И тогда изображение Морриган, практически обнажённой, ассоциирует её образ с традиционным (стереотипным, палеолитическим) видением Великой богини. Любопытно, что если представить наименование "Морриган" как "(А)мор(р)и-ган", где первую часть имени богини "(А)мори" сопоставить с латин. "amor, amoris" - "любовь", а также и учесть, что значение термина «ган» в «Ригведе» значит "род, племя"; то тогда эта богиня вполне могла соотноситься с Афродитой. Отметим, что дополняет образ и то, что Морриган, как и все фоморы, отпрыски Домну, в значительной степени зооморфны (Морриган при необходимости обретает облик ворона, огромного угря).
Складывается впечатление, что, в частности, у островных кельтов, до принятия христианства, существовало примерно две-три, сложившиеся в разное время, системы (с вариациями) мифов о божествах. Так, мифы, изложенные в богатой иконографии, - в основном, более ранние и в значительной степени заимствованы кельтами у автохтонного населения. Как ваыяснилось, фабулы, представленные в иконографии, а также в сагах и иных текстах - неоднозначны (в плане повествования о деяниях богов) и разновременны (и иногда противоречивы), а содержание (суть) текстов нередко не совпадает с иконографическим материалом. Наблюдаемое разночтение, к примеру, весьма отчётливо проявляется в описаниях Бригит, Морриган, Дагды. Кернунноса и Эзуса (о двух последних в текстах, практически, лишь упоминается).
Итак, поскольку содержание культа богини Бриги(т/д) хорошо (подробно) отображается иконографией (имя Бригит «упоминается в мифологических текстах лишь вскользь, ибо она была полностью христианизирована» (К.-Ж. Гюйонварх, Ф. Леру)), рассмотрим некоторые картины и скульптуры (изображения), позволяющие раскрыть этот образ (см. в Инете). Как выяснилось, столь значимому для человечества Древнего мира священному браку Великих матери и отца и в кельтской иконографии уделено должное внимание (в частности, у древних германцев (сер I тыс. до н.э.) обряд священного брака связывался с богиней плодородия Нертой).
Картина 1. Утро. Ранняя весна (листья на деревьях ещё не появились и местами лежит снег). На заднем плане пейзажа - заснеженные горы. Но Солнце уже взошло, и всё осветилось, согрелось и ожило. Три персонифицированные ипостаси (три некоторых набора различных эпифаний (частично дублирующихся)) триединой богини в облике трёх юных и радостно улыбающихся рассвету красавиц, одетых в одинаковые, лёгкие, зелёные платья с коротким рукавом, босые, стоят (в их обычной манере) на ковре из цветов и трав между деревьями на лесной опушке. Их пышные рыжие волосы (с пробором посредине) красиво распущены. Дева, расположенная в центре группы (показана лицом к зрителю, а две другие фигуры - вид сбоку (повёрнуты лицами в разные стороны от центра)), держит на руках агнца, у её ног стоят телёнок (слева) и (справа) хлопающий крыльями лебедь/гусь (она - Всеобщая мать). Девушка, изображённая справа (и повёрнута направо) относительно центральной, играет на большой деревянной арфе с 15 струнами (т.е. звучит прощальная хтоническая мелодия в честь «умирающей» зимы). У левой девушки в руках меч (она - воительница) и большой горящий факел на длинном шесте (светом которого она - богиня Неба, видимо, рассеяла ночную тьму). Около неё на траве стоит большой, круглый, сложенный из кирпича чан/кадка (без каких-либо рисунков на его наружной поверхности), вероятно, наполненный свежим овечьим молоком.
Как известно, в начале февраля или при первых признаках весны, у ирландских кельтов отмечался праздник «Имболк», соотносимый с богиней Бригит. И этот праздник ассоциировался с началом дойки овец. Заметим, что богиня Бригит, канонизированная в христианстве, получила статус святой, а языческий «Имболк» был адаптирован и включен в число церковных праздников, превратившись в день святой Бригитты (1 февраля)).
Картина 2. Горная, зелёная долина. Весна сменилась летом. Здесь три девушки (ипостаси Бригит) изображены стоящими на фоне огромного огненного столба (у ирландских кельтов, в частности, лето начиналось 1 мая, с праздника «Бельтайн» («Сетсамайн»)», при проведении которого разжигались огромные костры - т.н. «огонь радости» по поводу воскресения Кернунноса/Эзуса, бога плодородия). Богини босы, их руки оголены. Девушка, стоящая в середине, держит в ладонях огонь, цвет пламени - жёлто-красный (она - хранительница огня домашнего очага), две другие богини (ипостаси Бригит) находятся за её спиной, которой (спины центральной фигуры) они касаются плечами (символика триединости). Богиня (девушка), помещённая (показанная) справа, держит клещами раскалённый брусок на каменной наковальне и вознесённый для удара молот.
Перед левой богиней (девой) стоит большой, круглый, деревянный чан/кадка, на наружной поверхности которого просматривается хорошо известное изображение (без идентифицирующей надписи) бога Кернунноса/Эзуса (здесь бог, в типичной «позе Будды», сидит на фоне ветвей с большими стилизованными листьями (лето входит в силу); в левой его руке - змея, а в правой - торк; сдесь же (несколько правее) стоит олень (с такими же рогами, как у бога)), что указывает на существование глубокой функцинальной связи Бригит с этим богом. Известно и изображение этого бога с керамическим котлом на голове (на котле (вероятно, с водой для полива) нарисована ветвь с тремя крупными листьями).
