Подо льдом / Часть 3-4

эксперты.
¬– Девочку нашли здесь, ¬сообщил руководитель группы. – Горничная решила убрать номер, никто не отвечал, она и открыла дверь. Девочка была уже мертва, предварительное время смерти 8:30.
– И она тоже, – вслух проговорил Тоби.
– Что она тоже? – удивился эксперт.
– Я только что со станции, там девочка в 8:30 бросилась под поезд.
– Да, я слышал, – сказал эксперт. – Вы предполагаете, что это связанные суициды?
– А вы думаете, что это суицид? – удивился Тоби.
– Несомненно, – эксперт поднял с журнального столика большой стакан в полиэтиленовом пакете. Он аккуратно вынул его, чтобы показать Тоби, что вся поверхность стекла была в белом налете. – Она пила из него перед смертью. Я уверен, что мы обнаружим здесь то, что ее убило.
– Возможно, – Тоби задумался и достал из сумки блокнот. Он быстро нарисовал знак, который был у первой девочки не руке и показал его эксперту. – У нее не было подобного шрама на руке?
– Нет, на руках ничего не было, вены чистые, я все осмотрел. Но подобный символ я видел у нее на левой ягодице.
Эксперт попросил коллегу, тот показал Тоби фотографию. Девочка лежала ничком на диване, голова безвольно свесилась вниз. На ней не было одежды, шорты, трусы и майка валялись рядом. Шрам на ягодице был выполнен искусно, ровный, четкий.
– Она не могла сделать себе сама такой рисунок на теле, – заметил Тоби.
– Да, но она могла сделать подобное в любом салоне тату, там и не такие шрамы делают, – ответил эксперт. – Вы можете пока опросить работников гостиницы и постояльцев, ваши коллеги уже внизу в столовой. Отчет мы пришлем вашему комиссару не раньше понедельника, к сожалению. Лаборатория не успеет все сделать.
– Хорошо, уже спешить некуда, – согласился Тоби.
– К сожалению, да. Жалко, такая хорошая девочка, и родители приличные.
Тоби кивнул и вышел. Уже в коридоре ему пришла мысль в голову, и он поспешно позвонил Андре.
– Привет, я на месте, – сказал Тоби. ¬Андре, может пока я здесь, ты выпишешь ордер на обыск номера первой девочки?
¬– А у тебя есть основания для этого? – с сомнением спросил Андре, полностью влившись в роль комиссара, в первую очередь думавшего о последствиях каждого шага, но он быстро одернул себя. ¬ Сейчас сделаю, никуда не уезжай. Передай криминалистам, что скоро им придет наряд.
– Хорошо, я пока пойду пообщаюсь с жильцами. Знаешь, я думаю, что обе жертвы знакомы или нет, у них есть общая связь. У первой на руке был странный шрам, я тебе пришлю рисунок, а у этой – на ягодице. И обе совершили суицид в 8:30.
– Надо гостевую книгу посмотреть, может они все вместе приехали, – предложил Андре.
– Хорошая мысль, у меня что-то голова не соображает, – честно признался Тоби. – Все, как в тумане.
¬– Иди проветри голову, выпей сладкого чая, мне всегда помогало, и за работу. Мы можем упустить время. Я приеду через пару часов, надо с документами закончить.
– Не надо, я справлюсь. Тем более, здесь есть кто-то из наших.
¬– Хорошо, но оба дела берешь ты, я тебя уже записал в систему, – сказал Андре.
– Ну, спасибо, а то у меня мало других дел, – возмутился было Тоби. – Согласен, беру дела.
– Хорошо, вечером поговорим. Ты же помнишь, что Амалия ждет всех на ужин?
– Андре, вот честно, нет желания.
– Нельзя, работа должна оставаться на работе, а то перестанешь быть человеком. Чтобы был, это приказ.
– Слушаюсь!
Из апартаментов вышел эксперт и показал на листок бумаги в файле, на котором неровным почерком было что-то написано по-русски, Тоби уже легко отличал русские тексты, вместе с Амалией получая уроки русского языка у Ани.
– Это похоже на предсмертную записку, – сказал эксперт. – Но мне кажется, что это больше напоминает стихи, видите, как кончаются строки, будто бы это строфа.
– Да, похоже. Это по-русски, – ответил Тоби.
– Вы можете прочитать? Вы знаете язык? – удивился эксперт.
– Нет, это сложно. Надо отдать хорошему переводчику, чтобы не потерять смысл.
– Верно, у нас есть один специалист, но это небыстрая работа. Я думаю, что пока не стоит показывать эту записку родителям девочки, лучше сначала понять, что здесь написано.
– Я тоже так думаю, – Тоби боролся с собой, чтобы не сделать фотографию и не отправить ее Ане на перевод, не стоило пугать девочку.
Эксперт удалился, и Тоби пошел вниз, на ходу обдумывая, что он будет спрашивать у постояльцев, в голову ничего не приходило.

