Подо льдом / Часть 3-4

автоматная дробь, стреляли из «Калашникова». Пули насквозь пробивали машину, Вова и Петр Ильич прятались у моторного отсека. Стрельба утихла, Вова привстал, чтобы осмотреться, стрелка не было видно, но на первом этаже дома было разбито окно. Он заметил фигуру в окне и выстрелил. Автомат забил снова, Вова еле успел спрятаться. Как только очередь стихла, Вова отполз к другому краю машины и выстрел в автоматчика.
Все стихло, где-то кричали встревоженные птицы, шумел ветер, и больше ничего.
¬– Я наряд вызвал, – шепнул Петр Ильич.
– Понял, – Вова выглянул из убежища и тут же спрятался, потом выглянул еще раз.
Возле дома лежало тело мужчины на спине, пистолет валялся рядом, из окна больше не выглядывало дуло автомата.
– Я пошел, – шепнул Вова.
Петр Ильич сел, держа под прицелом дом. Вова бесшумно прошмыгнул к Corolle, выждал некоторое время, и одним броском настиг дома.  Петр Ильич пошел за ним, не так быстро и бесшумно, он был отличной мишенью.
Они подошли к открытой двери, Вова выдохнул, потом сделал глубокий вдох и вбежал в дом, Петр Ильич за ним.
В доме было пусто, у окна лежало тело мужчины, он зажимал рукой горло, но был уже мертв. Рядом валялся автомат и пустой магазин. Дом был большой, на второй этаж вела лестница по центру холла. Вова прошел по холлу, заглядывая в комнаты, дом был пуст. Петр Ильич поднялся на второй этаж, там были жилые комнаты, с наброшенными на пол матрасами, бутылками на полу, остатками еды, использованными презервативами.
– Никого, – сказал Петр Ильич, спускаясь. – Вовка, ты где?
– Я здесь! – Вова сбегал к их машине за полумасками. ¬ Там походу лаборатория. Держи, а то надышимся.
Петр Ильич взял маску и надел ее, Вова уже был в маске, чуть дрожа от разгулявшегося в крови адреналина.
– Хорошо стреляешь, – с уважением сказал Петр Ильич. – Жаль, что всех насмерть.
¬ Так получилось, я не думал об этом,  пожал плечами Вова, без эмоций посмотрев на труп у окна. ¬ – Пошли, я краем глаза посмотрел, по-моему, нашли.
Они прошли на кухню, которую переделали под лабораторию. Одну стену снесли, чтобы поставить четыре реактора. На столах была гора посуды, весы, другие приборы, а ближе к входу небольшой склад с реагентами: мешки и пластиковые канистры. Над реакторами и столами нависали короба вытяжки, под которыми стояли примитивные испарители, не было даже подобия вытяжного шкафа. Петр Ильич посмотрел на дно испарителей, там были остатки серого порошка. Он попытался представить, какой кумар здесь стоял при работе испарителей, в животе неприятно заныло от понимания, что могли впитать в себя дары дачного хозяйства с такими соседями.
– Готовый продукт? – предположил Вова, беря со стола пакетики с таблетками и порошком.
– Возможно, экспертиза покажет, – ответил Петр Ильич. – Главное, чтобы наши приехали раньше, а то нас здесь закопают.
– В лес убежим, – пошутил Вова. – А это что за машина?
– Похоже на агломератор, – ответил Петр Ильич, осматривая большую бочку с мешалками. – А это похоже на гранулятор или что-то подобное, я плохо разбираюсь.
– Похоже, – Вова осматривал непонятного вида оборудование, расставленное по широким столам. ¬ – А ведь не такая уж и маленькая, реакторы-то на полкуба, не меньше, да?
– Да, тонны полторы, а может и две по концентрату могли делать.
¬ – Ого, ничего себе. А сколько это по конечному продукту? – присвистнул Вова.
¬– Не знаю, вряд ли больше сорока килограмм, может чуть больше. Пойдем к машине.
Они вернулись к своему «Дастеру», машина была вся изрешечена пулями. Вова взобрался на водительское сиденье, двигатель завелся, но автоматика запищала, уровень масла был почти на нуле.
