Характерно, что бытовая потребность в узкой специализации высших сил (см. выше) привела ещё в начале формирования сообществ праариев к учреждению у них главенствующей триады: бог Неба, отец и руководитель, и боги Солнца и Грозы (Митра же становится постоянным спутником и соратником бога Неба Варуны).
Лингвистически выявлено, что арийские имена бога Неба (к примеру, индоарийский Дьяус или балтский Диевас (лит. «dievas», латыш. «dievs» , прус. «deiws»)) почти во всех своих вариантах (у индийцев, иранцев, славян, древних греков, римлян и т.п.) восходят к праарийскому выражению «deiuo» - «дневное, сияющее небо». Как уже упоминалось, термин «Дьяус» (и подобные ему слова) означает просто «бог, божество» (литовское «диевас» - бог; латинское «deus» - «бог»; древнеиндийское «дева» - «бог»; авестийское «дэва, дэв» - «демон»), но и в то же время - «небо». Это же фиксируется и в германо-скандинавской мифологии (49.). Здесь бог по имени «Тюр, Тиу» (др.-исл. Tyr, зап.-герм. Tiu) первоначально - арийское божество Неба, а древнегерманское слово «tiwas» этимологически связано с термином «tivar», которым в др.-исл. языке обозначено понятие «бог(и)», (т.е. у праариев понятия «небо» и «бог» - синонимы (ср. со значением термина "тенгри")).
Уместно отметить, что существует ряд косвенных свидетельств, говорящих о том, что Солнце было персонифицировано ранее (как минимум, в начале раннеземледельческой эпохи), чем гроза (до того функции громовика отправлял бог-отец (небесный огненный змей) и иногда - Великая богиня (например, Кали), как ипостаси Двуединого божества; см. выше). В качестве известного древнейшего бога грозы и бури, наверное, можно считать шумеро-убейдского громовика «Ишкур» (о солярных божествах см. Т1 и по тексту). Установлено (49.), что имя праарийского божества грозы и бури (индоевроп. «Per(kw)-un-o-s», общеслав. Perunъ (владыка дождевых облаков, посылающий дождь), польск. Piorun, чеш. Perun, литов. Perkunas («perkunas» - «гром», «perkunija» - «гроза», «perkunu-oti» - «греметь»), латыш. Perkons («perkons» - «гром»), прус. Perkuns («гром»), др.-инд. Parjanya (Парджанья - имя бога и одновременно грозовой тучи), хетт. Pirua (Пирва), албан. Perendi, фрак. Περκων (Перкон)) восходит к образу громовика, наименование которого содержит в качестве основы праарийское «Per(k)» (гром, греметь). Любопытно, что если имя «Пе-ру-н» рассматривать как шум.-акк. выражение, то это оно означает «Светящийся голос («уста, рот» - «пе, пу») верха» ("Уста (голос) высокого света (свечения)"), что в точности описывает явление "гроза".
Об архаичности образа Перуна может свидетельствовать и раннеземледельческий миф (реконструирован) о борьбе (конфликте) Перуна (49.) со своей супругой (извечный конфликт, в котором бог Перун, всё ещё выступал в роли архаичного бога-отца). По всей вероятности, такое проявление бога-отца, как «огненный небесный змей», как «Перун», громовик, - была вычленена праариями из его (бога-отца) древнего образа ещё до того как земля обрела у номадов женское обличье (и была адаптирована). В дальнейшем Перун («Пе-ру-н» - «Высокие светящиеся уста», - в имени речь идёт о громе и молнии) - чисто небесное патриархальное божество, никак не связанное с недрами земли, а земля - Мать-земля. Показательно, что «в исходном основном мифе славянской мифологии» (В.В. Иванов, В.Н. Топоров) противником Перуна (как бога Неба) выступает (в поединке) западнославянский бог «Велес, Волос», представляющийся (в частности, по литовским и латышским источникам) охранителем скота, а также богом подземного мира и хозяином земных вод; он также соотнесён с золотом (богатством); его характеристики - «лютый зверь», «волосатик», (всё перечисленное (символика) указывает на Велеса как на архаичного бога-отца (см. выше)). Заметим, что о времени создания этого «исходного» мифа говорит то, что и в нём земля ещё не представляется в женском образе. Этнолингвистические исследования Р. Якобсона показали, что Велес (чешск. Veles, латыш. Vels, др.инд. Vala (ностратическое "wol" означает "большой" (57.)) не только являлся богом, входившим в общий праарийский пантеон, но и адекватен богу-отцу. Считается, что архаичный «Велес, Vala» нередко изображался в виде человекобыка. Согласно же мению Б.А. Рыбакова, Велес изначально виделся "богом-медведем", а, как известно, слово «медведь» на одном из дравидийских языков звучит как "Балу (Balu)", а протоханаанский бог Балу это - "Баал, Ваал" (т.е. слова "Балу" и "Валу (Valu)" - тождественны). И тогда вполне допустимо, что западнославянский термин "Вел(ес)" означает «медведь» (древнейший облик бога-отца, см. выше).
Следует отметить и то, что праарийские громовержцы, носящие иные наименования, тем не менее, наделялись (помимо оружия и коня) сходными общеэтническими признаками. Так, индоарийский Индра, подобно германо-скандинавскому Тору, изображался высоким, светловолосым и с рыжей бородой (бородаты и хетт. Пирва, и рим. Юпитер, и греч. Зевс). Заметим, что рыжеволосый (рудрый) был и Шива.
