Подо льдом / Часть 3-4

Петр Ильич махнул рукой одному из экспертов, молодой парень в синем комбинезоне без знаков отличия вошел в комнату. Он сразу увидел то, на что смотрели Денис и Петр Ильич.
– Камеры, – уверенно сказал парень. – Но не ip-шные, сервак должен быть где-то рядом.
– В соседней комнате, – сказал Денис. – Там заперто.
– Вполне может быть, – кивнул парень и пошел к запертой двери. – Я сейчас вниз спущусь за инструментом, так я замок не открою, видишь, его отдельно врезали.
– Вижу, – Денис склонился над замком, хороший, с защитой от прямого взлома, такой сверлить придется долго. Он прислушался и поднял вверх руку. – Тишина!
Все затихли, перестали щелкать затворы. Денис припал ухом к двери и долго слушал.
– Что услышал? – спросил парень в комбинезоне.
– Вентиляторы сильно зашумели, – сказал Денис. – Похоже на серверную стойку.
– Хм, может быть, я побежал за инструментом, а то можем опоздать! – засуетился парень.
– Нет времени, отойдите, – скомандовал Денис, и все отошли от двери.
Он отошел назад, упершись в коробку входной двери, и быстро, как пружина, бросился на дверь, мощным ударом ноги выбив ее вместе с коробкой. Денис пролетел вперед, с трудом остановившись. Комната была жилой, на полу валялись пакеты из бургерных, стаканчики с кофе, бутылки пива, на узком подоконнике стояла банка с бычками, слева был старый диван, а на другом конце стоял серверный шкаф и компьютерный стол с двумя большими мониторами. Денис бросился к серверной стойке, из нее торчало четыре сетевых кабеля, он стал один за другим вырывать их из гнезд. Сервер шумел, парень уже стоял над монитором, щелкая мышкой, сервак только-только загрузился, в командной строке висела недописанная команда, выскочили предупреждения о потери подключения к сети.
– Успели, хорошо, что так вошли, а то бы еще пароль несколько недель подбирали бы,    – обрадовался парень.
– А я думал, что это как в фильмах: подключил машинку, а она раз и пароль готов, –сказал Петр Ильич.
– Шутите, да? – удивился парень.
– Шутит, Петр Ильич всё отлично понимает, – ответил Денис и с тоской посмотрел на монитор. – Сколько же здесь этой дряни записано.
– Много, и её придется просмотреть – ответил Петр Ильич и сжал плечо Дениса. – Не тебе одному.
– Я знаю, просто тошнит уже, – поморщился Денис. – Куда этих уродов отвезли?
– Всех к нам, а там разберемся. Я вижу, что некоторые просто из отделения, им приказали. Все воют, что мы их не так поняли, что мы все работаем заодно.
– Понятно. Куда этого капитана?
– Пока в больницу, его Вовка постережет, он взял еще двоих ребят, не сбежит, а потом к нам, на разговор, – ответил Петр Ильич и посмотрел на монитор. Парень уже нащелкал папок и открыл одну видеозапись, на которой толстый боров пытался залезть на кровать, а от него, как бы от страха, убегала голая девочка, строившая ему рожи. – Выключи эту дрянь!

14.

Германия, пригород Мюнхена, квартал мигрантов

– Эй, Моника! – позвал военный с капитанскими знаками отличия молодого лейтенанта, остановив её прямо на выходе из КПП.
– Да, Отто, что ты хотел? – она подошла к нему, поправив форменную кепку. Если бы не знать, то она вполне бы сошла за парня, мужеподобна, с грубыми чертами лица, широкой костью, невысокая, но всё же её выдавали глаза, яркие, зеленые, так гармонировавшие с выбивающимися из-под кепки прядями каштановых волос, веселые, ищущие.
– Слушая, тут эта девочка у нас стоит, долго уже стоит. С нами разговаривать не хочет, говорит, что надо женщину, – ответил капитан. – Сходи, поговори с ней.
– Я? ¬ Удивилась лейтенант, захлопав густо накрашенными ресницами. – Да я их языка не знаю, а ещё мне надо в штаб съездить, у меня документы. Она показала на папку в руках, горделиво вздернув нос.
