Про то, как враг народов войну выигрывал

только лишь затем и зарядить ему гранату в тыловую часть безо всякой опаски очереди из пулемета…
…да только с бутылкой Молотова, того и близко никак не выйдет, поскольку ничего она толком сзади танку уж совсем никогда вовсе не сделает.
Ну а потому с нею только спереди в полный рост хочешь не хочешь, а храбро вставай, а там как водится у него пулемет своими пулями до чего отчаянно же плюется…

265
Нет, конечно, можно и сзади ее в него бросить, если у человека и впрямь глазомер хорошо наметан, и он довольно-то долго и тщательно перед броском к той самой беспрестанно туда-сюда движущейся цели на редкость тщательно же примеривался.
Как говорится, попал в моторное отделение – и тогда танку полный капут.
Однако при всем том и близко не где-либо разве что рядом.
А все потому что при данном раскладе тот танк врагу, может вот, разве что после долгого боя никак не к спеху, уж только еще доведется хоть сколько-то затем чинить да и то не слишком так весьма и весьма основательно.
А между тем, как следует, наметив цель более чем толково к ней примериться, было бы явно так и близко нельзя – вместе с немецкими танками всегда бок о бок шла пехота, причем, как правило, автоматчики.
Ну а эти ребята в единый миг разом срежут того, кто долго и сколь нагло ведь лупоглазо примеривался прежде чем сделать свой верный бросок.
А как раз именно потому с бутылкой Молотова и нужно было подыматься во весь свой рост, целясь при этом по смотровым щелям – через них дым мог пойти внутрь танка, и танкистам могло при этом стать несколько вот душновато.
Ну а также броня медленно, но, верно, нагреваясь, создавала внутри, то еще адово пекло…
Но все это разве что в случае самого явного успеха, а иначе боец совершенно уж напрасно погибал ничего ведь вовсе так и не совершив из всего того весьма широко кем-либо признаваемого хоть сколько-то вполне безупречно же героическим.
Однако кабы были бы вовремя и со всею должной основательностью до чего экстренно вывезены все боеприпасы из тех и впрямь более чем неимоверно бесчисленных армейских складов…
Причем их сколь неукоснительно разом следовало попросту как есть совсем же незамедлительно эвакуировать далеко-далеко именно вглубь, вширь, надо бы сказать, исключительно так необъятно широкой страны.
И в том самом случае кабы нечто подобное истинно верною рукою и было бы хоть как-то еще посильно осуществлено, противотанковых гранат всенепременно так почти всегда бы хватало буквально на всех без исключения бойцов Красной армии.
А из всего того само собою более чем недвусмысленно следует, что весьма вот лихорадочно в спешке придумывать вовсе-то не всегда их воспламеняющиеся заменители никому бы и в голову тогда никак так совсем попросту уж не пришло.

266
И сколь еще неисчислимо много оказалось тех самых довольно-таки различных боеприпасов со всех же складов с военной амуницией, что до чего разом и пошли в дело никак не во имя защиты граждан страны тех еще на редкость назойливо вездесущих советов.
А уж явно на деле были они как-никак, а весьма запасливо припасены разве что для всякого самого разного рода племени истинных арийцев.
Ну а те вполне достойное применение всему тому, что их прихода как-никак преспокойненько на тех складах дожидалось (несмотря на все те беспрерывные бомбежки), очень-то быстро затем в единый миг сколь так  верно затем ведь еще сходу более чем явно сыскали…
Раз как-никак, а была вся та военная амуниция в том до чего еще подчас полноценно годном и почти исправном же состоянии для всякого ее исключительно так прямого использования тем еще тогдашним лютым врагом.
А как раз потому у фрицев все тогда буквально сходу в дело и пошло со всей той, их как-никак исключительно общеизвестной немецкой дотошностью и скрупулезностью…
Однако можно ли было все те склады (в случае продуманного и планомерного отступления) еще ведь в том самом начале войны довольно-то неспешно полностью эвакуировать?
Ну или на худой конец даже и подорвать их, что ли, всех к чертовой матери, коли эвакуировать стало, действительно, поздно?
И тогда вот, небось, и близко не пришлось бы советской власти тех еще древних стариков и вчерашних школьников под самой Москвой в бой посылать, вооружая их одними лопатами, у проклятых фрицев до чего так не в меру отважно и доблестно огнестрельное оружие себе добывать.
А между тем, их место, несомненно, могли бы занять, никак и близко ничем уж попало вооруженные мужики, пусть и отступившие от самой границы, зато обратно к ней фрица гнать Красной армии было бы и впрямь-таки тогда, куда только на редкость весьма так еще намного сподручнее…
И всех тех чертовых супостатов сей же час, и погнали бы поганой метлой прямиком назад, а как раз потому и близко-то бы они никак тогда не сумели сколь еще вдоволь вполне успеть всех тех куриц в русской деревне разом-то общипать, сварить и съесть.
Да и вообще то, что, без тени сомнения, тут наиболее уж как есть критически важно, было заключено совсем не иначе, а именно в том, что вовсе-то бы не вышло у немца столь безотлагательно разом наладить на нашей земле до чего хорошо же отлаженную линию своей обороны…
Поскольку времени на то у него ни в жизнь бы уж явно так бы никак тогда не хватило…
А значит, и не гибли бы наши ребята на тех именно что чудовищных бастионах немецкой обороны.
А нечто подобное и впрямь было лютым врагом со всею основательностью сколь еще неспешно более чем сходу разом отгрохано на той самой ставшей тогда уж вскоре полностью-то отныне исключительно ведь более чем многозначительно бывшей советской земле.

