мы тебя убьём!.. Давай сюда, в форточку, кружки… И не закрывайся: можешь понадобиться.
Вскоре арестованные сидели кругом и выпивали «водку Пенза», как окрестил Миха напиток в военном термосе. Вернулось праздничное возбуждение.
- Плохой ты специалист, Пенза. Наша была лучше.
- Ну, так сходи в свой взвод связи, принеси.
- Точно, упал на хвоста первой роте…
- Это вы, первая рота, подняли всех хлебореза п..ть.
- Ну, раз до хлебореза не дошли, сейчас тебя оттырим.
Снова все заулыбались, заговорили громче. Вскоре Курбанов громко запел что-то своё, и Кириллюк старательно пытался подтянуть по-узбекски.
- Земляк, ты фа диез низко берёшь!
Вдруг заскрипела дверь гаупвахты, и показался начкар лейтенант-танкист Бозов с двумя сержантами.
- Карпов! Ёмкость изъять! – приказал он.
- Убью траков за то, что не предупредили… - прошипел Курбанов.
- Я смотрю, весело время проводите!.. Будете орать – заставлю работать до утра! Понятно?!.
201
Ваше счастье, что в камерах ремонт!.. Эй, ты, засоня, заходи! Посидишь здесь до своей следующей смены, - и Бозов затолкнул во дворик горе-часового.
- Ничего, деды, не расстраивайся, - сказал Миха, когда тяжёлая калитка захлопнулась. – Советская Армия сильна чем?...
- Чем?
- Своим НЗ! – и он достал две папиросы, забитые коноплёй вперемежку с махоркой. – Притесь, бездельники.
… Утром арестанты были отпущены на расправу своему командиру батальона. Для каждого «славного комсомольца» Медведев и Краснопопов придумали какое-нибудь интересное наказание, а первая рота, признанная зачинщицей пьянки, отправилась на всё оставшееся лето в район обороны на полевой выход.
- Корольков, беги в магазин: время обеда!
- Щас, доску допиляю. Не пойдём в часть обедать?
- Пока деньги есть, обойдёмся без лошадиной кашки. Купишь булочек и молока. Да не нарвись на кадетов.
- А покурити?.. Запамятовал?
- И покурити…
Митяй закрыл ослеплённые солнцем глаза и задремал. Странно: чем ближе к дембелю, тем реже ему снилось возвращение домой, хотя этим-то он как раз и загружал больше всего своё воображение. Сейчас ему пригрезился в общем-то реальный случай, когда во время субботника их, пионеров шестого «Б», парни из десятого «А» заставили убирать свою территорию. Тогда, семь лет назад, Славик отказался и получил затрещину; другие, взяв грабли, пошли работать «за дядю». Во сне же десятиклассник, похожий на прапорщика Кузнечикова, завозмущался: «Митяев, ты же присягу принимал! Бери грабли, иначе тобой займётся военная прокуратура». – «Я что, присягал унижаться?» - удивился Митяй, чувствуя в то же время, что его действительно могут привлечь. Тут в спор вмешалась какая-то собака, которая тяжело дышала в самое лицо Митяю и вдруг сказала: «Вставай! Я из-за этого молока едва-едва не был пойман».
- Тьфу, Корольков, ёрш твой медь! Чего пыхтишь?!
- Зашёл я в продуктовый, представляешь, пошёл к полочке-то с молоком, и появляется офицер!
- Ты его, конечно, застрелил на месте?.. Не, мне не надо поджаристую булочку…
- Ему и невдогад, что я за полками-то хэбэ снял, пилотку снял и в своей олимпиадной футболке пошёл мимо, как взаправдушный гражданский человек!
- Молодец, сообразил. Но говоришь ты, Корольков, как чурка. У нас в батальоне и узбеки, и грузины понятнее тебя на русском говорят…
202
- Наоборот, друг, я самый настоящий русский.
- Настоящий русский язык начинается за Уралом. А у вас, в центральной России, всё какие-то словечки… Ладно, пей молоко, отдыхай и допиливай доски. Сегодня всю большую стену обобьём. А то прапор Кузнечиков… Кстати, он мне только что приснился, зараза.
- Будет ему икаться.
