Баба Яга

маркировок, номера были закрыты оптическими дисками, водителя не было, но дверь кузова была приоткрыта. Машина стояла почти у самого подъезда, водитель нарочно заехал на тротуар задом к входной двери.

Каролина услышала, как завыл ветер, как захлопнулись окна, а дом напрягся. Она вскочила с кровати и бросилась к окну – пламя сильнее разгоралось, скрывая от неё мир живых, но даже сквозь него она увидела, как чёрные фигуры бросились к двери. Они не могли видеть её, но она знала, что они пришли за ней. Каждый из них был похож на другого, каждого она знала в лицо,¬ они не имели лица, только мерзкую пасть с вывороченными наружу зубами, грязными, гнилыми.
Дом затрясло, кто-то стал бить окна, но камни отлетали назад, раня нападавшего – дом сопротивлялся, оборонялся, не желая впускать врагов. Каролина в ужасе застыла на месте, не зная, что делать. Входную дверь ломали, били топором, раскрошивая, разламывая на куски. Вот уже в щели она увидела, что показалась остервенелая морда, она учуяла его запах, этот мерзкий запах чёрной гнили. Каролина в ужасе закричала и бросилась в ванную, прыгнула в пустую ванну и обхватила голову руками, дико крича от страха. Дом трещал, но держался. Дверь не поддавалась, её крошили на части, но никто не мог войти, пламя жгло их морды, руки, туловища, отбрасывая назад, а они зверели ещё больше. Каролина слышала их голоса, ей казалось, что вот-вот они ворвутся к ней, надо было что-то делать, обороняться, бежать! Но тогда они бросятся за ней, бежать ¬ значит привести вурдалаков прямо в пряничный дом, к девочкам, к Лене, к Игорю. Стопка полотенец упала на неё с верхней полки, накрывая махровым одеялом. Дом успокаивал её, заботился, окутывая теплом и тишиной. Она больше не слышала борьбы, не видела, не хотела видеть, зовя Варвару, прося её, умоляя вернуться как можно быстрее.

Алексей поднялся на свой этаж. У лифта его встретил странный тип, что-то было в его взгляде недоброе. Руки у Алексея были заняты, он сделал вид, что хочет поменять пакеты местами, поставил их на пол, боковым зрением уловив, что странный тип резко выбросил вперёд руку к нему, блеснул нож, Алексей помнил, как это бывает. Удар прошёл мимо, хрустнула рука, и нападавший, дико крича, повалился на пол. Алексей добил его ударом в челюсть, и тот затих.
В дальнем конце коридора, там, где была его квартира и квартира Варвары, послышались голоса, раздался топот ног. Алексей достал из пакетов две стеклянные бутылки минеральной воды. Из-за поворота на него бежал один из тех типов, что он видел утром на детской площадке. В руках у мужчины был ствол, он увидел Алексея, быстро выстрелил и промахнулся, получив бутылкой в лоб. Мужчина упал на пол, попытался подняться, но вторая бутылка прилетела ему в нос, он крепко приложился затылком о плитку и затих. Алексей подбежал к нему, достал из кармана матерчатую перчатку, старая привычка всегда носить с собой перчатки, поднял пистолет и медленно пошёл к квартире.
Двое мужчин колдовали над дверью Варвары, один сверлил, второй держал наготове лом, но дверь была цела. Они застыли, увидев Алексея, державшего их на мушке.
– Стоять и не двигаться, – спокойно сказал он.
– Ты чё? – крикнул было тот, что стоял с ломом, шагнув к нему, Алексей выстрелил в потолок. Мужчина тут же бросил лом на пол, подняв руки вверх.
– Все на пол, руки за голову, – медленно сказал Алексей.
– Я же тебе говорил, что это мент, – прошипел тот, что бы с ломом, и лёг на пол, второй последовал за ним.
Из одной из квартир показалась белокурая головка девушки, она была испуганная и смотрела большими зелёными глазами на Алексея, не понимая, что происходит.
– Вызывай полицию, у нас попытка ограбления. Пусть берут два наряда, поняла?
– Да, сейчас вызову! – воскликнула девушка и захлопнула дверь.
– Отпустил бы ты нас, начальник, – прошипел мужчина на полу.¬ Бери тех двоих, мы только слесаря, чего ты, а?
– Молчать! – приказал Алексей и вернулся к лифту. Тот, кому он сломал руку, стонал на полу, а второй, у которого он отобрал пистолет, лежал неподвижно, возле головы натекло много крови. Алексей наклонился к нему, потрогал пульс, мужчина был жив. Алексей облегчённо вздохнул и посмотрел на камеру возле лифта, лампочка мигала, запись продолжалась…
– Фух, хоть так.
Он собрал пакеты с продуктами и поставил их дальше от лифта. Потом вернулся к тем двоим, оставшимся у квартиры, взломщики покорно лежали, не пытаясь даже переговариваться. Открылась дверь квартиры, девушка выглянула, увереннее осматриваясь, но не вышла.
– Я вызвала, сказали, что будут через пять минут, –¬ отрапортовала она.
¬– Ну и слава богу, – вздохнул Алексей.
– А это ты их, да?
¬– Я, пришлось, – ответил Алексей.
– А, тогда нормально, я думала, что ещё кто-то был. Если что, я буду свидетелем. А так всё на камеру записалось, – уверенно сказала девушка. – Влад уже проверил.
– Хорошо, если так, – с сомнением сказал Алексей, по личному опыту знавший, что когда надо нужного и не найдёшь.

