Древний человек и божество, Том 2

В Каирском музее (преимущественно) хранятся части нескольких статуй (в основном их го­ловы) фараона Усеркафа. Так, хорошо сохранилась голова статуи, найденная в заупокойном храме пирамиды Усеркафа в Саккара. Голова статуи Усеркафа была найдена и в Абусире, на том месте, где размещался Храм Солнца фараона Усеркафа. Кусок алебастра, изображающий рот и подборо­док Усеркафа, принадлежащий статуе почти в натуральную величину, находится в Египетский му­зей в Берлине. Примечательно, что у всех «голов» Усеркафа отсутствует типичная «царская» бо­рода (его сын, фараон Сахура, уже изображён с такой бородой; заметим, что даже Хатшепсут, как  фараон, представлялась с «царской» бородой).

Все эти артефакты дают возможность составить представление о чертах лица, этническом типе, этого человека. Итак, на сколько можно судить по нескольким различным фотографиям го­ловы Усеркафа, наличествует мезоцефалия (среднеголовость); пропорции (и овал) лица - практи­чески, как у Карла фон Мюллера, принятого за образец нордической расы; высокий, широкий и чуть-чуть наклонный (немного выпуклый) лоб; надбровья и глаза (длинный разрез глаз) по форме и соотношению размеров сходны с изображёнными на фото Карла фон Мюллера (героя Первой мировой войны); выступающий нос с прямой спинкой (ширина спинки носа почти как на фото Мюллера), несколько вздёрнутый, кончик носа немного широковат (толстоват); рот типично индо­европейский (характерная форма губ), губы не толстые; небольшой (не массивный), хорошо вы­раженный, выступающий подбородок; борода отсутствует (характерно, что и филистимлян (про­тоиндоевропейцев) египтяне изображали без бороды). Таким образом, очевидно, что данный ти­паж вполне может быть индоевропейцем.

То же можно сказать и о чертах лица жреца Каапера, - статуя из гробницы в Саккара, датиро­ванная временем правления фараона Усеркафа, изготовлена из сикаморы. Считается, что это - очень реалистичный портрет осанистого (важного), крупного (с короткой мощной шеей), хорошо сложённого, но несколько полноватого  мужчины (лет пятидесяти), осознающего своё высокое соци­альное положение. Отсутствие волос подчеркивает округлые очертания головы жреца и выпук­лые, полные и гладкие черты его лица. Существует мнение, что Каапера - член царского дома.

Как известно, яркими (исходными) представителями «чистой арийской расы» можно считать кельтов и германцев. Античные авторы (такие, как Страбон, Диодор Сицилийский или Плиний) неоднократно описывали этот физический тип (Т. Пауэлл «Кельты. Воины и маги». 2003): высокий рост, светлая кожа, развитая мускулату­ра, голубые глаза и белокурые волосы. Античные скульп­турные изображения (пергамская школа) кельтских воинов также являют собой рослых людей мощного телосложения, круглыми или овальными головами и вол­нистыми или кудрявыми волоса­ми (кельты следили за своей внешностью). В античны времена иногда было весьма не просто отли­чить по внешнему виду кельтов от германцев. Так, когда Калигуле для процессии в триумфе 37 г. нужны были статисты, которые представляли бы пленных германцев, император заменил их кель­тами из Галлии. Страбон «География») наделяет германцев лишь несколько более высоким ростом и более диким нравом (времена Августа и Тиберия).

Характерно, что пирамида Усеркафа, расположенная в Саккаре (вблизи пирамиды Джосера), имеет сравнительно небольшие размеры (сторона основания - ок. 70 м и высота ок. 50 м), была (бытует мнение) построена из плохо обработанных каменных блоков и так небрежно, что напоми­нает (не намеренно ли?) не пирамиду, а курган (груда камней). Вход в подземные покои пирамиды (в погребальной камере были найдены остатки базальтового саркофага), находится с северной стороны и расположен на уровне земли.

Представляется, что надгробное сооружение в Саккаре (пирамида-курган Усеркафа) весьма напоминает подобный объект, обнаруженный в Ханаане (керамика, найденная на территории строения, ориентировочно датирована началом III тыс. до н.э.). Эта постройка (Голанские Вы­соты) состоит из трех каменных кругов с проходами (диаметр внешнего круга ок. 156 м) и боль­шим «курганом» в центре (диаметр 20 м и высота немногим менее 10 м), возведённым из больших базальтовых камней. Под «курганом» открыта погребальная камера.

