ответил Вова, во рту все пересохло.
– Это не измена, так, небольшая шалость, – улыбнулась она. – Если, конечно, ты не захочешь придти ко мне еще.
– А сколько у тебя таких же, как я? – спросил он, увидев это в ее насмешливом взгляде.
– Зачем это тебе? Если скажу, то ущемлю твое достоинство, а ты мне очень понравился. У тебя хорошее крепкое тело, вот если бы ты еще бросил курить, то было бы совсем здорово. Не думай, я не нимфоманка, хотя, может и она. Не знаю, но на каждого встречного не бросаюсь. Я же тебе понравилась тогда, в первый раз? Ты меня глазами раздевал, мне это нравится, когда мужчина не врет.
– А твой муж врет?
– Да, постоянно, – она вздохнула. – Я ему уже не интересна, наелся мной. Давай просто полежим, погладь меня, мне нравится.
Через полчаса Вова взял инициативу в свои руки, Оксана не сопротивлялась, легко, без стеснения отдаваясь ему, смотря ласковыми голубыми глазами. Что-то внутри него распрямлялось от этого взгляда, в ее глазах он искал другую и находил, Оксана умела быть разной, той, что нужна была ему.
– Ты еще придешь? – шепотом спросила она.
– Да, если ты захочешь, – ответил он.
– Хочу, – коротко ответила она и встала с кровати. – У нас еще есть время, ты же пообедаешь со мной?
– С удовольствием, – с готовностью солдата ответил Вова, бесшумно вскакивая с кровати, как распрямленная пружина, она тихо рассмеялась, схватила за руку и отвела на кухню. Вова стоял на месте, наблюдая за тем, как Оксана, без тени брезгливости, собирает его вещи, аккуратно укладывая на стуле. Она нервничала, это было видно по быстрым взглядам, которые она бросала на него и цветок на подоконнике, не желавший цвести уже который год, по вздрагивающим губам, путавшимся между довольной и смущенной улыбками, торопливым движениям рук. Он поймал ее и прижал к себе, Оксана глубоко вздохнула и сильнее обняла его за шею, прижимаясь щекой к его щеке, уже обросшей мелкой колючей щетиной, которую Ольга называла наждаком, а ведь он только-только утром тщательно выбрился.
– Ты же меня обманула, – сказал Вова, Оксана быстро посмотрела ему в глаза и засмеялась, закивав.
¬– Знаешь, как я перетрусила сейчас? Все думала, а если ты меня пошлешь, опозоришь, –зашептала она.
– Я бы так никогда не поступил. Просто бы отказал и забыли, – ответил Вова.
– Значит, я в тебе не ошиблась, – она одарила его благодарным поцелуем. – Пошли в душ, тебе не жарко?
– Очень жарко, ты же рядом.
Она довольно хихикнула и увела его в малую ванную, где стоял унитаз и большая душевая кабина, в углу сиротливо ютилась крохотная раковина. Оксана долго настраивала воду, то обжигая, то включая очень холодную. Струи лились сверху, как теплый ливень летом, чистая вода, перемешанная с запахом ее духов, нагретого солнцем тела обжигали, волновали кровь. Они просто стояли обнявшись, осторожно целуясь, словно в первый раз.
– Мой муж говорит, что я толстая, – печально сказала Оксана. – Да, я набрала вес, но это неизбежно, я и так стараюсь, но уже не получается.
– Ты прекрасная, – сказал Вова. – Твой муж дурак, ты его любишь?
– Наверное, да. Тебе будет это сложно понять, у меня же четыре сына от него, а это как поезд, который пустили на дальнюю станцию, пока не доеду до конца… ну, или как-то так, я долго думала об этом, у меня много времени поплакать одной. Вот такая жизнь. А тогда, когда ты пришел нас допрашивать, после этого взрыва, я увидела что-то в тебе. Придумала, наверное, как обычно, придумала себе жизнь.
¬ Ничего ты не придумала, все так есть, как есть. Я не поэт, не могу изящно выражаться, –ответил Вова.
Она засыпала его поцелуями, получая любовь и ласку в ответ, говорившую больше, чем любые слова. Сейчас он смотрел на нее иначе, это была уже не ненасытная нимфоманка, которую она умело сыграла, а красивая, добрая, влюбленная – он и сам чувствовал, что влюбился.
