дивизиона.
- У болгар кивок согласия - означает отрицание, - объяснил Черкасов солдату, - и наоборот - отрицание означает согласие, понял?
- Вроде бы. А, почему у них разрешено употребление алкоголя рядовому и сержантскому составу, а у нас нет? Сидят солдатики, потягивают себе пиво
коктейли, коньяк, так служить можно и десять лет.
- Потому что эти ребята знают, когда и сколько можно выпить, то есть, знают норму! А мы, если начинаем пить, то, из этого получается…, впрочем, ты сам знаешь, что из этого получается…
На следующий день, на центральном плацу полигона Эшалук, состоялся
*Болгарские алкагольные напитки.
митинг по случаю отъезда вьетнамского полка на Родину, где в самом разгаре шли ожесточенные бои вьетнамцев с войсками Соединенных Штатов Америки.
С трибуны выступал генерал-лейтенант войск ПВО страны, который хорошо поставленным голосом, пламенно и искренне пожелал, отправляющимся домой воинам, успешной борьбы вьетнамского народа с американскими империалистами…
Случилось так, что херсонский полк стоял, как раз напротив вьетнамского. Воины вьетнамцы, все, как один, невысокого роста, с юными, почти детскими лицами, вызывали жалость и сочувствие. Алексей, стоящий в первых рядах, сам среднего роста, чувствовал себя, на фоне вьетнамских солдат, чуть ли не былинным богатырем. Разглядывая солдат-вьетнамцев - встретился глазами с одним из них. Тот, почему-то, неотрывно и, как показалось, Алексею, требовательно и укоризненно смотрел на него: «Ну, что же ты, - говорил его взгляд, - такой высокий, сильный, здоровый и не поможешь нам? У тебя такая большая и сильная страна, а мы…» - тут он опустил глаза, подернувшиеся слезой, а когда поднял, в них опять читался вопрос: «Неужели ты позволишь, чтобы эти янки, америкосы, которых мы не звали к себе, как не звали вы к себе немцев в сорок первом, захватили нашу страну?! Ведь это несправедливо! Они безнаказанно бомбят наши города и села, выжигают наши джунгли, а вместе с ними все живое и всех нас, напалмом! Они пытаются поработить нас, навязать нам свою волю, свой образ жизни, свое видение ее»!
…- и сегодня, провожая вас, братьев по оружию, - продолжал говорить генерал лейтенант, делая паузы для перевода сказанного, - на свою Родину, где идут кровопролитные бои с американским агрессором; мы горды тем, что
провожаем вас обученными и подготовленными к владению самым современным оружием! Мы с уверенностью можем сказать вам, что не бросим вас в беде и в скором времени, вслед за вами, во Вьетнам двинутся полки и наших добровольцев, чтобы оказывать вам не только моральную и техническую, но и практическую помощь! Счастливого вам пути, наши боевые друзья, и успехов вам в защите своей Родины!
После нашего генерал-лейтенанта выступил вьетнамский командир полка. Он, также, через переводчика, от имени всего вьетнамского народа, поблагодарил нашу страну, и весь братский советский народ, пришедший в трудную минуту на помощь Вьетнаму. Выразил искреннюю благодарность за грозное оружие, полученное ими здесь, которое поможет им отстоять свою независимость…
По окончании митинга, Алексей еще раз встретился глазами с вьетнамцем; они были полны решимости; ее же, выражали и крепко сжатые зубы; и застывшее, словно окаменевшее, лицо. Усмехнувшись, он последний раз по-смотрел на Алексея, выполняя команду, повернулся вместе со всем полком направо и зашагал к автобусам, которые должны были отвезти их на станцию, для погрузки в вагоны…
…Вернувшись в Херсон, полк и его дивизионы отправились по местам своего постоянного базирования.