Москва, спальный район, 11:00.

Цветущая полоска земли, опоясывающая высокую башню, была огорожена со всех сторон. Полицейские отгоняли прохожих, чтобы те не пялились на накрытое серым брезентом тело, лежащее прямо под каскадом балконов. Прыжок был с двадцатого этажа, это зафиксировали камеры соседнего дома и несколько свидетелей. Прыгавшая девочка встала на скользкие перила открытого балкона и, покачнувшись, полетела вниз. Так обстояло дело официально, не было никого кроме нее на балконе, никто ее не толкал, но точнее можно было бы увидеть по камерам соседней башни.
Анна Сергеевна стояла внутри ограждения и смотрела на балкон. Из рассказов ей было понятно, что девочка совершила поступок самостоятельно, но все же в последний момент она испугалась, поняла, что делает, но было уже поздно. Она была уверена, что записи с камер подтвердят ее догадку, только что это могло значить для следствия? Суицид, вот и все дело. Вряд ли ей удастся найти следы тех, кто толкнул ребенка на этот поступок, Анна Сергеевна не верила, что ребенок может совершить с собой такое. Ей на короткое время показали обезображенное тело ребенка, ничего не шелохнулось внутри нее, это будет вечером, когда она будет дома. Она старалась думать о деле, цинично проговаривая про себя имеющиеся факты.
– Аня пойдем, тут ребята из УК что-то нашли, ¬сказал подошедший к ней участковый.
¬– Пошли, ¬ кивнула она и пошла за ним. – Странно, да? Родителей еще нет.
– А им сообщили?
– Да, сразу же.
– Полчаса всего прошло, едут, наверное, – пожал плечами участковый.
Они вошли в подъезд, возле одного из лифтов стоял парень в спецодежде, его чуть раскосые глаза смотрели тревожно, он все время глядел на выход.
– Что нашел? – спросила его Анна Сергеевна, подходя к нему.
– Вот, этого не было. Я могу точно сказать, я это зеркало вешал два дня назад, оно было целое, – парень показал на зеркало в лифте.
Зеркало было чистое, еще была наклейка производителя в нижнем правом углу, которую пытливые детские ручки до конца не оторвали.
– А что с ним? – удивился участковый, – поцарапали?
– Да нет же! – возмутился парень. ¬ Здесь что-то написано, у меня нет бумаги и карандаша.
¬ – У меня есть, – сказала Анна Сергеевна и достала из сумки тетрадь. Оторвав лист, она приложила его к центру стекла, на котором действительно было что-то вырезано, разобрать было сложно, но это были точно буквы.
Анна Сергеевна стала протирать лист косметическим карандашом, на бумаге стали появляться слова. Грифель быстро стерся, парень взял карандаш из ее рук и через две минуты вернулся с заточенным карандашом. Через десять минут вся надпись была на листе. Это были короткие стихи, вырезанные искусно, шрифт был красивый, определенно человек, который это делал, профессионально владел инструментом:

«Мир, который ты видишь,
Не видит тебя,¬ ты ноль!
Спутанные мысли религий,
Кружат над твоей головой.

Мир, который родил тебя,
Готов разорвать твою плоть,
Выпить всю кровь твою
И обглодать каждую кость.

Время невластно над миром,
Мир существует вне,
Вне твоих желаний,
Внутрь залезая к тебе.

Выйди наружу, шагни на свободу!
Выпрыгни из него!
Разорви собой его морду,
Освободись от него!»

