Лиза тогда пошутила, что зато свободная касса, но в сердце зародилась злоба и обида к этим дуракам, и она не понимала, почему мама так легко к этому относится.
– Лиза, помнишь, как меня Маринка отбила? – спросила Варвара.
– А, да, вспомнила. У тебя тогда ещё было затмение, – Лиза осеклась, поняв, что сказала лишнее, такое бывало и не раз, когда она находилась в компании тех, кому доверяла и любила, раскрываясь полностью, открывая свои мысли, отпуская их вместе со словами на свободу.
– Да, и затмение тоже было, – ничуть не смутившись, подтвердила Варвара. –¬ Лерочка, а это не они идут сюда к нам?
Они посмотрели на конец аллеи, где выстроилась небольшая колонна из женщин и мужчин. Колонна остановилась, будто бы задумавшись, и пошла к ним.
– Вот суки! – Лера взяла телефон и сделала несколько снимков.
– А ты кому написала? – спросила Лиза.
– Ребятам, пусть бросают свой футбол! Стас мне обещал, что не даст Варвару в обиду, что никого из нас в обиду не даст! – горячо воскликнула Лера. Лиза безучастно посмотрела на приближавшуюся колонную рассерженных людей и встала с лавки, взяв Леру за руку.
– А он тебе нравится, я угадала? – ¬шепнула Лиза Лере на ушко, девушка покраснела ещё больше, но не стала отнекиваться, кивнув в ответ.
Колонна подошла к ним вплотную. Варвара узнала некоторых из них, они уже подходили к ней на детской площадке. Несколько женщин и мужчин перекрестились, поцеловав крестики. Варвара не выдержала и улыбнулась, так это было смешно, когда люди не понимают своей веры, используя её только как инструмент достижения дополнительных благ, защиты от всего, не делая ничего взамен. Перед собой она видела именно таких людей, громко кричавших о вере, о нравственности, применяя догматы и законы только тогда, когда им это было выгодно, и с неистовостью негодяя забывая о них, пренебрегая ими, когда так было выгоднее всего, так было надо, не терпя возражений или обвинений в свой адрес, нарочито чистосердечно каясь за малую часть, строя из себя больше жертву, потерявшуюся овечку. Не было никого в белых одеждах, Варвара вспомнила этот роман, вспомнила значение этого выражения, не было никого, кто бы отдалённо походил на человека в белой одежде. Ей захотелось перечитать эту книгу, она задумалась, вспоминая сюжет героев, и не заметила, как подошедшие активисты начали говорить.
Они в чём-то обвиняли её, угрожали, но все их слова доносились до Варвары, как белый шум. Она видела, как сильнее бледнеет Лиза, как еле сдерживается Лера, готовая ответить, но не знавшая, что сказать. Активисты, видя, что она не реагирует на их слова, перешли к более решительным действиям. Одна из женщин толкнула Варвару в плечо, но рука скользнула в сторону, Варвара, ловким движением, отвела её удар, и женщина полетела на скамью, не успев сориентироваться и крепко приложившись головой о спинку. Вторым попробовал ударить мужчина, Варвара не раз видела его, гневно таращившего глаза и испуганно убегавшего, когда появлялся Алексей. Его руку Варвара выхватила, она оказалась сильнее, заломила и одним броском уложила на асфальтированную дорожку, вывернув запястье до характерного хруста.
