Баба Яга

ним, притягивая к себе, жадно ловя поцелуи, сходя с ума от новых забытых чувств. Губы горели от его ласк, она вновь всё чувствовала, открывая этот мир заново – нет, такого она не испытывала с бывшим мужем, никогда не испытывала. Он входил медленно, делая паузы, угадывая её желания, останавливая себя. Шов не болел, он даже перестал чесаться. Она не понимала, что чувствует, кусая его, чтобы он двигался быстрее, отключаясь на доли секунды, задыхаясь, смеясь. Он бурно кончил, выпустив огненную стрелу заждавшегося свободы желания. Варвара вся сжалась, шов заболел, и следом нахлынул оргазм. Алексей продолжал двигаться, лаская грудь, она дрожала, заново переживая, слабея. Он лёг на спину, Варвара забралась сверху, осыпая градом поцелуев, вставила ещё крепкий член во влагалище, и успокоилась, подрагивая вместе с ним.
– Я люблю тебя, – сказал Алексей.
– И я тебя люблю, – прошептала Варвара. – А ты не думал, что это всё ненадолго?
– Нет, и не хочу об этом думать, – поморщился Алексей.
¬– Да, ты прав, Лёша, – она поцеловала его и положила голову на грудь, прижавшись всем телом, слушая его дыхание, как бьётся его сердце. – Как глупо, мы же не подростки.
– Ну и что, – хмыкнул Алексей. ¬– Я, конечно, не большой любитель, когда в жопу кусает комар во время секса, а с другой стороны, почему бы и нет?
¬– А тебя укусил в жопу комар? – Варвара взглянула на него, насмешливо улыбнувшись.
– Вроде нет, а тебя?
– Тоже нет, – она села, грациозно расправив плечи. Ей нравилось, как он смотрел на неё, она была сейчас счастлива. – А знаешь, чего мне скоро захочется?
– Знаю, и скоро будем жарить мясо, оно как раз разморозилось, – улыбнулся Алексей.
¬– Откуда ты всё знаешь? – удивилась она.
– Да что тут знать, ты меня просто закусала, – засмеялся он.
– Это да, есть такое, – Варвара довольно защёлкала зубами. – Вот бы никогда не подумала, что… не важно, глупости.
– Расскажи, мне интересно, – попросил Алексей.
– Да вот подумала, мне же вчера пятьдесят исполнилось, – она тихо засмеялась и принялась царапать его грудь ногтями, он терпел, и Варвара ощущала, как крепнет член внутри неё. Она неторопливо задвигалась, словно танцуя медленный танец. – Вот мне пятьдесят, а мне кажется, что жизнь только-только началась. И что я всё время до этого делала?
– Так бывает, многое переоцениваешь со временем, – ответил он.
Она улыбнулась, протянув к нему руки. Пальцы переплелись, то сжимаясь, то освобождаясь, едва-едва касаясь друг друга. Варвара ускоряла темп танца, предчувствуя его быстрый исход. Левую ягодицу пронзила острая боль, огненной стрелой ударившая по всей ноге, до пальцев. Варвара охнула от неожиданности, движения танца становились отрывистыми, грубыми, левую ногу свело, и это было прекрасно, боль перемешалась с наслаждением, трансформируясь в нечто новое, странное чувство, которого хотелось ещё и ещё, а от боли сводило зубы. Она застонала, не в силах продолжать, и упала на него, кусая, целуя, загораясь сильнее от того, как пульсирует его член внутри неё, как он кончает.
– Я счастливая, – прошептала Варвара, смотря ему в глаза. – Я себя чувствую такой счастливой, ты даже представить себе не можешь!
– Не могу, – ответил он и погладил её левое бедро. – У тебя мышцы свело, тебе не больно?
¬– Больно! – радостно прошептала она. – И это так здорово! Я ненормальная, ты не знал?
– Не знал, – засмеялся он. – Давай, я тебе массаж сделаю, всё быстро пройдёт?
– А я не хочу быстро, я так долго не чувствовала свою ногу! Так пусть болит!
Варвара слезла и села, вытянув перед собой обе ноги. Она массировала мышцу, радостно вскрикивала, весело поглядывая на Алексея.
