Войны богов: Феликс Богучар Сават

Богучар задумывал свое творение именно для этой цели?
-Ты хочешь сказать, он построил гостиницу по велению Сферы? – переспросила Кайла.
-Только поэтому она существует, невозможная прежде. И больше того, в гостинице просто не могут не быть секреты в помощь Кемалю Афтеру, о которых известно только ее создателю. Это значит, что на Богучара можно надавить как следует. Жену он потерял, остается ребенок…
В этом месте Богучар резко надавил на квадрат воспроизведения записи будто ошпаренный кипятком. Внутри него все перевернулось и задрожало, кровь прилила к голове. Даже постоянный гул Тьмы затих. Нехотя Богучар обернулся назад, взгляд его прошел сквозь закрытую дверь и прочие препятствия, впился прямо в Регину. У него был ребенок?
-У Богучара Савата есть дети? – на всякий случай переспросила Кайла.
-Я выяснил это совсем недавно. И это закрытая информация. Доступ к ней крайне ограничен, даже у Богучара нет прав. Но я хочу, чтобы он знал, что у него есть родная дочь. Я не знаю ее имени, у меня нет даже элементарного фото. Сама понимаешь, за нее можно выдать кого угодно ради выгоды. Так что Кемаль Афтер и его Босстон сильно зависят от нашего Медведя… Вот, я взял с собой…
-Какого черта, к’ор? – Кайла даже повысила голос, увидев кодер, который совсем не ожидала увидеть.
-Все в порядке, здесь записано только то, что касается нашего общего знакомого Медведя. Передай кодер ему если, конечно, для тебя это не будет проблемой…
После просьбы Райвэ Шоннтора запись заканчивалась. Но в последние слова Богучар, впрочем, не вникал. Все внимание его сосредоточилось на заявлениях о ребенке, о его родной дочери. Кайла сказала, что Райвэ выкупил у нее собственную жизнь. И вряд ли ему был резон что-либо сочинять. Так что Богучару стоило как можно скорее собраться с мыслями. Почему он должен был воспринимать данную запись не как фальшивку? Только лишь потому, что ее принесла Кайла Рабауль? Или может быть из-за схожести голоса на записи с голосом настоящего Райвэ Шоннтора?
Одно Богучар знал совершенно точно: ни Марием ни Волынь не беременели от него. Не беременела от него и Регина. Да, ребенок планировался, но чуть позже, когда их семейным отношениям потребуется обновление. Этот момент был уже не за горами, Богучар хотел детей после строительства Реальности гостиницы, и если бы не Якоб Гросс со своими предложениями, начавшими всю эту кутерьму с Лебедью Полынью, ребенок или даже несколько, давно бы уже закончил Академию.
И почему Райвэ утверждал, что к информации о девочке был такой ограниченный доступ? Ограниченный настолько, что даже имени ребенка ему так и не удалось выяснить? Кто и для чего установил такой высокий уровень ограничений? Он должен был разобраться во всем этом. Разобраться как можно скорее. Кто еще знал о его таинственной дочери помимо Райвэ Шоннтора и Кайлы Рабауль? Как скоро Регина могла узнать обо всем этом? Уж очень не хотелось Богучару быть виноватым перед ней в том, что он не мог пока объяснить.

