тут-то было.
Не успела я выйти в коридор, как неподалеку замаячила черная мужская фигура, следующая за мной по пятам. Наверное. это был тот самый мужчина, что разговаривал вчера с мадам Геллой на винтовой лестнице, а теперь был приставлен за мной следить. И куда бы я ни шла, мужчина непременно оказывался поблизости. Поэтому, чтобы от него отвязаться, после завтрака я решила пойти на урок «Познай, кто ты есть». Пошли вместе с Виктором и вдвоем путь отыскали быстрее, чем это сделала бы я сама.
Помимо нас с Виктором в группе «лузеров», получивших первую ступень, было еще трое мальчиков и одна девочка.
И ведь надо же такому случиться – мы занимались в кабинете возле лестницы, да еще с открытой дверью. А это значило, что почти каждый проходящий мимо заглядывал в класс и противно хихикал. Девицы-ласки делали это уже раз десятый. «Медом им тут что ли намазано?» – злилась я.
Причем было обидно не за себя, а за своих одногруппников, ставших мне за эти несколько часов практически родными. «Воробушек» и Виктор были самыми печальными. Они вздрагивали всякий раз, когда кто-нибудь проходил мимо открытой двери. А вот парни Яков и Архип к этому явно привыкли. Девочка Соня также относилась к насмешкам, как к должному. Она была набором прошлого года. До нее на первую ступень попал Архип, а еще годом ранее Яков. Парни рассказали, что в их группе училось еще несколько ребят, но те ушли полгода спустя после зачисления – видимо не вынесли позора.
– Знаешь, ко всему можно привыкнуть, – сказал Яков. – В любом случае лучше жить здесь. Ведь у меня из родни-то никого не осталось. Отец умер пару лет назад, а у Архипа родители вообще из соседнего королевства, туда и не добраться самостоятельно.
– Да уж, такая наша участь, – вздохнул Архип.
Я не знала, на кого смотреть больнее на Виктора или на «воробушка». Оба выглядели неважно. Они сосредоточенно конспектировали параграф, но я видела какая сила воли им требуется, чтобы не смотреть в сторону двери. В общем, спустя наверное час, когда девицы-ласки в очередной раз прошли мимо класса в очередной раз, я не выдержала и закрыла дверь.
Наш преподаватель был старым. Передвигался он медленно. Все его движения были заторможенными, а слух будто у «глухой тетери». В его присутствии мы могли разговаривать почти в голос, и он даже этого не замечал. Зато у учителя было отменное зрение.
– Зачем вы закрыли дверь, милочка? – спросил он у меня. Его «милочка» прозвучало, как «мисочка». – В классе очень душно.
– Ничего мы потерпим, – ответила я.
Учитель посмотрел на меня, затем на закрытую дверь и снова на меня. Но связываться не стал, потому что я всем своим видом пыталась показать, что буду стоять до конца, и дверь останется закрытой.
– Мысленно, милочка! – прошепелявил учитель, когда Соня, уставившись в книгу, лежащую на столе, хотела сдвинуть ее силой мысли. И девочка пыталась это сделать уже больше часа, но безуспешно. Даже инстинктивно попыталась помочь себе рукой, но зоркий, как у орла, взгляд учителя этого не позволил.
Вот не пойму, зачем остальным за всем этим наблюдать? Будто бы «лузерами» нас считали не только учащиеся, но и сам учитель, заставляя видеть мучения своих одногруппников.
Пожалуй, это был самый жуткий урок в моей жизни, длиною в целый день. Неожиданно раздался звук флейты, зовущий на ужин. Но как же мы умудрились пропустить обед?
– Простите, но я очень устала, – тихо призналась Соня. – Можно я немного отдохну?
– Что милочка? – переспросил он.
– Устала она, да и мы тоже, – громко ответила я.
Учитель повернул ко мне свое сморщенное лицо. Всем видом он показывал, что я ему не нравлюсь, и это чувство было взаимным.
– Тогда займите ее место, – прошепелявил учитель.