¬– Подождут, не война же, – поморщился капитан. – У них что-то случилось, а наш переводчик опять куда-то делся. Вот не могут постоянного прислать!
– И не говори, они всё время чего-то хотят, а мы не знаем чего. Так жалко их, особенно детей, у них такие жалостливые глаза! – с чувством воскликнула лейтенант.
К КПП подъехала полицейская машина, из нее вышел Тоби, держа в руках пакет из аптеки, полностью набитый какими-то коробками, бутылками.
– О, вы меня уже встречаете! – обрадовался Тоби, пожав руку капитану и лейтенанту. – А  вот я привез всё, как обещал. Передадите им, ладно?
– А может сам передашь? –¬ предложил капитан.
¬ – Нет, у меня дела, мне надо через полчаса в патруль выходить, – отрицательно покачал головой Тоби.
– Ничего, подождут. Там твоя знакомая забыл, как ее зовут, вроде Заура, – сказал капитан.
– Заира, – поправил его Тоби и напрягся. – А что с ней?
– Ничего, пришла на КПП и просит кого-нибудь пойти с ней, говорит, что там какая-то проблема. Я хотел сходить с ней, но она не позволила, сказала, что должна женщина идти.
– Так, ладно. Моника, пошли, я думаю, это недолго, – сказал Тоби и решительно двинулся вперед.
– Погоди, дай пакет, – сказал капитан.
Тоби передал ему пакет, капитан отдал его солдату, тот быстро провел по нему металлоискателем, потом порылся в нем и отдал обратно Тоби.
– Всё, теперь иди. Ты с оружием? – Нет, осталось в машине, вы же посмотрите? – улыбнулся Тоби.
– Да, давайте, а то мне это всё уже не нравится, – сказал капитан и с тревогой посмотрел назад, где за воротами из труб и колючей проволоки, запиравшими дорогу, огражденную с двух сторон низкими блиндажами модульных быстровозводимых КПП, на крышах которых стояли мачты с мощными прожекторами, виднелась темная фигура девочки, покорно стоявшей на месте и смотревшей вниз.
Тоби и Моника прошли сквозь полуоткрытые ворота и подошли к ней. Казалось, что Заира спит, она еле заметно покачивалась, глаза её были закрыты, дышала она тяжело, прерывисто.
– Cалам Але́йкум, Заира, – поздоровался Тоби, она встрепенулась, резко вздернув голову, отчего её лицо открылось, обнажив болезненную бледность, которую можно было отчетливо разглядеть даже на темной коже.
– Алейкум ас-Салам, Тоби, – обрадовалась она, даже не стараясь закрыть лицо, как требовали от нее мать и другие женщины, а Заира  и Наоми не хотели прятать свои лица, завидуя свободе белых женщин, получая тумаки от матери, упреки от других женщин, часто бросавших в них грязные обидные слова.
– Что с тобой? – Тоби с тревогой приблизился к ней и машинально, забыв про их порядки, дотронулся рукой до ее лба, она вся горела.
– Нет, это не я, это Наоми. Она очень больно, очень больно, – заторопилась Заира, шепча в ответ. Из её груди вырвался сильный кашель, тонкое тело затрясло от судорог.
¬– Идем, быстро, – скомандовал Тоби, беря её за руку.
– Тебе нельзя, мой господин, – прошептала Заира, но повиновалась.
– Да знаю я, харам и всё такое, – махнул рукой с пакетом Тоби, Моника пошла рядом.
– Моника всё посмотрит, не переживай.
– И ты, ты тоже заходить, – прошептала Заира. – Наоми будет радоваться, ей очень больно.
– Хорошо, и я зайду, только выгони всех ваших особо трепетных, эм, ну тех, кто будет кричать, поняла? – спросил Тоби, Заира улыбнулась и закивала, что поняла. Тоби быстро взглянул на неё, бледная, исхудавшая за последние дни, она была сильно больна, тут и без анализов было всё ясно, а черные глаза светились радостью и надеждой. У него закололо сердце, Тоби готовился к плохому, он был уверен, что что-то случилось в этом закрытом доме.