Несмотря на то, что он знал, что ни Марием ни Волынь не рожали от него детей, Богучару следовало лишний раз убедиться в этой своей уверенности. Он потратил не так уж много времени на то, чтобы найти и одну, и вторую своих бывших жен. Они не покинули территорий Медведей за столько времени, пережив уйму событий. Марием стала вдовой и вела отшельнический образ жизни, найдя свое пристанище подальше от Воинов. Волынь же получала истинное удовольствие, продолжая свой брак с Илией Цветенем, который был не в восторге от пожелания Богучара пообщаться с женой. Богучар помнил их с Цветенем последнюю встречу на Совином когте, помнил как не скрывал своего негатива из-за подозрений Илии по поводу внезапного исчезновения Регины. Кроме того, у Илии были вопросы по поводу похождений самого Богучара, и их Цветень старался сдерживать на уровне всего лишь намерений их задать. И вообще старался вести себя с Богучаром как можно сдержаннее. Очевидно, что Илие дали четкие инструкции поведения в общении с Богучаром; видимо, Цветеню досталось после тех расспросов на Совином когте. Очевидно ему дали понять, что у Савата была хорошая протекция. Кстати сказать, подобную осторожность Богучар заметил в поведении не одного только Илии. Ведь ему уже довелось пообщаться кое с кем из Медведей по возвращении в их с Региной супружеское гнездышко. Приложил ли к этому руку Хесс? Вполне возможно. Однако сейчас Богучара больше волновал его возможный ребенок. Волынь говорила с бывшим мужем неохотно, и не скрывала своего к нему неприятия, воспринимая Богучара за нежданного чужака, лезущего не в свое дело. Тем не менее Богучар чувствовал ее искренность когда Волынь отрицала факт рождения от него ребенка. Она сказала, что поняла, что не хочет от Богучара детей почти сразу после этой свадьбы.
Что же касается Марием, встреча с кем-либо сейчас была для нее весьма болезненным событием. По большей части из-за самого факта общения с тем, кто когда-то появился и какое-то время оставался в ее жизни пока отношения между ними не угасли по естественным причинам, а не потому, что смерть внезапно не оборвала их, и Марием не хотела отпускать Владимира из своих воспоминаний. Она долго не открывала Богучару дверь своего убежища, возведенного Марием на самом краю опустевшего много лет назад и заросшего травой поселения с развалившимися хижинами и прочими простецкими постройками, неумолимо сгнившими по прошествии времени. Внешне убежище Марием представляло собой такую же хлипкую деревянную халупу с прораставшей между выкрашенных в досок травой. Даже тяжелая входная дверь здесь казалась не к месту, при желании внутрь убежища можно было попасть просто сломав стену. И в какой-то момент у Богучара появилось желание так и сделать. Он даже коснулся руками досок, пытаясь проверить их на прочность. Однако в этот момент входная дверь в убежище наконец-то отворилась вовнутрь, окатив Богучара волной запаха сырой земли.
За дверью царил густой непроглядный мрак, чернота, безвозвратно глотавшая уличный свет. Перед глазами Богучара мгновенно вспыхнул мрачный устрашающий образ могилы, однако он все же нашел в себе силы переступить порог в это тяжелое место. Про себя он уже был готов встретить внутри этой черноты совсем другое. И правда, сила, сдавившая его всего внутри черноты, длилась совсем недолго. А потом он увидел приятное темнеющее небо и вдохнул нежный прохладный воздух, слегка вскруживший Богучару голову. За защитной тьмой убежища оказался небольшой круглый сад, огороженный сплошным решетчатым забором, сплошь обвитым ветвями деревьев, что окружали это место глухой стеной. Прямо перед Богучаром на вымощенном белым камнем полу находился каменный алтарь с сиявшими разными цветами в середине гладкой его поверхности выемками. На каждой из них Богучар мог видеть рельефные изображения. Он сразу понял, что они обозначали воспоминания Марием, в которые она могла попасть простым прикосновением.
Она встретила Богучара по ту сторону алтаря, облаченная в плотное черно платье до пола, с длинном рукавом и высоким воротником. Прежде приятное светлое лицо ее было бледным и изможденным. Щеки впали, красивые серые глаза, так вскружившие голову Богучара при первой встрече с Марием и не терявшие своего очарования все то время пока он был с ней, ввалились внутрь и неприятно потемнели, придав ее взгляду холодное выражение. Высокий зачесанный лоб покрыла сеть крупных морщин. Даже восхитительные, всегда ухоженные и заплетенные в косу темные волосы поседели. Марием сильно исхудала, не покидая место возле алтаря, перемещая свое уставшее сознание по воспоминаниям, в которых были только она и Владимир. То, что происходило внутри нее Богучар побоялся себе представить.
