Скорее не как машина, уже, а как живая женщина. И делая это правильно. Затем, набросив на свои стриженные до плечей пепельного оттенка волосы, цветной яркий большой платок. Она укутала голову в тот женский деревенский тканый платок, целиком оставив только свое миленькое со сверкающими и почти черными, как ночь карими глазками личико.
ТОК715 и сам не знал, как это у него получается, но, похоже, он делал все правильно. Раз человек ничего ему не сказал, и, похоже, был довлен.
- Ну, а кто же еще, девочка ты моя милая – произнес Дмитрий - Ты и есть, только теперь самая настоящая деревенская девчонка. Не отличить теперь от остальных кто в нашей деревне. Ты даже красивей будешь всех женщин в нашей лесной деревне. Будешь теперь моей городской приехавшей ко мне племянницей. Вот только поверят мне соседи?- он сам себе задал этот вопрос – Если тебя увидят здесь у меня в доме.
Он замолчал на минуту и потом продолжил - Они никогда не слышали о моих родственниках из Зеленогорска. Хотя и Селивановы не знали даже сами, что у них есть родственники в Минусинске, но потом объявились, аж в холод и зимой. Как добрались вообще неизвестно до нашей лесной глуши.
Дмитрий вспомнил об еще одних жителях своей староверческой деревни в верховьях Маны.
- Может, кто-то им помог? – он сам задал себе вопрос и, не зная ответа, продолжил - Но, живут сейчас у Селивановых, и никто не спрашивает, откуда они и зачем сюда приехали. Но, поначалу было всем интересно, как они добрались досюда и не погибли по дороге. Говорят машину на ходу какую-то и на бензине нашли, снегоход. И по ночам добирались, вроде так незаметнее для роботов.
Вера смотрелась в зеркало и молчала. Было видно, что она о чем- то сейчас думала.
- Я тоже нашла машину – произнес робот гибрид ТОК715, вспомнив свою высадку на вершине одной из гор вблизи деревни с военного ОУ-транспортника. И рассчитывая свою версию появления объяснить этим, если у Дмитрия Егорова закрадется какое-либо к нему подозрение.
– Там по дороге из Зеленогроска – ТОК715 добавил – Я слышала про выжившие в войне и ядерной зиме сельские в округе Красноярска деревни. Вот и решила поехать искать. Надоели руины, и есть было уже нечего.
- Да, как ты только девочка выживала там? – сочувствуя Вере, произнес Дмитрий.
Он даже не задавался излишними по отношению к ней вопросами. Он даже не думал, что все это крайне подозрительно. Он Егоров Дмитрий просто был обыкновенный деревенский одинокий и сходящий с ума уже и скуки от одиночества мужик. Вдовец, молящийся утром и вечером на икону в верхнем правом углу дома Николая Угодника Отвратного. Одинокий старовер, который теперь разговаривал только с той иконой и со своим в покосившейся сараюшке боровом Борькой. Что он мог заподозрить вообще в такой миленькой очень молодой девчонке, лет семнадцати. Живой и радующейся сделанному ей сегодня от него подарку. Вещам покойной его жены Антонины, которую та девчонка в глаза не видела, но была рада этим стареньким женским тряпкам как чему-то чудесному и чуть ли не сверхестественному.
И Дмитрий Егоров не думал ни о чем, а только смотрел на это миленькое молодое пришедшее к нему из самого летнего соснового леса создание. Как на подарок судьбы.
- И как сама за рулем доехала? – спросил Дмитрий ее, любуясь крутящейся перед зеркалом Верой.
- Нет - быстро сориентировалась машина Скайнет в диалоге с человеком – Меня довезли до леса и высадили.
- Высадили! Кто и зачем? - удивился и возмутился Дмитрий – Высадили посреди дороги! А куда, вообще вы направлялись?
Машина Скайнет поняла, что допустила лишнее и попала в ситуацию, когда придется объяснить человеку, как она вообще тут оказалась. Раньше они при беседе пропустили этот пункт, в своем разговоре.
- Я не знаю. Мне было все равно. Я хотела уехать подальше из разрушенного войной до основания Зеленогорска. Чтобы не видеть голой без единого кустика пустыни вокруг рухнувших домов и расплавленных огнем фонарных столбов, машин и автобусов.
Она произнесла осторожно, и внимательно наблюдая за Дмитрием через зеркало.
- И мы не доехали – произнесла, делая грустные свои глаза и смотря на Дмитрия через отражение в зеркале ТОК715, мгновенно за секунды ориентируясь в своей программе и ЦПУ и анализируя поведение своего подопытного на коммуникационном дисплее 40000000битном мониторе. Его голос и варианты вероятных с его стороны вопросов и возможных своих на, те вопросы ответов.
- А как в лесу то оказалась? – спросил Дмитрий.
- На нас напали – произнесла Вера.
- Напали? Машины?! – возмущенно и удивленно, все также произнес Дмитрий Егоров.
- Да, дядя Дима – произнесла робот ТОК715 Вера, стараясь связывать одно с другим – Когда меня высадили, тут на нас и напали. И я убежала в лес. И пришла сюда.
- Машины убили всех, с кем ты ехала? – произнес, спрашивая Веру Дмитрий - А много вас в машине было?
- Не знаю, дядя Дима. Я сейчас не помню – ответила, маневрируя ловко, и выдумывая обманную историю, машина ТОК715, согласно программе своего внедрения и разведки – Я просто убежала, не оглядываясь в лес, и блуждала по горам пока не вышла к вам в деревню.
