – вещь никак не из мира всех тех наиболее настоящих, да и сугубо хоть сколько-то достойных какого-либо более-менее стоящего того обсуждения военных реалий.
В принципе, у любой воинской части, находившейся на самой кромке линии фронта, как есть, уж более чем неизменно была и будет то чисто вот свое подразделение разведки.
И ведь всей ее немыслимо же ответственной и вполне вот конкретной задачей всегдашне окажется и впрямь до чего бесперебойно докладывать обо всех тех чисто ежечасных действиях нисколько ни днем, ни ночью не дремлющего противника.
И всякий тот действительно здравомыслящий командир взвода, который окружают с флангов, сей же час попросит у вышестоящих офицеров право самого того еще весьма вот безотлагательного отхода в тыл.
Причем только лишь ради того дабы никак он сходу затем не оказался именно в той крайне плачевной ситуации, когда сзади у него окажутся не свежие силы для подкрепления, не подводы со снарядами и ящиками с патронами, а противник, от которого раненым до пленения даже и глотка воды нисколько не перепадет.
А эта ситуация донельзя еще всячески уж между тем разлагает моральный дух воинов, поскольку люди тогда начинают чувствовать себя попросту брошенными, как есть разом оставленными фактически на произвол злодейки судьбы.
Вот и Лев Николаевич Толстой описал подобное до чего пагубное положение вещей в его «Войне и мире».
«Пехотные полки, застигнутые врасплох в лесу, выбегали из леса, и роты, смешиваясь с другими ротами, уходили беспорядочными толпами. Один солдат в испуге проговорил страшное на войне и бессмысленное слово: «Отрезали!» – и слово вместе с чувством страха сообщилось всей массе. – Обошли! Отрезали! Пропали! – кричали голоса бегущих».
277
И это именно этакий совсем же немыслимо ужасающий переполох, собственно, и является одним из тех наиболее главнейших на всякой войне сколь до чего откровенно так и сеющих панику донельзя пагубных и деморализующих факторов.
Причем данное обстоятельство и впрямь как ничто иное, более чем на редкость так безыскусно обесцвечивает и обесценивает всяческий народный патриотизм.
Группа солдат, совершенно начисто отрезанная от своих, далее вовсе уж никакое не воинское подразделение, а куда скорее силой отторгнутый от тела ящерицы — хвост в лапах сущей злодейки-судьбы.
С этакими разночинными, разношерстными и разрозненными группами противнику, может, и доведется какое-то время еще несколько повозиться, однако никакой серьезной опасности для его хорошо организованных сил они представлять и близко ведь далее нисколько так тогда и не будут.
И люди при подобных тяжких обстоятельствах до чего быстро начинают неистово во все стороны метаться, зачастую впадают в уныние, отчаяние и тоску.
Ну, а кроме того, при подобном раскладе им разом так становится сколь весьма затруднительно как есть именно на деле и вправду ныне понять, а чьи это приказы им теперича вообще надлежит выполнять для истинно дельного осуществления кем-либо так или иначе возложенной на них боевой задачи.
Да и весь, как он есть, воинский долг (далеко не у всех) иногда ведь при подобных обстоятельствах разом этак становится попросту пшиком…
Причем, то и близко не что-либо совсем до чего еще безотрадно как есть действительно новое и вполне однозначно и вправду присущее одним лишь, тем бескрайне обезличенным массам, что буквально намертво были столь надолго захомутаны злосчастными путами большевизма.
Хотя тот и впрямь явно же попросту до чего еще немыслимо осатанел от всего своего самого ведь до чего еще полнейшего и незыблемого всевластия.
Виктор Гюго, «Отверженные», Том I.
«Только что прибывшая прусская кавалерия налетает, несется, сечет, рубит, режет, убивает, истребляет. Упряжки сталкиваются, орудия мчатся прочь, обозные выпрягают лошадей из артиллерийских повозок и бегут, фургоны, опрокинутые вверх колесами, загромождают дорогу и служат причиной новой бойни. Люди давят, теснят друг друга, ступают по живым и мертвым. Руки разят наугад, что и как попало. Несметные толпы наводняют дороги, тропинки, мосты, равнины, холмы, долины, леса – все запружено обращенной в бегство сорокатысячной массой людей. Вопли, отчаяние, брошенные в рожь ружья и ранцы, расчищенные ударами сабель проходы; нет уже ни товарищей, ни офицеров, ни генералов – царит один невообразимый ужас. Там – Цитен, крошащий Францию в свое удовольствие. Там – львы, превращенные в ланей. Таково было это бегство!»
278
И это абсолютно так полностью, кстати, вполне еще объяснимо, причем даже и у народа, куда и впрямь поболее стойкого, нежели чем были те же французы.