К такому предложению я давно была готова, поэтому на одном дыхании произнесла:
– Даже и не подумаю, потому что не вижу во всем этом смысла. Книгу можно и рукой открыть, а вот сделать, например, что-то по настоящему магическое – переместиться во времени или наколдовать себе бутерброд, вот это было бы гораздо полезнее и приятнее.
– Боюсь с вашим уровнем, милочка, вам вообще лучше дома сидеть, – ответил учитель и усмехнулся.
Интересно, просто встать и уйти – это совсем неуважительно? Да плевать! Вместо того, чтобы провести день с пользой (например, готовить грандиозный план побега вместе с Яном), я угробила его в душном классе с гнусавым старым ласки в придачу. Я встала из-за парты и молча пошла к выходу. Когда я открывала дверь, никто мне даже слова не сказал.
Вскоре я вспомнила, зачем вообще приходила на урок – отвязаться от человека мадам Геллы, который снова замаячил перед глазами, не успела я даже дойти до лестницы. На ужине он сел за соседний столик и, кажется, даже не пытался скрыть того, что за мной следит.
– Ты в чем-то провинилась? – спросил Нил, кивнув в сторону моего надсмотрщика. – Что-то противозаконное?
– Смотря, что считать противозаконным, – ответила я. – Ты вчера хотел знать, каково это заниматься на первой ступени? Думаешь это кошмарно? Так вот это в тысячу раз кошмарнее самого кошмарного кошмара!
– Ты просто не веришь в себя! – заметил Богдан, придвигая к нашему столику стул. А за ним, как по мановению волшебной палочки, официанты с подносами.
– Ого, опять попируем, – обрадовался Нил.
Я удивилась, увидев Богдана. Казалось, вчера он избегал меня весь вечер, а сегодня... «Постойте-ка, тетушка заставила за мной проследить?!» – догадалась я.
– Знаешь, мне вполне хватает и одного надсмотрщика, так что можешь доложить мадам Гелле, что я под неусыпным наблюдением, – сказала я.
– Если ты поверишь в себя, позволишь силе выйти наружу, то все получится, – Богдан будто не услышал, что я ему сказала, или только сделал вид.
Рядом сидела Забава и уныло ковыряла вилкой в своей запеканке. Сегодня мы с ней также не виделись весь день.
– Ну и как же прошел урок? – ехидно поинтересовалась, как бы ненароком проходя мимо нашего столика, Карин. И ее подружки были тут как тут – улыбались из-за спины лидерши.
– Не ты ли со своими подружками пробегала мимо класса раз десять подряд? – уточнила я. – Хотя вам, видимо, просто заняться было нечем. Наверное, и друзей-то у в вас больше нет. Конечно, кто же будет с такими злюками дружить, правда Богдан?
Не знаю, почему вдруг я решила обратиться к Богдану, но, не ведая того, коснулась какой-то больной темы. Парень низко склонился над своей тарелкой, а лицо Карин стало пунцового цвета. Девушка открыла рот, чтобы возмутиться, но, видимо, слов нужных не нашла. Подружки заохали и заахали у нее за спиной, а Карин внезапно вывалила мне на голову свою тарелку с едой. Липкая жижа неприятно потекла у меня по шее, но я не шелохнулась и с невозмутимым видом, брызнула ей на грудь соком.
Клокоча от гнева, Карин понеслась прочь, а за ней ее верные подружки. Я повернулась к своим. На лицах Забавы и Нила были одинаково-пораженные выражения.
– Круто ты ее, – присвистнул Нил.
– Ой, а что это было? – к нам подбежали встревоженные Майя, Дина и Кира. – Мы видели издалека, но не поняли...
– Таня дала достойный отпор девушке Богдана, – радостно сообщил Нил.
– Бывшей девушке, – поправил его парень и взглянул на меня. Кажется, он хотел передо мной оправдаться. «Только не это!» – попросила я его мысленно. – Это была ошибка. И мы встречались совсем недолго... Да и не встречались вовсе! Так, общались...
– Больше года, – хихикнул Нил.
– Знаешь, я... – начал Богдан, виноватым голосом, в упор глядя на меня.
