О российской истории болезни чистых рук

нашего житейского быта…
Ну, так и вовсе-то ни к чему было им в этаком деле исключительно же бестолково до чего еще разом чисто вот житейски мешать.
Да и вообще к чему — это кое-кому было совсем уж без умолку беспрестанно только ведь и долдонить о том самом как есть еще, непременно сопутствующем им и впрямь-то сколь еще всепоглощающем желании добыть бы себе все исключительно наилучшее, урвать кусок, да покрупнее…

80
А между тем — это как раз-таки данные стяжательские свойства людей практичных и деловых и были для кое-кого из тех высоких умом и духом людей никак уж и на дух вовсе невыносимы…
И это никак несмотря на то, что и близко не мыслили люди, сколь повседневно живущие в мире всяческих радужных грез разве что о чем-либо всенепременно возвышенном и тонком.
Нет уж подчас всяким высоким интеллектуалам явно и вправду доводилось точно также как и неким тем откровенно серым личностям уж чисто по-свойски вполне призадуматься и о чем-либо совсем нелепо обыденном и безутешно житейском.
И те самые безмерно бравые сентенции только лишь и являлись чем-либо навроде одного ведь цветастого фетиша, так и пронзающего своим длинным указательным перстом всю ту сущую же скотскую сущность всякого того истинно разумного хозяйственника.
И вот чего уж на деле можно сыскать на сей счет у великих писателей фантастов братьев Стругацких в их, скажем несколько проблематичном романе «Трудно быть богом».
«Хозяин, а хозяин! Сукно есть хорошее, отдадут, не подорожатся, если нажать… Только быстрее надо, а то опять Пакиновы приказчики перехватят… - Ты, сынок, главное, не сомневайся. Поверь, главное. Раз власти поступают — значит, знают, что делают…»

А между тем эти люди, пускай вот по временам (и то, смотря кто) и подсовывали пришлым лохам всяческий довольно лежалый товар, а все-таки, то было совсем не то, что уж вслед за тем всем нам стали до чего еще крайне хамски впихивать и всучивать работники государственного, полностью как есть централизованного общественного питания и ширпотреба.
И ведь — это именно на тех суконных лбах всецело и зиждился весь тот доселе нормальный, здоровый быт.
Ну а их исключительно тяжкая для всякого того чисто внешнего восприятия сколь же явственная довольно-то кривоватая недоразвитость самое очевидное производное явного отсутствия большого количества чисто интеллектуальных упражнений.
Да только все это на деле вовсе не такая уж и беда, ибо сказано у Экклезиаста «Прибавляющий знания - прибавляет скорбь».

Хотя куда и впрямь значительно лучше было бы это выражение с древнееврейского ныне перевести именно тем самым несколько поболее надлежащим образом «Прибавляющий знаний - прибавляет тяжкой скорби».

81
Причем, прежде всего, нечто подобное касается, как раз-таки именно области всякого того на редкость безупречно можно уж сказать, только лишь считай так дальнейшего исключительно практического применения знаний теми или иными амбициозными политиками.
Ну а в особенности, коли кто-либо из них весьма ведь усердно всласть мечтает о невообразимо большой империи, а подобного рода люди вполне могут оказаться в наличии, в том числе и в том самом сколь еще крошечном же княжестве Монако.
И именно потому там и впрямь-то сколь еще легко и деятельно очищают карманы приезжих в том самом всемирно ведь знаменитом Монте-Карло.

Но хуже всего — это, конечно, как раз та самая более чем безудержная и безмерная имперская жадность и вправду способная на тот самый безнадежно наихудший и до чего, куда поболее наглый грабеж посреди бела дня, нежели чем, то, вообще еще смогут некогда на деле осуществить те самые вовсе так обыкновенные воры и грабители.
В двадцатые годы минувшего века члены Антанты попросту явно так разом уж взяли себе за труд беспардонно обобрать вконец обнищавшую Германию, что и без того до самой последней нитки была разорена вследствие той до чего длительной и кровопролитной войны.
Ну а именно в результате подобного рода бесчестно «благочестивых деяний» тысячи добропорядочных немецких семейств затем и порешили покончить жизнь самоубийством со вполне естественно никак вовсе несколько нестандартным использованием бытового газа, а этим и подсказали они нацистам методы уничтожения всех тех с их личной точки зрения полностью совсем неполноценных людей.
И это никто иной, а господа империалисты сколь еще трезвомысляще же заставили немцев дожевывать ту самую, считай последнюю черствую краюху хлеба…
Да и вообще, то уж никто иной, а именно американцы всецело-то политически зрело пришли как раз к тому самому единственно верному мнению, что вот как-никак, а надо бы всячески поддержать же штаны неистово бесноватой власти большевиков.
И все — это явно так несмотря на те самые нисколько уж не вызывающие каких-либо сомнений отчаянно кичливые их наиболее главные лозунги.
Причем как-никак, а поступили американцы подобным образом разве что только потому, что у них для всего того был свой собственный зубасто алчный интерес, попросту говоря, им все — это было вполне еще однозначно - бессовестно выгодно.

