себя в наше положение. Ты знаешь весь ход событий вплоть до финала, мы – нет. Все боятся тебя спросить, чтобы не обидеть. И я не хочу обижать тебя, но я человек прямолинейный - не обессудь.
- Тогда зачем я спасала Машу? – с нарастающей обидой выдвинула аргумент Катя.
- Ее спасла, а Жоржи – нет, - мягким голосом отвела довод Руфь.
- Нам мужчина был бы нужнее, чем неуклюжая Маша! – вскричала Катя.
- А тогда мы не сошли б за отряд амазонок и психологически ситуация с туарегами была бы иной, - тем же мягким голосом возразила Руфь.
- Что ты от меня хочешь? – вскричала Катя. - Разве я виновата, что этот парень подошел именно ко мне?
Она больше не могла держать в себе обиду и слезы предательски закапали из глаз.
- Что случилось? – немедля всполошилась Маша. – Ты чего наговорила, Руфь?
- Прости меня Катя, - повторила извинение Руфь тем же бархатным тоном. И отсела. Ее место тут же заняла Маша, и теперь она обнимала за плечи Катю.
- Что она тебе наговорила?
Катя покачала головой: мол, ничего особенного…
- Не слушай ее и не принимай близко к сердцу. Они с Ларой умничают всю дорогу, постоянно рассуждают о том, о чем не имеют понятия. Нам нужно просто выбираться отсюда, а не версии строить. Они всех уже достали. Как только ты уйдешь, начинается: а что это такое? а куда все это приведет? а какова вероятность с позиций теории вероятность? Надоело! Вот и до тебя добрались, хотя тебе как никогда нужно спокойствие духа.
И, оценив свою мысль, Маша повернулась к остальным:
- Катю оставьте в покое. Ей нужны спокойные нервы. Она - наш проводник!
- Согласна, - донесся голос Майи. – Руфь, перестань всех будоражить…
- Я не будоражу. Я просто делюсь своими соображениями.
- Руфь, перестань делиться своими соображениями. Теперь я понятно выразилась?
- Ну, как знаете. Но быть слепыми котятами – тоже не вариант.
- Спасибо за заботу, но пусть каждый выбирает свой вариант ощущения реальности.
Ученый довод произвел впечатление на Руфь. И она замолчала.
- Давайте лучше укладываться, чтобы завтра встать пораньше и достигнуть, наконец, гор, - разрядила обстановку Дина.
Отряд без лишних слов принял предложение.
Они легли, закутавшись в куртки и покрывала. И перед тем как сон сомкнул веки, уже привычно смотрели в звездное мироздание над их головами, где тоже, вероятнее всего, пульсировала жизнь, и кто-то в этот момент тоже пытался выжить или решить неразрешимую задачу: кто он и что он в этом мире?...
28
Они стали просыпаться с первыми лучами солнца и отправились в путь, когда тени еще скрадывали складки гор, и те высились сказочными крепостными башнями. Преодолеть такие отвесные кручи и впрямь было затруднительно. Требовалось альпинистское снаряжение: веревки, альпенштоки… и что там входит в арсенал профессиональных покорителей вершин. Понятно, почему туареги не пытались лазить по горам, рискуя шеями. Может, кто и забирался на вершину, но лишь чтобы убедиться – за этой грядой идет другая, не менее крутая… Горы ведь не забор, чтобы выстроиться одной шеренгой. Но если у туарегов был выбор на спокойную жизнь в долине, то у путниц – нет.
Девушки шли почти в молчании. Катя впереди, подавленная вчерашним разговором. Оказывается, Руфь не доверяла ей! Неужели с самого начала? А как же признание ее вожаком?
Маша старалась держаться рядом, но скоро отстала, не поспевая за быстрым, нервным шагом Кати. Руфь и Лара замыкали группу. Незримая трещина пробежала среди них, размежевание было налицо. Осталось только одно – доказать Руфь, как она не права…
К подошве ближайшей горы они вышли после полудня. Над ними возвышался серо-голубой великан в островерхнем шлеме. Окаменевший воин, тысячи лет охраняющий вместе с товарищами проход к каким-то заповедным землям. И Катя знала, к каким. Если бы туземцы обнаружили звездолет, то они раскурочили бы его, или превратили в храм, обложив камнями, как в Мекке, сделав недоступным для них.