267
Да вот, однако, может, это попросту все война – извечный кровавый молох, сгубивший до чего несметное множество человеческих жизней с самого так считай еще зарождения всей человеческой расы?
И на нее было и впрямь-то удобно (сам Бог велел) все и вся на этом свете безо всякого остатка и зазрения совести всегдашне более чем беззастенчиво сколь бестрепетно так разом уж списывать.
Причем надо бы тут вовсе напрямик так сходу заметить, что уж в том сплошь так насквозь пропитанном нечестивым и преступным духом советском царстве-государстве все это как-никак делалась именно с тем на редкость воинственно скороспелым цинизмом.
И то была никакая не философия, а именно полнейшее и форменное пренебрежение ко всяческой той или иной отдельной человеческой личности.
Мысли главных советских военачальников были сплошь же проникнуты всепоглощающим огнем тех-то самых лишь разве что грядущих славных побед…
А между тем, стоять всею душой насмерть буквально ни в какую, не отдавая противнику ни единого метра всякой своей территории – при любом раскладе самая вот безнадежно фатальная глупость.
А все это чисто именно потому, что до чего щедро и весьма обильно пропитать свою землю алою кровью можно было разве что, на самую так вящую радость, буквально-то всякому пришлому врагу.

268
И главное, никакие те считай ведь первоначальные, так и выстраданные великой народной кровью уроки никак и близко не повлияли на здравый ум и вовсе так безотчетно бесчестную совесть всей той тогдашней эпохи.
А как раз потому власть большевиков так и продолжила в то еще неимоверно темное время только лишь, и заниматься в точности тем весьма так отъявленным прожектерством.
Разве что совсем изуверски же требуя от своих войск вести какие-то бесперспективно обескровливающие армию до чего нелепейшие наступательные операции и встречные бои…
И ведь все это произошло как раз вот подобным образом именно так только поскольку, что им-то, прежде всего, и был до чего обезличенно важен именно их сколь многозначительно внешний и крайне солидный облик ничем и никем непобедимой державы.
Все ее устои были как есть чисто же голословно на редкость крепки, раз держались, они только-то на тех остолбенело мощных плечах, походя так и довольно давно более чем своевременно победивших всех своих поработителей буржуев – доблестных пролетариев.
А между тем, вполне трезвый расчет, несомненно, указывал как раз на то, что в тот самый момент было надобно и впрямь спешно спасать именно армию, а не тот чисто вот свой без году неделя внезапно пошатнувшийся авторитет совершенно же никем доселе непобедимого вояки.
Вице-адмирал Жуков именно это и сделал, совершив фактически беспрецедентную во всей истории войн передислокацию одесской группировки войск.
К тому же это именно он кое-чему, действительно, на деле и вправду учился, воевал в Испании, ну а его бесславного однофамильца там, где действительно пахло порохом, никогда и в помине не было видно – избегал он непосредственно передовой, не любил ее.
Как, впрочем, и все те, кто безапелляционно и восторженно только-то разве что издалека возглавлял всю ту и впрямь великую же войну.
Да и вообще отчаянно ретивые сталинские холуи были исключительно дееспособны разве что в плане до чего на редкость незатейливого умения вытягивать же все жилы из своих прямых подчиненных.
И при этом они действительно пусть и явно патологически, но в чем-то вполне так на деле выполняли свою задачу.
Да вот, однако, за их безумный и бездумный натиск во время ВОВ была заплачена чисто же неимоверная цена сколь многих и многих людских жизней.
И это только потом во всех их действиях хоть как-то начала проглядывать какая-никакая логика, а поначалу те предводители серых масс вообще враз тогда сходу вовсе ослепли в свете красного марева безвременного заката всех их в единый миг навек обескровленных имперских амбиций.
Они ведь обо всем этом думали совсем иначе, чем простое и подчас полуграмотное тогдашнее население.
Мозг больших партийных бонз был, как правило, полностью очищен от понятий человечности и разума.
А все потому что в них было совершенно так намертво вбито, что народ — это только одна серая и безликая масса, которую нужно вести вперед несмотря ни на какие среди нее явные потери.
В принципе и у западных политиков мысли о народе текут довольно-то схожим образом, но социализм в любой его форме делает из людей вообще вот чистый песок, а более так никак и ничего хоть сколько-то достойное к себе внимания.

269
Сталин и Гитлер, как бы странно это ни прозвучало, в ту войну разве что совсем безбожно и безбоязненно играли.
Причем играли они, словно бы и впрямь имея дело с той так уж и впрямь вконец затертой до дыр колодой карт.
То есть вовсе-то и не боролись они за счастье и свободу своих великих народов, а разве что только вот всячески старались добыть себе козыри, дабы вконец уделать того искренне беспринципного партнера за тем необычайно широким карточным столом.
Оба они безостановочно таскали друг друга по умам своих боевых генералов и ставили перед ними сколь еще непосильную задачу – совмещать их зрелый военный опыт со всеми теми, до чего бесцеремонными советами вождей.
И те им очень уж назойливо разъясняли, что враг, мол, нисколько не дремлет.
Каждый кивал в сторону другого, как на то еще дикое пугало, и кричал, что, не ровен час, и ум пронырливого противника возьмет-таки вверх, поскольку его генералы намного расторопнее выполняют все его самые дельные указания.
Ну, а, кроме того, оба узколобых вождя (не в одной той крайне так