82
Нет, конечно, и близко нельзя попросту ведь, считай на ходу сбрасывать со счетов и тот совсем же незамысловатый факт, что смерть, как охота было всяческим доблестным доброхотам весьма уж радостно воплотить во всю эту пресную жизнь безупречно величественные планы по самому неотложному облагораживанию всего того, как он только ныне есть рода людского…
Причем вот сознательно действовать они предполагали, как раз-таки путем до чего еще вот невозмутимо благостного предания оному несколько уж вовсе-то иных черт его характера…
Однако истинная жизнь всегда тому более чем рьяно же воспротивится, поскольку у нее совершенно так иные законы, нежели чем те самые абстрактные блики, ныне существующие лишь в одном том крайне-то воспаленном воображении людей, буквально ведь начисто отрицающих всю ту ныне действительно так и прущую из всех углов и щелей на редкость же приземленно объективную реальность.
Раз таким людям в принципе совсем уж немыслимо горька и неприемлема мысль о самой абсолютной несовместимости пламенных идей и всего того нынешнего поколения совсем недалеких и праздных обывателей.
То есть сама та сколь уж нелепая попытка разом еще суметь более чем беззастенчиво просочиться в политику не только сходу прибавляет скорби и утрат…
Нет уж заодно и сама чья-то жизнь при этом тоже зачастую до чего резко укорачивала и без того никак недлинный свой путь…
Да и само грубое участие народа в деле управления самим-то собой как есть еще занятие вовсе уж явно так бессмысленное, раз все, то черное от копоти зло своя власть чинит, а не какая-либо чужая и пришлая.

83
А то, что Братья Стругацкие описывают, как тот никак недостойный и безыдейный быт, только лишь самая естественная часть существования всякой мелкой буржуазии, уж вполне на деле учитывая, что она попросту, как правило, и близко не затронута какой-либо высокой культурой.
И виновата в том, пусть и отчасти сама же интеллигенция, раз и близко и по сей день никак она не старается всячески насаждать в простом народе этику и культуру.
Ну а куда и впрямь сколь всемогуще вернее было дано ей всею душою раз за разом изумительно окунаться, во все, то чисто свое славное естество высоких дум и точно таких духовных материй, дабы разом ведь и уснуть там блаженным сном святого праведника.

Ну а почем зря всячески ругать и ругать средний класс вполне естественно, что самое уж милое для нее, в общем-то, дело, поскольку всякие лавочники и близко никак явно ни в чем несхожи с теми вконец тупыми и разжиревшими на даровых, казенных харчах чиновниками-бюрократами.
И это разве что только последние и вправду могут совсем разобидеться, да и отдавить кое-кому обе ноги, ну а хозяйственники люди вовсе невосприимчивые ко всяким колкостям, им попросту нет никакого дела до всякой той отчаянно зубастой и криворотой критики.
Однако именно в тяжких условиях криворукой экономики они сколь зачастую  невольно так вскоре срастутся со всяким диким криминалом, и эта связь со временем разве что только претерпит некоторые не очень значительные пертурбации, даже уж если в стране красные полотнища знамен и сменятся на триколор.
Но тем исключительно высоким духом интеллектуалам, как правило, будет заметна одна только сытая и крайне самодовольная серость, а лютую черноту тех душ, что ее хитро используют в своих интересах, они видеть никак уж явно не захотят, и прежде всего, потому что война с ней истачивает нервы и сулит страшную грязь под ногтями.
Ну а от всего того на редкость яростного обличения всякой же сытой серости ничего подобного, конечно и близко попросту что никак явно не произойдет.     
И вот он всему тому самый преотличный пример из той же книги «Трудно быть богом» пера братьев Стругацких.
«Он вспомнил вечерний Арканар. Добротные каменные дома на главных улицах, приветливый фонарик над входом в таверну, благодушные, сытые лавочники пьют пиво за чистыми столами и рассуждают о том, что мир совсем не плох, цены на хлеб падают, цены на латы растут, заговоры раскрываются вовремя, колдунов и подозрительных книгочеев сажают на кол, король по обыкновению велик и светел, а дон Рэба безгранично умен и всегда начеку. "Выдумают, надо же!.. Мир круглый! По мне хоть квадратный, а умов не мути!..", "От грамоты, от грамоты все идет, братья! Не в деньгах, мол, счастье мужик, мол, тоже человек, дальше - больше, оскорбительные стишки, а там и бунт…", "Всех их на кол, братья!.. Я бы делал что? Я бы прямо спрашивал: грамотный? На кол тебя! Стишки пишешь? На кол! Таблицы знаешь? На кол, слишком много знаешь!", "Бина, пышка, еще три кружечки и порцию тушеного кролика!" А по булыжной мостовой - грррум, грррум, грррум - стучат коваными сапогами коренастые, красномордые парни в серых рубахах, с тяжелыми топорами на правом плече. "Братья! Вот они, защитники! Разве эти допустят? Да ни в жисть! А мой-то, мой-то… На правом фланге! Вчера еще его порол! Да, братья, это вам не смутное время! Прочность престола, благосостояние, незыблемое спокойствие и справедливость. Ура, серые роты! Ура, дон Рэба! Слава королю нашему! Эх, братья, жизнь-то какая пошла чудесная!..»

84
И хотя может быть тут, конечно, и некоторое более чем явное иносказание.
Поскольку слишком уж все вышеизложенное, пусть и несколько вот отдаленно сколь еще откровенно само собой смахивает на ту вовсе бесцветную толпу управленцев свободным временем советских граждан.
Причем данная братия-бюрократия всем насупленным и надменным видом своим до чего уж неизменно олицетворяла сущие бездушие и крайне ревностную серость.
И это именно эти цепкие руки весьма ведь старательно оплели склизкой плесенью партийного контроля все и вся, что только так или иначе касалось духовного развития граждан своей страны.
И в принципе, да вполне будет возможно поставить никак непочетный знак равенства между тем, что было отображено в книге братьев Стругацких «Трудно быть богом» и теми почти неприступными рядами серых рот советских чиновников от культуры.
Причем — это как раз ее всякое полнокровно живое слово под самый-то корень