Подо льдом / Часть 3-4

и подошла к нему. Она села рядом с ним на корточки и подняла его за подбородок.
¬– Когда? Сколько вас? Ты можешь их назвать?
– В субботу, 28-го, – ответил он, не видя ее лица от набежавших слез. Проморгавшись, он сказал.
– 28 октября, должно быть четверо. Я должен выбрать свой поезд, я должен выбрать поезд.
– Ты действительно решил его выбрать? – спросила Зара, твердо держа его за подбородок, заставляя смотреть ей прямо в глаза.
– Нет, ты что?! – его  глаза округлились от ужаса. –¬ Нет!
– Кто еще должен выбрать свой поезд? Кто должен прыгнуть? Что ты еще знаешь? – быстро спросила Зара.
¬– Я покажу, я покажу. У меня планшет остался в классе, – он дернулся, чтобы встать, но Зара не позволила.
¬– У нас есть список всех участников. Потом покажешь. Вставай, ты понял, что это не игра? – строго спросила она.
– Понял, – парень с трудом сглотнул и тяжело встал.
Зара отвела его на место, усадив за стол. На столе уже не было фотографий, перед ним лежал список ников группого чата и ручка. Парень схватил ее и моментально, не задумываясь, отметил три имени.

Противный дождь бил прямо в лицо, норовя залить ведро воды за воротник. Дул сильный ветер, заставлявший часто жмуриться идти быстрее. На дорогах не было машин, в первый выходной все решили остаться дома, только к полудню выползая из теплых квартир, чтобы совершить еженедельное паломничество в мегамоллы, с принесением жертв на алтарь бога торговли.
Редкие пассажиры пробегали к входу в метро, скрываясь под бетонными сводами. Девушка стояла на другой стороне улицы, за спиной был такой же симметричный вход в метро и в небольшой торговый центр, к которому неторопливо подплывали автомобили. Она смотрела на пруд, вода подергивалась частой рябью, не было ни уток, ни собачников вокруг пруда, никого. Она достала из кармана телефон, время стремительно приближалось к полудню. Прогудел внизу поезд, она вздрогнула и спешно пошла к входу в метро. Пройдя сквозь турникет, она не заметила стоявшую около лестницы высокую женщину, случайно задев ее плечом.
– Простите, –¬ сказала девушка и побежала вниз на платформу.
Женщина проводила ее взглядом, и пошла следом. Спустившись на платформу, она переглянулась с полицейским, дежурившим на станции, тот сделал вид, что пошел на другой конец, делать обход, хотя перрон был пуст.
Девушка стояла на краю платформы, вслушиваясь в шум ветра, поезд только что ушел, а часы уже перешли полдень. Девушка сильно нервничала, постоянно вглядываясь в пути, а потом в экран телефона, словно ожидая чего-то. Она была одета в яркую модную куртку, темные джинсы, на голове была оранжевая шапка с ушками, в целом все было весело, даже ботинки были оранжевые, но лицо ее было очень бледным, вытянутым от бессонной ночи, делая ее старше своих шестнадцати лет. Острые скулы, бегающие серые глаза, тонкий нос и плотно сжатые губы, если бы она улыбнулась, то была бы очень красивой, но девушка плотнее сжимала губы, сильнее натягивала кожу на исхудалом лице, а глаза блестели страхом и бешенной решимостью.
Вдали показался поезд. Девушка опасно выглянула, задолго услышав его приближение. Поезд неспешно шел к станции, в струях дождя словно покачиваясь на волнах. Поезд стал еще больше сбавлять ход, машинист пристально всматривался на пути, будто бы к чему-то готовясь. Девушка нервно отошла назад, глубоко вздохнула и закрыла глаза.
– Привет, Алена! – радостно сказала ей высокая женщина, которую она неделикатно толкнула при входе в метро.
