Искры

исследователями.
   Пирамиды в последнее время всё настойчивей мелькали по телевизору и в прессе. Но мелькание это, словно неведомой силой, умело и тонко направлялось в русло экзотической развлекухи и ставилось в ряд с инопланетянами, Атлантидой, экстрасенсами и прочими далёкими от жизни обычного обывателя сюжетцами, слегка пощекатывающими нервы.
   Николай Николаевич с головой ушёл в исследования. Он сделал несколько картонных пирамид разных размеров, поставил в них банки с водой и, выждав неделю, выпил её…через полчаса жидкость привела его в экстаз: мозг стал будто невесомым, исчезло внутричерепное давление, всякое напряжение ушло из глаз, захотелось прыгать, смеяться, шутить…Первый раз он отнёс это к самовнушению, но через два дня эффект был тот же. В одной из книг он прочёл, что подобные явления вызваны способностью пирамид полностью стирать всю информацию, накопленную водой, и делать её идеально структурированной. Он не верил своему счастью. На расстоянии вытянутой руки находился ключ к безграничным возможностям, здоровью, счастью, силе…и кто знает к, чему ещё?
   В интернете Николай Николаевич с огромным удивлением обнаружил, что уже несколько лет в Подмосковье на тридцать восьмом километре Рижского шоссе построена сорокаметровая пирамида, открытая для свободного посещения. Он стал регулярно наведываться туда и до краёв наполнялся светлой энергией, изменявшей свои свойства внутри грандиозного сооружения.
   Библиотекаря поначалу мучил вопрос: является ли чудесное действие пирамид конкретно на него объективным фактом, основанным на неизученных пока, но всё же научных законах, или же всё это происходит с ним через удачное самовнушение. Понаблюдав себя какое-то время, отметив улучшение самочувствия, настроения, укрепление веры в себя…Николай Николаевич отбросил излишние самокопания, решив, что если это и самовнушение, то очень полезное, приятное  и запредельное. Какая, в сущности, разница, что делает тебя здоровее и энергичнее? Ведь не кровь же младенцев он пьёт в конце концов!
   Жизнь вокруг него, тем временем, тоже стремительно менялась…Танька, с детства привыкшая к побоям отца и безропотному подчинению, безоговорочно приняла его условия. Демонстрация силы подействовала на неё лучше всяких речей, ведь, как говорил Аль Капоне: «Пистолетом и добрым словом можно добиться большего, чем одним лишь добрым словом.» Он, конечно, понимал, что она затаилась и не упустит удобный момент, чтобы вернуть утраченное положение, но пьянство и злость разрушали её, а пирамиды делали его всё сильнее. Тёща больше не появлялась в его квартире, да и все остальные приятели и клиенты жены обходили стороной. Танька продолжала варить самогон и торговать спиртом, но теперь Николай Николаевич, находясь в стороне от этого бизнеса, обязал её выплачивать ему половину выручки. Она стала регулярно убираться дома и стирать его вещи.
   Коллеги с удивлением замечали изменения в библиотекаре: он стал аккуратно стричься, следить за ногтями, вылечил и отбелил зубы, купил новую комфортную добротную одежду и обувь, много улыбался и шутил, энергетика его значительно возросла…Но пирамиды, будто сварливая жена, требовали всё больше.
   Библиотекарь углублялся в эксперименты, помешал в пирамиды молоко, хлеб, семена растений, насекомых…записывал свои наблюдения. Но самый замечательный, вроде бы обычный день в его тоскливой жизни настал, когда Горемыка попробовал медитировать, одев пирамиду на голову…и стало получаться. В такие моменты приходили образные видения. Николай Николаевич решил всерьёз заняться здоровьем, вернее это пирамиды распространили на него своё могучее созидающее действие.
   Начать нужно было с самого слабого места – ног…постоянно холодных, потеющих, слабых и тонких. В одном из видений он увидел мышцы бёдер в виде крестьян в старых заштопанных рубахах, несущих на своих худых, ободранных плечах немалую тяжесть. Пришло время упорных, первые месяцы изнурительных, тренировок. Годы сидения на стуле не прошли даром, но теперь он точно знал: пока сердце бьётся - всё можно изменить. Особое внимание пришлось уделять задней поверхности бёдер, ягодицам, спине и брюшному прессу. Библиотекарь изучил множество различных оздоровительных систем и гимнастик. Питание особо менять не пришлось: родители его были вегетарианцами и он, хотя и ел мясо, но количество фруктов и овощей всегда значительно преобладало в его рационе. Уже через полгода его крестьяне принарядились в красные косоворотки и расшитые жилеты. Они стали носить украшенные хризантемами картузы и играть на гармониках весёлые песни…песнями этими они, конечно же, зазывали девок.
   Бодрость, подаренная пирамидами, и пьянящий полёт мысли часто не давали уснуть. Библиотекарь полюбил поздние прогулки в окрестностях пирамидального кургана славы…этого мистического места силы. В глубине леса из-под земли бил родник, оборудованный удобным подходом. Николай Николаевич, напившись чудодейственной воды, блуждал, не разбирая дороги по ночному лесу, снимал обувь и носки, заряжался от земли, обливался в лунном свете кристальной обжигающей водой, обнимал деревья, смотрел на звёзды, разговаривал с духами природы, радовался, плакал от умиления, просыпался утром отдохнувшим счастливым человеком, не смотря на шестичасовой сон.
   В одну из таких замечательнейших прогулок Горемыка впервые увидел самого главного своего врага…посмотрел на него в упор, не испугался, понял, вдруг, что вопреки всей современной науке может самостоятельно его одолеть, не только может, но и обязательно одолеет…вместе с этим добрым лесом, этой ароматной землёй, сладкой водой, звёздным небом…пирамидами.
   Николай Николаевич давно приметил эту скромную, но мощную берёзу, росшую на краю высокого обрыва немного в стороне от стройных белых подружек. Он стал приходить к лесной красавице, подолгу стоял, обняв и прислонившись лбом, к прохладному шершавому стволу. Пирамиды побуждали искать. Однажды, задумавшись о постоянно ноющей спине, он плотно прижался позвоночником к дереву, закинул руки за голову и, обхватив ствол, сомкнул пальцы в замке…потянулся, прижимаясь и наращивая усилия. Позвонки сухо захрустели. Николай Николаевич стал извиваться, как змея, вибрируя и похрустывая всем скелетом. Наконец устав, но всё ещё не отпуская ствол и прижавшись к нему, он расслабился. Спина больше не ныла, позвоночник словно слился с деревом. Он ощутил, как мощный энергетический поток, поднимаемый  красавицей из земли, ускоряет поток энергии и в его позвоночнике. Это было чудесно. Сладостная щекочущая истома заструилась по главному энергетическому столбу. Вот тогда-то и увидел он своего врага. В верхней части грудного отдела чуть левее от центра поток энергии натыкался на преграду, словно на подводный камень. Сразу следом за камнем находилось подобие омута, углубившегося в сторону сердца и давившего на него всю жизнь с самого рождения. Николай Николаевич без страха старался в упор и под разными углами рассмотреть своего врага, словно опытный инженер, обдумывал план устранения причин неполадки. Несколько последующих месяцев он упорно день за днём, микрон за микроном продвигал камень в сторону омута…и в один прекраснейший день ощутил, что ни преграды, ни ямы на пути энергии больше нет.
   Именно после этого момента его осенила мысль о том, что только люди могут по-настоящему сохранять своё здоровье и лечить себя, заглядывая вовнутрь. Врачи, если по-хорошему, нужны лишь для экстренных случаев.      
   Николай Николаевич забыл про лекарства, он почувствовал, как со стороны укрепившихся от регулярных занятий ягодиц и спины, мягкая, сладкая волна катилась в низ живота и отзывалась там желанием. Заметно усилившиеся ноги всё чаще сами шли поближе к женщинам. Такого с ним не случалось даже в юности. Наконец, переборов стеснительность и страх, он стал оказывать знаки внимания тридцатитрёхлетней учительнице математики, довольно симпатичной и одинокой. И она ответила взаимностью... Как самый голодный хищник не мог он насытиться её телом, и как самый искусный и изобретательнейший любовник не мог наласкаться. Знания, почерпнутые из многих книг по психологии и сексологии, не зря ждали своего применения.  Светлана же, так звали вторую его за сорок лет женщину, была на небесах от свалившегося на неё счастья. Они встречались в её крохотной квартирке, свою же комнату, закрывавшуюся на ключ от посторонних, он про себя именовал Гизой – по названию долины пирамид в Египте и никого в неё не пускал.

