ними. Те все одно не разглядят издалека. Им забава, и он в шелку.
- Но ведь они их бедных пристрелить могут! – ужаснулась Лера, переживая за ни в чем не повинных кошек.
- Да, ну! – махнула рукой Семеновна. – Мужики ж пьяные! В таком состоянии и медведя от лошади не отличат!
- Все равно кошмар!
Но комичность ситуации все же взяла верх над абсурдностью, и Лера неожиданно расплылась в улыбке. Боже! Как же она все-таки любила свой взбалмошный, непредсказуемый народ, который даже из горькой редьки с чесноком мог бы приготовить сладкую конфету. Наверное, только русский человек способен проявить столько смекалки и выдумки, казалось бы, в совершенно безнадежном деле!
- Кис-кис-кис-кис-кис! – позвала Семеновна бедолагу, и сверху до них донеслось едва слышимое, жалобное мяуканье. Такое слабое, что голос кота сливался с поскрипыванием старого дерева. – Нет, бесполезно. Теперь до вечера там сидеть будет. По темноте и спустится. Домой пойдет. Там Кузьмич ему миску сметаны отвалит за это, как его…
- Моральный ущерб, - подсказала Лера.
- Во-во! За это самое.
- Так это его кот?
- А то чей же? Кто ж в деревне даст своих кошаков мучить? Они ж после этого и мышей-то ловить не будут.
Тут мимо их двора по расхлябанной дороге прополз черный, заляпанный грязью джип и затерялся в лабиринте деревенских улиц.
- Это не из нашенских, - сделала вывод Семеновна. – Через десять минут обратно поедет.
- Почему? Вы его знаете?
- Да, не… - протянула в ответ та. – Откуда ж. Просто такие, как он, иногда здесь пачками ездют. Уж не знаю, кто там и что намудрил, но только та электронная штуковина у них в машинах, которая дорогу показывает, врет. Сейчас упрется в Зинкин дом, поболтает с ней, да и обратно двинется. Дороги-то дальше нет. Местные смеются, чешут языками, что это ейный сынок Димка постарался. Для мамки женихов ищет. Он в Городищах на компьютерах работает, вот и наколдовал. А может и правда? – светлые глаза рассказчицы вопросительно уставились на Леру. – Ты, вот, женщина умная. У самой компьютер имеется. Вот скажи мне, может, и правда, Димка сотворить такое?
- Нет, - засмеялась Лера. – Вряд ли. Программы, которые ставятся на навигаторы, разрабатываются большими компаниями. И ваш Димка - птица не того полета, чтобы иметь возможность что-либо там изменить. Если, конечно, он не хакер.
- Хак… - подавилась словом Семеновна. – Кто это?
- Ну…, взломщик программ, - попыталась разъяснить ей Лера.
- Не! – испугалась старушка. – Он не такой! Димка – хороший парень! И мамке своей всегда помогает. И в отпуск тут недавно со своей невестой приезжал. Так и знала, что деревенские по чем зря треплются! Это все Федотья, чтоб у нее язык отсох! Так и беду на парня накликать недолго!
Слушая заступничество и праведное возмущение хозяйки, Лера про себя только посмеивалась, но ничем не выказывала своей иронии.
- Ну, да ладно! – спохватилась вдруг Семеновна. - Чой-то засиделась я. Надобно еще курам бросить. А ты иди, милая, погуляй перед обедом. Принесешь грибочков, так я тебе их в печке посушу. Будешь потом зимой суп из них хлебать да старушку вспоминать. И то хорошо!
Расправив передник, Анна Семеновна засеменила к амбару, а Лера, последовав ее совету, вернулась в дом с тем, чтобы переодеться в одежду, годную для прогулок по лесу.
Проходя мимо Зининого дома, Лера, и правда, увидела там возле джипа мужчину в кожаной куртке, который через забор беседовал о чем-то с расфуфыренной по деревенским меркам, молодящейся женщиной лет сорока. Говорящие бросили на нее взгляды – мужчина, оценивающе окидывая ее с ног до головы, женщина, поджав губы, с нотками гордого презрения – но Лера, игнорируя парочку, завернула за угол и по заросшей лопухами тропинке, беззаботно покачивая корзиной в руках, двинулась в сторону леса.