Не исключено также и то (возникает предположение), что у Усеркафа, его семьи и рода, могли быть, помимо обычного почитания, какие-то особо сакральные отношения (связи) с культом со­лярного божества. Как известно, у праариев первоначально Солнце входило в пантеон (49.) в каче­стве одного из двух главных божеств (которыми считались (до возникновения громовержцев) бог Солнца или бог Неба). Так, у хорватов (южнославянский этнос) Солнце  представлялось в облике могучего молодого воителя на белом коне. У древних славян апрель обычно начинался празднест­вом возрождения жизни. В селениях появлялся на белом коне молодой рыжеволосый (огненново­лосый) всадник, облачённый в белую мантию, с венком из весенних цветов на голове, в левой руке он держал ржаные колосья (исключительно вся символика связана с раннеземледельческим куль­том Великой богини; «белый конь» же - скотоводческо-кочевая эмблема солнца, появляющегося на небосводе). Считается (49.), что этот всадник - славянский бог солнечного света и тепла Ярило (у ирландских кельтов солярное божество «Луг (Lug)» («Сияющий») - бог света). Арабский путе­шественник Х в. Аль Масуди пишет, что видел у славян (индоевропейцев) храм с раскрывающейся крышей и пристройками, из которых наблюдался восход Солнца (солнцепоклонники). Приветст­вия и моления регулярно возносились Солнцу при его восходе и заходе в Южной Польше, Бело­руссии и на Украине. «Персидский Аноним» писал о славянах как о солнцепоклонниках.

Особенно значимо то, что, в частности, у индоариев один из двух главных родов царей и ге­роев (упоминается как в мифологии, так и в исторических источниках) считал своим родоначаль­ником (первопредком) бога Солнца (Сурью (в Ригведе Сурья отождествлялся с белым конём (57.)); но ранее, вероятно, Митру) - «Солнечная династия», а другой - бога Луны (Сому или Чан­дру) - «Лунная династия».

О высокой значимости божества Солнца у праариев свидетельствует и то, что, к примеру, у хеттов самоназвание царя - «Моё солнечное божество». Так, хеттский царь, обращаясь к префекту Угарита пишет: «говорит Солнце, великий царь... я, Солнце, дал ему поручение...» (письмо RŠ 34.1291). У персов царю всегда сопутствует божественное «неугасимое сияние», ареал («хварно»), которое «роднит» его с божественным Солнцем. В хеттских гимнах говорится о том, что бог Солнца - судья людей и животных. У шумеров Уту - судья богов и людей. Древнеегипетский Ра - «владыка правды» (Маат всегда при нём). Праарийский Митра - также господин истины (Майтр. самх. II 6, 6), законодатель в области социального и морального порядка (PB I 139, 2). В «Ригведе» Сурья - всевидящее око богов (информировал Митру и Варуну). Типичным для индоевропейских народов является образ бога Солнца, объезжающего на колеснице, запряжённой солнечными ко­нями, четыре стороны света. Подобный мифологический образ встречается и в египетских гимнах Солнцу (49.).

Как следует из папируса «Весткар», протоиндоевропейцы Усеркафа, двигаясь вдоль побере­жья, попали в Дельту (подобно гиксосам), где, захватив, видимо, без особых потерь, земли посе­ления Сахебу и его окрестностей, стремились там надолго закрепиться.

Во времена Древнего Мира любая земля представлялась неотъемлемой собствен­ностью соот­носимого с нею (землёй) божества, её владельца, милостиво дозволяющего людям пребывать на ней (см. «Земля Ханаанейская»). Так, древние египтяне, находясь в чужой местности (к примеру, добывая на Синайском полу­острове бирюзу), всегда обращались к её богам за покровительством и помощью в делах (48.167).

Необходимость почитания чужих богов и святынь на землях, захва­ченных силой оружия, пре­красно осознавалась индоевропейцами (праариями) и вы­ражена, в частности, Эсхилом: «Да, коль богов поверженного города, и храмы, и святыни пожелают чтить, по­беда их не станет пораже­нием» (Орестея). Обычно люди Древнего Мира, по каким-либо причинам надолго задерживаю­щиеся на чужбине, сохраняя верность своим богам, поклонялись и богам той страны, в которой пребывали. Так, персидский чиновник Ариярата, живший в Египте в конце VI - начале V в. до н.э., принял египетское имя Тахос и поклонялся Гору, Исиде, Мину и др. египетским божествам («Ис­тория Древнего мира, т 2. Расцвет Древних обществ»). Как правило, пребывание праариев на за­хваченных территориях характеризовалось активным заимствованием автохтонных обычаев (хетты, персы и мидийцы, индоарии), что, несомненно, инициировано их стремлением «ладить» с местными богами.

По-видимому, и праарии Усеркафа, дабы заручиться покровительством и помощью местного божества, главного хозяина земли (а владыкой Сахебу случайно оказался бог Солнца Ра), не пре­минули почтить Ра и принести ему богатые жертвы в храмах оккупированного поселения Сахебу и, вероятно, в соседнем Гелиополе (допускается (49-2.с359), что V династия происходит из Гелио­поля) и  отслужить там подобающие молебны, что жрецы бога Ра должны были воспринять с ог­ромным удовлетворением.

Вместе с тем, уместно отметить постепенное возрастание в Египте с сер. III тыс. до н.э. значи­мости образов мужских божеств (так, Гор становится более почитаемым, нежели Хатхор или Нут), что вполне может быть связано с иммиграцией данной волны праариев. Примечательно и то, что, по-видимому, в связи с тем, что у праариев божество, в отличие от египтян, преимущественно ви­делось в антропоморфном виде, "начиная с V династии, письменный знак, обозначающий слово "бог", писали в форме... в человеческом облике в положении сидя", с бородой, типичной для Оси­риса (Хайке Овузу. 2006)