посоветовал Андрей, и два оставшихся гвардейца немного успокоились.
– А как? – послышалось со всех сторон.
– А где законы разрабатывают и принимают? – задал толпе вопрос оратор.
– В сенате, – в разнобой ответили собравшиеся.
– А кто их там принимает? – опять обратился к людям Шумахер.
– Сенаторы, сенаторы.
– А кто их выбирает? – в лоб спросил Андрей.
Присутствующие ответили, что они. Тогда Шумахер поинтересовался, зачем они выбирают в трибунные сенаторы человека, который не решает их проблем. Толпа растерялась. Каждый бубнил себе что-то под нос или обменивался фразами со стоявшими вокруг него слушателями. Люди почувствовали себя обманутыми. Андрей посоветовал на следующих выборах избрать от этого триба человека, который бы отстаивал интересы жильцов. Избиратели стали выкрикивать, что все время выставляют свою кандидатуру только три аристократа. Их домены много веков у всех на слуху.
Бальб Прокопий, Децимиус Бубон и Приап Грациан постоянно живут на Подоле. Они и их три домена постоянно борются между собой за право восседать в сенате. Кто-то из них и побеждает каждые два года.
– Но других достойных граждан у вас разве нет? – крикнул Шумахер.
– Есть, но кто их знает? Они ж все безродные, – махнула рукой старая женщина, держащая за руку внучку.
– Может быть. Но разве у вас нет такого права, при избрании бросить в сосуд камушек за другого кандидата? –подводил к кульминационному моменту свое выступление Шумахер.
– Право есть, – кричала толпа, – да кандидатов достойных нет. Кто же будет выставляться, коли все одно проиграет, а залог, и немалый, пропадет. Один в сенате все равно ничего не решит.
– Тогда знайте, с сегодняшнего дня я – ваш кандидат на место в сенате от Подола по сто восемьдесят девятому трибу.
И если вы меня поддержите, то в сенате я буду защищать ваши права. А если я оправдаю ваше доверие, то через два года, посмотрев на опыт Подола, уже в сенате будут заседать и другие граждане от иных трибов, отстаивающие интересы обычного человека.
– Так вот почему этот белый негодяй бесплатно спаивает наших мужчин! – громко заявила дама в шелковой столе.
– Слепцы, – выкрикнул ее спутник, ряженый в тогу, – вам будут лить огненную воду вместо любимого бырла только до выборов. Хотя, варвар никогда не пройдет в сенат, как и мои рабы, и мои собаки.
– Зря вы, уважаемый, сравниваете человека с животным, – вежливо выразил протест Шумахер.
– А ты – хуже ободранной собаки. Ты – вонючий барбариан, – закричал мужчина и прибавил еще несколько бранных слов в адрес оратора.
– Заткнись, – заступился за Андрея Джакинто, – ты, небось, один из родственничков этих трех патрициев, что за место в сенате борются. Ты сам-то хоть кому корку сухой лепешки подарил, а? Я – калека. Полжизни живу на подаяние.
Такие, как ты, только морду разъедают большую, чем задница, а простому человеку никогда не помогут.
– Молодец, это тебе зачтется. Шумахер посмотрел на тебя, – тихо шепнул собутыльнику на ухо Вольтер, а на все горло крикнул. – Пусть хоть и до выборов. Пусть только до лета, но поживем, братцы, как патриции, а? Пить будем, когда захочем и сколько захочем.
– Неправда. Обещаю не прекращать водочные раздачи, даже коль стану восседать в сенате. Прекращу только, ежели не выберут меня, – сделал рекламный ход Андрей.
– Выберут, если людям помогать станешь! – добавил Джакинто.
– Но, дорогие мои избиратели, на этом моя забота о жителях Подола не заканчивается. Я за счет собственных средств установлю в определенных местах контейнеры, куда попрошу сваливать мусор и прочие ненужные отходы. Моя сеть таверн «Чистый воздух» начинает акцию «Чистый Подол», и будет ежедневно вывозить контейнеры с мусором на городскую свалку. Теперь у нас будет чисто.
Послышались возгласы одобрения, но становилось понятно, что зрители устали от спектакля и желают промочить горло.