***
Неторопливая прогулка среди нечастых, прямых, ровных стволов сосен вдоль широкой просеки дарила женщине ощущение полного раскрепощения - как морального, так и физического. Дышалось легко, свободно, полной грудью. Мерный, мощный шум деревьев, лениво покачивающихся из стороны в сторону, крик кукушки, отмеряющий кому-то срок жизни, частая дробь дятла, яркая россыпь брусники под ногами, басистое жужжание крупного жука - лесной мир жил своей жизнью, своим ритмом. Казалось, что время здесь остановилось, замерло в вечности, и только солнце, ползущее по небу, как стрелка гигантских часов диктовало обитателям зеленого мира, когда им вставать, когда петь, а когда уходить на покой.
Лера готова была провести здесь весь день, но корзина, полная грибов, уже оттягивала руки, да и Анна Семеновна начала бы волноваться, если бы она не явилась к обеду. Поэтому решив, что на сегодня хватит (всего с собой все равно не заберешь), женщина повернула в сторону дома. Но желая освежиться перед тем, как сесть за стол, Лера пошла до деревенского пляжа берегом небольшой речушки, которую можно было пересечь парой взмахов весел.
Время еще было, поэтому стянув с себя платок и легкую куртку, она, зачерпнув прохладной воды в ладони, плеснула ею себе в лицо и омыла руки от плеч до запястий. Кожу сразу покрыли мурашки. Октябрьский, отнюдь не теплый ветерок попытался сдуть с нее мелкие капли, но солнышко вежливо попросило его посторониться и принялось сушить кожу подвластным ему методом. Разморенная ласковым теплом, Лера присела на кочку из жесткой, наполовину уже засохшей травы и, опершись сзади на руки, подставила лицо заботливому солнышку.
Блаженство! Но тут пальцы ее правой руки, зарывшиеся в песок, наткнулись там на необычный предмет. Машинально выудив находку на свет божий, Лера взглянула на нее. На ее ладони сверкал белизной совершенно плоский круглый камешек, величиной с грецкий орех и с малюсенькой неровной дыркой, смещенной чуть в сторону от центра.
Забавно. Необычно. Лера вертела его в пальцах, поглаживая подушечками гладкую, отполированную природой поверхность. Камешек был легким и удобно помещался в ладони. Его хотелось все время трогать, касаться точно так же, как мусульмане перебирают свои четки. Это успокаивало нервы и давало ощущение покоя.
Но от созерцания камня Леру оторвали крикливые, резкие голоса, приближающиеся со стороны леса. По берегу реки пестрой компанией, окруженной стайкой детей, двигались цыгане, по уши навьюченные баулами и перекинутыми через плечи вьюками. Они, не стесняясь, громко, во весь голос переговаривались между собой, чем вносили дисгармонию в живые, натуральные звуки природы.
Сунув свою находку в карман, Лера поспешила покинуть гостеприимный берег, чтобы не столкнуться лицом к лицу с представителями этой нации. Хоть у нее и нечего было взять, но женщина рассудила, что не стоит лишний раз искушать судьбу. О том, как воровская братия пользуется гипнозом для того, чтобы обчистить тех растяп, которые умудрились по глупости попасться на их удочку, Лера была наслышана. Еще в юности, когда она училась в школе, ей запомнился один нашумевший случай. Одну девочку (ее одноклассницу) на вокзале остановила группа цыганок, которые предлагали погадать. Уж как там получилось, но горе-школьница пришла в себя только дома, но уже без кошелька, без часов и без золотой цепочки на шее. Причем перед глазами стояла картина, как она сама, добровольно снимает с себя все эти вещи и отдает в протянутую ладонь широко скалящейся гадалки. Дальше было заявление в милицию, но цыган, естественно, и след простыл. Так что Лера поспешила укрыться от непрошенных гостей за выкрашенным в желтый цвет забором дома, в котором гостила.
- Ух, ты! Молодец, девка! – встретила ее похвалой Анна Семеновна. – Здесь и посушить хватит, и на жареную картошечку. Ставь корзину на лавку, да садись обедать.
