запросто! Если НАТО не уберется с наших границ.
- А ты обратил внимание, что эта СВО достигла прямо противоположных целей? Хотели, как лучше, а получилось, как всегда.
- Чего?
- Вместо того, чтобы отодвинуть границы НАТО, мы их придвинули и расширили. Швеция и фины теперь в альянсе.
- Да нам до звезды! - Кипятился Ратибор. - С нами Китай. Знаешь, какая у него армия?
- Хочешь сказать, китайцы впрягутся за нас? Им делать больше нечего? А куда делись те тыщи “сирийских добровольцев”, которыми Шойгу хвастался в начале войны? Что-то я их не вижу.
Ратибора захлестнуло возмущением. Не найдя подходящих слов, он оттолкнул Никиту.
- Если в дело пошли кулаки, - Сказал Никита. - Значит, другие аргументы закончились.
Ведущая опять завладела микрофоном.
- Когда сбили наш самолет, Андрей с товарищами пошли на поиски летчиков… Ну, я думаю, сам Андрей лучше меня вам это расскажет.
Она вернула микрофон Лобанову.
- Да, кхм… я… - У Андрея вдруг перехватило горло. Он прокашлялся и продолжил. - То есть мы должны были найти наших упавших летчиков первыми, иначе их захватили бы нацисты. Мы разделились. Я первым вышел на наших ребят. Один был убит, второй ранен. Двигаться он не мог. Пилот сказал мне уходить, но все знают, что “мы своих не бросаем”. Поэтому я потащил его на себе. Но тут появился отряд украинцев… то есть укронацистов. Их было много. Летчик хотел бросить гранату, но тогда бы нас точно заметили…
Андрей замолчал, глядя на зрителей. Они, в основе своей, равнодушно взирали на него со своих мест. В их глазах не было ни интереса, ни сочувствия, ни восхищения. Было видно, что им в общем-то все равно, что он скажет. Многие пришли сюда в добровольно принудительной порядке, направленные от своих предприятий. Им надо отстоять какое-то время “для галочки”. Кто-то оказался здесь случайно, просто проходил мимо. Все слушали вполуха. Компания молодых людей смеялась, откровенно игнорируя все его попытки привлечь внимание.
Ведущая приблизилась к Андрею. Вполголоса спросила:
- Ты закончил? У нас ещё торжественное вручение награды.
У лестницы ожидал Попов. Он что-то говорил своему секретарю, склонившись к его уху. Юноша застенчиво улыбался и краснел. Затем он повернулся и ушел. Попов игриво шлепнул его по заднице.
Лицо Попова опять стало серьёзным. Он кивнул Лобанову и сделал пару шагов на сцену…
- Давайте я лучше про эту штуку расскажу. - Андрей вдруг наклонился к солдату и забрал у него оружие.
Попов потоптался немного и ретировался на свое место, скрежеща зубами от злости.
- Эта зеленая труба. - Начал Андрей. - Называется ручной противотанковый гранатомет РПГ 28 “Клюква”.
- Клюква. - Десятилетний мальчик из первого ряда захихикал.
- Да, такое смешное название. - Сказал Лобанов. - Это оружие нужно для поражения техники - танков и машин пехоты. Но так же можно использовать для уничтожения различных укреплений. У тебя есть мама? - Лобанов обратился к этому мальчику.
- Есть. - Ответила за него рядом стоящая молодая женщина. Её голову украшала пилотка времен Второй мировой. Зеленая кофта обтягивала бесформенное тело. - И мама, и папа, и младшая сестрёнка. - Добавила она кокетливо.
- Тогда представь, вся семья в сборе. Ты играешь на смартфоне, мама готовит обед. Папа с младшей сестренкой читает детскую книжку. Ваш дом сделан из прочного бетона. Но для этой штуки - это все равно, что картон. - Лобанов поднял оружие и положил его на перила трибуны, выходное отверстие направил на мальчика и его маму. Зрители перестали разговаривать и затихли. - Масса взрывчатого вещества два с половиной килограмма. Граната, выпущенная из этой дырки, пробивает броню, толщиной в девятьсот миллиметров. Ты даже ничего не успеешь почувствовать, как твое тело превратиться в пепел. - В толпе послышался ропот. - Оружие очень быстро приводится в действие.
Лобанов нажал какую-то кнопку, раздался щелчок. Публика вздрогнула.
- Через несколько секунд взрыв… и всё - ты мертв, мертва твоя мама, папа и младшая сестрёнка. Потом, когда будут разбирать завалы, тех, кого можно будет опознать упакуют в черные пакеты, тех кого нет - в оранжевые.
В задних рядах кто-то по привычке зааплодировал. Ведущая закрыла рукой микрофон.
- Ты что несешь, идиот?
Андрей спустился со сцены. Попов ткнул его пальцем в грудь.
- Все. Вали на хер отсюда. Чтобы я тебя больше не видел.
На трибуну вышел другой ветеран.
- У меня на фронте был свой личный гранатомет. - Начал он бодро. - Я даже дал ему имя. Его звали, как и мою жену - Олеся.
- Олеся, отойди! - Богдан еле сдерживал ярость.
Андрей стоял, опираясь на обломанный ствол дерева. Украинский боец направлял на него свой автомат. Только теперь между ними была белокурая девушка в военной форме.
- Не стреляй. - Ответила она по русски. - Мы не за этим сюда пришли.