Руки гудели от нагрузки, ломило спину, подкашивались ноги. Игорь отёр с лица потоки пота и с трудом поднял топор непослушными руками. Работы оставалось очень много, он смог разбить в щепки четыре трухлявых корабля, верёвки он обрубил у всех в первую очередь. Небо хмурилось, солнце часто исчезало, берег озера погружался в серую тьму. Иногда Игорю казалось, что лес шевелится, гонит его, предупреждая о том, что десятки глаз следят за ним, а он никак не мог остановиться. Пора было идти к лодке, которую он спрятал выше, замаскировав в высокой траве небольшого болота, если идти дальше вниз по берегу. Он не у спеет до заката доплыть на другой берег, но и оставаться здесь было опасно.
Игорь вздохнул, опустил топор, руки не слушались, пора было уходить. Он стоял близко к лесной чаще, шумевшей за спиной, и не заметил, как к нему стали подходить чёрные тени, держа в руках заострённые палки. Первая тень метнулась к Игорю и вонзила копьё ему под правую лопатку. Игорь не успел вскрикнуть, острая боль пронзила его тело, а в голове была лишь одна мысль, только бы они не нашли его лодку в камышах. Обернувшись, он махнул топором и разрубил нападавшего на две части. Неожиданно проснувшаяся сила и боль, пронзающая всё тело, воскресили его, он понял, что звереет.
Перед ним стояли шесть теней, держа наготове копья. Они будто ждали команды, Игорь улучил момент и сорвал с шеи кусок голубой ленты, которую ему отдала Каролина. Как учила Алёнка, он дунул себе на ладонь, разжигая небольшое пламя, и поджёг ленточку. Ничего не произошло, лента быстро сгорела, как сухая солома, в один момент вспыхнув и опав на его ладонь белым пеплом. Тени бросились на него, одновременно, дико рыча. Игорь сумел двоих сбить ударами топора, третьему отсёк руку, получив два копья под рёбра, и ещё одно в горло. Из лесу выбежали другие тени, они воткнули в Игоря свои копья, подняли над собой и воткнули копья в мокрую землю, они кричали, улюлюкали, неистовствовали, празднуя победу. Игорь был жив, боль не утихала, он понимал, что истекает кровью, сползая всё ниже на копья под собственным весом, пока острия не упирались в кость. Он не мог дышать, не мог кричать, пошевелиться и, Игорь это понял сразу, без паники, без жалости к себе – он не мог умереть. Он должен был заново переживать боль, биться в агонии, затихать на время, чтобы встрепенуться и ощутить всё заново, смерть, как и жизнь, одна.
На берегу бешено кричали чёрные тени, они ругались, дрались между собой, успокаивались, бросались к целым трухлявым лодкам, пытаясь подвязать остатки верёвок к ветвям. Плакали две девочки, их держал за волосы чёрный великан, стоявший неподвижно, как столб, следя за суетой на берегу. Этот великан ждал, слушал шум озера, как начиналась буря. Солнца давно не было, оно не закатилось, до ночи было далеко. Чёрные тучи сгущались, плотнее застилая небо, озеро шумело, поднимая высокие волны, чтобы схватить добычу с берега и унести с собой.
Чёрный великан  вскинул свободную руку вверх, суета на берегу остановилась, тени смотрели на него, ожидая команды.
– Спускайте на воду все лодки, мы доберёмся и так. Видите, грядёт буря – это наша буря, мы и есть буря! – прохрипел он низким голосом.
– Да! – вскрикнули тени и бросились выталкивать стволы деревьев в воду, запрыгивая на них, цепляясь за обрывки верёвок..
Великан схватил девочек под мышки и запрыгнул на одну из трухлявых лодок. Он сел на неё сверху, привязал девочек к одной из торчавших вверх ветвей, крепко, чтобы они не упали в воду. Волна подхватила деревья и понесла. Волны накатывали с разных сторон, раскачивая деревья, сбрасывая тех, кто плохо держался, таща чёрный флот всё дальше. Кто-то успевал ухватиться за обрывки верёвок, подтянуться обратно к дереву, чтобы плыть рядом, держась за верёвку, но большинство оставалось позади, захлёбываясь в беснующихся волнах, идя ко дну, возвращаясь обратно в бесконечное ничто.