«Спасибо, стражники», - мысленно поблагодарила великанов Катя.
Те, кто выбирал место для тайного космодрома, учли все обстоятельства на будущее. И другие стороны «земли Грааля» наверняка были защищены не менее надежно.
Значит, Руфь права, и в их путешествии есть смысл? Или все таки превалирует случайность? И они без чьего-то замысла провалились в прореху времени-пространства? Ответы, наверное, есть у мужа, раз он уже был здесь. Но почему вернулся назад, в прошлое, к ней, если они уже были семьей в будущем? Зачем все начинать сначала?
Катя вздохнула: одни и те же мысли ходят у нее в мозгу по кругу. Почти каждый день одни и те же вопросы... Сколько можно? Скорей бы дойти…
29
К потаенной расщелине вышли и случайно, и закономерно одновременно. Случайно, потому найти ее густой траве среди валунов было весьма затруднительно. Закономерно, потому что они целенаправленно искали нечто подобное. И когда увидели жалкую струйку воды среди травы, несмотря на царапающие кусты, немедленно пошли по ней в заросли. Туареги, если и набредали сюда, то отказывались ломиться в заросли. Зачем? И только те, кто знал ответ, упорно продолжали путь.
Чем глубже они забирались, тем шире становился ручей, но и гуще трава, а с ней -опасность.
- Тут могут водиться змеи, - крикнула Майя.
И Катя стала яростно бить по траве дубинкой каннибала, стараясь отпугнуть возможных хищников.
Обошлось. А где-то через час они нашли расщелину.
Узкая темная щель уходила в глубь горы. Вступать в нее было страшно. Вот где могли водиться змеи или ядовитые пауки, или бог знает какие еще хозяева недр.
- Нужно зажечь огонь, - подала совет Маша.
- Желательно, конечно… Только что зажечь?
- Жертвую футболку, - сказала Руфь. – Она запасная, а я одной обойдусь, раз финал близок.
Футболку скрутили, сделав из нее жгут. Подожгли конец и Катя, выдохнув и мысленно перекрестившись, шагнула в расщелину.
Сначала приходилось идти боком, обтирая стены, но затем горная трещина стала расширяться. То был излом, вызванный, похоже, землетрясением, раз две горы разъединились, образовав проход.
- Похоже на развод, - хмыкнула Руфь.
- А что, - подхватила Дина, - горы не люди что ли, и у них могут быть разборки. Сиди веками бок о бок… И камню надоест.
Девушки воспряли духом и со смехом стали обсуждать гипотезу Дины. Тем более что расщелина превратилась в вполне удобную тропу. Такую широкую, что сверху ударил солнечный свет.
Жгут потушили. Футболка сгорела на две трети.
- Можно сделать пару носовых платков, - оценила потери Майя.
Это дало повод поострить на эту тему. Не было лучшего времени, чем это, чтобы с облегчением улыбаться и перебрасываться шуточками, ведь они шли по последнему, как надеялись, туннелю в своей жизни. Но тут сверху посыпались капли воды.
- Эй, духи гор, нам воды хватает, - прокричала Дина. Но у духов было иное мнение.
Дождь обрушился тропическим ливнем. Буквально через несколько минут ручей вспучило от влаги. Каменные теснины не давали разлиться, и вода устремилась вверх, будто ручей хотел вернуть избыток небесам.
Пока воды было по колено, поток не особо тревожил девушек, но уже скоро ее стало по пояс. Холодная промозглость проникала до костей. Организм принялся сигнализировать о дискомфорте. Ему хотелось тепла и сухости. Маша икала, а Дина повизгивала то ли от холода, то ли страха. По пенящимся бурунам было видно, что недолог срок, когда вода не только поднимется выше, но и подхватит их самих и понесет, норовя ударить о каменные кручи.