- Це ж орк! - Вспылил Богдан. - Тварина, их треба вбивати!
- Он ранен. - Ответила Олеся. - Это пленный, Богдан.
- Пленный?! - Богдан опять перешел на русский. - Они друга моего убили, а у него между прочим, шестеро своих и шестеро приемных.
Олеся спокойно взялась за ствол автомата и отвела его в сторону.
- Смерть отца всегда трагедия, и неважно, сколько детей у него осталось.
- Он убийца! - Не унимался Богдан.
- Твой друг погиб от взрыва. А у этого парня полные магазины патронов. Он не сделал ни одного выстрела. - Сказала Олеся. - Не надо уподобляться тварям.
- Ладно, берем Леху и пошли.
- Он мертв.
- Я знаю. - Богдан обжег Андрея взглядом полным ненависти.
- Сначала заберем раненого. - Сказала Олеся.
- Раненого? - Возмутился Богдан. - Это не наша проблема. Пусть сами его забирают. Я его не потащу.
- Поступай, как знаешь. Я без него отсюда не уйду. - Решительно заявила Олеся.
- Тогда прощай.
Богдан толкнул Андрея в грудь, отчего тот шмякнулся в размокшую от дождя глину.
- Надеюсь, ты помрешь по дороге. - Он плюнул Андрею в лицо.
Когда он ушел, девушка стянула маску. Андрей смог ее рассмотреть. У нее были правильные черты лица, прямой нос и полные, лишенные вульгарности, губы. “Красивая. - Подумал Андрей. - И что она делает со мной в это вонючей яме?.. Черт, как же у меня все болит”.
Он попытался подняться.
- Лежи спокойно.
Она деловито распаковала сумку. Достала бинты и препараты. Занялась раной. Через несколько минут он почувствовал, что боль уходит.
- Ты меня заберешь с собой? - Спросил он.
- Попробую. - Ответила она. - Здесь каждый метр простреливается, так что веди себя тихо и не отключайся. Договорились?
- Попробую.
- Приготовься, сейчас будет очень больно.
- Да всё норма… - Но ему так и не удалось закончить фразу. Он потерял сознание.
Когда он очнулся, по небу плыли экзотические деревья причудливой формы. Луна, то пряталась за них, то выныривала, ослепляя Андрея ярким светом.
- Очухался? - Приветствовала его Олеся, тяжело дыша. - Поможешь мне, а то я осталась без помощников.
Медсестра взялась за край ткани, на которой лежал Андрей, и потащила за собой. Экзотические деревья оказались высокой травой, которая скрывала их от противника.
- А ты молодец. - Услышал он Олесю. - С такой раной люди плачут и орут от боли.
- Что? - Андрей потрогал бинты. - Всё так плохо?
- Вскрытие покажет - Пошутила Олеся.
Но Лобанову было несмешно.
- У меня просьба. - Голос Андрея задрожал. - Спасите ногу. Не отрезайте.
- Там видно будет.
Андрей помогал здоровой ногой. Это оказалось не так просто. Они проползли ещё несколько метров. По прямой это было трудно сделать. То тут, то там попадались трупы российских солдат. Но были и украинцы. У одного из них Олеся остановилась. Солдат лежал с открытыми глазами. Было видно, что умер он совсем недавно.
- Веселый парень был. - Сказала она, закрывая ему глаза. - Смешные анекдоты рассказывал.
Она с сожалением вздохнула. Похоже, он ей нравился.
- Почему ты меня спасаешь? - Спросил Андрей.
- Я медик. - Ответила она. - Это моя обязанность.
Она схватила ткань и потащила дальше. Через несколько метров Андрей спросил.
- А если б ты была солдатом, пристрелила бы?
Девушка устало села на землю.
- Что ты ко мне привязался со своими вопросами? - Она достала флягу, сделала пару глотков.
- Что это, кофе?
- Да, но тебе сейчас нельзя. К тому же, он холодный. - На измученном лице появилась улыбка. - Я привыкла. Ещё когда училась в институте. Бывало, нальешь себе чашку, сидишь, зубришь уроки, а про кофе забываешь. Потом вспомнишь, а он уже остыл. Я и такой пила, а подруга всегда свежий заваривала…
Тут ее взгляд стал печальным.
- Ты сам откуда? Не из Москвы?
- Нет, но часто там бывал.
- Знаешь, метро Полежаевская. Там ещё Макдональдс есть.
- Знаю, только нет там уже никакого Макдональдса. Теперь это называется “Вкусно и точка”.
- Да, странное название. Буд-то кому-то что-то хочет доказать… В общем, жила я в Москве, пока училась. Мы с подругой квартиру на Полежаевке снимали. Дружили мы с ней крепко. Еще с первого класса. Всегда вместе, как говориться “и в печали, и в радости”. Вместе в Москву приехали. Вместе поступили в институт…
- “Дружили”, а сейчас что же? Она погибла?
- Нет. Жива, здорова. Замуж вот недавно вышла.
- Тогда что?
Олеся полезла в карман, вынула пачку сигарет, повертела ее в руках, засунула обратно.
- Как война началась, я сюда вернулась. А она там осталась. Говорит, не хочу жить с нацистами. Разругались мы с ней тогда в пух и прах. Я говорю, какие мы нацисты, у нас президент еврей. Нацисты во время Второй