- Икаться мало. Чтоб ему, гаду, всю жизнь свой УАЗик ручкой заводить. Придумал мне наказание вместо гаупвахты: обшить кабинеты зампотеха и отделения…
- Прапорщик занулив, не без того… - согласился Корольков, смакуя молоко.
… Той же июльской ночью границу войсковой части нарушили двое. Граница не охранялась, и преступная парочка беспрепятственно перемахнула через забор. При этом рухнул на землю кусок забора кирпичей в пятнадцать. «Бляха муха, дембеля без цемента строили», - сказал один из диверсантов. В метре от забора части для любого солдата начинается преступление под названием самоволка, но две тёмные личности, не задумываясь, переступили и эту вторую – условную – границу. Родина спала, ни о чём не догадываясь, и лишь собачонка в ближайшем к части дворе проявила бдительность и дружно облаяла протопавших мимо солдат. «Ишь, невеличка-то, а закатилась…» - сказал ей шпион, который шёл замыкающим.
Через пять минут Митяев и Корольков подошли к стройке – длинной пятиэтажке, стены которой из белого кирпича уже были возведены, но окна ещё чернели пустыми глазницами.
- Проведём разведку боем… - решил Митяй и запустил камнем по вагончику сторожа. – Тишина, можно идти.
- А коли спит крепко?
- Что он, солдат на посту? Пошли.
Он запрыгнул в дырявое окно первого этажа, и вскоре оттуда показалась узкая доска, которую одним концом поставили на землю. Через минуту высунулась ещё доска, потом третья… Выпрыгнув обратно, солдаты вскинули стройматериал на плечи и отправились по переулку назад, к родному гарнизону.
- Запомни, Ваня: в этот момент подъехал сторож на велосипеде, а сзади бежала большая чёрная собака. Не перепутай… Собака говорила: «Гав, гав». Поэтому мы больше на стройку не пошли и легли спать.
- Уж правильнее мне помолчать…
- В этом всё дело, балда твоя фамилия. Прапор мне не доверяет, всё время тебя расспрашивает. Придумал, козёл, норму на ночь: тридцать досок. Это пять рейсов. А днём на пилораме торчи, строгай их… Кузнечиков мужикам тушёнки пообещал и не несёт. Они нас упрекают. Мало того, что не спишь…
- Ему доски-то не волочь…
- Вот-вот. И вообще, сдаётся мне, когда всё обобьём и сделаем, он меня выгонит из техотделения обратно в первую роту. Так что торопиться не будем: один-два рейса за ночь и хватит.
203
- Разве ж зампотех позволит выгнать?
- Ну, перелезай и смотри во все стороны, а я перекидаю…
Через полчаса шесть украденных досок лежали в кузове одной из машин автовзвода, чтобы назавтра отправиться на гражданскую пилораму, а темнота ночи растворила Митяева и Королькова, снова покинувших пределы своей войсковой части.
… - Давай, - шепнул Митяй через полчаса, когда самовольщики были уже на окраине города.
Корольков приподнялся из канавы, тщательно проглотил слюну, широко раскрыл рот, и вдруг тишину прорезал ружейный выстрел. Метрах в пятидесяти от засевшего в засаде техотделения подскочила на месте вражеская собака, а сам враг – старик-сторож – упал на землю и едва ли не ползком рванул из зоны обстрела.
- Молодец, блин, охотник! – Митяй вылез на дорогу. – Пока дед вызовет милицию, пока приедут, мы обойдём тот край сопки. Дачи там богатые…
- Хоть на какой-нибудь да будут яблоки…
- А, согласен и на бананы…
Соратники быстро двинулись дачными переулками и вскоре миновали участки, которые «прошмонали» до этого. На одном из перекрёстков Митяй остановился:
- Так. Наступать будем цепью. В первой шеренге пойдут двое – ты и я. На оккупированной территории вести себя вежливо, через заборы не лазить – есть калитки. Гражданских не обижать.
- Ты думаешь, можем кого встретить?
- Договаривались же: свистишь, сваливаем, встречаемся у той свалки. Всё, ты – по левому ряду, я – по праву.
