Осквернитель

того, кто спрятался внутри тебя?
  - Внутри меня никого нет! – резко ответил Лео.
  «Кроме меня» вклинился внутренний. «Но меня можно и не считать... я вообще не понимаю, о чём говорит этот странный толстяк!»
  - И никто не прятался...
  - Хорошо, - прервал его со вздохом Саклас.
  - Ты хорошо поработал над собой, дружок. Но только перестарался. В очередной раз. Вот что губит тебя – избыток усилий. Так хотел запутать следы, что...
  И Саклас неожиданно подмигнул невольно попятившемуся Лео.
  - Ты ведь тут с подругой, Кроссенбах?
  - Был, - признался Лео. – Но она пропала...
  - Вовсе нет, - возразил Саклас. – Она всё время за тобой ходит.
  Лео оглянулся с недоумением ребёнка, которому сказали, что эльф спрятался за его спиной.
  - Нет, это невозможно...
  - Сегодня вечером увидишь, - пообещал Саклас.
  И резюмировал:
  - Я достаточно полюбовался... на тебя. Ступай, милый мой. Дорогу и сам найдёшь, это несложно. Мы ведь следы не путаем... А вечером приходи на представление. Будет интересно. Придёшь ведь?
  - Непременно, - пообещал Лео.
  Это плодящиеся тайны и загадочные речи, которыми, словно туманной завесью окружали его люди «Оберона», настолько допекли его и довели до такого раздражения, что и впрямь решил во что бы то ни стало явиться сегодня вечером на представление, непременно облобызаться с благодарным господином Нивелем и внести, наконец, ясность во всю эту чертовщину и фантастическую круговерть, в которую вовлекли его слуги этого пресловутого... как его там?
  Ялда... Яхв...
  Демиурга, быть он неладен!
  Именно так!
  - Хорошо, - ответил Саклас.
  - Мы закончили, господин, - сообщил один из ангелочков.
  Обнажённый и связанный человек с кляпом во рту лежал неподвижно на каменной площадке, в окружении ангелов, и из его зада стекали на нагретый невидимым солнцем камень тонкие, медленные струйки крови.
  - Ступай, - напутствовал гостя Саклас. – Погрейся на пляже, до вечера есть время...
  Лео покорно пошёл вниз, по склону холма.
  И уже у самого подножия вспомнил, что видел изнасилованного и, возможно, убитого ангелами человека прошлой ночью, в ночном клубе, за соседним столиком.
  Видел мельком, и не обратил особого внимания... быть может, и никакого тогда внимания не обратил.
  Многолюден был клуб, и забыл бы Лео того незнакомца, и затерялось бы его лицо в водовороте прочих незнакомых и неприметных лиц.
  Но вот теперь – вспомнилось, отчётливо и ясно.
  И сейчас, у подножия холма, у самой тени перелеска, Лео понял, что же такого необычного было в этом замученном бедолаге.
  Тогда, в клубе, он был единственным виденным им человеком, у которого не было никаких вырезов в костюме на интимных местах.
  Никаких.
 
ПЛЯЖ.

  Двери лифта открылись и Лео вышел под гигантский прозрачный купол, накрывшего территорию расположенного на крыше отеля парка.
  Да, консультант за стойкой информационного бюро был прав – в отеле и впрямь есть самый настоящий парк, под куполом, на крыше, на чёрт знает какой высоте, но уж точно повыше, чем на виденной им на открытке и во время прогулок крыше над якобы последним его этажом.
  Но как они смогли сотворить такое?
  Как же смогли они спрятать от всех взоров, в том числе и от взоров постояльцев отеля, такое вот гигантское сооружение, с деревьями, полянами, реками, водопадами, цепью озёр, пляжами, беседками и даже лодочными пристанями?
  Ведь никакого оптического обмана не хватит для такого фокуса!
  Это же...
  «Не удивляйтесь» предупредил его консультант.
  Приходится следовать его совету.
  Ибо иначе, если и впрямь начать удивляться – то уж не остановишься и непременно сойдёшь с ума.
  С того малого ума, что ещё остался.
  - Удачного отдыха, сударь, - произнёс сопровождавший его отельный служащий, оставшийся в лифте.
