тяжело вздохнул, вспомнив покинутый дом, смеясь над собой за глупые мечты, напрасные ожидания.
– Ничего, сейчас забежим в столовую, как раз ночная заступает, а потом прошвырнёмся по заводу, прокатимся. А завтра в бой! – радостно сказал Оскар.
¬– Я готов, –¬ сказал Виктор.
Машина проскользнула через проходную, охрана ничего не спрашивала, махнув Нуралну рукой. Он припарковался у столовой, в которую не спеша шли рабочие. Они вышли и пошли за ними, встав в длинную очередь.
Оскар сказал, что он всё оплатит, рубли здесь не принимают, ставя на поднос Виктора все виды салатов, два вторых. Виктор не сопротивлялся, у него разыгрался хороший аппетит, а глаза стали внимательнее смотреть по сторонам. Он уже ощутил заводской дух, как тогда, на практике. Сокурсники не поняли восторга Виктора, еле высидев практику на заводе, а Виктору понравилось, он даже думал пойти туда работать. Вот и сейчас, садясь за стол с полным подносом, он вживался в эту атмосферу, слушал разговоры на непонятном языке, улавливая некоторые русские слова, в основном мат.
– Мы так удивились, когда ты согласился. У нас же сотрудничество с вашим ВУЗом, но это первый раз, когда к нам приезжают работать. Обычно получают распределение и остаются в Москве, –¬ рассказывал Оскар. – Мы сначала даже не поверили, думали, что это ошибка.
– Нет, не ошибка, – пожал плечами Виктор. –¬ Вы собираетесь очистные строить, а это как раз моя тема была.
¬– Вот и правильно, тебе у нас понравится, – разулыбался Оскар. –¬ Работы ¬ завались! Ты женат?
¬– Нет, не успел ещё.
– Поженим, – усмехнулся Нурлан. ¬Наши девчонки в один миг захомутаю тебя, только успевай отбиваться.
– Ну, зачем ты так? – У нас очень хорошие и добрые девушки работают. Эх, был бы помоложе и не женат!
После его слов в столовую ввалилась группа девушек из лаборатории. Зимы и здесь не было, поэтому они были в халатах, с накинутыми поверх куртками. Девушки громко спорили, смеялись, наполняя столовую весёлым шумом, успевая отвечать на выкрики с мест в их адрес, не то высмеивая, не то принимая комплименты. Виктор так и не понял, засмотрелся на них, не всматриваясь специально. Оскар не обманул, девушки были ничего, хорошенькие, молодые.
Одна из девушек набрала пирожков и другой выпечки и поспешила к выходу. Она скользнула глазами по нему, они сидели слишком далеко, и он нечётко рассмотрел её лицо. Девушка улыбнулась, остановилась, блеснув чёрными глазами, а на грудь упала толстая коса, заплетённая голубой лентой. Виктор побледнел, хотел встать, подойти к ней, но девушка жестом остановила его, и убежала. Оскар что-то рассказывал, Нурлан смеялся, никто и не заметил, и Виктору стало казаться, что это у него опять разыгралось воображение.
Вечером Виктор бродил по городу. Ему предоставили комнату в трёхкомнатной квартире, где проживали ещё два специалиста Подрядчика, запускавшие компрессорную станцию. Дом был старый, привычная пятиэтажка хрущевских времён, такой же серый и скучный район, а до завода ходил автобус, объезжавший по кругу весь городок, собирая рабочих. Он ушёл далеко от своего района, не боясь заблудиться. Память на местности у него работала нормально, он ещё ни разу не заблудился в незнакомом месте, на крайний случай поможет навигатор, метка предусмотрительно стояла в избранном. Городок открывал перед ним свою историю, чем дальше он уходил в центр, тем старее становились дома, кирпичные, порой напоминавшие старые бараки, но переделанные, обновлённые, красующиеся новой краской ярких фасадов. Здесь не было московской суеты, если и пролетала машина, то за рулём сидел молодой парень, непременно с мобилой у уха, в основном машины ездили неторопливо, как бы нехотя.