– Как твой шов? Не слишком ли сильно мы разошлись? – с тревогой спросил он, разглядывая приклеенный бинт.
– Не знаю, мне строго запрета не давали, говорили, чтобы осторожно. Они не всё удалили, я вчитывалась в выписку, не всё поняла. Мне кажется, что это не важно, ¬ ответила она. ¬ Я больше под нож не пойду. Я нормально сплю, у меня больше нет провалов в памяти, вроде бы нет.
Варвара ущипнула себя за живот, потом больно ущипнула Алексея, он вздрогнул, удивлённо посмотрев на неё. Она рассмеялась и легла рядом, прижавшись к нему.
– А вот если это всё сон, помнишь, я тебе рассказывала, что у меня очень интересные сны бывают, точнее были. Помнишь?
– Помню, ты ещё обещала дать почитать главы твоего романа, – ответил он.
– Повести, это не роман, – сказала Варвара. –¬ Обязательно дам почитать, там и про тебя написано. Так вот, если это всего лишь сон, то я хочу, чтобы он не кончался.
– Всё когда-нибудь заканчивается, – сказал он и поднялся. Из очередной сумки Алексей достал салфетки и дал пачку Варваре. Найдя в траве шорты, он оделся и ушёл к машине, чтобы не смущать Варвару.
Она вытерлась, с улыбкой поглядывая за ним, Алексей стоял к ней спиной, готовя мангал, раскладывая походный столик.
¬– Я закончила! – позвала она Алексея, сложив все салфетки в пакет для мусора, продуманно оставленного Алексеем.
– Тебя кремом намазать? – предложил он.
– А у тебя и крем есть? Ты всё продумал, да? – засмеялась она.
– Не всё, – Алексей подошёл к ней и встал на колени. Он достал из сумки крем для загара. – Кто ж знал, что ты окажешься такой страстной?
– Это я страстная? – она удивлённо подняла брови и ткнула его кулаком в живот. – Кто бы говорил.
Он встал и помог ей подняться. Левая нога дрожала, мышцы успокоились, ослабев. Он намазал её кремом, Варвара держалась за его руку, жмурясь на солнце.
– Садись, принести тебе подушки? – спросил он, усаживая её на плед.
– Не-а, мне и так хорошо. Интересно, а за нами кто-нибудь наблюдал?
– Не думаю, все останавливаются обычно дальше, где дороги хорошие.
Он поднял с травы купальник и положил рядом с ней, она демонстративно отодвинула его от себя, игриво закусив губу.
– Знаешь, если бы мне раньше сказали, что я вот так буду сидеть неизвестно где, как ты сказал, подставлять жопу комару для укуса, да? – Варвара бросила на него весёлый взгляд, он кивнул. – Я б обиделась на этого человека. А теперь я не хочу одеваться, стала нудисткой. Ты не против?
– Я только за, –¬ улыбнулся Алексей и ушёл к загоревшимся углям.
Варвара подняла с травы шляпу, единственное, что ей хотелось сейчас надеть, и стала следить за ним. Алексей укладывал на решётку куски маринованного мяса, она только и успевала смотреть, как он быстро работает. Тут же, на ходу обваливая куски мяса в травах и соли, давая настояться несколько минут возле жара и сразу на решётку. Через полчаса была готова первая порция. Он принёс её на большой фарфоровой тарелке и поставил перед Варварой на походную табуретку. На тарелке лежали порезанные овощи, зелень.
– А ты? – возмутилась она, когда Алексей пошёл обратно к мангалу. –¬ Садись рядом и ешь со мной!
– Одну минуту, вот поставлю вторую партию, –¬ сказал Алексей, уложив индейку на решётку и поставив её на угли.
Он вернулся и сел рядом. Варвара подцепила самый большой кусок вилкой и протянула ему. Она вгрызлась в мясо, откусывая большие куски, давясь от жадности, но не в силах остановиться. Съев один кусок, потом другой, она облила себя соком помидора, брызнувшего ей на грудь и живот.
– Ну что?! – возмущённо прошептала она, видя, как он трясётся от беззвучного смеха.
¬– Видела бы ты себя со стороны!
– И не хочу этого делать, дай поесть спокойно, – зашипела Варвара, принимаясь за следующий кусок. – Это же шея, да?