   Николай Николаевич был очень доволен. Около двух лет минуло с самой главной в его жизни ночи…Он медленно, но верно улучшал здоровье, черпал новые знания и опыт, недоступные большинству людей, наконец, он был влюблён и любим. Но пирамиды настойчиво звали дальше в неизведанное. Библиотекарь открыл в себе журналистский талант: некоторые газеты и журналы нередко печатали его статьи о науке, природе, людских взаимоотношениях и школьной жизни… Он поставил в своей комнате большую пирамиду из оргстекла, такую чтобы можно было сидеть внутри…В такие минуты всё тело становилось невесомым, а душа ликовала и уносилась в другие измерения.
   Он никому ни разу не рассказал о своих экспериментах и увлечениях, но мысль о необходимости приобщения как можно большего количества людей становилась всё настойчивее. Он всерьёз обдумывал способы реализации своей миссии…в том, что именно в популяризации пирамид и состоит его миссия на земле, библиотекарь уже не сомневался…
   Многие исследователи и любители занимаются изучением пирамид, но большинство людей всё же почти ничего не знают об этом. Нужен  такой простой и эффективный метод приобщения к этой радости, что даже самый тупой и ленивый не сможет избежать чудодейственного воздействия.

   


* * *

Такого яркого и отчётливого сна в его жизни ещё не было.
   Он шёл в полутьме по дворцу. С двух сторон тянулась величественная колоннада, между циклопическими, уходящими в тёмную высь колоннами, стояли статуи египетских божеств, фараонов, животных…редкие масляные светильники, чадя, мерцали в полной тишине.
    Впереди показался яркий свет…он поспешил, осознавая, что там ждут именно его. Впереди было огромное залитое светом помещение. Со всех сторон по бокам стояли люди в белых одеждах. Прямо перед ним на высоком золотом троне неподвижно и величественно восседал фараон в золотых одеяниях и высоком головном уборе с коброй и соколом на лбу. Справа от фараона стоял тот самый походивший на черепаху жрец, коснувшийся тогда его лба. Повисла тишина. Николай Николаевич не знал, что делать и просто стоял посередине зала.
- Здравствуйте, Николай Николаевич. – эти слова произнёс Слава Мостовой, ученик седьмого «б», неизвестно откуда появившийся перед ним. Одет он был в обычный свой светло-коричневый костюм, на носу поблёскивали очки. – Вот, возвращаю вам книгу про арабов. – сказал мальчик протягивая руку с томом. – Посмотрите, Николай Николаевич, как новенькая…все страницы на месте, кроме двух. Но их уже давно нет.
- Ещё что-нибудь будешь брать? – библиотекарь привычно