О российской истории болезни чистых рук

яркие проявления исключительно же чисто так внешних перемен.
Ну а о том, что это одни лишь более чем наспех малеванные декорации гигантского спектакля под открытым небом…
Нет, уж об этом подобного рода мыслители нисколько и близко ведь явно совсем так попросту вовсе и не подумают.

433
Причем наиболее наихудшее во всей той сколь широкой проблематике до чего бездумно восторженного восприятия всяческих блажных идей людьми, обладающими большим и светлым умом, а таких среди российской интеллигенции никак немало заключалась именно в той не в меру искренней чьей-то вере, что к наилучшей жизни можно будет прийти без горьких слез и кровавого пота.

Да вот, однако, во всей той своей научно-исследовательской деятельности подобного рода люди и близко не придерживаются подобного до чего грандиозного по всей своей фундаментальной идеалистичности чисто так уж совсем абстрактного принципа.
Да нет, пожалуй, там они вполне ведь непримиримо были готовы буквально из кожи вон лезть, дабы сколь всерьез же добиться самого доподлинного и настоящего успеха, путем всех тех невообразимо тяжких усилий, а не одним-то разве что весьма своеобразным всего того исключительно вот решительным и самым простым же хотением.

434
Жить светлыми надеждами оно и вправду, куда несоизмеримо слаще и безумно так сколь задушевно же ароматнее…
Однако у народа от всех этих излишне изящных благовоний порою случается сущее несварение желудка, а также и самый беспрестанный кровавый понос.
Любые светлые мечты, надо было для начала в тот еще грубый холст действительности всецело так научиться более чем деятельно обрамлять, а как раз тогда вся та картинная жизнь никак бы вслед затем и не превратилась в своем конечном итоге в те самые разве что аляповатые плакаты обиходно безысходного сталинского быта.
А он не просто разом заполонил собой все и вся, но и сколь тщательно вытеснил все то былое и подчас и впрямь ведь напрочь иное, что только когда-либо существовало только ведь когда-либо еще до него.
И то точно ведь вовсе не был мучительный и трудный путь по созданию прочного и жилистого государства, целеустремленно нацеленного на достижение всего того самого еще наилучшего и удивительно светлого…
А между тем этакие славные воззрения не более чем черно-белые картины, целиком взятые из картонного формата, которые почти всегда только вот одно разве что бледное отражение и серая тень истинного настоящего.
А оно на деле было чересчур так мрачным и безжизненно казенным.
Да и вообще заплаканные глаза одного малыша у которого среди ночи нелюди увели любимого отца вовсе уж не стоили всего того чисто вот имперского тщеславия!
А оно изливалось и изливаясь порабощая людские души…
Причем всякие те сколь несуразно сладкие мечты, конечно, были о чем-то вовсе так ином поразительно светлом и удивительно сказочном.
Но то между тем как-никак были одни лишь зыбкие забавы чудесного и чисто ведь идеалистического воображения.
А единственно верным ключом к успеху посреди реалий крайне ведь непритязательного общественного быта, что сколь всегда был именно как есть полностью безразличен ко всему тому отвлеченно мечтательному…
Нет, уж для подлинного преуспеяния в деле явственного улучшения человеческой натуры нужен был один разве что тот весьма трезвый и более чем здравый расчет, а все эти прелести духовного обогащения масс путем придания им большей идейности одни только бредни сивой кобылы в глухую октябрьскую полночь.
И это именно так поскольку в мире незатейливо реального быта, а не ослепительно светлых литературных грез ради полноценного улучшения подчас весьма беспросветного людского существования, несомненно, следовало бы руководствоваться одними чисто практическими методами ведения дел, а не тщательно пережевывать чьи-либо отвратительно кошмарные сновидения и никак не грезить принципиально иным жизненным укладом.
Раз нечто подобное из сущего так ничего нисколько и близко уж затем вовсе вот не возникнет.
И это разве что, то самое принципиально неброское участие в довольно-то грязном переустройстве всего общественного бытия и очистит, в конце концов, всю страну от того, что в ней доселе вполне поднакопилось за те совершенно так нескончаемо долгие века произвола, кумовства взяточничества и круговой поруки.
То есть, именно подобного рода внешние проявления благих и здравых мыслей и будут на деле всецело способны хоть сколько-то еще на деле сдвинуть дело с мертвой точки, а то ведь воз и поныне там.
Да и к слову сказать, атака назло пустыми и праздными словесами есть в точности то же безумное действие, как и попытка, всеми силами остановить лавину громкими криками, причем именно что задолго до того, как она вообще ведь только разом и началась.
И вовсе и близко оно не легче и со всеми теми воззрениями, что были основаны на том еще весьма тщательном и сколь так чудно восторженном разглядывании красивых картинок празднично прибранной и чисто книжной уж почти полностью при всем том сколь многозначительно вот иллюзорной действительности.