  Этот голос за спиной вывел Лео из состояния оцепенения.
  Он повернулся было...
  Он что-то хотел спросить. Какой-то неопределённый, не сформулированный до конца и даже не вполне осознанный вопрос вертелся на языке.
  Нет, разумеется, это не была банальная фраза: «А как вы это сделали?»
  Лео интуитивно понимал, что эти слова останутся без ответа.
  Или ответ будет дежурно-заученным, что-то вроде: «ландшафтные дизайнеры и архитекторы спланировали при проектировании...»
  Чепуха!
  Лишний вопрос и пустой ответ.
  Он хотел спросить что-то другое...
  Как они смогли добраться сюда?
  Да, именно... Не совсем так.
  Могу ли подняться сюда сам, без сопровождающего? На какую, дьявол её забери, кнопку нажимать?
  Какими символы на этой кнопке?
  И...
  Двери лифта медленно и важно закрылись.
  Лео вслушался в тихий гул, доносившийся из лифтовой шахты.
  Секунд через пять, когда стихающее гудение и поскрипывание тросов заглушил шум деревьев, он вздохнул то ли озадаченно, то ли разочарованное и повернулся в сторону подкупольного мира.
  Темнокожая девушка, чем-то неуловимо похожая на Амелию, стояла перед ним и протягивала аккуратно перетянутый синей ленточкой свёрток.
  - Ваш купальный костюм, сударь, - пропела она, - пакет номер три.
  Излишне говорить, что девушка была совершенно обнажена.
  И, конечно, не была Амелией.
  Голос у неё был другой, не как у хозяйки Стромболи: более высокий, мелодичный, и без властных ноток.
  - Переоденьтесь здесь, сударь.
  И девушка показала на небольшую песчаную площадку в тени высокой, древней акации.
  Естественно, место это было совершенно открытым и не огороженным даже символическими ширмами, но Лео уже успел привыкнуть к полному отсутствию обывательских условностей в мире «Оберона», отчего, не мешкая, на глазах у девушки разделся донага, бросив одежду прямо на песок, развернул свёрток...
  «Хм...»
  Это был форменный наряд Арлекина, находящегося в состоянии перманентной психопатии.
  Пошитое из тонкой, почти просвечивающей ткани трико, размером почти на всю длину тела, от горла до щиколоток, с еле заметной застёжкой-«молнией» на левом плече, раскрашено было (точнее сказать, размалёвано с лихостью подвыпившего маляра) во все мыслимые и немыслимые цвета безумной радуги, к которым неведомый создатель костюма добавил ещё чёрный цвет ночи и белый цвет заледеневших звёзд.
  И все эти зелёно-пурпурные, сине-оранжевые, фиолетово-жёлтые, медно-бирюзовые и ещё бог ведает какие цветные струи сходились и слетались психоделическими водоворотами, в бешеной круговерти которых терялось само понятие цвета.
  Лео неуверенно покрутил в руках арлекинское одеяние.
  - В этом можно плавать?
  - Разумеется, - с готовностью подтвердила девушка.
  «То есть, при чём тут – плавать! Я хотел спросить, как такое вообще можно было придумать? И как такое можно носить?»
  Девушка с милой улыбкой ждала замешкавшегося гостя.
  Через полминуты с некоторым беспокойством спросила:
  - Вам помочь?
  - Нет уж, - пробормотал в ответ Лео. – Как-нибудь сам... справлюсь...
  Он сел на песок и начал натягивать трико на ноги (с удовлетворением отметив, что ткань не сопротивляется движениям и мягко ложится на кожу).
  Потом встал и, отряхнув с кожи налипшие песчинки, завершил обряд одевания.
  - Как выгляжу? – с несвойственной Арлекину угрюмостью спросил он девушку.
  - Великолепно, господин Кроссенбах, - ответила девушка.
  В словах её не было ни капли иронии.
  Только искреннее восхищение нарядом гостя.
  Наклонившись, Лео посмотрел на ноги.
  Цветные вихри совершенно слились с кожей и Лео показался сам себе раскрашенным дикарём, которого изгнали из племени за чрезмерное декадентство.