Катя лихорадочно искала выход из ситуации. Сначала они максимально быстро брели по ручью, но вскоре стало ясно, что им не успеть пройти лабиринт. Тогда что делать? Она лихорадочно осматривала стены, ища хоть какое подобие укрытия.
Девушек стала охватывать паника. Стайка воробьев гонимая потопом… Вода уже доходила по грудь и продолжала прибывать. Они оказались в ловушке. И Катя приняла решение, когда хозяйственная Маша вытащила моток бечевы, чтобы привязаться и не дать потоку утащить их поодиночке.
- Люблю тебя, - похвалила ее Руфь. А Катя подумала о другом предназначении веревки, - пребывание в ледяной воде их не спасет.
…Уступ, на котором они могли поместиться, находился, вроде, не высоко, но уж больно стены были отвесными. Приходилось выискивать и цепляться за малейшие углубления в каменной массе.
Катя ползла первой. В зубах она держала веревку, по ней предстояло затащить остальных. Теперь от ее альпинистских способностей, которых не было, зависела судьба ее группы. В другой ситуации она, во-первых, ни за что бы не полезла из-за страха высоты и боязни сломать себе шею, во-вторых, не полезла потому, что не была дурой, понимая, что это не ее задача в принципе. Сейчас же она была бы дурой, если б не стала карабкаться и захлебнулась дождевой водой. И не встретилась бы с мужем… и своими детьми.
И Катя полезла, и теперь ползла вверх, цепляясь за выступы, словно ее кошка Чернушка за кофту, когда ее отдавали соседям на время отъезда. Она вспомнила свою любимицу, погибшую два года назад под колесами автомобиля, как она возмущенно цеплялась за право жить в своем доме, жить своей жизнью, не деля ее с малознакомыми людьми в квартире с чужими запахами. Теперь Катя боролась за право вернуться в свой дом, к привычной жизни, где нет места страху, зато есть привычная комната с любимыми вещами, родители, с которыми хоть приходилось нередко конфликтовать, но которые любят ее…
Пальцы предательски соскользнули с выступа. Катя ткнулась носом в камень, готовая вцепиться в него зубами, но удержаться. Она инстинктивно сгруппировала вес тела так, чтобы центр тяжести не повел ее назад, а остался в одной плоскости со стеной.
Сохранив равновесие, она вновь подтянула пальцы к выемке. Зацепилась. На этот раз прочно. Теперь можно было на несколько секунд перевести дух. Предательская слеза медленно покатилась по щеке.
Катя сделал короткий резкий вдох. Да, жалко себя. Да, устали руки. Да, страшно. Да, она в сущности одна, хотя и среди подруг. Но она должна делать то, к чему не готовилась и что, казалось, противоречило ее натуре. И Катя ползла дальше…
Когда она достигла выступа, то оказалось влезть на него не менее сложное дело, чем добраться до цели. Выступ выдавался вперед и требовалось повиснуть на краю, а затем подтянуться руками до уровня живота, только тогда можно лечь на выступ и втянуть уже все тело.
Катя в школе на уроках физкультуры несколько раз подтягивалась на турнике. Но не взбиралась на перекладину, чтобы сделать кувырок, как делали мальчишки. Она боялась высоты и тем более не желала манипулировать своим телом над полом. А тут надо было зависнуть над расщелиной и втянуть на уставших руках десятки килограмм.
И у нее мелькнула мысль вернуться назад. Пусть лезут другие! Она им не вождь, которая должна быть во всем первой. И вообще, она хочет к маме.
Мама… Да, но она ведь тоже мама. Ее ждут ее дети. Отказаться от восхождения, все равно, что сделать аборт…
Катя в отчаянии вновь смерила нависающий карниз.
Но ведь многие женщины делают аборты, и живут без детей. Так почему она не может…
- Не-ет! – вдруг закричала Катя неожиданно для себя самой, и тут же сделала рывок. С