-Говори, что тебе нужно и уходи, - негромким голосом, от которого ему было неприятно, потребовала Марием.
Взгляд ее был напряженным. Она потратила невероятно много сил, построив свое убежище, слишком похожее на логово зверя, и долго пребывая в нем. Ее взгляд не должен был быть таким напряженным, на него требовались еще силы, которых у Марием не осталось.
-Я узнал, что у меня есть дочь, - осторожным тоном перешел к делу Богучар, чувствуя этот взгляд каждой частичкой своего тела, чувствуя дрожь Марием как свою собственную, - Рожденная ни Региной, и не Волынью.
-Возможно, это наш с тобой ребенок, - еле заметно кивнула головой Марием все с тем же каменным выражением лица и добавила вдруг, - Но ты пришел не только поэтому.
К этому заявлению Богучар однозначно оказался не готов. Больше того, оно прозвучало подобно какому-то заклинанию, после которого гудение Тьмы в голове Богучара набрало новую силу. Марием, однако, была Светлым Воином, это смерть Владимира взрастила часть Темной ее половины, которая прежде оставалась практически беспомощным существом.
-Я здесь, чтобы узнать о моей дочери, - попытался сопротивляться Богучар.
-Ты здесь потому, что у тебя не так много времени, - легко прочитала его Марием, - Сила внутри тебя тебе не подконтрольна, и она требует крови. И когда это случится от тебя ничего не останется. Кровь застилает твои глаза, звучит в твоей голове бесконечной мелодией, и уже обозначила жертву.
-Тогда ты должна знать, что наша дочь ей не является, - Богучару  не оставалось ничего другого кроме как оставаться на одной с Марием волне, - Это Регина.
-Ты и представления не имеешь, что значит потерять кого-то, кто тебе дорог. А самое ужасное, что ты и не должен знать об этом. Она умрет не от твоей руки, ты на это не годишься, - на глазах Марием показались слезы, - Но это не отменяет твоего участия в ее смерти.
-Я не хочу так поступать с Региной, - тем не менее настаивал Богучар, - Я никогда не был и не хочу быть убийцей. Ни убийцей, ни его сообщником. Смерть Регины придумана Сферой, Регина будет принесена в жертву на благо Реальностей.
-Как много пафосных речей, Богучар, - сморщилась Марием, - Так задумано, во имя, на благо…
Она положила руки на алтарь, готовая коснуться ближайшего рельефного рисунка, из которого исходило оранжевое свечение. Длинные изящные когда-то пальчики Марием высохли, представляя собой костяшки, обтянутые сморщенной кожей. Даже ногти неприятно побелели.
-Столько пустоты скрыто в них, столько бессмыслицы, - сказала Марием, наблюдая оранжевый свет, - Жаль, что понимание этого приходит спустя вечность.
-Как ее имя? – тихо спросил Богучар.
Марием лишь подняла на него голову, полоски слез тянулись по впалым ее щекам до острого подбородка.
-Нет, Богучар. Это Владимир дал мне возможность стать матерью.
Ей было трудно говорить. Марием дрожала, скованная печалью. Она выплакала все слезы, но это тело смирилось с одиночеством в то время как все внутри нее продолжало оплакивать мужа до самой ее смерти. И казалось, что прежде Богучар не видел никого более беззащитного, более слабого и открытого для внешних угроз чем та, с которой он говорил сейчас. Он просто обязан был как-то облегчить эти ее муки. И Марием не сопротивлялась его рукам, обнявшим ее и прижавшим к телу Богучара. Все равно это было лишь тело.
-Я не знаю как тебе помочь, Мари, - негромко сказал Богучар, гладя ее по голове.
-Он принес в жертву свою жизнь в обмен