О российской истории болезни чистых рук

осуществлялось никак не затем дабы произвести самое должное впечатление на папуасов Новой Гвинеи.
Причем те самые подчас и впрямь искренне вравшие нехристи, которые сколь еще ласково и самозабвенно так и вешали народу лапшу на уши ее уж точно не сами на редкость наспех еще разом сварганили.
Поскольку все — это было сколь еще вот полноценно сходу основано, как раз считай на том самом кристально чистом дыхании интеллигенции, столь откровенно парившей в облаках исключительно иллюзорных мечтаний.
Причем совсем оно никак не иначе а весьма цельно сосредоточены они были как раз на тех самых искрометно радостных временах удивительно «светлого ближайшего грядущего».
Причем именно то самое отчаянно тягучее, сладостное предощущение будущего всеобщего счастья, что столь глубоко пустило корни в душах до чего многих дореволюционных интеллектуалов и сыграло чудовищно злую шутку с тем поколением, что мыслило и существовало в том самом розовом тумане всего своего духовного упоения…
И, конечно, и близко уж будет вовсе вот невозможно никак не учитывать хитрость и зловещую нахрапистость товарищей большевиков, да и сущую наивность всего того забитого народа.
Однако все — это во всей своей совокупности разве что только ведь и является фактором, некогда совсем безотчетно создавшим высокую волну, что, уж однако при всем том и близко не оправдывает тех, кто вовремя не воздвиг вполне должной высоты волнореза.

А между тем все и впрямь тогда оказалось считай вот полностью наоборот, и без того бушующие страсти лишь поболее усиливались и нагнетались всеми теми, кто сколь безудержно сколь еще явственно окрылялся абсолютно как есть более чем беспочвенно блеклыми надеждами.

103
Причем это не один тот еще достопочтимый Лев Толстой, но и многие другие великие гении 19 столетия, тоже как есть вот «беспардонно страсти тогда нагнетали» как-никак, а уж старательно подкапываясь под всю ту, так или иначе, их окружающую, беспробудно сонную и до чего невозмутимо пасторальную действительность.

Да и Федор Достоевский, с его феноменально же по-свойски обоснованными уложениями всего того во времена его жизни, только лишь разве что медленно, но верно теоретически только лишь вызревающего глянцевого соцтоталитаризма весьма же прозорливо предвосхитил в нескольких своих произведениях, весь тот чудовищно бесслезный век бесовского марксизма.
Его роман «Бесы» самая наилучшая иллюстрация к тому, как суровое предупреждение, затем и предстает не только в виде необычайно грозного пророчества, но и явно ведь оказывается оно довольно же подробным сборником логически до конца вполне обоснованных тезисов, что и послужили затем основой для всех тех на тот момент времени чисто уж только пока грядущих широких общественных преобразований.
И вот точно также оно было и со славным творчеством Чехова все его поздние повести и пьесы буквально-то кишмя кишат просоциалистическим ядом.
И был он сколь сладостно так, и вдыхаем всем, тем интеллигентским обществом, которое тогда разве что совсем откровенно же бредило всем тем неистово революционным бредом, словно бы и впрямь находясь в приступе перемежающейся лихорадки.
А именно как раз потому затем и не нашлось самого явного и весьма должного противоядия всему тому, что попросту в единый миг тогда уж сходу вот и захлестнуло общество, сделав из него так и налитой кровью колокол общемировой революции.
Причем все — это началось совсем не с низов - им ведь только лишь дали свободу творить абсолютно все, что их беспросветно темная душа разом еще только уж ныне пожелает.
И начало свое все это берет именно из тех самых более чем доблестно продемонстрированных всему честному народу агиток…
То есть те самые как есть сколь еще невзрачно прозрачные мысли никак не наспех высказанные Чеховым в этаких его поздних пьесах как «Чайка», «Три сестры», а в особенности «Вишневый сад» свое черное дело (для всего того поколения) более чем наглядно некогда и впрямь-то вполне совершили!

104
Все те великие (безо всяких кавычек) творения высокого искусства уж сколь явственно содержали в себе до чего отчаянно подрывные идеи, буквально начисто сокрушающие до чего давно устоявшиеся моральные принципы, весьма бесспорно на деле поддерживающие столпы фактически всяческого полноценного здравого общественного бытия.
Поскольку нечто подобное явно вот символизировало именно тот самый безупречный же образец абсолютно полнейшего неприятия, и главное считай так именно на дух, всяческой той еще провинциальщины.
И все это только потому, что весь ее грязный и нисколько неумытый лик был крайне нелицеприятен всем тем тогдашним прекраснодушным интеллектуалам-западникам.

