О российской истории болезни чистых рук

времяпровождение в поисках всего ему жизненно необходимого вместо того чтоб на деле заняться всякому и каждому из представителей интеллектуальной элиты весьма вдумчивым же чтением всякой той или иной занимательной художественной литературы.
А между тем, коли люди определенного склада, не слишком уж большого, зато более чем прагматичного ума и впрямь были готовы взять на себя должную заботу об обустройстве всеобщего нашего житейского быта…
Ну, так к чему это было им в этаком деле исключительно же бестолково и принципиально до чего еще резко сколь сходу разом мешать?
И к чему это было кое-кому, как есть, совсем без умолку до чего беспрестанно вот разом долдонить о том самом, непременно сопутствующем им при всем том самом до чего всепоглощающем желании добыть бы себе все исключительно наилучшее, урвать кусок, да покрупнее…

80
А между тем это как раз-таки данные стяжательские свойства людей практичных и деловых и были для кое-кого из тех высоких умом и духом людей никак уж попросту вовсе и на дух вовсе невыносимы…
И это совсем ведь вовсе несмотря на то, что и близко не мыслили люди, сколь еще повседневно живущие в мире всяких радужных грез разве что о чем-либо всенепременно возвышенном и тонком, а подчас точно также и о чем-либо донельзя обыденном и житейском.
И те самые до чего безмерно бравые сентенции разве что только и являлись чем-либо навроде одного того цветастого фетиша, так и пронзающего своим длинным указательным перстом всю ту сущую же скотскую сущность всякого того истинно разумного хозяйственника.
И вот чего можно отыскать на сей счет у великих писателей фантастов братьев Стругацких в их, скажем как-никак несколько проблематичном романе «Трудно быть богом».
«Хозяин, а хозяин! Сукно есть хорошее, отдадут, не подорожатся, если нажать… Только быстрее надо, а то опять Пакиновы приказчики перехватят… - Ты, сынок, главное, не сомневайся. Поверь, главное. Раз власти поступают - значит, знают, что делают…»

А между тем эти люди, пусть по временам (и то, смотря кто) и подсовывали пришлым лохам всяческий довольно лежалый товар, а все-таки, то было совсем не то, что уж вслед за тем всем нам стали крайне хамски впихивать и всучивать работники государственного, полностью как есть централизованного общественного питания и ширпотреба.
И ведь это именно на тех истинно суконных лбах всецело и зиждился весь тот нормальный, здоровый быт, а их исключительно вот на редкость тяжкая для всякого того чисто внешнего восприятия сколь еще явственная довольно-то кривоватая недоразвитость самое так вполне очевидное производное явного отсутствия большого количества чисто интеллектуальных упражнений.
Да только все это на деле вовсе не такая уж и беда, ибо сказано у Экклезиаста «Прибавляющий знания - прибавляет скорбь».

Хотя куда получше было бы это выражение с древнееврейского перевести именно следующим, куда ныне поболее надлежащим образом «Прибавляющий знаний - прибавляет тяжкой скорби».

81
Причем, прежде всего, нечто подобное касается, как раз-таки именно области всякого того до чего безупречно можно сказать считай вот как есть дальнейшего же исключительно как есть самого ведь практического применения знаний теми или иными амбициозными политиками.
Ну а в особенности, коли кто-либо из них сколь еще усердно всласть мечтает о невообразимо большой империи, а подобного рода люди вполне могут оказаться в наличии, в том числе и в крошечном княжестве Монако.
И именно поэтому там и впрямь-то более чем легко и деятельно очищают карманы приезжих в том всемирно ведь знаменитом Монте-Карло.

Но хуже всего это, конечно, та истинно же безудержная и безмерная имперская жадность и вправду способная на тот поистине наихудший и до чего еще самый вот наглый грабеж посреди бела дня, нежели чем, то, вообще еще смогут некогда осуществить самые обыкновенные воры и грабители.
В двадцатые годы минувшего века члены Антанты попросту явно разом так взяли себе за труд сколь беспардонно обобрать вконец обнищавшую Германию, что и без того до самой последней нитки была разорена вследствие той донельзя длительной и кровопролитной войны. 
Ну а именно в результате подобного рода бесчестно «благочестивых деяний» тысячи добропорядочных немецких семейств затем и порешили покончить жизнь самоубийством со вполне естественно никак  нестандартным использованием бытового газа, а этим и подсказали они нацистам методы уничтожения всех тех с их личной точки зрения полностью так совсем неполноценных людей.
И это никто иной, а господа империалисты вполне ведь трезвомысляще и заставили немцев дожевывать ту самую последнюю черствую краюху хлеба…
Да и вообще, то уж никто иной, а именно американцы сколь политически зрело пришли к тому самому единственно верному мнению, что вот как-никак, а надо бы всячески поддержать же штаны неистово бесноватой власти большевиков.
И все это явно вовсе вот несмотря на те нисколько не вызывающие каких-либо сомнений отчаянно так кичливые их главные лозунги.
Причем поступили они именно подобным образом разве что потому, что у них для всего того был свой собственный зубасто алчный интерес, попросту говоря, им это было вполне однозначно - бессовестно выгодно.

