Древний человек и божество, Том 2

Сопоставим некоторые специфические черты облика Великой богини Иберийского полуострова (см. выше) и отдельные особенности (канонизированного) внешнего вида Бригит. Итак, богиня Иберийского полуострова, как и Бригит, обычно изображалась в виде молодой, цветущей, нередко улыбающейся женщины. У обеих богинь пышные волосы разделены пополам (разобраны) прямым пробором, на шее - ожерелье. Обе -  крылаты и непременно сопровождаются птицами (так, богиня Иберийского полуострова представлена на фоне двух сидящих птиц). Немаловажно и то, что среди римских надписей, содержащих различные имена богини Иберийского полуострова, обнаружено такое (латинизированное) наименование как «Brigaecae». Следовательно, (семито-хамитское) наименование Великой богини иберов, занесённой ими на Британские строва примерно в 2000 г. до н.э., практически, сохранилось до нашего времени (в христианстве).

Примечательно, что древние картографы изображали Ирландию и Испанию соседними странами, а «в ирландской истории (в преданиях) полагали» (Дж. Маккалох), что Испания видна из Ирландии (что свидетельствует о сложившейся за века культурной близости (на этнической почве) жителей этих земель).

По всей вероятности, образы Великой богини доиберийского раннеземледельческого населения островов (о которой, практически, ничего конкретного неизвестно) и богини земледельцев-иберов (иммигрантов) не слишком различались и посему слились (суперпозировали) под именем "Бригит", поскольку политически доминировали более сильные в военном отношении племена иберов (по всей вероятности, прочие автохтонные боги, в основном, также были адаптированы (отождествлены) и получили иберийские названия).

Рассмотрение модификации исходного образа иберийской Великой богини-матери, богини Неба, показывает, что данный образ был расшеплён на островах примерно на три ключевых (наиважнейших для потребностей бытия) персонифицированных набора эпифаний (причём, некоторые из «божьих» функций частично дублировались): «Великая мать богов» - Домну; основная «богиня растительного и животного плодородия (мать природы)» - Бригит; и хтоническая «богиня войны и победы» - Морриган-Бодб, которые со временем «обросли» массой эпитетов (и некоторые из них были персонифицированы).

Раннеземледельческое (анатолийско-натуфийское) видение образа Великой матери (представление о её возрастном облике) как триады (древнейший архетип): «девушка-невеста (цветение) - женщина (беременная или родившая, - созревание урожая) - старуха (увядание, смерть - как "осень жизни"), также получило на островах своеобразную интерпретацию: оно (это видение триады) было персонифицировано в двух сакральных образах - как Бригит (в данном случае образ «девушка-зрелая женщина» соотносился со временем года: юная девушка - ранней весной, и полная, большегрудая, много рожавшая (и кормившая грудью), увядающая женщина - в ноябре (на одном из изображений богиня в «Самайн» сидит на каменном троне, прижав ладонь к старящемуся лицу)); и как Морриган-Бодб (здесь как «девушка-старуха»: девушка при обольщении и старуха как предвестница смерти на поле брани).

Характерно, что и в др.- герм. традиции богиня Хольда (весьма своеобразно выхолощенный образ Великой богини) также нередко предстаёт как юная красавица (как хранительница чистоты и порядка в доме), так и изображается как уродливая старуха (как богиня снежных бурь на Рождество).

Характерно, что в иконографии и текстах изображения Бригит, как владычицы смерти, неизвестны (ни в облике старухи, ни в виде грифа или вороны), поскольку она - творец (владычица) жизни на земле (т.е. такая (основная) ипостась богини-матери как "владычица жизни и смерти" была разделена). И тогда в кельтских концепциях посмертной участи (см. ниже) должна была бы фигурировать Великая мать, сочетающая функции Домну/Дану, Бригит и Морриган, которая могла бы созидать (порождать) инотела усопших для их пребывания в "Мире предков" преисподней. И что характерно, в подобном случае, связанном с культом предков, почти все изображения богини-матери из погребального инвентаря соответствуют неолитическим представлениям праариев, - они либо символичны (абстрактны), либо зооморфны (имеют вид птиц и животных).

По всей вероятности, образы богинь Бригит и Морриган должны были при необходимости отождествляться. Предпосылки: теологическая потребность реализации архетипа триады «Великая богиня»; общий прообраз; запросы концепции посмертной доли (так, Морриган нередко идентифицировалась и с Домну, и с Дану); Бригит - воительница, а у Морриган (Маха) отчётливо просматриваются некоторые признаки богини плодородия; у обеих богинь рыжие, распущенные волосы разделены прямым пробором (иконография); известны и изображения Бригит с отрубленной головой или черепом в руке; заметим и то, что трёх фей (или трёх добрых дам, «Белых женщин»), которых путники встречали в лесах (т.е. триединую богиню Бригит), иногда считали ненавистными ведьмами (т.е. воспринимали как Морриган).