Он дошёл до парка, уже темнело, и стоило возвращаться домой. Подумав, он вошёл в парк, выбрав центральную аллею, вскоре выведшую его к фонтану, окружённому длинными скамейками. Фонтан был выключен, все палатки с мороженым, и другими лакомствами закрыты, парк был пуст.
Он встал у фонтана, пытаясь угадать водяную картину, которую должно было нарисовать это сооружение. Фонтан был новый, всё блестело, он разглядел дорогую арматуру внизу, соединявшую жгуты трубок, из которых должна была вырываться вода, подсвеченная диодными лентами и прожекторами, установленными по периметру, прикинул даже схему работы, слишком общую, чтобы быть верной, а картинка не рисовалась, он не понимал, что хотел создать художник из водяных красок. Стоя в сильном раздумье, машинально накручивая голубую ленту на пальцы левой руки, он не заметил, как к нему подбежала небольшая лисичка и села рядом, смотря на него хитрыми умными глазами.
– Привет! – Виктор, совершенно не боясь, сел на корточки и погладил зверька. Лисичка милостиво приняла его ласку, не позволяя гладить больше, чем по голове и ушам. – Как тебя зовут, красавица?
– Её зовут Лиза! – ответил ему звонкий женский голос, знакомый и не знакомый одновременно. Он не успел понять, быстро встал, как девушка выхватила из его рук голубую ленту, легко вытянув её пальцев, отчего Виктор покрылся с ног до головы ледяными мурашками. – Это моя лента!
Девушка улыбалась, смотря на него широко раскрытыми весёлыми чёрными глазами, искрящимися, как два чистых агата. Он узнал Сансиру, с первого же звука её голоса, но заставлял себя не верить, голос Сансиры тогда был тихий, другой, не такой бодрый и весёлый. Она изменилась, похорошела, лицо стало круглее, исчезли все царапины и ссадины, а волосы были смело распущены на спине, подвязанные в простой хвост. Сансира тряхнула волосами, перекинув их себе на грудь, и он увидел голубую ленту, точь-в-точь, как у него. Сансира подвязала ей хвост, сделав сложный бант. А он стоял и молчал, затаив дыхание, во все глаза смотря на неё. Сансире нравилось это, она покружилась перед ним, как делают девушки в танце знакомства с женихом. На ней было длинное шерстяное платье, как ему показалось, слишком легкомысленное для такой ветреной погоды, вязанный жилет с народными мотивами и шарф, связанный из той же шерсти, что и жилет. На ногах она носила крепкие ботинки, напоминавшие мужские, такие выдавали на заводе в качестве спецобоуви для женщин, изящнее колодки, но всё же колодки со стальным стаканом.
– Ну, чего же ты молчишь? Или не узнал меня?! – игриво спросила Сансира, легко толкнув его в плечо.
– Узнал, конечно, узнал, – заторопился Виктор, ему хотелось что-то ей сказать, что-то важное, но как начать? Он выпалил первое, что пришло в голову, голова отказывалась думать, а сердце кричало, колотилось в груди. – Нашёл! А я думал, что это всё моя дурь! Ты мне снилась, каждую ночь, правда.
– И ты мне снился. Мы были с тобой на озере, я тебе покажу его, ты полюбишь его, как люблю его я, так будет, – она улыбнулась и, заметив, как он покраснел, рассмеялась.
– Витя, то, что было во сне, останется во сне!
Он покраснел ещё больше, опустив глаза на землю. Она обвила его шею руками и поцеловала, также робко, с испугом и вопросом смотря в его глаза, не ошиблась ли она? Виктор освободился от сомнений и поцеловал Сансиру в ответ, крепко прижав к себе. Они целовались долго, торопливо, случайно кусаясь, смеясь, крепче прижимаясь друг к другу, не задавая лишних вопросов, говоря глазами, короткими взглядами, которые говорили им больше, чем слова.
Стемнело, быстро и неожиданно. Лисичка, уставшая ждать, легонько цапнула за ногу Виктора, а потом Сансиру, разъединив их объятия.
– Как темно, – прошептала Сансира. –¬ Но мне совсем не страшно. Я тебе расскажу, где я была. Ты мне не поверишь, в это сложно поверить, но только не смейся, пожалуйста.