Алексей, прежде чем выехать в дивизион, зашел к заместителю полка по политической части и попросил его записать добровольцем в формирующиеся, как он слышал от кого-то, добровольческие части во Вьетнам. Замполит очень растрогался, расчувствовался: - Ну, вот, - говорил он, обращаясь к офицеру, находившемуся у него в кабинете, - а сколько разговоров, что молодежь у нас уже не та?! Спасибо, сынок, спасибо, если понадобится, я буду иметь тебя в виду…
«Ну вот, парень, - выйдя от замполита, попытался он телепатировать свою мысль вьетнамцу, - я сделал все зависящее от меня и если мою просьбу удовлетворят, то в скором времени мы можем встретиться с тобой у тебя на Родине. А теперь со спокойной душой, я могу навестить свою девушку».
Алексей, прошел в кабинет своего непосредственного начальника, и испросил разрешения остаться в полку до завтрашнего утра, «… и, если можно, то и увольнительную на этот же срок».
- Что, обзавелся девушкой в Херсоне? Ты же, насколько мне известно, страдал по оставшейся даме дома, или после отпуска, так и не помирился?
- Та дама, что дома, - нам это знакомо,
Ушла, как все дамы, куда-то из дома,
У дамы, у этой, теперь другой дом –
Замужем дама! – прочитанный том!
- выдал он экспромтом четеверостишье подполковнику.
- Даже так? – удивился начальник медицинской службы, - А я думал, что хоть таких парней, как ты, девушки ждут и не забывают. Ла-адно, - задумчиво протянул он, - скажи старшине, чтобы выписал тебе увольнительную на два дня, хватит? А я позвоню в дивизион, - увидев кивок согласия, продолжил офицер, - что задерживаю тебя здесь на семинаре.
- Спасибо, товарищ гвардии подполковник! – от всей души поблагодарил Алексей начальника.
- Погуляй, а то, в Голой Пристани, девушки, наверное, не очень располо-
жены к солдатам?
- Так точно, они совсем не расположены к нашему брату, разрешите идти?
Побежал в секретную часть к Вадиму: - Слушай, где у вас тут в штабе, телефон с выходом на город?
- Звони, с этого, - показал секретчик на отдельно стоявший аппарат, – только не долго, и очень быстро, и даже еще чуть быстрее, – подмигнув, улыбнулся он Черкасову.
- Мадмуазель Рит`а..? Бон жур, добрый день, говорю… Это я – Алексей…
А что я еще не приехал…? Вот нахал! Все! Все, уже исправляюсь, уже лечу!
Два дня пролетели, как в сказке. Рита, с помощью Алексея быстро освоила азбуку любви, присовокупила к ней вычитанные, где-то французские любовные штучки, и они, от души наслаждаясь, друг другом, со всем пылом моло-
дости отдавали дань богу Эросу всех себя без остатка.
- Послушай, а ты не хочешь жениться на мне? – спросила, к концу второго дня девушка, - По-моему мы очень хорошо и во всех отношениях подходим друг другу.
- Ты мне очень нравишься, но жениться на тебе, я – опасаюсь.
- Ты?! Чего-то боишься?! – удивилась девушка.
- Да, боюсь, того, что ты очень легкомысленная особа.
- Я легкомысленна?! – возмутилась учительница французского языка.
- Да, так как доступна даже простому солдату и, к тому же с первого раза, – сердито сказал Черкасов.
- Ты это, что серьезно?! – изумилась Рита, - Лешка! Но это же был ты!
- А если бы это был не я – думаешь было бы по-другому? Был бы другой и было бы также, а может быть и гораздо хуже, – ревниво пробурчал Алексей.
- Что ты такое говоришь?! Это сама судьба свела меня с тобою в нужное время, в нужную минуту! Да, мне нужен был мужчина, я уже не в силах была терпеть одиночество и все прочее, да я вышла на улицу, но…! Мимо, меня проходили ведь и гражданские, и другие военные мужчины, но я выбрала тебя, а не кого-то другого! Так мне подсказало мое сердце! Как ты мог подумать, что я такая уж совсем легкомысленная и всем доступная девица! Ты же сам убедился, что до тебя я была девственна! - И Рита, уткнувшись носом в ладони, зарыдала отчаянно, громко, навзрыд.