– Все, доездился, –¬ сказал Вова, похлопав автомобиль по крыше. – Может, отойдем подальше, а то чего здесь светиться? Неизвестно, кто первый приедет.
– Хорошая мысль, держать оборону у меня нет желания, – сказал Петр Ильич, забирая из машины свои вещи.
– Ах, черт, банки разбили! – сокрушенно воскликнул Вова. – Ну и ладно, яблоки хоть целы.
– Далось тебе это варенье, лучше здесь ничего не есть, – буркнул Петр Ильич.
Они прошли дальше по улице, пока не увидели на одном из участков старую беседку. Ворота и забор были уже давно сломаны и валялись на земле. С этой точки их сразу не было видно, зато они видели, кто подъезжал к дому.
– Интересно, что там у Дениса, – сказал Вова и набрал его.
Денис только вышел из метро, утром он заезжал в контору, а теперь спешил на встречу с родителями Юли Воскресенской, девочки, которая в пятницу 18 августа выбросилась с балкона двадцатого этажа. Через полчаса он должен был встретиться с Анной Сергеевной и матерью Юлии, отец уехал в командировку. Для Дениса это было странно и непонятно, он пытался представить, чтобы он почувствовал, если бы его дочь выбросилась из окна, но уж точно, он бы никуда не поехал, вряд ли бы он мог хотя бы что-то делать в эти дни. Денис ничего не рассказал Алине, не желая ее расстраивать, но за него это сделали вездесущие или, как назвал их Петр Ильич, везде сующие чаты дома и района, подкинувшие свежего мяса стервятникам, любителям площадных удовольствий публичных казней, личных трагедий. И Алина все знала, она больше не могла спать, слишком близко к сердцу принимая эту трагедию. А ведь было все в порядке, все воскресенье они провели на даче у Петра Ильича, без телефонов, Алина выключила его еще в субботу и включила поздним вечером в воскресенье, захлебнувшись в волне нечистот мгновенных сообщений.
Денис сел в маршрутку и ответил Вове.
¬– Привет, накрыли лабораторию?
– Ага, даже немного в ковбоев поиграли, вот, сидим, ждем наряд. Я вот поставил, что областные вообще не приедут, а Петр Ильич не хочет со мной спорить, ¬– ответил Вова.
– Шутник, – пробурчал Петр Ильич.
– Там нормальная лаборатория, уже неплохо, но хотелось бы всю банду накрыть. Что у тебя?
¬– Да пока ничего, еду на разговор с родителями той девочки, ну ты понял. Не знаю, что они нам расскажут, но Анна сказала,  что поговорить стоит. Шамиль привет передавал, он порылся в телефонах посетителей кальянной, двое парней ничего особенного, но вот два других очень интересны. Один из них был куратором, так называемой группы смерти во Вконтакте. Это все баловство, конечно, лохи. Мы просмотрели переписку, их скорее дети уже троллили. Но интересно другое, тот мужчина, который выжил, он их выслеживал. Это видно по переписке. Шамиль мне показал, он их даже снял и отправил их их фото в кальянной. А вот зачем он носил с собой переточенный травмат, вот это стоит уже с ним обсудить.
– Интересно, – сказал Вова, он включил на телефоне громкую связь, чтобы Петр Ильич тоже слышал.
¬– Денис, а тебя никто не слушает? – спросил Петр Ильич.
– Не-а, я один в маршрутке, а водитель далеко, слышите радио? – Денис повернул телефон в сторону водителя.
– Слышим, ¬– подтвердил Петр Ильич. – Что еще нового?
– Что еще? А, на меня тут дело завели, точнее заявление написали, – сказал Денис.
– Это еще кто? – удивился Вова.
– Родители Даши Смирновой. Я, по их мнению, избил их ребенка. У них есть видеодоказательства, да я это и в своем заявлении описал, нечего скрывать, – ответил Денис.
– Они считают, что незачем было применять к ней физическую силу, девочка просто играла, а я расценил ее попытку суицида неверно, поэтому должен быть наказан.
– Так ведь она же хотела себя порезать! ¬ Возмутился Петр Ильич. – Да как это неверно! Что за чушь собачья!