– Не буду, ¬– шепотом ответил он и посмотрел на лисичку, смотревшую снизу на него, блестя хитрыми чёрными глазками.
–¬ Что-то мне кажется, что я поверю в твой рассказ. А это ты была на заводе, тогда в столовой?
¬– Да, я! –¬ радостно воскликнула Сансира. – Я тогда не поверила, что это ты. Девчонки рассказали, что привезли москвича, будет у нас работать, ну мы после смены и побежали в столовую, у нас все знали, где ты и куда идёшь! А я тебя увидела и не поверила, что может быть так просто! Взяла и убежала со своими пирожками, меня дядя Нурбек просил купить, он любит, хоть тётя Зейнаб и ворчит, что он много ест. Пошли, я тебя с ними познакомлю!
– Уже поздно. Мне завтра в смену, а я забыл, куда идти.
– Да ну, прекрати! Дядя Нурбек отвезёт тебя! Пошли, ты должен с ними познакомиться! Они мне как мама и папа! Ты же собираешься жениться на мне, да?
– Ну, да, конечно, – слегка опешил Виктор, никогда не задаваясь этим вопросом. Подумав, он ответил твёрдо. – Конечно, собираюсь. Иначе на кой чёрт я сюда приехал?
Она расхохоталась, побежала вперёд, повернулась и бросилась ему на шею, чтобы расцеловать.
52. Культурная программа
Лиза и Соня сидели за столом на кухне и пили чай, смотря фотографии на планшете и дружно хихикая. Варвара стояла у окна, держа на руках внучку, показывая ей улицу, девочка внимательно слушала, изредка издавая непонятные звуки, которые Варвара интерпретировала как вопросы, дополняя свой рассказ новыми подробностями. За окном шёл мелкий дождь, снега и след простыл, лишь мокрый грязный асфальт и пустая дорога.
– Так, бабушка, заканчивай. Нам пора собираться! – грозно сказала Соня, переглянувшись с Лизой. – А то мы опоздаем.
– Не опоздаем, – прошептала Варвара, показывая ребёнку на проезжавшее пустое такси. Девочка, конечно же, его не видела, но смотрела очень серьёзным взглядом, будто даже понимала, что ей говорят.
– Вот смешные, да? –¬ Лиза ткнула пальцем в экран планшета, где были Виктор и Сансира, стоя обнявшись на берегу озера, как молодожёны, не хватало стандартных атрибутов и голубей в руках. – Такие смешные, а она совсем ещё девочка!
Фотографии прислал Виктор Алексею, их было много, в основном на них была Сансира, немного завода и общие виды города, снимать особо было нечего.
Соня приехала час назад за Варварой, они собрались в музей на новую инсталляцию. Ей удалось уговорить Варвару, объяснив, что там будут фрики покруче неё, и кибернетический зомби стиль Варвары, как называла в шутку его Лиза, будет в самый раз. Соня оделась под стать выставке: в свободные тёмно-синие джинсы и чёрную толстовку с бешеным зверем на груди.
– Сама-то давно выросла? – ехидно заметила Соня.
– А я никогда такой и не была, правда, мама? – Лиза повернулась к ней, помахав дочке, ребёнок весь задёргался от радости, и Варвара отдала малышку Лизе.
– Правда, Лиза сразу родилась с взрослым выражением лица, уже старой, – ответила Варвара и ушла одеваться, оставив дочку с открытым ртом, из которого готовилось вырваться возмущение.
– Ну, мама, я тебе это ещё припомню, – прошипела Лиза и добавила хохочущей Соне.
– И тебе не поздоровится!
– Ой, боюсь-боюсь! – хохотала Соня. – А знаете, у нас всё чаще стали ходить слухи, что скоро школу закроют, всех на дистанционку переведут.
– Ого, так это же здорово! Вот дети-то обрадуются, засмеялась Лиза. Она встала и взяла со столешницы бутылку со смесью, девочка стала отчётливо чмокать губами. – Катюша, мы сейчас поедим и пойдём погуляем часик перед сном.
– Нет, дети как раз этого не хотят. У многих экзамены в этом году, – возразила Соня. – Я против этого. Что они там устроили с этим дурацким вирусом?