- Но, но, но! - бросился к ней Алексей, - Ты чего тут сырость разводишь? Соседей снизу зальешь, - обнял ее Алексей, - ну прости меня, пожалуйста, я идиот, и у меня…, у меня перламутровые уши, вот. А это должно, как-то извинить меня.
- Ну да? – не поверила девушка и, отстранившись, посмотрела на уши лю -
бимого, - Они хоть и были розового цвета, но никак не перламутровые, девушка даже потрогала их руками, - Да ну тебя - опять эти твои хохмочки, - сквозь слезы улыбнулась она…
Подошел сентябрь месяц. В очередной раз министр обороны издал приказ о демобилизации воинов, отслуживших три года и о призыве на действительную военную службу граждан 1948 года рождения. Таким образом, Алексей и все солдаты, призывавшиеся с ним в один год, после отъезда стариков сами стали дедами.
В первую же неделю, по прибытии в дивизион, в одну из ночей его вызвала девочка Света…
- Эля, - уже собираясь уходить от нее, заговорил Черкасов, - не надо больше посылать за мной Свету.
- А что так? – удивленно вскинула брови платиновая блондинка.
- Я познакомился с девушкой, на которой вскоре собираюсь жениться.
- Ну и женись себе на здоровье, я-то тут причем?
- Как-то неудобно, вроде бы измены - получается.
- Дурачок ты, Леша! У тебя, что много было в твоей солдатской, да и гражданской жизни таких роскошных и так много умеющих женщин, как я?
Алексей отрицательно помотал головой.
- Вот и не дури, пользуйся пока разрешают. С юной невестой ты этого
всего не получишь. Ну, иди ко мне, протянула она к нему руки. И Алексей пошел и остался в квартире еще на некоторое время.
- Ну вот, это другое дело, а то «не присылайте больше за мной», - передразнила Элеонора, Алексея.
В октябре, после прохождения в полку курса молодого бойца, в дивизион прибыла партия новобранцев.
Ребята были кто, откуда. Алексей обратил внимание на светленького симпатичного парня, он казался старше остальных: «Наверное, как и я – пере-росток», - подумал он.
Парень, действительно оказался переростком, он был с сорок четвертого года, то есть на два года моложе Алексея. Перевели его во второй дивизион с третьего, где он уже год отслужил. А, вообще, как он сам объяснил, забрали его со студенческой скамьи.
- Был студентом минского иняза, - рассказывал солдат ребятам, - на третьем курсе довольно часто болел, отстал в учебе; чтобы восстановить пошатнувшееся здоровье и не завалить курс, взял академический отпуск, а военкомат…! - весело и открыто улыбнулся парень, - Тут, как тут и цап царап! - зло
и очень похоже зашипел он кошкой, - И заграбастал в свои доблестные ряды!
Геннадий оказался общительным и развитым во всех отношениях парнем. Он хорошо играл в баскетбол, неплохо в волейбол; узнав, что в техническом дивизионе есть офицер, играющий на аккордеоне, вздохнул и сказал, что тоже очень прилично играет на этом инструменте и, если бы можно было приобрести таковой, то организовать художественную самодеятельность в дивизионе, было бы, как два пальца «об асфальт». А что, - говорил он, - в третьем дивизионе, была очень приличная самодеятельность! Мы часто выезжали с концертами в город, в совхозы, колхозы – все какое-то разнообразие, я, лично считаю, что самодеятельность в армии это - «луч света в темном царстве».
Алексей, сам, будучи большим любителем художественной самодеятельности, пошел к замполиту: - Товарищ гвардии капитан, - обратился он к офицеру, - у нас, вновь прибывший рядовой Соболев, очень прилично поет и иг-
рает на аккордеоне, нам бы инструмент, и мы бы организовали свою самодеятельность.
- Черкасов, ты это, ты точно знаешь, что он хорошо играет? – не поверил капитан.
- А то ведь некоторым, кажется, что если на клавиши нажимает, то уже и играет.
-