Я не собиралась слушать его оправданий. Мне действительно было не важно, с кем встречается или встречался Богдан. Поэтому-то я поспешно вскочила на ноги.
– Пойду переоденусь, – сказала я немного громче, чем следовало.
– Я с тобой, – вызвалась Забава и тоже встала.
– Так что она сделала-то? – отходя от столика, услышала я шепот Майи.
– Завтра я уезжаю! – шепнула я Забаве, когда мы шли в нашу комнату. На пути мы заглянули в туалет и с помощью Забавы, которая помогла управиться с краном, я ополоснула волосы.
За нами тенью следовал человек мадам Геллы. И почему-то он жутко стал действовать мне на нервы. А может быть это из-за того, что завтра нужно отсюда убираться, а я так и не обсудила это с Яном? И весь день потратила на дурацкий урок.
– Но куда ты уедешь? – шепнула подруга в ответ, когда мы входили в комнату. – Ты хочешь меня бросить?
– Что ты такое говоришь?! – поспешно сказала я и сняла со спинки ее кровати вычурное, но чистое платье – розового цвета с рукавами-фонариками, рюшами, большими выпирающими карманами и крохотными пуговками-бусинками. Самой девочке это платье не нравилось, и она просила у меня забрать его насовсем. Я долго упиралась, но к моему сожалению, другого платья у подруги больше не было. – Я и не думала тебя бросать... Если бы ты так не любила чародейство, то я бы позвала тебя с собой...
– Я согласна! – внезапно сказала Забава, а я так и застыла с поднятыми руками, стягивая грязное платье.
Я никак не ожидала услышать чего-то подобного от Забавы. Сказала ведь просто так – из вежливости. Неужели подруга не понимала, что завтра наши с ней пути должны разойтись навсегда?
– На что именно согласна? – спросила я осторожно.
– Уехать с тобой! – все тем же уверенным тоном заявила девушка.
– Но ты даже не знаешь, куда я еду... Откуда я родом... – внутри меня начало нарастать неприятное беспокойство. Я ни капли не сомневалась, что на Забаву можно положиться, но меня пугало другое – с чего бы это вдруг она решила все бросить, предать мечту. Я поспешно натянула розовое платье и попятилась к двери.
– Так это неважно, – ответила она. – Хотя... Знаешь, я сама виновата, нужно было брать предмет на свою ступень. А теперь у меня ничего не получается. Все что-то уже умеют, а я слабее всех в группе. Так ты же меня не бросишь?
– Мм... – промямлила я. – Давай вернемся к этому разговору чуть позже... Ладно? Я... Мне нужно туда! – и я выскочила за дверь.
Да уж, лучшего, чем просто сбежать, я ничего не придумала. Ушла от проблемы называется. На какое-то время, оставив оторопевшую, явно неожидающую, что я вот-так от нее сбегу, Забаву в комнате одну. Я свернула на лестницу так резко, что чуть не сбила с ног человека мадам Геллы.
«И что это вообще за чародейство такое? – думала я. – Где волшебные палочки? Где снопы искр и парящие в воздухе предметы? Шарлатанство это все чистой воды!» Меня все ужасно раздражало и злило, поэтому, увидев в одном из коридоров беседующих друг с другом Мирона и Киру, я просто не смогла пройти мимо. Дина с кислым видом стояла неподалеку и ждала, когда же все закончится.
– Пора возвращать долги, милый! – сказала я, подойдя к парню.
Мирон взглянул на меня с безразличием и, скривившись, ответил:
– Ну наконец-то, думал, что больше не подойдешь!
– Ой, ребятки, только не ссорьтесь, пожалуйста! – попросила Кира, но я уже схватила Мирона за грудки и приперла к стенке.
– Не вижу синяка на твоем милом личике! Твой оборотень дал чудо-мазь? – хмыкнул он.
– Откуда ты... – прошептала я.
– Принимаешь меня за идиота? – прошептал Мирон в ответ. – Я все о тебе знаю...
Удивительно, но парень не только не сопротивлялся, но и был спокоен как удав. В его темных глазах не было ни испуга, ни гнева. И что он такое обо мне знал? Признаться, от одной этой мысли мороз пробегался по