– Пошли вон! –¬ закричала Лиза, оттолкнув двух мужчин, намеревавшихся броситься на маму, но третий толкнул её в живот, и она, корчась от боли, упала на землю. Варвару схватили за руки и вывернули, поставив на колени в позе лебедя. Она рвалась к дочери, над которой ревела Лера, но вместо крика из рта вырывался только хрип. Варваре выкрутили руки сильнее, и она закричала от боли. С Лизой всё было хорошо, она больше испугалась, инстинктивно уйдя от удара, упав на траву. Лиза кричала, звала на помощь, не веря в то, что она видела сейчас. Вдруг, как нашествие саранчи, аллею заполонили подростки. Здесь были и старшеклассники, и ребята помладше. Стас и другие ребята, не раздумывая, бросились на мужчин, выкручивавших руки Варваре. Завязалась драка, женщины истошно кричали, звали на помощь полицию, и она вскоре пришла, но, что сильно удивило Лизу, трое полицейских отбили мужчин от подростков и заковали их в наручники. Подростки, ещё горячие от драки, были готовы биться и с полицией, но сержант сказал, чтобы ребята шли по домам, к ним вопросов нет. Полицейские спросили, будет ли Варвара писать заявление, она не знала, ей не хотелось об этом думать. Варвара сидела на траве рядом с дочерью, плачущей и отправляющей проклятия в адрес этих уродов. Лиза никак не могла успокоиться, поэтому полицейские, увели всех за собой к машинам. Через некоторое время вернулся сержант и сказал, что она может в любой момент написать заявление, но завтра надо придти обязательно на разговор, можно без дочери. Варвара удивилась, как он точно понял, что Лиза её дочь, она потрогала лицо, маски уже не было, она валялась где-то рядом, в пыли, затоптанная.
Ребята дрожали от возбуждения после драки и возмущения. Все горланили, кричали, особенно те, кто не успел ударить, подраться. Стас и ребята сели на корточки возле Варвары, Лизы и Леры.
– Извините, что поздно. Мы заигрались, не сразу сообщение увидеил от Леры, – сказал Стас и с благодарностью посмотрел на Леру, она спрятала глаза.
¬– А ты Стас? – спросила его Лиза, утерев слёзы.
¬– Да, он самый, – гордо вскинул голову мальчишка. Он представил остальных ребят.
¬– А я Лиза. Я вас всех не запомнила, без обид, –¬ улыбнулась она, видя, как парни тайком засматриваются на неё.
– А вы дочка Варвары? – тихо спросил один мальчишка, выразивший общий вопрос, который они стеснялись задать.
– Да, – гордо ответила Лиза. – Видите, какая у меня боевая мама!
¬– Это точно, наша Варвара самая лучшая, – сказал Стас и посмотрел на Леру. – Лера ты молодец, верно сориентировалась.
Лера засмущалась ещё больше, а Лиза что-то шепнула ей на ухо, отчего Стас и Лера, переглянувшись, покраснели оба, не зная куда спрятать глаза, постоянно натыкаясь на взгляд друг друга.
¬– А кто вызвал полицию? –¬ спросила Лиза.
– Мы не вызывали, – хором ответили парни.
– Фараонов нам ещё не хватало, –¬ буркнул невысокий крепкий парень, проверяя на прочность свой кулак об ладонь.
– Это мы вызвали, –¬ сказала подошедшая к ним женщина с коляской, на которой сидел испуганный, но заинтересованный мальчишка, а рядом, держа маму за руку, вихлялась улыбающаяся девочка, Варвара узнала её, она не раз подходила к ней, называя Бабой-Ягой, расспрашивая про птиц, зверей, про лес, и она всегда знала, что ей ответить. Её мама всегда испуганно смотрела на эти разговоры, ругая потом дочь, уходя в другой двор.
¬– Спасибо вам, – сказала Варвара.
– Вы меня простите, я раньше была, как эти, ¬ женщина махнула туда, куда ушли полицейские. ¬ Знаете, сколько мусора в этих чатах, а тут ещё дети, мозги не работают, начинаешь верить всякой ерунде, ругалась на мою Алёнку, что она с вами разговаривает А тут я увидела, что они делают, и сразу же позвонила. Они здесь недалеко, можно пешком быстро дойти.
– Да, дом шерифа совсем рядом, –¬ подтвердил Стас.
¬– Шерифа? – удивилась Лиза и громко рассмеялась, а за ней и все остальные, сбрасывая тягостное напряжение.