  - Следуйте за мной, - сказал девушка.
  И добавила:
  - Одежду оставьте здесь. Её почистят от песка и вернут вам, когда вы покинете на чудесный парк.
  Лео покорно двинулся за сопровождающей.
  Путь оказался неблизким.
  Сначала они прошли по дорожке мимо зарослей можжевельника.
  Потом сквозь лабиринт роз, стены которого меняли цвета по мере продвижения, и белые цветы сменялись кремовыми, кремовые – алыми, алые – красными, а красные – бордовыми.
  Вышли на поляну, украшенную простыми полевыми цветами.
  Пересекли её и углубились лесную чащу.
  «Далековато пляж у вас» отметил Лео.
  Спутница всё время молчала, и лицо её, с которого за время пути улыбка успела пропасть, показалось Лео в полусумраке отчуждённо-холодным и даже как будто неживым, будто сделанным из пластика.
  От этой безжизненной искусственности стало не по себе и Лео, не смотря на всю свою нелюбовь к общению с незнакомцами и незнакомками, всё же решил нарушить молчание.
  - Что это за место? Оно же огромно! Чёрт, да я не поверю, что это всего лишь крыша отеля!
  - Это место – рай, - коротко и просто ответила спутница.
  - Гм,.. – ответил Лео.
  Дорога сделала поворот и лес стал редеть, пропуская всё больше солнечного света.
  - Вас что-то смущает, господин Кроссенбах? – уточнила спутница.
  - Нет, нет, что вы, всё в порядке, всё замечательно! - со смутившей его самого поспешностью ответил Лео.
  И добавил:
  - Ну, в принципе, я как-то так и представлял это место. Вот только ангелов пока не вижу и апостол Пётр меня у лифта не встречал. Никакого суда не было, ни Страшного, ни...
  - О каком суде вы говорите? – спросила девушка.
  Без всякого удивления и интереса. С деловым равнодушием.
  - Ну, хоть каком-нибудь, - как-то неопределённо ответил Лео, рассматривая с возросшим интересом райский лес, который по виду ничем не отличался от земного.
  - Расспросили бы меня о моих грехах, проверили бы свои гроссбухи. Я, между прочим, убийца. Кровосмеситель. Мелкий садист. И вообще – конченый подонок с больной психикой. Вы таких субъектов раем награждаете?
  - Рай – не награда, - ровным голосом сказал спутница.
  - Ого! – и Лео присвистнул с искренним удивлением. – А люди-то там, на Земле, думают по другому. Как раз считают ваши кущи наградой, причём самой сладкой и заветной. Не то, чтобы в наше время кто-то всерьёз верит в реальность такого места... Но в глубине души...
  И Лео, преодолев секундное замешательство, с досадой воскликнул:
  - Но если не награда, то что это?
  - Сценическая площадка, - ответила спутница.
  И добавила:
  - Одна из многих.
  - И грешников сюда пускают поиграть? – с иронией уточнил Лео.
  - На любую сцену, в том числе и эту, выпускают по воле Режиссёра, - пояснила девушка.
  Не смотря на официально-безжизненную любезность её тона, в голосе её явно послышались нотки раздражения.
  Похоже, гость задавал слишком много вопросов.
  Вопросов, на которые должна была отвечать не она, простая служащая рая.
  А кто-то рангом повыше.
  Лео следовало бы остановиться, но он задал ещё один лишний вопрос:
  - А как же быть с грехами? Оставляем в лифте?
  - Не знаю, о чём вы говорите, - с нескрываемым уже раздражением отозвалась спутница. – Видимо, это прописано в земных сценариях. В нашей терминологии такого понятия нет.
  «Хорошо, молчу» мысленно ответил Лео.
  Далее они шли в полном молчании.
  Лес вскоре сменился низкорослым кустарником, а там и открылась широкая поляна, за которой раскинулся песчаный пляж с разноцветными грибками-зонтиками и бесконечными рядами шезлонгов.
  Вдоль соломенно-жёлтого песчаного поля сонно текла обласканная райским солнцем широкая река, за линией пляжа переходившая в озеро, размерами походившее на морской залив, на дальнем отложье которого виднелись