82
Нет, конечно, и близко уж нельзя при этом сбрасывать со счетов и тот никак незамысловатый факт, что смерть, как охота было всяческим доблестным доброхотам исключительно вот животворяще радостно воплотить во всю эту пресную жизнь истинно величественные планы по самому неотложному облагораживанию всего того, как он ныне есть рода людского…
И, ясное же дело, что действовать они предполагали, как раз-таки именно путем более чем вполне невозмутимо благостного предания оному несколько ведь явно совсем вовсе иных черт его характера…
Однако истинная жизнь всегда тому более чем рьяно воспротивится, поскольку у нее совершенно иные законы, нежели чем те абстрактные блики, ныне существующие лишь в том одном крайне-то воспаленном воображении людей, буквально начисто отрицающих всю ту ныне действительно так и прущую из всех углов и щелей более чем вполне объективную реальность.
Раз им до чего немыслимо горька и неприемлема мысль о самой абсолютной несовместимости пламенных идей и всего того нынешнего поколения сколь и вправду вовсе уж совсем недалеких праздных обывателей.

И, кстати, именно из-за этакого рода заранее обреченной на неуспех рьяной попытки всем тем и близко никак неуместно резвым кагалом хоть как-либо суметь разом так просочиться в политику не только сходу прибавляется скорби и утрат, но и сама жизнь тоже зачастую резко укорачивала и без того явственно недлинный свой путь…
Да и дело то подчас как есть явно ведь совсем никак вот вовсе невразумительно бессмысленное, раз все, то черное от копоти зло своя власть чинит, а не какая-либо чужая и пришлая.

83
А то, что Братья Стругацкие сколь непревзойденно и более чем наглядно описывают, как тот вовсе так никак недостойный и безыдейный быт, только лишь считай более чем естественная часть существования всякой мелкой буржуазии, уж вполне на деле учитывая, что она попросту, как правило, и близко не затронута какой-либо высокой культурой.
И виновата в том, пусть и отчасти сама же интеллигенция, раз так и близко никак и по сей день она не старается всячески насаждать в простом народе этику и культуру.
Ну а куда весьма вот всемогуще вернее было ей и вправду дано всею душою раз за разом чисто до чего изумительно окунаться, во все, то чисто свое славное естество высоких дум и точно таких духовных материй, дабы разом и уснуть там блаженным сном святого праведника.

Ну а почем зря всячески ругать средний класс вполне естественно, что самое милое для нее, в общем-то, дело, поскольку всякие лавочники и близко попросту явно несхожи с теми вконец тупыми и разжиревшими на даровых, казенных харчах чиновниками-бюрократами.
И это разве что только последние и вправду могут до чего явно разобидеться, да и отдавить кое-кому обе ноги, ну а хозяйственники люди вовсе не восприимчивые ко всяким колкостям, им попросту нет никакого дела до всякой той донельзя зубастой и криворотой критики.
Однако именно в тяжких условиях криворукой экономики они сколь зачастую уж и невольно так вскоре срастутся со всяким диким криминалом, и эта связь со временем лишь всецело разве что только претерпит некоторые не очень значительные пертурбации, даже вот если в стране красные полотнища знамен и сменятся на триколор.
Но тем исключительно высоким духом интеллектуалам, как правило, заметна одна сытая и крайне самодовольная серость, а лютую черноту тех душ, что ее хитро используют в своих интересах, они видеть уж никак не хотят, и прежде всего, потому что война с ней истачивает нервы и сулит страшную грязь под ногтями.
Ну а от того до чего как есть вовсе-то невозмутимо яростного обличения сытой серости ничего подобного, конечно и близко так никак и никогда попросту и не произойдет.       
И вот он всему тому донельзя преотличный пример из той же книги «Трудно быть богом» пера братьев Стругацких.
«Он вспомнил вечерний Арканар. Добротные каменные дома на главных улицах, приветливый фонарик над входом в таверну, благодушные, сытые лавочники пьют пиво за чистыми столами и рассуждают о том, что мир совсем не плох, цены на хлеб падают, цены на латы растут, заговоры раскрываются вовремя, колдунов и подозрительных книгочеев сажают на кол, король по обыкновению велик и светел, а дон Рэба безгранично умен и всегда начеку. "Выдумают, надо же!.. Мир круглый! По мне хоть квадратный, а умов не мути!..", "От грамоты, от грамоты все идет, братья! Не в деньгах, мол, счастье мужик, мол, тоже человек, дальше - больше, оскорбительные стишки, а там и бунт…", "Всех их на кол, братья!.. Я бы делал что? Я бы прямо спрашивал: грамотный? На кол тебя! Стишки пишешь? На кол! Таблицы знаешь? На кол, слишком много знаешь!", "Бина, пышка, еще три кружечки и порцию тушеного кролика!" А по булыжной мостовой - грррум, грррум, грррум - стучат коваными сапогами коренастые, красномордые парни в серых рубахах, с тяжелыми топорами на правом плече. "Братья! Вот они, защитники! Разве эти допустят? Да ни в жисть! А мой-то, мой-то… На правом фланге! Вчера еще его порол! Да, братья, это вам не смутное время! Прочность престола, благосостояние, незыблемое спокойствие и справедливость. Ура, серые роты! Ура, дон Рэба! Слава королю нашему! Эх, братья, жизнь-то какая пошла чудесная!..»

84
И хотя может тут, конечно, и некоторое более чем явное иносказание, поскольку слишком уж все вышеизложенное, пусть и несколько так отдаленно до чего откровенно ведь смахивает как раз на тех, кто всем надменным видом своим олицетворял склизкой плесенью партийного контроля те вконец неприступные ряды серых рот советских чиновников от культуры.
Причем это как раз ее буквально все поистине живое под самый корень губящие деятели неизменно были готовы разом и до конца всецело поглотить всю существующую культуру, только и, оставив от нее нечто немыслимо вычурное и на редкость исключительно ведь как есть аляповато же трафаретное…
Однако вот чувствуется тут и вполне