Варвару с Лизой проводили до самого дома, такого эскорта эти улицы ещё не видели. Это было весело, смешно, ребята радовались, смеялись, играли с маленькой и очень весёлой Алёнкой, строя рожи её братику, занимая детей, дав отдохнуть немного их матери. Лиза наставляла Леру, шепча ей что-то на ухо, и она ушла вместе со Стасом, скрывшись на полпути во дворах. Парни ухмылялись, подшучивали над ними, без зависти и грубостей, по-дружески, рассказывая Лизе, что им давно бы уже пора уединиться. Лиза смотрела на эти наглые весёлые лица, на этих молодых петушков, которые может и девушку ещё ни разу не целовали, хохотала от души, но не оскорбляла, по очереди пройдясь с каждым, беря одного парня под левую руку, а другого под правую, заявляя, что сейчас они будут её кавалерами на минутку. Парни краснели, глупо шутили, а Лиза, играя с ними, прижимала их к себе, позволяя пошутить, радость от близости с женщиной, пускай и такой мимолётной, но дающей уверенности в себе, которой так не хватает в этом возрасте.
Дома Лиза и Варвара долго обсуждали весь день, забыв совсем про больницу. Лиза гневалась, ругалась, а потом смеялась, хлопала в ладоши, удивляясь, как это мама так умеет драться. Было уже поздно, Варвара отправила Лизу в душ, вымыла посуду и, расставляя тарелки по шкафам, нашла свёрнутую в рулончик голубую ленту. Лента была красивая, в серебряных точках, будто бы в звёздочках.
– Ух ты, что это у тебя? – Лиза выскочила из ванной в одних трусах, подбежав к Варваре.
¬ Лента, надо бы её отдать одному молодому человеку, – загадочно улыбнулась Варвара.
¬– Это кому ещё? – удивилась Лиза, вертя в руках ленту. Она ловко свернула её в рулон и отдала.
– Его зовут Виктор, помнишь историю Сансиры?
– Я хочу с ним познакомиться! – потребовала Лиза.
– Успеешь, познакомлю. А ты меня со своим Серёжей.
– Да ладно, мы с ним просто дружим. Как прилетит, обещал зайти в гости, – как бы небрежно ответила Лиза, но на скулах выступил еле заметный румянец.
– Друг тоже неплохо, – улыбнулась Варвара и поцеловала дочь. ¬– Одевайся и спать. А я в душ, хочу помыться.
– Сейчас, вот только обсохну.
Когда Варвара вышла из душа, Лиза уже спала. Варвара легла рядом, погладила дочь, поцеловала, чтобы она не дёргалась во сне. Лиза облегченно вздохнула, не просыпаясь, повернулась к ней спиной, положила её руку себе на живот и затихла, погрузившись в глубокий сон. Варвара погладила её живот, чувствуя пальцами то место, куда успел ударить этот урод. Лиза не хотела идти на УЗИ, но Варвара решила, что они завтра же пойдут, на всякий случай. Она продолжила гладить живот, тихо напевая странную мелодию и, чувствуя как через пальцы в неё утекает боль от Лизы, как сжимается сердце, холодеет в груди. Ей казалось, что она забирает боль у Лизы, сбрасывает, уводит.
50. Катенька
Осенью природа замирает перед зимой, так учат в школе, незыблемый догмат. По-хорошему, и жизнь человека тоже должна замирать, люди готовятся к зиме, набирают последний жирок, чтобы в сытости и спокойствии переждать долгие месяцы холода. Варвара не раз наблюдала это за другими, прослеживая жизнь людей через проводки, платежи, банковские переводы компаний, за которыми стояло несколько сотен живых людей. Жизнь действительно замирала, финансовая жизнь, чтобы немного пробудиться к концу четвёртого квартала, когда приходили платежи по госконтрактам и требовалось срочно сбросить куда-нибудь эту денежную массу, так необходимую два квартала назад. Работы было немного, даже Барри, с его неуёмной энергетикой, остыл, хандрил, как называл это Вадим. Дни летели один за другим, рутина однообразной работы не утомляла, было слишком много других дел, и Варвара рассматривала работу иначе, как возможность отдохнуть, переключиться.
В течение нескольких недель каждый понедельник она ходила в полицейский участок, держать ответ, как назвал это Алексей. Он, когда не был в командировках, ходил вместе с ней, рассказывая то, что знал сам, показывая скриншоты мракобесных чатов. Иногда Варваре казалось, что из потерпевшей превращается в обвиняемую. К допросам подключались странные субъекты, представлявшиеся психологами,