– Вот так вот. Хотя, это может показаться странным, но я тоже думаю, что Даша не собиралась себя убивать. И в переписке, которую я успел себе заснять, не было призыва к этому. Ее куратор требовал, чтобы она сделала, нет, неправильно, чтобы она шагнула вперед, поднялась на первую ступень к освобождению, нанесла первый удар по бренности существования или как-то так. Наташа выписала это все, сидит, думает. Я поговорил об этом с Анной, она тоже думает, что это не была попытка суицида, а выполнение задания.
– Дерьмо какое-то! – в сердцах выругался Петр Ильич. – Денис, вот ты сейчас будешь говорить с мамой этой бедной девочки, постарайся получить ее телефон, планшет, ноутбук – все, что дадут, а уж Шамиль найдет эту тварь, он парень упорный.
– Я тоже об этом думал, нам нужно исходное устройство, тогда мы хотя бы локализуем этих кураторов, – сказал Денис. – В любом случае, можно сказать определенно, что это непростые ребята, и я уверен, что и Даша, и ее подруга Соня, и эта бедная Юля – они все из одной группы. Я не верю в такие совпадения, тем более в одном районе и в одной школе. Они все учились в одной школе, Юля училась на год старше, вот и вся разница.
– Верно, совпадений не бывает, надо искать следы, а как найдешь, сразу брать и давить эту гадину! А дело потом напишем, не переживай, – Петр Ильич сказал это на удивление спокойно и уверенно. – Все, успехов. Потом еще поговорим, а то у нас тут скоро шухер начнется.
– Понял, отбой, – Денис отменил вызов и спрятал телефон в сумку.
Он достал планшет и еще раз открыл папку с фотографиями Юли. Тоненькая девочка с не очень красивым лицом, казавшимся постоянно недовольным или плаксивым. Жидкие волосы почти на всех фотографиях спрятаны в косу или хвост, яркая косметика, большие сережки – она хотела нравиться, хотела выглядеть лучше, это было видно и в одежде, и в том образе, который ей так и не удавался. Фотографии ему нарезал Шамиль из ее профиля на фейсбуке. Печальный неудовлетворенный взгляд, дурацкий статус, не говорящий ни о чем, кроме желания любить и быть любимой. Он долистал до отчета криминалистов, вновь увидел фотографию тела на газоне, сломанную девочку, лежащую ничком, уродливо вывернутые руки и ноги. Фотография колола глаза, давила на сердце, но он продолжал смотреть, а потом долго читал отчет криминалистов. Данные экспертизы еще не были готовы, все же надо было четко знать, что было у нее в крови, и было ли что-то?
На остановке его ждала Анна. Она была на служебной машине, Денис сел, и они поехали вглубь квартала.
– Я слышала, что на тебя хотят дело завести? – спросила Дениса Анна Сергеевна.
– Да, заявление уже есть, решается вопрос о возбуждении дела, – ответил Денис.
¬ – Подло, но такие люди, – Анна Сергеевна въехала во двор и встала на свободное место. – Дело заведут, тебя полгода потаскают, а потом замнут. На меня уже три дела заводили.
¬ –Это за что это? – удивился Денис.
¬ – Да за то же самое, я, видите ли, избивала несовершеннолетних. А как его не ударить, если этот недоросток тебе в лицо плюет, смеется над тобой. Вот вдаришь по морде, так уважать начинает, – ответила она и вышла из машины.
Денис вышел следом, служебный автомобиль вызывал тревогу у прохожих, они с недоверием смотрели на него, одетого в джинсы и рубашку, и Анну, на этот раз одетую в узкие джинсы и футболку. Анна закурила, разглядывая башни жилого квартала.
– Знаешь, те, кого я била, потом, через десять лет нашли меня. У них уже семья, дети. Вот ради этого и надо работать, – она посмотрела на Дениса, он кивнул, в знак согласия. – А эти адвокатишки,  следаки, желающие подняться на тебе – пошли они к черту, мрази.
У Дениса зазвонил телефон, это была Алина.
– Я сейчас, – сказал Денис и отошел в сторону, Анна Сергеевна закурила вторую сигарету. – Да, что случилось?
– Денис, мне позвонила Даша, – почему-то шепотом