Да и вообще, как это до чего весьма уточнено любят, все те «великие мудрецы» наивысшего сорта муки благодушия, донельзя ведь изящно, да и на редкость напыщенно только и возвеличивать самого разного рода крикливые воззвания.
Эти люди выносят вердикты отрицательным фактам суровой общественной жизни зачастую опираясь при этом на одни лишь те чересчур так углубленно пролистанные ими страницы разных книг, ну а того наиболее главного вообще уж и вовсе нисколько не осознают…
А именно, что даже и самое лютое зло никак нельзя истреблять как некую абстрактную сущность, его бы надо научиться, вполне ведь разумно сортировать и отсеивать, а тут любое чистоплюйство страшный грех.
Другое дело, что любые мелкие подробности тут явно совсем излишни!
Но общее представление обязательно ведь должно все-таки быть.
А иначе из одного только разве что большого желания сохранить свои руки в полной чистоте можно совершить до чего вот весьма так откровенную гнусную подлость.
Причем даже и то, что подобных людей чрезвычайно радует тоже совсем вот оно никак не без изъяна.
Поскольку весь тот технический прогресс, и впрямь безоблачно радующий всю их душу и сердце в том ведь самом отвратительно страшном, словно ночной кошмар советском государстве, как правило, только и служил одному кровавому злу, охранявшему свои личные интересы от любых каких-либо вообще уж только возможных на него весьма вот до чего существенных посягательств.

435
Причем российская интеллигенция вовсе ведь неизменно жила в том еще волшебно же радостном мире всяческих благих и пряных надежд, а значится и той крепко-накрепко связывающей ее с народом нити Ариадны вовсе-то никак явно не существовало в самой природе вещей, да и вообще уж хоть какого-либо доподлинно светлого образа мыслей.

И вот словно бы на дрожжах всего своего до чего великого прекраснодушия, кое-кто из больших почитателей всяческих возвышенных искусств и пек же свои пироги сколь еще бесподобно вычурного бытия, всенепременно при этом обитая на облаках всей той удивительно светлой своей любви ко всяким возвышенным искусствам.

436
А все — это разве что лишь оттого, что весь этот мир, они всенепременно мерят точно той меркой, что и самих ведь как есть разве что только самих уж себя.
И разве можно даже и на миг сколь еще смело вообразить, будто бы самое настоящее подлинное добро заключено в необычайно ярких и благих намерениях, а не в том весьма разумном и взвешенно прагматичном подходе ко всей неизбежно еще издревле от века сложившейся социальной ситуации в данном-то самом так конкретном общественном организме?
А впрочем, и сама как она есть до чего еще навязчиво добропорядочная честность у восторженных идеалистов, более чем неприметно затаилась, где-то глубоко внутри, спрятавшись там от всех посторонних глаз, да и стала она сколь безоговорочно при всем том всячески прикрываться всевозможными куцыми полуправдами.
И вот, он, кстати, именно тот как есть наиболее любимый образец автора этих строк их до чего во всем столь неизбежно однобокой логики.
«Царский трон в России прогнил».

437
А между тем это самая что ни на есть, до чего еще считай чудовищная чушь, причем как по отношению к началу 20 века, да так, несомненно, и по поводу всего того теперешнего 21 столетия.
И как оно видится автору и в будущем 22 столетии Россия, все также будет из года в год столь же беспрестанно нуждаться именно в том самом весьма благочинно добром и хорошем - отце родном - царе-батюшке.
Не царизм в начале 20 века насквозь прогнил, а один тот и впрямь до чего вполне конкретнейший царь Николай Второй не мытьем так катанием фактически полностью совершенно низвел весь авторитет трехсотлетней династии до самого плачевного и исключительно гибельного для нее состояния.

Не умеешь достойно и разумно править, тогда ведь за подобное дело нисколько и не берись, да и попросту как-никак сумей уж как-нибудь всемилостиво обойтись и без всей той сколь нарочито наследственной власти, отойдя совсем вот чисто по-благородному куда-либо далеко в сторону.
И разве то кому-либо и вправду и близко именно что нисколько так совсем не в едином глазу непонятно…?
Уж еще при том самом явно никак так не распоследнем в истории России самодержце империя попросту вся как есть, довольно-таки глубоко изнутри прогнила, насквозь безнадежно погрязши в самой непролазной грязи вездесущей коррупции.
И она фактически задушила в зародыше всякое то или иное небольшевистское развитие всей же отечественной истории.
Причем огромное и сильное государство разложить снаружи вовсе так никак нисколько вот неподъемная задача. 
Да и вообще во всем этом мире и поныне преобладают именно те государства, судьба которых будет целиком и полностью зависеть именно от тех, кто оказался около главного руля политической власти.
Причем коли они чрезвычайно близоруки, спесивы и слабосильны, то вот тогда еще непременно найдется, кому на всеобщую же беду нагреть на этом руки… 
И вот как вполне справедливо описывает данную ситуацию Деникин в его книге «Очерки русской смуты».
«Когда в августе 1917 года на скамью подсудимых сел виновник военной катастрофы, личность его произвела только жалкое впечатление.
Гораздо серьезнее, болезненнее встал вопрос, как этот легкомысленный, невежественный в военном деле, быть может, сознательно преступный человек мог продержаться у кормила власти 6 лет. Какая среда военной бюрократии - "к добру и злу постыдно равнодушная" - должна была окружать его, чтобы сделать возможным и действия и бездействия, шедшие неуклонно и методично ко вреду государства».

438
Да только кто — это вообще еще должен был совсем так неистово вопрошать о той самой чрезвычайной гибельности засилья подобных в целом нисколько никак неправедных нравов?
Вполне естественно, что данную роль должна была на себе взять именно интеллигенция, однако она попросту как есть сладостно жила одними лишь благими иллюзиями всеобщего грядущего блаженства, коему явно так уж и надлежало обресть свою плоть и кровь после того как под трон