Раз при всем том отчаянно прискорбном положении вещей, которое некогда никак не за один день сложилось на полях сражений 1941 года, пока еще всецело здоровые, не получившие и царапины бойцы вдруг вполне всерьез начинали невольно так призадумываться, а стоит ли оно того?
А зачем это им проливать свою кровь за страну, что, совсем же недолго думая, разом бросает своих воинов в тылу до чего стремительно и беспрерывно наступающего противника?
Да еще и устраивает им подлые западни, дабы очень даже искренне разом так смело затем и расстреливать тех из своих солдат, что были попросту принуждены всем тем вплотную на них полным ходом надвинувшимся адом передовой – отступать и отступать так и не дождавшись того столь уж и долгожданного приказа свыше.
И заставляли же солдата всячески вот тогда поплутать и главное разве что потому, что в удобных для отхода местах по нему свои, сколь еще вполне умело и смело в грудь и спину беспрестанно, как только метко разом постреливали…
А между тем, то самое, пуще всякого меда для сталинских большевиков, до чего еще сколь откровенно уж сладостное презрение к смерти на пустой желудок было и близко никак ведь всерьез нисколько не выказать.
Отступающие вразброд, а не по строгому плану советские части вовсе и не могли быть вполне так достаточно серьезной помехой врагу.
279
Да и вообще явно сложилась, собственно та безнадежно пагубная ситуация, когда, пребывая в немыслимо тяжких условиях, необъятно широких окружений бойцы Красной армии, полностью так со временем до чего на редкость отчетливо осознали истинные причины, а также и необъятно вселенские масштабы великого разгрома 1941 года.
И именно нечто подобное и послужило наиболее основополагающим фактором, разом, так превратившим армию Власова, в тот как есть непомерно мощный военного и карательного назначения более чем весомый же инструмент.
И гитлеровцы им более чем умело до поры до времени пользовались, а между тем им этих людей подарили те, кто не дал войскам свободно маневрировать по той до чего широчайшей же территории…
И те власовцы за своего нового вождя воевали со вполне доподлинно искренним воодушевлением.
Да и как то вообще могло быть иначе, попросту как есть, разом учитывая именно тот, без тени сомнения, совсем непреложный и сколь еще донельзя прискорбный факт?..
А между тем всему тому пресловутому советскому народу тот еще свой наиболее уж отчаянно передовой во всей человеческой истории строй было любить вовсе так никак попросту не за что.
280
А это и было одной из веских причин, почему столько солдат, до того легко и бесповоротно разом так повернуло оружие против тех для них отныне, как есть исключительно бывших своих товарищей.
А всему тому суждено было случится разве что лишь поскольку, что те стали им абсолютно так донельзя чужими, и все это из-за одного каменного сердца бессменного вождя всей той, как есть еще злосчастной шестой части суши.
И это именно благодаря всем тем вполне достоверно, в том числе еще и довоенным усилиям Иосифа Сталина, довольно-то немалое число людей из тех, что некогда оказались в нацистском плену, и стали до чего вовсе уж безвольно день за днем раздумывать…
И ведь само собой у них при этом вот получалось, что родина и Советская власть – вещи между собой ничем и никак абсолютно не взаимосвязанные.
А потому и вослед за всеми теми первыми и робкими добровольцами к немцам хлынули буквально до чего еще широкие массы иногда и просто же элементарно желающих выжить людей.
А это и есть то самое наиболее главное – почему все, то власовское движение и приобрело всю свою до чего невообразимо зловещую, чудовищную массовость.
Ну, а не будь разом уж сходу бесполезно растрачена совершенно впустую многомиллионная кадровая армия, то как-никак, а тогда сам ведь ход всех тех последующих битв вполне еще мог бы тогда оказаться более чем явственно вовсе иным.
281
И ведь вся та нынешняя и чисто официальная история ВОВ, которую мы сегодня, собственно, знаем, на самом деле, не более чем, в сущности, та же красная пропаганда, наиболее верно и наглядно выраженная в том еще самом никак так нисколько не забываемом самовосхвалительном лозунге «СЛАВА КПСС».
Нам уж до чего нагло так и твердят про то, что Гитлер за каких-то неполных три года попросту разом подмял под себя всю Европу, и куда это нам с ним было до чего непосильно на равных тягаться…
Однако надо бы тут самым назидательным тоном именно как раз на то вполне ясно и твердо разом и указать в качестве того самого никак этак неоспоримого аргумента.
Уж чего-чего, а герр Гитлер Европу заглатывал по довольно-таки весьма маленьким кусочкам, и не вся она тому до чего еще неистово и сурово на редкость так явно на деле противилась.
Ну а в том случае, коли бы вся Европа единым фронтом выступила бы супротив нацистского супостата Гитлера…
Нет, уж при данном раскладе он вскоре явно бы оказался чисто так до чего совсем так бесславно раздавлен, словно тот еще клоп, поскольку от него и мокрого места в единый миг бы тогда явно