К тому же — это как раз-таки их до чего и впрямь благие идеи неизменно ведь сходу всячески подрывали все основы исконно патриархального русского общества, прививая ему чистоплюйство, ханжество и цинизм, в принципе, весьма вот органично же свойственные всяческим без какого-либо исключения морализирующим фарисеям.
А главное, и близко не были те либералы хоть как-то способны к самому доподлинному созданию по-настоящему простых всем и каждому более-менее легкодоступных и четких обоснований на деле могших как-никак, уж сколь еще явственно лечь в основу на редкость иного морального кодекса.
Да и вообще все эти яростные стенания всячески растравляли сколь давнишние раны народа, только лишь и превращая его из того самого чисто пассивного страдальца в неимоверно чудовищную силу ничем несокрушимого могущества крайне вот сурового недобра.
Да и как вообще можно было в то слепо поверить, что уж темные духом невежды, вышедшие из самых глубин чрева народа, действительно создадут, выйдя в люди некое новое общество, в котором угнетение человека человеком и впрямь отойдет в область былинных сказаний о том откровенно бесславном и ныне навеки проклятом-то прошлом?
И главное, все это явно при том, что сказку сделать былью смогут лишь люди, вполне вот насыщающие массы светом широких знаний.
Ну, а те, кто чисто физически разве что только и вознамерились извести под самый корень ту так и живущую в сытости и барстве привилегированную знать только лишь и заставили затем средний класс общества, рыдая вспоминать, времена ныне всецело низложенного былого самодержавия.
Ну так еще и именно как то, раз и навсегда ныне утерянное светлое прошлое.
Потому КАК то в единый миг уж разом наставшее затем неимоверно гиблое настоящее будет ведь на деле способно при всем том до чего еще сходу затмить СОБОЙ любые козни, считай сразу нескольких предыдущих столетий.
Причем не то, чтобы вовсе никому совсем не хотелось бы действительно переменить этот мир к чему-либо вовсе так бескрайне единственно лучшему… 
Да только во имя полноценного создания должных условий хоть сколько-то праведного и вполне до конца безупречно иного жизненного уклада нужно было найти должный способ действительно же донести до серых масс все, то во что отныне каждому и всякому и впрямь полагалось бы истово верить.
Причем надо было при всем том, что есть только силы взвывать к буквально каждой той чисто отдельной людской душе, а не сбивать людей в серую, бессмысленную и тупую толпу вообще уж при всем том начисто отныне лишенную всякого человеческого облика.
Раз в связи с той на редкость безответственной коллективностью люди никак ведь качественнее и разумнее думать точно никак вовсе не станут.
Нет скорее наоборот только лишь разом утратят они всяческий тот былой личностный облик став при этом одной лишь частью бездумно потребляющей все и вся биомассы.
А подобного рода всеобщее братство совсем убого и более всего собою напоминает прямое возвращение назад в животный мир.
Ну а для того чтобы на деле создать принципиально другое и лучшее общество надо бы всячески развивать каждую конкретную индивидуальность…
И только лишь — это и может дать в руки народа вполне еще полноценную возможность весьма ответственнее прицениться буквально-то ко всему тому удивительно светлому и духовному, что, так или иначе, простецки же существует в этом исключительно же чересчур разноликом мире.
И кое-кому явно уж на деле следовало начать действительно раздумывать, как бы это ему еще создать условия при которых всякое народное сознание сколь еще сходу вот перестанет быть всецело зацикленным на простых и житейских нуждах всего того крайне и по сей день тяжкого людского бытия.
Да только нет, вместо этого кое-кто более чем незатейливо и тавтологически до чего же упрямо только и вторил всем, тем вкривь и вкось так многотрудно надуманным и многослойным, словно тот еще слоеный пирог всяческим-то чрезвычайно благим рассуждениям.
И ведь главное и близко не было в них абсолютно вот никакой самой конкретной увязки со всею той простой, и вязкой от века же промозгло собственнической общероссийской действительностью.
Да и вообще мировоззрение довольно-то многих старорежимных либералов было сплошь же упадническим и полулогичным, в нем подчас явно преобладали голые эмоции, а они между тем лютый враг всякого вовсе не наспех одетого в житейское платье здравого смысла.

105
Причем все, то откровенно нечестивое общественное недобро по всему их самому безапелляционному рассуждению в самом том еще корне своем всегдашне и заключалось в одной лишь извечной русской лени, а это между тем сущая ерунда, поскольку все дело тут было именно в том лениво же бестолковом и отчаянно коррумпированном руководстве.
Ну а также и в том, что на месте здравой головы зачастую и по сей день властно же сколь насуплено восседает массивная и бездушно амбициозная начальственная задница.
Причем она не только не дает проходу уму, но и загоняет его в угол, ставя его всем в пример сущего и как есть вовсе недвусмысленного пустоголового разгильдяйства.
Причем — это уже старая история - века идут, а общее положение ни к чему лучшему попросту совсем и близко никак не меняется.
И ясное дело, что нечто подобное и приводит именно к тем безмерно так крайне печальным последствиям.
Ведь нечто подобное как-никак, а более чем вполне всерьез формирует сознание многих умственно развитых людей во всей стране, они приучаются думать и рассуждать об тех разве что лишь некогда возможных во всей этой жизни переменах совершенно на редкость пассивно, а не весьма деятельно и активно.
И это как раз именно та чисто вездесущая лень интеллектуальная в том самом до чего еще неотъемлемом ее сочетании с тем самым красноречиво умиленным ее умением цветасто и много довольно-таки неуемно и праздно глаголить, и есть подлинная беда, в том числе и современной интеллигентной России.

106
Да и вот еще что: та самая вовсе же умопомрачительная страсть, всесильно жаждущая как есть еще самого незамедлительного сокрушения буквально-то всего разом и вся…
Ну а также и самое безыскусное наделение всей той «бесовски неправой» буржуазной действительности неистово ужасными вековыми пороками только лишь и является сущим порождением вездесущей и чисто внешней империалистической тьмы, неизменно не мытьем так катанием всячески стремящейся более чем незатейливо