Цунами тоталитарной идеологии

удивительно полезное, радостное и хорошее.
Причем в том числе и по отношению к своим собственным малым детям никак нельзя применять всякое крайне недоброе принуждение.
Да даже и ради самого доподлинного насаждения, куда только поболее светлого в них начала…
Отсутствие желания умываться по утрам и делать зарядку еще можно хоть сколько-то воспринимать как чьей-либо злой каприз, а вот явное нежелание знакомиться со светлым миром книг – вовсе-то, конечно же, нет.
Мир до чего, несомненно, можно познавать совершенно по-разному.
А потому и сущая привязанность лишь к одному из каких-либо видов искусства никак не является действительно возвышающим чью-либо душу истинно положительным фактором.
Людское сообщество – оно и безо всякого повального увлечения чтением художественной литературы, в конце концов, непременно когда-нибудь станет, куда поболее гармоничным и, безусловно, так сколь искренне, куда только явно ведь поболее праведным.
И это именно во имя того дабы оно и на самом-то деле, а не на каких-либо исключительно праздных словах, и стало уж некогда как раз таковым, его и надобно было сколь еще осознанно «закодировать» как воспитанием, да и вполне надежно впитанной в плоть и кровь этикой социального поведения.
И хоть сколько-то ко всему этому его подготовить было возможно одним лишь посредством самого же полноценно так разумного насилия, по возможности никак и близко не связанного с чьим-либо самым конкретным убийством.
И это все должны видеть!

330
Экзекуции (не убийства) на больших площадях – лучший, пусть и до чего только весьма неприглядный, пример, могущий действительно затем поспособствовать укрощению самих уж корней социального зла.
Поскольку явная наглядность подобного и впрямь крайне непритязательного зрелища обязательно кое-кого усмирит и успокоит.
Ну, а всякое слащавое прекраснодушие порою сколь еще объективно, затем и выливается именно, что в форму самой так неистовой жестокости, когда что-либо более чем внезапно нарушает сам тот весьма неспешный ход времени для всех тех, кто как есть непременно желает видеть картину жизни в одних лишь тех или иных розовых тонах.

331
И столь, несомненно, вредна даже и сама мысль о том, что весь наш человеческий мозг нужно бы как есть весьма ведь беспрестанно держать в том самом уж сколь еще явном переизбытке сугубо внешней и крайне так отрадно светлой духовности.
А между тем — это одно разве что сердце свое и надо бы вполне еще постараться оставить как можно ведь только значительно подалее от всех нас беспрестанно же окружающей мерзости, доставшейся нам от всех тех чисто прежних подвально-темных веков.
Хотя вот и это наше нынешнее время – оно тоже совсем не такое действительно ведь радостно светлое!
И если есть среди нас такие лица, что и впрямь до чего отчаянно желают в единый миг переменить весь этот мир к одному тому чему-то весьма  вот давно всеми нами искомому и самому удивительно же наилучшему…
Ну, так им в ответ совсем так безапелляционно ведь разом и надобно сколь еще сходу на редкость веско заметить, что уж как это тут не крути, а всеми теми их совсем необычайно благими намерениями и будет затем вдосталь устлана та никак вовсе недолгая дорога в ад и вместо булыжников в ней будут людские сердца.
Причем в особенности тут немыслимо вредны как раз-таки мысли о каком-либо немыслимо великом общественном переустройстве!
Любой архитектор вам более чем незамедлительно скажет, что прежде чем перестраивать старое, обветшалое здание, надо бы наиболее тщательным образом досконально вникнуть во все недостатки его сегодняшней конструкции.
Причем, конечно, всего этого можно уж совсем никак так не делать, а именно сразу и на глазок спешно начать ту самую незамедлительную реставрацию, лишь бы прямо уж ныне и сейчас внешний вид его стал, куда поболее ласкать всем нам до чего еще давно наметанный глаз.
Поскольку дело-то ясное, в это наше нынешнее и просвещенное время всякому тому или иному зданию, считай так попросту положено было иметь и впрямь куда наибольший слащавый лоск, чем то было когда-либо прежде, во все те на редкость безнадежно злосчастные и нечестивые времена сущего так засилья грубого невежества.
Нет уж, никак так вовсе ныне нельзя чему-либо столь отчаянно невзрачному, собственно, ведь вообще раз и навсегда оставаться в плену всех тех ныне совсем истлевших от древности обычаев.

332
Однако весь уж вопрос – он как есть, собственно, в том, а не рухнет ли неимоверно большое общественное здание, коли ему вполне ведь довелось ныне пребывать в самом неистовом разгаре сколь давно будто бы чертовски назревшего своего общего переустройства?
Ну а тем более — это будет именно так, когда нечто подобное до чего еще сходу ведь явно попытались вовсе-то беззаветно провернуть как раз-таки со всею той великой Российской империей…
Нет уж при подобном бравом раскладе, дикое крушение было бы считай уж попросту во всем совершенно так фактически неминуемо, раз те самые «верхние этажи», как то оказалось, и близко не имели хоть какой-либо настоящей кровной связи с тем извечно же «плавающим в нестойком грунте» фундаментом.
Именно это более чем верно подметил и отобразил Достоевский в своих «Записках из Мертвого дома»:
«Мужик, переселенный из Таганрога в Петропавловский порт, тотчас же найдет там такого же точно русского мужика, тотчас же сговорится и сладится с ним, а через два часа они, пожалуй, заживут самым мирным образом в одной избе или в одном шалаше. Не то для благородных. Они разделены с простонародьем глубочайшею бездной, и это замечается вполне только тогда, когда благородный вдруг сам, силою внешних обстоятельств, действительно, на деле лишится прежних прав своих и обратится в простонародье. Не то хоть всю жизнь свою знайтесь с народом, хоть сорок лет сряду каждый день сходитесь с ним, по службе, например, в условно-административных формах, или даже так, просто по-дружески, в виде благодетеля и в некотором смысле отца, – никогда самой сущности не узнает. Все будет только оптический обман, и ничего больше. Я ведь знаю, что все, решительно все, читая мое замечание, скажут, что я преувеличиваю. Но я убежден, что оно верно. Я убедился не книжно, не умозрительно, а в действительности и имел очень так довольно времени, чтобы проверить мои убеждения. Может быть, впоследствии все узнают, до какой степени это справедливо».