Девушка ошарашено посмотрела на улыбающееся лицо женщины, веселое, с добрыми умными глазами, большим носом, немного портящим ее, но делавшим дружелюбнее. Женщина взяла девушку под руку и отвела от края перрона. Рука ее была крепкая, Алена повиновалась, не понимая, что с ней происходит. Шум в голове утихал, во рту было гадко, сильно болела голова, но мысли не прояснялись, просто безумно захотелось спать и есть. Алена вспомнила, что не ела ничего вчера, и ее сильно затошнило от голода. Женщина усадила ее на лавку, а сама села рядом с ней, не выпуская ее локтя. Алена не заметила, как полицейский выставил руку с перрона, держа зеленый знак. На станцию влетел поезд, выпуская недовольных пассажиров. Алена смотрела на них, не понимая, что она здесь делает.
– Пойдем отсюда, я знаю неплохое кафе, ты же не ела ничего? – спросила ее женщина.
– Да, не ела, – тихо ответила Алена и вопросительно посмотрела на женщину.
¬– Меня зовут Наташа. Ты меня не знаешь, даже не пытайся вспомнить, но я знаю тебя. Идем, здесь тебе делать больше нечего, – Наташа подняла ее. Они сели на другой поезд и через полчаса уже сидели в кафе на Арбате.
Алена сильно стеснялась, вид Наташи и пугал ее, и интересовал. Ей нравилось ее платье, нравилось, как она двигается, улыбается. Алена стеснялась себя, чувствуя дурнушкой.
– Ну, улыбнись, – Наташа легко ущипнула ее за руку – Не надо так хмуриться. Что ты будешь есть?
– У меня нет с собой денег, – сказала Алена. У нее запищал телефон, она полезла за ним, но Наташа остановила ее.
¬– Не надо, не смотри туда. Лучше отдай его мне, хорошо?
– Ладно, – Алена повиновалась, а потом подумала, почему она ее слушается. Наташа была выше ее и сильнее, но почему же она должна ее слушаться?
– Я тебе его потом отдам, через несколько недель, – сказала Наташа, убирая телефон в сумку. Так, тогда закажу я для нас двоих, ты согласна? Аллергии нет?
– Нет, вроде, – пожала плечами Алена, осторожно следя за Наташей.
Наташа видела ее взгляды и улыбалась ей в ответ. Заказав ей и себе плотный завтрак, она сильно переживала и не смогла ничего съесть перед операцией, но по Наташе этого бы никто не сказал, она была весела, добродушна, только в уголках глаз можно было разглядеть ее волнение, она изучала Алену, боясь, что неверно уловила ее настроение, боясь сделать ошибку. В любом случае то, что она сейчас делала, было самодеятельностью. По правилам она должна была передать девочку в полицию и все, но Наташа не хотела так поступать. Об ее решении знали Денис и Зара, она сильно рисковала.
Принесли завтрак. Наташа заказала роскошную яичницу, куски мясного пирога и пирожные. Они стали молча есть, поглядывая друг на друга, Алена начинала слабо улыбаться, подмигивать в ответ Наташе, становясь красивее, на щеках появился румянец, девочка оживала, сбрасывая с себя грязь дурных мыслей, видя цвета вокруг себя, впервые, за последние месяцы.
– Тебе надо сменить стиль. Мне кажется, что тебе больше подойдут платья, –¬ сказала Наташа. ¬– Да и с волосами надо что-то делать, нечего из себя монашку строить.
– Да? – Алена потрогала свои тонкие светло-русые волосы. – А что с ними делать?
– Слегка укоротить, сделать челку, красить не надо, цвет тебе идет, –¬ ответила Наташа. – Я еще тот стилист, но тебе не стоит так сильно утончать свой силуэт, ты и так тоненькая.
¬– Наверное, – Алена задумалась, вспоминая себя в зеркале, худая, нескладная. Она снова побледнела.
– Так, ты чего это опять? Только раскрасилась? – Наташа покачала головой и подозвала официанта. – Принеси ликер и кофе, хорошо?
– А вашей подруге есть восемнадцать лет? – с сомнением спросил официант.
– А это мне, – Наташа достала из сумочки свое удостоверение и показала ему.
¬– Все, без вопросов, – улыбнулся официант и через минуту вернулся с двумя крохотными рюмочками мятного ликера и двумя чашечками эспрессо.
– Ну, давай, за знакомство, – подмигнула Наташа Алене.