¬ – О, Аллах, что же это? – воскликнул парень. – Это же они, они написали!
¬ – Кто они? – Анна Сергеевна схватила его за руку. – Что ты знаешь?
¬ – Я ничего не знаю, просто говорили, что, я не знаю, как правильно сказать, – заторопился парень.
– Не беспокойся, я тебя не арестую. Пойдем, – Анна Сергеевна отвела парня в комнату охранника, взглядом заставив того выйти. Она закрыла дверь, но вошел участковый. – Закрой дверь.
Парень покосился на участкового, тот закрыл дверь.
¬– Садись и подумай, что ты знаешь, – спокойно сказала Анна Сергеевна, усаживая разволновавшегося парня на стул.
¬– А мне ничего не будет? У меня официальный патент, я могу показать. Он у меня в комнате, –¬ забеспокоился парень.
¬– Не волнуйся, это не касается тебя. Говори, – Анна Сергеевна встала перед ним, пристально смотря в глаза.
– Ну, я как-то слышал на площадке, мы тогда в смене с Шерзадом были. Так вот я работал, клумбой занимался, все здесь я посадил. А рядом сидели две девочки, они что-то тихо обсуждали, я мало что слышал.
¬– Что они говорили? Попытайся вспомнить, – Анна Сергеевна села рядом и включила диктофон на телефоне. – Как тебя зовут?
– Чингиз Рахманов. А слышал я, что они что-то должны сделать, я не понял что, говорили про последний шаг. Я подумал, что это была игра такая. Но потом к ним подошла женщина, она дала одной девочке, той, что выпрыгнула, какой-то листок, а потом быстро ушла.
– Как она выглядела?
– Я ее видел только со спины. Высокая, у нее длинные черные волосы, я пытаюсь вспомнить, еще она была в длинном платье до самых пят, я не видел ее ног, вроде белое или светлое, было яркое солнце, я особо не рассматривал.
– А почему ты решил, что это написала она? Когда это было? – спросила Анна Сергеевна.
– Вчера, точно вчера, – парень аж привстал на месте, что-то вспомнив. ¬ Я помню этот стих, девочки его шепотом прочитали. Я со школы люблю поэзию, сам пишу стихи.
¬– А чего тогда к нам приехал улицы подметать? – скривился участковый.
– Чингиз, попробуй вспомнить эту женщину, хорошо? – Анна Сергеевна дала ему свою карточку. – Ты парень умный вижу, что наблюдательный. Вечером позвони мне, хорошо?
¬ – Да, хорошо. Я постараюсь, что-то вертится в голове.
– А ты знаешь вторую девочку? Ты ее уже видел когда-нибудь? – спросила Анна Сергеевна.
– Да, конечно. Они часто сидели во дворе. Она вроде живет недалеко.
– Сможешь ее опознать? – спросила Анна Сергеевна.
– Смогу,  ее хорошо запомнил, она такая, красивая, раньше была с розовыми волосами, – ответил парень.
– Хм, это значительно ссужает круг. Дай-ка мне свой номер, – Анна Сергеевна выключила диктофон, готовая записать мобильный.
– Парень продиктовал, было видно, что он усиленно вспоминает.
– Еще вспомнил, у этой женщины на пальцах, левая рука, там было два больших перстня с камнями, какого цвета не могу сказать, солнце светило прямо в глаза.
– Уже что-то, –¬ кивнула ему Анна Сергеевна. ¬Хорошо, ты вспоминай, вечером поговорим. А завтра пойдешь со мной, будем фоторобот рисовать. С твоей УК договорюсь, проблем у тебя не будет.
¬– Спасибо, я все сделаю, – с готовностью ответил парень. – Могу идти?
¬ –Да, и еще, не пускай никого в этот лифт, мы пока пальчики снимем, а потом заберем зеркало, понял? – сказала Анна Сергеевна.
¬– Все понял, – ответил парень и вышел.
¬– Позови криминалистов, пусть обработают всю кабину, – приказала Анна Сергеевна.
– Да ты представляешь, сколько там народу уже проехало, сколько наследило? – возразил участковый.
– Выполнять, – ледяным голосом сказала Анна Сергеевна,  – и камеры у охранника пусть возьмут за трое суток, тот, кто это вырезал на стекле, точно засветился.
– Понял, – нехотя ответил участковый и открыл дверь.