В пещере стало тепло, пахло сосновыми иголками, душистыми травами, которые принесла Ксюша, когда они вернулись после купания. Алёнка показала короткие тропы к ягодным местам, они набрали два полных лукошка красных, чёрных ягод. В котелке варился морс, Алёнка следила за огнём, чтобы сильно не кипело, побрасывая ещё ягод, пахучие почки, лепестки цветов, снимая пробу деревянной ложкой. Мальчик спал, крепко, спокойно, поэтому девочки безбоязненно развесили мокрые платья над очагом.
Закончив с морсом, Алёнка сняла котелок с огня и подсела к Ксюше, перешивавшей на коленях отрезанные куски их сарафанов в шорты. Лохмотья мальчика они сожгли на берегу, в пещере сразу стало лучше пахнуть. Алёнка распутала косы Ксюши и стала расчёсывать, ещё невысохшие после купания длинные волосы. Себя она давно расчесала, подвязав длинные золотые волосы красной ленточкой. У горячего очага было так тепло и хорошо, что девочки никуда не хотели идти, потеряв счёт времени.
– Пора его будить, – сказала Алёнка, закончив расчёсывать Ксюшу.
– Да, а то мне кажется уже много времени, правда, Огонёк? – Ксюша посмотрела на задремавшего у входа в пещеру волка, зверь приподнял голову и устало опустил её обратно на лапы. – Видишь, поздно.
– Да, а нам ещё топать обратно, – грустно добавила Алёнка. – Так неохота, я бы здесь осталась, можно натаскать еловых веточек, можно мха с болота притащить, а?
¬– Да ну, ты что! – рассмеялась Ксюша. Сама первая будешь ныть всю ночь, что тебе там колет, там царапает.
– Да, обязательно буду, – подтвердила Алёнка. – Уж и помечтать нельзя! Надо возвращаться, а то мама будет волноваться.
– С нами же Огонёк, чего им волноваться, – удивилась Ксюша.
Волк приподнял морду и прислушался. Что-то насторожило его, еле уловимый звук или запах. Девочки не заметили его тревоги, волк опустил морду на лапы и закрыл глаза, он больше ничего не слышал. Алёнка подвязала волосы Ксюши красной лентой и, довольная своей работой, заулыбалась, обняв Ксюшу сзади.
– А что это за ленточка? Я у тебя такой не видела, где взяла? – спросила Ксюша, отложив шитьё, шорты были готовы. Она погладила руки Алёнки.
¬– А это я вчера наколдовала. Не теряй эту ленточку, если я вдруг исчезну, ты меня сможешь найти, она подскажет тебе путь, –¬ сказала Алёнка и засмеялась своей выдумке. ¬ – Это я только что