Оксана была чуть ниже его сейчас, до этого ему казалось, что она немного выше, он запутался, такой разной она виделась ему. Полные груди манили к себе, он стал нежно целовать их по очереди, получая струю горячего молока в рот. Оксана гладила его по голове, разрешая делать все, что ему хочется, целовать мягкий живот, спускаясь все ниже, вздрагивая от его ласк, наполняясь горячим желанием.
– Давай, я так хочу, – прошептала она, поворачиваясь к нему спиной и упираясь руками в стенку душа. Вова засомневался, все же презерватива не было, а он вряд ли сдержится. – Володя, не бойся, я уже год пью противозачаточные. Я больше не хочу детей, хватит.
Видя, что он все еще колеблется, Оксана ввела его в себя, бросив любящий взгляд через плечо. Сквозь шум воды не было слышно, как на кухне поочередно вибрировали телефоны, они оба устали, не в силах остановится, не утолив горячей страсти, бушевавшей внутри. Потом просто сели на пол душа, смеясь и любуясь друг другом, видя в глазах большее, чем просто желание секса, находя в нежных поцелуях больше.
Через полчаса все следы преступления были убраны, они сидели за столом и чинно обедали. Оксана оделась в мягкий домашний костюм из тонкого хлопка, больше напоминавший пижаму, с принтом из веселых медвежат из мультиков, Вова же, облачившись в брюки и рубашку, успокоился. Они ели молча, переглядываясь, улыбками вновь переживая свое преступление. Вова не испытывал угрызений совести, он как любил Ольгу, так и любит, и хочет от нее детей, теперь уже точно двоих, не меньше, ни больше. Оксана тушевалась, краснела, потом бледнела, задумчиво глядя в угол кухни, то сжимая его пальцы, то отдергивая руку.
¬– Ты придешь еще раз ко мне? – тихо спросила она, уткнувшись в тарелку с мясной запеканкой, которую она приготовила специально для него с утра.
– Конечно, если ты приготовишь опять эту прелесть, – улыбнулся Вова и отправил в рот большой кусок, смачно прожевав. Оксана засмеялась.
– Нет, ну, правда, придешь?
– Приду, но не обещаю, что это будет скоро. Много работы, я итак еле-еле выбил себе день на местную командировку сюда.
– Да-да, я понимаю. Ты только мне не ври, а то ведь я буду ждать, – она повернула к нему голову, чуть коснулась плеча. В распахнутых глазах было столько доверия, искренности, что у Вовы перехватило сердце и он побледнел.
– Если я дал слово, то так и будет, – ответил он, нахмурившись.
– Хорошо, но секса может и не быть. Придешь просто погулять с детьми? –¬ с надеждой спросила она, – могу придумать, повод, мы как бы случайно встретимся в парке, и ты немного погуляешь с нами? Со мной.
Она замолчала, улыбнулась, получив ответ в его глазах. Вова доел запеканку, она вскочила и наложила ему полную тарелку.
– Вов, а покажи мне свою жену, а?
– Хорошо, сейчас, – он взял телефон и открыл папку с фотографиями Ольги. Их было немного, в основном с последнего отпуска, который был почти год назад поздней осенью, они ездили тогда в Армению, познакомиться с родней, как шутила Ольга, хотя все ее родственники жили в России, в основном в Москве и Ставрополе.
– Она очень красивая, такая необычная, – Оксана листала фотографии, остановившись на одной, где Ольга стояла у большого зеркала в отеле и причесывалась после ванны. На обнаженном теле горели искорками капельки воды, она смотрела в зеркало с превосходством. – Это же ты ее снял? Так удачно, тебя не видно в зеркале. Мне она очень нравится, я всегда мечтала о такой фигуре. Если бы я была мужчиной, то точно бы влюбилась в нее. А ты? – Оксана густо покраснела, спрятав глаза от него в телефон.
– Я? – удивился Вова. – Хм, если бы я был женщиной, то точно бы влюбился в тебя.
¬– А в нее?
– В вас обоих, без раздумья.