Характерно, что у всех этих трёх ипостасей Бригит одинаковые фигуры, лица (и их серьёзное выражение), волосы (рыжие), причёски (прямой пробор посредине) и покрой платьев (цвета которых разные: у центральной фигуры - коричневое (огонь очага - «земной» огонь), у правой - синее (она - кузнец, связана с огнём преисподней) и у левой - жёлтое платье (цвет спелости, созревания).
Картина 3. В другой сходной (летней) композиции центральная фигура молодой женщины (девушки) опоясана двумя змеями (т.е. показана прелюдия к священному браку), головы которых подняты от линии талии, повёрнуты во внутрь и «обрамляют» груди богини (в плане расположение змей напоминает лиру). Эта ипостась богини также держит в ладонях огонь, пламя которого состоит из десяти языков (т.е. это - огонь недр земли, вероятно, поднесённый её паредросом в дар). Цвет её платья, как и цвет фонового огненного столба, - солнечный (у всех трёх платьев ворот выполнен в виде синего кольца, т.е. богиня Неба здесь представлена как хтоническое божество, связанное с плодородием земли). У расположенной на картине справа женщины-кузнеца цвет платья (почти красный) говорит о её связи с огнём недр. Наковальня же изображена сложенной из валунов (как алтарь). У левой ипостаси богини желто-зеленое платье (цвет процветания (роста и созревания растений)), на запястье обнажённой по локоть правой руки сидит птичка, а левой она извлекла из большого керамического котла за ноги обнаженную фигурку человека (голова книзу), с которого стекает вода (возможно, показано оживление человека, см. ниже).
Так, на пластине котла из Гундеструпа, в сцене чествования матери плодородия, богини Неба (позднее - праздник «доброй богини» (Bona Dea); который у кельтов отмечался 1 мая, т.е. в день возрождения Эзуса), шестеро (как 3 и 3) воинов со щитами несут прообраз украшенного «Майского древа», - эмблемы готовности "помолодевщей" с весной богини-матери к священному браку, призванному возродить природу. Здесь же показано и «жертвоприношение» (но не Тевтату, поскольку на пластине изображены торжества в честь Бригит): некто, - либо божество, либо великий жрец, соглосно его гигантским (относительно величины изображённых на гравюре людей) размерам, в вязаной шапочке с длинным «чулком» позади (на шапке изображено девять вертикальных полосок (связан с небосводом)), в коротких штанах-шортах (прилегающие штаны, доходившие только до колена, носили воины, изображённые на котле из Гундеструпа), где также проведено по три полосы на каждой штанине, а на рубахе - три вертикальные полосы, - который, судя по одежде, видимо, высокопосвящённый друид (друиды постоянно декларировали своё божественное происхождение (вероятно, от божества Неба в облике дуба, - потому и жёлуди глотали, поддерживая свою "божественность")), опускает человека (головой вниз) в керамический котёл, в который, согласно сакральной символике, налита небесная, дождевая вода (а, как известно, сосуд - аналог возрождающего чрева).
По всей вероятности, такой тип священнодействия как погружение человека в сосуд (в чрево богини-матери) с «водами жизни», был связан с культом Бригит, как божества-врачевателя (богиня была способна исцелять и от смерти; заметим, что от смерти исцелял в начале своей врачебной деятельности и Асклепий (за что и был убит Зевсом)).
Картина 4. Ночь. На темно-синем фоне глубин космоса богиня Неба (за её спиной четыре ярких звезды справа, и восемь - слева (12- астральная символика)) в звёздной накидке-небосводе с лунным серпом на её части, покрывающей голову, держит в руках (ночной стороной для зрителя) земной шар (на левом краю тёмного земного диска изображён светящийся узкий серп Луны), склонив к нему голову (пристально смотрит на него). Не исключено, что на этой картине отражено архаичное представление о творении мира Великой матерью.
Картина 5. Здесь на темно-синем ночном небосводе (в глубинах космоса) показан широкий Млечный путь, уходящий за линию горизонта (а также и летящий белый гусь (как богиня-птица)). Богиня же (в длинном белом платье: она - богиня Неба) с высоко поднятым светильником (из нескольких свеч) стоит босая на траве в «необъятной» синей плащ-накидке (ночные небеса), усыпанной светящимися, как звёзды, т.н. «крестами Бригит» (на плащ-небо помещено и пять белых ночных бабочек).
[justify]Так, у Апулея («Метаморфозы», XI) описан плащ Великой богини Изиды, выходящей из пучины морской. Это - "Черный плащ, отливавший темным блеском... Вдоль каймы и по всей поверхности плаща здесь и там... были мерцающие звезды, а среди (них) полная Луна излучала пламенное сияние. Там же, где волнами ниспадало дивное это покрывало, со всех сторон была... сплошная гирлянда из всех цветов и плодов, какие только существуют". Заметим, что возможна и параллель подобного (ночного) образа Бригит и к видению др-греч. Великой
С уважением, Андрей.