Алена прыснула от смеха, но взяла рюмочку. Они чокнулись и выпили. Алена даже не закашляла, хотя ожидала, что будет так же, как от водки. Напиток приятно согрел горло, влив в кровь новую струю радости, силы. Она вся покраснела, уши стали пунцовыми, хотелось смеяться. Наташа показала ей на уши и засмеялась, Алена захохотала в ответ.
– Давай, это твои пирожные, а то мне уже много, –  Наташа пододвинула к Алене тарелку с пирожными.
– А можно посмотреть твое удостоверение? – попросила Алена.
¬– Конечно, это не секрет, – Наташа протянула ей свою корочку. Алена быстро прочитала и вернула. –¬ Ну как, я тебя не испугала?
¬– Нет, – Алена покачала головой и прошептала. –¬ Спасибо тебе.
Она закрыла лицо руками и заревела, Наташа подсела к ней и обняла, не останавливая, желая дать девочке полностью выплеснуть из себя все. Официант осмотрел пустой зал и кивнул Наташе, чтобы она, если понадобится, вызвала его от барной стойки, он вышел, не желая им мешать.

Ветер нещадно дул с реки, отгоняя бесстрашных туристов от смотровой площадки на мосту. Волны били о быки моста, били о каменные берега, желая подняться выше. Последняя группа туристов отправилась к Парку Горького, по мосту быстро проносились машины.
От метр быстрым шагом шел парень, лицо его было открыто ветру, на голове не было шапки. Мокрые волосы все время пытались сползти на лицо, он одергивал их назад резким движением, переходя на бег, но быстро уставая. Ноги его подкашивались, несколько раз он падая хватался за перилла моста, чтобы не упасть, прижимаясь к ним всем телом, а потом, вздрагивая, бежал дальше. На центральной смотровой площадке он остановился, подошел к ограждению, уставившись в воду. В кармане пропищал телефон, парень резко схватил его, поднося экран к самому лицу, он плохо видел без очков.
Он не заметил, что чуть дальше на мосту была припаркована машина. Из нее вышли Зара и Вова. Они побежали к парню. Зара дотронулась до него и повернула к себе.
¬– Стас, пошли с нами, – ласково сказала она.
Парень нахмурился, попытался дернуться обратно к ограждению, но его перехватил Вова, потащив к машине.
Парень сопротивлялся, попытался ударить Вову, но не смог. Вова перехватил его руку и зажал до ощутимого болевого. Парень застонал от боли.
– Вов, ты только не сильно, хорошо? – попросила Зара.
– Я ласково, – ответил Вова и посадил парня в машину.
Зара села с другой стороны и взяла парня за руку. Он испуганно смотрел то на нее, то на севшего впереди Вову, то на затылок водителя.
¬– Стас, меня зовут Зара. Мы с тобой сейчас поедем к нам и поговорим. Потом мы отвезем тебя домой, хорошо? – Зара говорила медленно, спокойно. Парень ничего не ответил, он смотрел близорукими глазами на нее и шумно дышал, толком еще не осознавая произошедшего.

– По-моему, я его вижу, – сказал Петр Ильич Денису по телефону, он сидел на лавке возле детской площадке внутреннего двора жилого комплекса, окруженного высокими башнями. – Видишь синий «пассат» рядом с котельной?
– Да, вижу, – ответил Денис, он стоял на балконе десятого этажа одного из домов и делал вид, что курит. – Как думаешь, мы с домом не ошиблись?
– Не уверен, – ответил Петр Ильич. – Еще десять минут до полудня, девчонки с Вовкой пока не отзванивались?
¬– Нет, у меня не было ничего, – сказал Денис. – Все, вижу «пассат». Тебе видно, что он делает?
– Сейчас посмотрю, – Петр Ильич взял бинокль и направил его в сторону машины. Его не было видно, лавка была утоплена в стену дома, водителю надо было выйти из машины и немного пройти назад, чтобы увидеть Петра Ильича. – Пока сидит, что-то делает. А, вот, достал камеру, похоже наш. Я сейчас ребятам сообщу, чтобы были наготове.
– Хорошо, ты мне скажи, какой этаж, а то…
– Скажу, пока никого нет, кури пока, –¬ ответил Петр Ильич.
Он не отменил вызова, а со второго телефона набрал