Оксана взяла свой телефон и перебросила к себе фотографию Ольги у зеркала. Вова удивился, но не стал возражать.
– А это мой муж, или тебе неинтересно? – она открыла семейные фотографии.
– Интересно, – Вова медленно листал фотографии, где была она и дети, изредка присутствовал еще высокий черноволосый мужчина с недовольным лицом капризного мальчика. Долистав до общей фотографии, где была Оксана и дети, он перебросил ее себе.
– А жена ревновать не будет? – усмехнулась Оксана.
– Нет, тут же дети, к чему ревновать? – удивился Вова.
– Ой, какой ты наивный! – рассмеялась она и прислушалась, в комнате ворочался малыш. Она бесшумно встала и ушла в комнату, быстро вернувшись. – Спит, ты на него хорошо влияешь, он давно так долго не спал. Я пока мужу перезвоню, ты не против?
Оксана набрала номер. Выслушав целую лекцию, она со всем согласилась, сообщив, что Владимир только что пришел, и мастерски расстроившись, что он не успеет к ним. Закончив этот спектакль, Оксана с омерзением отодвинула от себя телефон.
– Как же ты живешь? – вздохнул Вова, не ожидая, что из него вырвется этот вопрос.
– Так и живу, я же тебе говорила – я поезд, мне ехать еще долго. Так, я тебе хотела рассказать кое-что. Мы узнали, мне рассказала Гульнара, она моет у нас подъезд, короче, ее мужа и других ребят забрали ваши, думают, что они заложили взрывчатку или что-то подобное. Так вот это невозможно.
– Интересно, а почему?
– А разве ты думаешь, что его взорвали эти ребята? У них по ребенку, хорошие ребята, я их всех знаю, очень добрые и веселые. Неужели ты думаешь, что это они? – Оксана с испугом посмотрела на Вову.
– Я так не думаю, но есть мнение, поэтому их и посадили в СИЗО. Что ты хотела сказать? Не темни, какие у нас с тобой теперь могут быть секреты?
– Я боюсь, что наврежу хорошему человеку, – Оксана вздохнула и быстро сказала. – Ребята положили плитку, а кнопку должны были делать другие, те, кто лифтами занимаются. Но их не было, долго ехали или еще что-то. Кнопку поставил наш администратор дома, он еще зам. начальника охраны. Я его случайно увидела, когда мусор поздно вечером пошла выносить.
– Интересно, так это он кнопочную панель ставил? Он разве это умеет?
– Сергей Николаевич все умеет, он порядочный человек. Вот, это я и хотела сказать, ребята ни при чем. А, вот еще, смешно, честное слово. Он как меня увидел так испугался, никогда его таким не видела. Наверное, устал, много работает. У нас как, если есть проблема, то проще ему написать, все быстро решит.
– А как его зовут?
– Сергей Николаевич Юдин, ты его сразу узнаешь, он седой весь, так жалко, а ведь еще молодой, кто-то сказал, что ему и пятидесяти нет. Плохо выглядит, одинокий, женщины нет.
– Ага, ты уже все разузнала? – засмеялся Вова.
– Конечно, а ты думаешь, когда сидишь с детьми, то весь в делах? Знаешь, какая скука! – звонко ответила она, прижавшись к нему. Вова отодвинулся от стола и посадил Оксану на колени. Она накрыла его влажными волосами, глаза смеялись, а губы целовали. – Я тебя покормлю, можно? Это мания такая, хочется всех кормить с ложечки.
Вова широко открыл рот, Оксана залилась звонким смехом, укладывая вилку за вилкой в него.
Сергей Николаевич сидел в своем кабинете, бегло просматривая журналы. Рядом висел огромный монитор, разбитый на множество квадратов, он изредка смотрел на него, перещелкивая на клавиатуре камеры. Он торопился, скоро уезжать, а он не сделал все, что хотел. По узкому, исчерченному морщинами лицу пробежала судорога, сердце опять закололо.
Он отложил работу, все сделать невозможно, если что подключится удаленно. Взяв с полки небольшую дорожную сумку, он бросил беглый взгляд на себя в зеркале. Старик, молодой старик. Он уже видел конец своей жизни,