Скотоводческо-кочевой уклад хозяйства праариев, их постоянная потребность в новых, свежих, пастбищах и водопое для их огромных стад, по-видимому, обусловил ситуацию перманентного состояния войны между кочующими племенами. Подобное обстоятельство, разумеется, сложившееся согласно высшей воле, обусловило и потребность во всесторонней поддержке и помощи божества, и как можно более грозного и могучего (в Древнем Мире полагали, что войны людей - это войны их богов). И тогда у праариев бог грозы и бури, громовик (вооружённый и громом, и молниями), становится (вводится в статус) богом-громовержцем, владыкой Неба, отцом и царём богов, творцом и хранителем мирозданья (вооружён молотом, топором, палицей, мечём, волшебной «ваджрой»; ездит по небу на колеснице и мечет громы и молнии (огненные «перуновы стрелы»)).
Вместе с тем, у некоторых этносов постнеолита боги Неба и громовики не сливались (но высокая значимость громовика признавалась). Так, у вайнахов высшее божество, бог Неба Д(и)эла ("Д-эл(а)" - "(небесный) Бог-отец/Бог богов") считался "старшим братом" бога молний (громовика) Сэли.
Предполагается, что слиянию образов бога Неба и бога-громовика в единую фигуру «громовержец» способствовала стихийная суперпозиция фонетически идентичных и близких понятийно терминов, - таких как санскр. «dyaus, div, divus, dios, dies, deivos, dieus», означающих «небо; день; сиять, сверкать» (критяне называли день - «dia»), и (М. Элиаде) «dieus'a» - «ураган, дождь».
Уместно отметить и то, что корни выражений, ставших наименованиями многих божеств Неба: богинь Неба - Нут. Нейт, Пинанкур, Инанна, Анат, Надрия, Чандика, Афина, Венера, Диана, Юнона, Дан(а), Анахита; богов Неба - Ан, Менту, Уран, Сумман, Варуна, Нуаду, Индек, Тин, Один, Тенгри, Тянь, Нум; а также и громовержцев - Индра, Сатурн, Таранис, Перун; - содержат шумерскую идеограмму «Н», означающую «высокий, верх(ний), высший».
Так, галло-римская бронзовая статуэтка Юпитера из Шателе (От-Марн) изображает обнаженного усатого мужчину, левая рука которого лежит на колесе (здесь колесо с 6 спицами (как 3 и 3) - эмблема небосвода, но не солнца, ибо Юпитер - бог Неба: он стоит на диске (бог - в небе, которое в его руках), а на ногах Юпитера - кольца), а правая рука Юпитера сжимает жгут-жезл, как символ владыки небесной, дождевой воды (примерно с сер. I тыс. до н.э). Примечательно, что на правом плече громовержца (в прошлом - бога-громовика, ипостаси бога-отца) всё ещё висит кольцо с пятью (57.; Рис. 118-1) S-образными спиралями (символизирующими небесных, огненных змей - молнии (небесный огонь) бога земли и преисподней). Аналогичное содержание несёт в себе и символика алтаря с посвятительной надписью «Юпитеру. Лучшему. Величайшему» из Лансарга. Здесь также изображено колесо с шестью спицами между двух молний (констатируется, что Юпитер - и бог Неба, и громовик). Астральное число спиц (три и три) соотносит здесь каждую из молний с небесным огненным змеем. На знаменитом серебряном котле (примерно I в. до н.э.) из Гундеструпа, Дания, также изображён (первая пластина) бородатый бог (голова и верхний плечевой пояс) с колесом, поднятым вверх правой рукой (восемь спиц, - т.е. здесь колесо символизирует небосвод (как и в символике Великой богини), который (небосвод) новый владыка Неба - бог-громовержец крепко держит в своих руках). И в этом божестве кельтолог Жан-Жак Атт усматривает (отождествлённого с Юпитером) громовержца Тараниса (считается, что Ж. Атт убедительно интерпретировал многочисленные сцены, изображенные на котле). Так (Н. Пенник, П. Джонс. 2000), известно изображение Тараниса, на котором от его головы все стороны расходятся как лучи, - молоты с тонкой ручкой ("молоты грома"). Заметим, что совокупность этих молотов с тонкими ручками напоминает колесо со спицами (см. по тексту).
Примечательно (котёл из Гундеструпа), что с другой стороны (справа) от описанного выше колеса помещена значительно более мелкая (в сравнении с Таранисом) фигура мужского божества в рогатом щлеме и (предположительно) в кольчуге (выше колен), который обеими руками придерживает колесо-Небо. Следовательно, этот бог-воитель тоже связан с небосводом, но он не столь могуч, но, по-видимому, древнее Тараниса («Т-ар-ан-(ис)» - «Бог небесного свечения, сияния)»; представленное же в виде «Тур-ан-(ис)» - "Небесный бык", это имя также характеризует этого бога (общепринятый синоним) как громовика), поскольку расположен справа от колеса. И тогда этот кельтский бог-воитель (функционировавший до пришествия громовержца, совместившего эпифании и этого бога Неба, и свою - громовика), возможно, предыдущий бог Неба, вытесненный громовержцем, но традиционно почитаемый. Грифоны, обрамляющие данное изображение (богов с колесом), по мнению Ж. Атта, символизируют бога солнечного света Белен(ос)а (отождествляемого с Лугом).
[justify]О том, что бог-громовержец Юпитер - могучий воитель,
С уважением, Андрей.