Они двинулись, и через минуту Митяй зашёл на первую дачу. Прежде всего он убедился, что домик на замке, потом посидел с минуту в жезлонге, что оставили на крылечке, представил себя на пляже. Сад никакого интереса не представлял, и Митяй пошёл на следующую дачу. И на ней никаких фруктов не оказалось, лишь немного смородины на двух кустах. Так Митяй дошёл до перекрёстка и тут, несмотря на то, что Луна, скрываясь за облаками, давала очень слабый свет, увидел прямо перед собой широкое грушевое дерево с густо висевшими на нём плодами. Радость так захватила его, что он совершенно растерялся, когда с бокового переулка выскочил мужик с топором.
- Какой добрый инструмент мне попался-то!
- Твою мать, Корольков! Какого хрена ты машешь топором?
- Да ты что, Славик!.. Будет нам, чем работать. Смотри, - и Корольков, сунув Митяю топор, начал доставать из кармана молоток, щипцы и компас.
- А компас на кой фиг? Я тебя и по звездам приведу обратно.
- Пригодится как-то…
- Мародёр. Ладно, давай найдём мешок и обдерём эту шикарную грушу.
204
- Мама моя! – только сейчас заметил Корольков дерево с плодами. – А грушек-то, грушек!.. Мы всё заберём, а?
- Всё – это вёдер пять. Не упрём.
Мешок висел на перилах этой же дачи. Добрые хозяева, очевидно, никак не предполагали, что страдающая от недостатка витаминов армия поможет им с уборкой урожая. Набрали полмешка. Корольков убедил приятеля, что зелёные фрукты могут скоро поспеть, если разложить их где-нибудь на солнце. Прибавили и зелёных. Мешок был почти полон, но Корольков нашёл длинную жердь и посшибал груши с верхних веток, утверждая, что они самые крупные и сочные. Когда Митяй попробовал трофеи на вес, он сказал:
- Или выбрасываем половину, или ты несёшь дольше, чем я. Во-первых, на дне твои железяки, товарищ плотник, во-вторых, я зелёные груши рвать не хотел.
- Да ты что! Выбросить?! Да я хоть всю дорогу пронесу. Мы ж неделю будем объедаться. Я и припрятать-то знаю где…
- Ну, как хочешь. Может, по дороге и передумаешь… То.
- Не передумаю-то.
Они двинулись в обратный путь, пробуя груши и радостно обсуждая удачу. Корольков бодро нёс на плече мешок. Когда вышли на центральную «улицу» дачного посёлка, Митяй решил:
- Мимо сторожа обратно не пойдём. Сейчас повернём вниз и… Атас!
Они махнули через забор, и в ту же секунду пространство вокруг осветили фары милицейского УАЗика. Пока солдаты пробежали через участки до следующей дороги, машина уже была там.
- Стой! Бросай мешок. Как говорил ротный на учениях, «нельзя поступать стандартно». Бежим вправо.
Любители витаминов рванули вдоль дороги, и прежде чем в УАЗике разгадали их манёвр, перемахнули в соседний квартал. Митяй пробежал метров десять и упал в малину. Корольков за ним.
- Так, сейчас отъедут на перехват, мы - назад и вниз. Добраться бы до свалки… Всё, за мной! Да брось ты этот мешок: поймают!
Милиционеры разгадали митяевскую тактику, и двое из них вылезли из машины, которая поехала по нижним переулкам, преграждая путь на пустыри, где не то, что два солдата, а целая зенитная установка легко спряталась бы. Беглецы снова залегли.
- Всё. Побежим – засветимся… Господи, да брось ты на хер этот мешок. Теперь не до фруктов.
- Да что там… Всё равно бегаем…
- Не бегаем, а убегаем… Идея. Помнишь домик, в котором дверь на замке, а окно можно открыть? Где-то здесь.
- Колодец в полисаднике.
205
- Точно. Вон эта дача. Ползком марш.
Пользуясь темнотой и естественными укрытиями, потрошители садов проползли два участка незамеченными. К их счастью, забор состоял лишь из трёх рядов колючей проволоки, и его легко миновали. Но мешок застрял. Как ни ругался громким шёпотом Митяй, как ни тянул запасливого товарища за шиворот, Корольков всё же высыпал полмешка на одном участке, перебросал груши на соседний участок и собрал все до одной, при