333
И, однако же, тем, кто всегда искал, да и по сей день все с точно тем вот бравым усердием ищет ту самую невообразимо призрачную общемировую справедливость…
Причем им при всем том совершенно так искренне глубоко наплевать на ту пропасть, что и впрямь совсем неизбежно как-никак сходу разверзлась меж их и тем донельзя плоским простонародным сознанием.
Поскольку главное для них было заключено считай ведь в той сколь ярчайшим и неземным светом сияющей идее, а потому и напрочь было оно совсем так оторвано от всяческой почвы обыденной реальности.
А между тем ясно, как Божий день, что исключительно же беспрестанно так и кося головы тысячеголовой гидры, всех тех чудовищно зловредных последствий самого повседневного зла, человечество и близко ведь никогда не добьется ровным счетом вовсе-то никаких довольно существенных, да и весьма незамысловатых положительных результатов.
Причем кто-то и впрямь вполне может предложить крайне с его точки более верную и надежную тактику…
А именно будто бы ради весьма  так доподлинного искоренения самой же возможности лишь некогда затем еще разом грядущего возникновения жарких и дымных костров некоего нового инквизиторства и будет вот явно необходимо без конца и края расстреливать и расстреливать тех людей, что настолько ведь беспроглядно отягощены
старыми принципами общественного бытия…
Да вот, однако на самом-то деле нечто подобное никак не решение проблемы, а как раз наоборот самое еще верное условие для всего их только затем последующего чисто так повседневного более чем рьяного раззожения.
Именно пылающим огнем веры в самое незамедлительное улучшение всей общественной жизни и можно уж было их весьма самозабвенно повсюду разжечь.
Ну а во имя сколь еще наилучшего будущего явно так вполне вот потребовалось бы более чем неспешно же всячески устранить, саму как она есть первопричину всего того исторического, а можно даже сказать – эпохального разожжения адовых жаровен ныне давно так, минувших лет былого Средневековья.
Причем коли с прошлым покончить вовсе и близко так совершенно нельзя, то и те будущие костры, которые будут некогда затем еще разожжены после того самого чудовищного ядерного конфликта пока вот еще не поздно бы ныне заранее же погасить…
Ну а сделать нечто подобное чистыми руками будет столь ведь одинаково так легко, как впрочем и найти в большой грязной луже маленькую иголку Кощеевой смерти безо всяческого вообще «магнита».
А ведь им может весьма полновесно так оказаться разве что самое непримиримо твердое осознание всего того, а чего это там в принципе следует изыскивать, дабы не разгребать понапрасну голыми руками все те считай необъятные горы мусора, что нам и вправду достались от тех дьявольски тяжких прежних времен.

334
Да они были переполнены болью и печалью, однако грусть в них никак не преобладала над естественной радостью бытия, ну а теперь потомки тех, кто агрессивно тревожил старые раны народа, в точно той манере совершенно так вовсе отстраняются от всякого его представительства, пред теми и по сей день невероятно всесильными органами власти…
Можно сказать, что российская интеллигенция ныне попросту явно так переняла ту до чего еще сколь давнишнюю позицию стародавней столбовой знати, тоже ведь знать не знавшей всякий свой народ.
И уж дело тут само собой всецело так ясное, а именно в чем — это вообще тут как раз и была на редкость весьма ведь остро заключена та самая наиболее главная загвоздка.
А между тем целиком ведь она состояла именно в том, что всякое как-никак даже и совсем невольное соприкосновение с какими-либо доподлинно кровными интересами весьма же простейших людских масс при всем том были бы вполне еще сходу чреваты самым непременным же столкновением с дикими нечистотами грязной и безыскусно скотской обыденности.
Ну а кое-кому все это было попросту вовсе так совсем никак ведь исключительно не по нутру!
Да и вообще так и теребя темное и грязное прошлое никогда не почувствуешь вкус светлого будущего...
А следовательно из всего того само собой весьма невзыскательно сходу разом и следует, что уж во имя сохранения всей той утонченно возвышенной духовной чистоты до чего неизменно и вправду бы надобно фактически всегда тотчас сходу пренебрегать всей черной гарью нисколько никак неистребимого прошлого, причем буквально ведь всегда и везде!

335
Непримиримая позиция абсолютного невмешательства во все дела общественные при этом запросто так может сочетаться у некоторых людей и с тем еще на редкость глубокомысленным и беспардонным вмешательством в чьи-либо сугубо личные дела со всеми теми (со своей колокольни) строгими моралистическими проповедями…
А между тем ради разумного, да и впрямь-таки вполне