¬– Верно, свиная шея. Меня научили её готовить башкиры, те ещё мусульмане. Просто режешь, обваливаешь в зелени, немного воды, соли, специи и подержать возле тепла, а потом сразу на решётку.
¬– Очень вкусно! Лёша, ты мой герой! – с набитым ртом сказала Варвара.
– Это лучшая похвала для повара! – воскликнул Алексей и побежал к мангалу, переворачивать решётку. Варвара учуяла запах индейки и нетерпеливо посмотрела на него, щёлкая острыми зубами.

Она проснулась посреди ночи, испуганная, Села, не сразу поняв, что находится дома. Окно было раскрыто настежь, в комнате было немного душно. Она потрогала спящего рядом Алексея, нет, весь этот день не был сном, он живой и настоящий здесь, лежит рядом, в её фантазиях он вряд ли бы храпел. Варвара тихо рассмеялась, погладила его по голове, поцеловала спящее лицо, и он перестал храпеть. Она встала и ушла в ванную, повесила мокрую ночную рубашку сушиться, тихо умылась и пошла на кухню к холодильнику. Достав контейнер с мясом, она с жадностью съела два куска индейки и кусок шеи. Алексей наготовил на много дней вперёд, как ни старалась она всё съесть там, холодильник был забит. А как он ел её пироги? И пусть он перехваливал, а может и нет? Варвара увидела своё отражение в оконном стекле и закрыла холодильник, он напомнил ей о Каролине, о замёрзшем мире, потерявшем свой огонь. Она не может им помочь – это не её мир. Она один раз помогла, но возвращаться в чёрное ничто ей было нельзя, возврата не будет. Странно, что она думала об этом, спокойно, с холодной рассудительностью, без дурящих голову ощущений.
Она вновь задумалась, а этот мир реален? Вот эта кухня, она, сытая и счастливая, чего ещё желать? Варвара выпила два стакана воды, пролив часть себе на грудь, что-то у неё дрожат руки, она вся ослабела после больницы. Не вытираясь, она вернулась в кровать, Алексей лежал к ней спиной, тихо посапывая. Она легла, прижавшись к нему, ненадолго, пока не стало жарко. Сон никак не шёл, возвращая её обратно в реальность, выхватывая из воспоминаний о прошедшем дне. Варвара нежно погладила Алексея по плечам и спине, поцеловала в шею и завернулась в простыню, думая обо всём сразу, обещая себе встретиться с Димой и Мариной, пригласить их к себе, пока Алексей не уехал в командировку. Ей так хотелось поделиться своим счастьем с другими, не хвастаться, нет, поделиться. Мысль уходила далеко, она стала придумывать, что это всё не навсегда, что он охладеет к ней, что это блажь, его каприз… пускай, счастье не может быть вечным, не может долго длиться, часто ускользая от человека незаметной вспышкой, чтобы напомнить о себе потом, подбить кол в спину израненной души, напомнить, бросить в глаза, что оно было, было, а ты всё потеряла!
Глупые, дурные мысли, смешные, злые, бессмысленные! Варвара услышала, как затарабанил по карнизу дождь, из окна повеяло прохладой летнего ночного дождя, и поняла, что эта её реальная жизнь, самая настоящая, не будет же она в своих фантазиях опускаться до такого дебильного самокопания? Дождь усиливался, сон сжалился над ней, забирая к себе.

30. Счастливое щебетание

Жизнь изменилась, распрямилась, пробила новое русло в гранитных скалах, бурным потоком вырвавшись на свободу, унося вперёд, не давая возможности остановиться, задуматься, оглянуться назад. Варвара чувствовала себя как  турист на утлой байдарке, намерившийся, отважившийся, глупец, самоуверенный дурак, бросивший вызов непроходимым порогам холодной горной реки. Удары о выступающие камни пробуждали, как только она подумает, как только её начнёт затягивать трясина горестных переживаний, река встряхнёт байдарку, выбьет из рук весло, пока ловишь, прижимаешь к себе, чтобы не пропало, а байдарка уже летит на большой камень. Трах! И откинуло в самую гущу, в бурлящий поток, окатило ледяными брызгами, и вот ты уже гребёшь, гребёшь изо всех