Они подошли к подъезду, их тут же облепили женщины, что-то кричавшие на Заиру. Она пыталась им ответить, но её слабый голос тонул в их криках. Тоби внимательно смотрел на этих женщин, нездоровых на вид, с блестящими бешенными глазами, и решительно вошел в подъезд. Поднявшись на четвертый этаж, они вошли в квартиру, где жила семья Башара и еще две семьи. Их встретили молча, никто не бросался на Тоби,  не кричал ему про харам или что-то подобное, он не разбирал выкрики снизу, понимая только то, что он не должен сюда входить.
Мать Заиры сама провела Тоби в комнату, где на нижней кровати  лежала Наоми, вздрагивающая от спазмов. С ее лба катились крупные капли пота, а руки инстинктивно прижимались к животу. Её накрыли тремя одеялами, она тяжело дышала.
– Уберите одеяла, – скомандовал Тоби, подойдя к окну, он открыл его, впуская свежий воздух.
Заира перевела матери, та, подумав некоторое время и с опаской поглядев на Тоби, убрала одеяла, оставив Наоми в одной длинной ночной рубашке, насквозь промокшей от пота.
– У нее больно живот, ещё вчера, – сказала Заира. – У неё часто болеть живот, очень часто. Мы думали, пройдет, как тогда, как раньше.
– Я понял, –¬ кивнул Тоби и сказал Монике. – Можешь ее осмотреть?
Он отвернулся, а Моника осторожно подошла к Наоми. Она потрогала ее лоб, руки, дотронувшись до живота, Наоми одернула руку, Наоми громко вскрикнула и заплакала.
– Я не знаю, я не знаю, что смотреть, – растерянно сказала Моника.
Тоби повернулся и пристально посмотрел на мать девочек, а потом на Заиру.
– Скажи своей матери, что я полицейский. Нас учат медицине, немного, совсем чуть чуть. Я должен её осмотреть, понимаешь
– Да, ¬ Заира подумала и повторила то, что поняла. – Ты чуть знать доктора, ты можешь понять, ты учиться потому, что полиция.
– Верно, переводи.
Заира перевела, мать вскинула руки и долго возмущалась, потом с отчаяньем посмотрела на дочь и резко, без колебаний, подняла ночную рубашку до уровня груди, обнажив длинные худые ноги, белые трусы и напряженный раздувшийся живот. Тоби достал из пакета бутылочку со спиртовым раствором и натер им ладони. Подойдя к Наоми, он встал на колени и осторожно, боясь причинить ей боль, положил холодные ладони на живот. Наоми вскрикнула и открыла  глаза, увидев Тоби, она заплакала, но улыбнулась через боль.
– Прости, Наоми, будет очень больно, – сказал Тоби, Наоми кивнула и зажмурилась. Тоби стал пульпировать, как его учил судмедэксперт точными сильными движениями, прощупывая правый нижний угол живота. Наоми дико закричала, но Тоби вдавил еще сильнее, точно ощутив окаменевшую часть кишки. Он вскочил и приказал, – Собрать её вещи, срочно в больницу!
– Что с ней? – спросила Заира, не успев перевести приказ Тоби матери, та всё поняла и так, принявшись одевать дочь, сумка с вещами уже стояла у двери, Тоби взял её.
¬– Аппендицит, – ответил Тоби. – Приступ аппендицита или что-то подобное, надо в больницу, надо быстрее!
– Я не поняла, – чуть не плача, ответила Заира.
– Потом объясню. Ты едешь со мной, тебя тоже должен посмотреть доктор. Переведи матери.
Заира быстро перевела, её мать ответила. Тоби уловил по отдельным словам, что она согласна. Заира достала пакет и собрала свои вещи, совсем немного, на её полке почти не было вещей, как и у других. Тоби поразило это, он не ожидал, что женский шкаф может быть пустым.
Мать с трудом одела Наоми, которая попыталась подняться, но тут же рухнула на кровать, лишившись сил, громко застонав от боли. Тоби наклонился и взял ее на руки, она была такой же легкой, как и Амалия, даже ещё легче.  Наоми прижалась к нему, как ребенок, зарывшись лицом в его грудь, и успокоилась.
– Всё будет хорошо, я обещаю, – сказал Тоби матери девочек, она припала к его ладони, поцеловала её. Тоби нахмурился, ему не нравились эти обычаи, он много раз говорил, чтобы они так не делали, но его никто не хотел слушать, не зная как иначе выразить свою искреннюю