Вера вдруг замолчала и по щеке покатилась слезинка. Она потупила взор, глядя куда-то вниз зеркала.
- Дядя Дима - произнесла она вдруг тихо и мягко Егорову Дмитрию – Не выгоняйте меня. Я хочу остаться здесь у вас в этой деревне. Дядя Дима…
- Нет, что ты, что ты милая моя! – Дмитрий вдруг встрепенулся, весь даже забывая весь это поменявший так неожиданно русло и направление их диалог – Живи тут у меня и будь домашней моей хозяйкой. У меня и так нет никого сейчас и мне одному одиноко. Оставайся, хоть навсегда.
И улыбнувшись ему через отражение зеркала, и сверкнув почти черными карими девичьими красивыми глазами, Вера, внезапно обернулась и посмотрела лукаво, но с любовью и добротой на Егорова Дмитрия.
- Я тоже хочу быть твоей родственницей, дядя Дима - произнесла Вера.
- Ты ей и будешь – произнес в ответ Вере Дмитрий - Куда теперь тебе идти. Некуда. Оставайся здесь у меня дома и в нашей деревне. Ты и моему Борьке понравилась. Он вон как обнюхивал твои руки и хрюкал громко.
Вера рассмеялась. И подойдя к Егорову Дмитрию, сидящему на деревянном табурете у деревенской печи и стола с посудой и смотрящему с недвусмысленным мужским интересом на молодую совсем еще юную и довольно интересную и живую свою поселившуюся у него гостью. Гостью без места жительства и пришедшую из летнего соснового леса, наклонившись, поцеловала его как словно своего отца в мужскую заросшую густой седеющей бородой Дмитрия щеку.
- Спасибо, дядя Дима - произнесла ласково Вера, глядя на него своими почти черными карими семнадцатилетней девчонки шатенки глазами. Глазами, наполненными любви и благодарности.
***
08 мая 2032 года.
Восточная Сибирь.
Бывший Красноярск.
Территория Скайнет.
Лагерь S9А80GB18 «TANTURIOS».
Левый берег. Цитадель А.
Лагерный блок Х19.
Сектор В-10.
23:50 вечера.
Военнопленный Белов Андрей прошлой прошедшей ночью умер. Это случилось внезапно и так неожиданно для самого Алексея.
Раздался его дужеразидрающий крик, переполошивший всю больницу и даже стоящий рядом детсткий садик с человеческими малышами и их воспитателями и нянечками из числа женщин военнопленных.
Алексей сам, аж, подлетел на своей постели, чуть не свалившись с нее на пластиковый пол своей больничной палаты.
Уже была вторая половина ночи, когда это все произошло.
К нему прибежала Юлия. И быстро заскочив в палату, поцеловав его в губы, приказала ему сидеть и никуда не входить, убежала, взяв все с собой необходимое, и даже не закрыв дверь в соседнюю палату, где кричал умирающий в болезненных мучительных конвульсиях Белов Андрей.
И Алексей, переведенный уже в блок с пленными Х19 в секторе В-10, лежал от нечего делать на своей тюремной теперь выделенной ему постели и думал сейчас о его смерти и о враче и новой знакомой Юлии, роботе андроиде, и одновременно человека, которая его и поставила на ноги после тяжелой контузии. Он, словно заново переживал тот момент, того ночного ужаса. Он молчал, отвернувшись к бетонной стене блока Х19, не обращая внимания, ни на кого кто находился в лагерном блоке пленных сектора В-10.
На Алексее смерть Белова Андрея оставила существенный отпечаток.
Cмерть, от радиоактивного облучения и рака. И в особенности поведения самих присутствующих в этот самый момент трех машин.
В момент его смерти в соседней за стеной палате с Алексеем, где умирал Белов Андрей, были три машины. Три робота самого Скайнет. И там произошло нечто. Нечто ужасное, но в тот же момент потрясшее самого пленного Алексея.
Там были Верта, Юлия и Карл Эванс.
Еще один робот андроид и вроде как ученый и врач, как и робот андроид Юлия.
Он Алексей был в своей палате, и его врач Юлия приказала ему сидеть в постели и не выходить из нее, пока там за стеной спасали его соседа, пленного солдата Белова Андрея. Она схватила все необходимое и
бросилась бегом в соседнюю палату.
Алексей слышал, как с ним там возились, кололи какие-то уколы и делали искустсственную вентиляцию легких. Электрошок и прямой укол в сердце лекарством под названием эндорфин. И делали снова искусственное дыхание, но все оказалось бесполезным. И его еще недавно хорошо уже знакомый военнопленный в прошлом разведчик КГБ Белов Андрей умер.
С ним произошел очередной болевой приступ. И, по-видимому, уже последний. Он умирал. Умирал от рака. Рака внутренних органов. Тот пленный его знакомый сосед Белов Андрей, впал в кому, и всполошил весь блок Х50.
Всех заперли по приказу Верты по палатам и закрыли прилегающий к больнице детский с человеческими малышами садик.
То, что там случилось и оставило отпечаток человеческой трагедии был более, чем само поведение людей при смерти особи такого же вида.
То, что в соседней палате случилось, Алексея потрясло и оставило на
1) определить жанр как "Фанфик", поскольку и название, и упоминание Скайнет, и предисловие указывают на то, что в основе лежит кинофраншиза "Терминатор". По классификации фанфиков это "АU" - "альтернативная вселенная" - перенос героев и действий в другую страну или время с существенными изменениями сюжета.
2) Главы лучше публиковать по отдельности и нумеровать - читать одним документом 149 страниц никто не отважится и быстро запутается. А по отдельным главам очень даже читают.