Достав ухватом из печки большой чугунок со свежими щами, хозяйка поставила его на стол.
***
После сытного обеда, старушка отправилась в свою комнату отдохнуть, а Лера вышла на улицу для того, чтобы посидеть на скамеечке в тенечке и в деталях обдумать действия героини ее новой книги, которые та должна будет предпринять в следующей сцене. Прислонившись спиной к дереву, женщина какое-то время погрузилась в мысли, машинально вертя в пальцах камешек, который нашла давеча на берегу реки.
Но тут из мира фантазий ее выдернул довольно резкий, звонкий, детский голос, который, как выстрел, разорвал полуденное умиротворение. Маленький цыганенок в серой (то ли от грязи, то ли действительно такого цвета) футболке, как минимум на два размера больше его щуплой фигурки, тыкал в нее пальцем и что-то тарабанил там на своем языке. Вплотную к забору подошла цыганка - по видимому, его мать - и, перевесившись через заостренные вверху доски, уставилась на предмет в руках Леры. Тут же со стороны двора донеслось позвякивание цепи и ленивое, натужное брехание Трезора.
- Э-э-э… Здравствуй, красавица! – улыбнулась женщина ртом, полном золотых зубов. – Подари камешек, а я тебе за это погадаю. Всю правду скажу! Не обману!
- Нет, спасибо, - попыталась вежливо отвязаться от нее Лера. – Я не верю в гадание.
- Да, ты не бойся, милая! У меня хороший глаз, не злой. Плохого не пожелаю. Правду говорю! Довольной останешься!
- Нет, нет, ничего не надо!
Лера уже поднялась на ноги с тем, чтобы скрыться в доме от навязчивого поведения, но цыганка остановила ее словами:
- Эй, куда убегаешь? Не хочешь отдавать, так и не надо. Оставь его себе. Ты хоть знаешь, что за камень держишь в руках?
Ноги остановились сами собой. Любопытство – страшная вещь!
- И что же это за камень? – Лера вернулась к забору, но близко подходить не стала.
- Это… - последовало сочетание из шипящих и гласных, - талисман на удачу и любовь, пояснила цыганка, видя ее замешательство. – Ты лучше скажи: сама нашла или подарил кто?
- Сама, - ответила Лера, разглядывая плоский блинчик на своей ладони. – Сегодня на речке.
- Э-э-э! Тогда вдвойне повезло! Если камень сам тебе дался, то тогда он становится еще и мощным оберегом. Только не думай выкидывать его, а то богов прогневишь!
- Да, я, в общем-то, и не собиралась, - пожала плечами она, собираясь уходить.
- Погоди, погоди! Я тебе помогла? Теперь и ты мне помоги! – энергично жестикулировала руками цыганка.
«Интересно, чем это она мне помогла?» - недоумевала Лера. – «Рассказом о «чудодейственной» силе камешка?»
- Раз удача с тобой, то поделись ею со мной! - настаивала гадалка.
- Как?
- Купи у меня что-нибудь! - та проворно развязала стянутый в узел вьюк, и на свет божий вылезли вещи, представляющие собой чуть ли не весь спектр одежды: от футболок до курток. – Будешь у меня первой покупательницей, тогда удача и ко мне перекинется.
- Да, нет, спасибо!
Так и знала, что этим все закончится!
- Вай! Да ты не кривись! Вещи-то все хорошие, новые! Плохой товар предлагать не буду. Иностранный. Мы ж их с таможни берем, конфискат, а потом продаем. Да, ты, смотри! - женщина выудила из груды тряпья толстый белый вязаный свитер с орнаментом в виде оленей на груди и сунула под нос Леры. – Ты потрогай, потрогай! Видишь, какое качество? Это не Китай! Слово даю! – тут она показала бирку. – Бери! Вещь сама в руки прыгнула, значит твоя. Еще спасибо мне скажешь!
Лера не знала, как отвязаться от настойчивой торговки.
- Сколько? – так, для праформы поинтересовалась она.
- За тысячу брала, но тебе за семьсот отдам!