Отметим и то, что подобно Бригит, супруга бога Солнца Тевтата богиня Немона (считается, что названия «Немона», «Неметона» (культовый центр этой богини-воительницы в Бате) и «Немайн» (общий корень [нмн]), -  вариации имени одной и той же богини) крылата, и что она тоже хранительница огня до­машнего очага. И что существенно: «Неметона» и «Немайн» отождествлялись с Морриган.

Как уже отмечалось, кельтская Бригит ассоциировалась с нарождающейся Луной (на её голове (и в руках) изображался серп. Характерно, что и у Исиды надо лбом показана полная Луна в виде диска - "круглая пластинка, излучала яркий свет" (Апулей).

Известно, что богиня Луны у иберов Пиренейского полуострова почиталась (помимо прочего) и как богиня садов. Примечательно, что и Морриган тоже (в одном из мифов) являлась владелицей неких садов (А. и Д. Рис). И если допустимо представить имя последней и в виде выражения «Мар-ри-ган» (где - сем. «мар» - «господин, владыка», а сем.-ари «ган» - «сад»), то оно может означать - «Госпожа светлого сада» (т.е. у иберов Британских островов (и, видимо, у кельтов тоже) богиня Бригит могла (должна была) соотноситься с Луной как богиня растительного плодородия (в т.ч. и садов) и вод).

Известно, что в архаичные времена божества, связанные с ремёслами и исцелением, были, за редким исключением, муж­скими, поскольку владыкой знаний, «Мастером», а также господином здоровья и богатства в эпоху раннеземледельческой культуры почитался бог-отец, владыка земли и её недр (позднее - его постнеолитические проявления). Очевидно, что становление некоторых эпифаний островного (доиберийского) культа Великой богини, происходило во времена (примерно V/IV тыс. до н.э.) нагнетания матриархальной дискредитации образа бога-отца, выражавшейся в постоянном выхолащивании (обеднении) его культа. Свидетельством этому может служить образ Дагды, который в матриархате подвергся уничижению, что и удостоверяют «некоторые непристойные и гротескные мифы (редкость у кельтов), группирующиеся вокруг Дагды» (Дж. Маккалох), некая традиционная курьёзность его образа. 

Наименование «Дагда», как пишет Джон Маккалох (1911), «переводится как «огонь бога (даиг деа)» (в таком случае Дагда соотносится с преисподней либо с вулканом (тюрк. «даг/таг» - "гора")). В свою очередь, «доктор Стокс считает, что имя «Дагда» связано с  [термином] «дагх», откуда и произошло  [наименование] «дагхда» - «хитрость» (и поскольку в выражении «дагх-да» слово «да» - «бог», то тогда Дагда - «хитрый бог»; однако заметим, что Дагда, как мифопоэтический персонаж саг, - весьма заурядный сельский простак). Такое, вероятно, арийское имя Дагды как «Руадрофесса», один из возможных переводов которого «Красный, который все знает», несомненно характеризует Дагду как архаичное божество (и может соотносить его с Рудрой). «В старинном ирландском трактате «Выбор имен»  рассказывается о том, что Дагда («седоголовый старик») был богом земли» (Энциклопедия «Кельтская мифология». 2002); и  детей у него было семеро (символика земли). В саге «Захват сида» говорится, что Дагда «был королем в начале мира» (согласно «Лейнстерской книги» именно Дагда поделил между (кельтскими) вождями «Племен богини Дану» все сиды Ирландии). Подмечено (Дж. Маккалох «Религия древних кельтов». 2004), что у кельтов бог земли считался и владыкой мертвых (т.е. владыкой преисподней (недр земли)). Примечательно и то, что «резиденцией» адаптированного ариями Дагды был огромный («доисторический») курган в Ньюгрейндже (под названием «Крепость на Бо(а)йне»). Следует отметить, что, по мнению В.П. Калыгина ("Этимологический словарь кельтских теонимов". 2006), др.-ирл. теоним "Дагда (Dag-da)" восходит к пракельт. "dago-dēvo" (где "dago" - "хороший") - «хороший бог» ("в смысле совершенства, полноты", наполненности эпифаниями). У Л.С. Клейна ("Воскрешение Перуна". 2004)  приведён ряд др.-индоевр. слов, тождественных термину «даг»: санскр. "dagh", нем. "tag", сканд. "dag", перс, "dagh" - "палить", ряд балтских слов со значениями "жара", которые, как представляется, могут характеризовать Дагду не только как бога земли, но и как бога потустороннего мира, преисподней (и тогда "Даг-да" - "Бог палящей жары (подземного огня))".