Уловив этот момент, Андрей попросил собравшихся задержаться еще совсем малое время, дав команду поварам и подавальщицам готовить столы и блюда. Народ одобрительно отреагировал на эту идею. Шумахер пояснил, что такие встречи будут теперь регулярными, а раз в пять дней он будет персонально принимать у себя в кабинете избирателей, дабы они могли высказать свои пожелания лично.
*
Бирема была менее быстроходным судном. К тому же она была развернута в сторону, противоположную движению драккара. Пока корабль под командованием Ахалы совершил разворот, драккар уже имел приличный запас в дистанции. К тому же приближалась ночь. Капитан биремы понимал всю абсурдность погони, учитывая, что квадрирема шла с еще меньшей скоростью. Он убедил Олбануса прекратить погоню, но сообщить об инциденте в Трою.
А уже утром следующего дня драккар встретил Трирему с Атиком и вооружением. На все расспросы по поводу задержки в движении капитан триремы указал на корабль, постоянно плывший за ними в зоне видимости.
– Грабители? – спросил Пронти.
– Думаю, искатели легкого хлеба и чужого имущества, – заключил капитан триремы. – В этих водах оживленное судоходство, а они ждут удобного случая напасть на нас в пустынной местности, где не будет свидетелей. Пронюхали о характере груза, теперь сидят у нас на корме.
– Посмотрим. Сейчас эти разбойники вряд ли рискнут напасть, – Саша показал средний палец в сторону неприятельского корабля.
– Мы не знаем, сколько у них на судне бойцов, и какое вооружение. Да и рисковать лишний раз не хотели. Поэтому на ночевку обязательно заходили в прибрежные города. Теряли время, – пояснил капитан.
– А они? – захотел узнать Вергилий.
– А они стояли на якоре у входа в порт каждое утро. Приблизительно на такой дистанции, как сейчас.
– Ладно, с этой проблемой разберемся. Не станут же разбойники нападать на два судна с двумя.., – решил подбодрить всех Вергилий. – Будем считать, почти с двумя полными центуриями. Предлагаю уйти в открытое море, чтобы не нарваться на Олбануса Ахалу. Проплыть далеко от берега, а ночью войти в Эвксинский Понт и продолжить движение.
На квадриреме может находиться до полутысячи бойцов. В абордажном бою ее не взять. Она запросто пробьет наши суда ниже ватерлинии своим тараном. Лучше обойти такого соперника стороной. Да и ни к чему конфликтовать с властями.
– Есть плохая сторона такого перехода, – сказал капитан триремы. – В открытом море волна может доходить и до пяти метров. Для драккара это погибель, а груженую трирему запросто переломает. Мы не сможем маневрировать на волнах.
И если попадем на течения, то за ночь унесет на край света.
Якорные канаты не достанут до дна на такой глубине.
– Пойдем. Погода пока не предвещает беды.
Вергилий с Сашей перебрались с триремы на драккар, захватив с собой кузнеца, чтобы поделиться новостями. По расчетам, до Константинбула было хода дня три-четыре.
XXVII
Остров Журавлиный располагался на готских землях в дельте реки Белон, но сами готы на этом клочке земли не проживали. Он был малопригоден как для возведения построек, так и ведения хозяйственных работ. Большую его часть во время половодья заливало водой, а оставшаяся незатопленной земля была в избытке пропитана влагой. Со всех сторон Журавлиный утопал в камыше. На нем и соседних островах гнездилась по весне масса водоплавающих птиц, которые пока еще не прилетели в эти края с зимовки.
Когорта разбила лагерь на сухом южном склоне холма, служившего высшей точкой этого участка суши. Как и положено, центурионы выкопали ров глубиной не менее шести локтей, а землю выложили валом. Таким образом, перепад высот составил почти четыре человеческих роста. На дно рва вбили большое количество заостренных кольев для лучшей обороны. Из-за низкого уровня грунтовых вод ров постепенно заполнился водой. Поверх вала установили частокол, изготовленный из сосен. Деревьев на острове, кроме вербы, не росло, оттого пришлось свозить бревна из ближайшего леса.
Периметр лагеря представлял собой правильный квадрат, в центре которого располагалась командирская палатка. В данном случае это место занял Домиций. С четырех сторон имелись выходы в виде ворот. Палатки внутри лагеря расположили ровными рядами, образуя нечто наподобие улиц и кварталов. От стены крайнюю палатку отделяло около ста локтей. Это делали для возможности ведения полноценной обороны и предотвращения пожаров при осаде.
Каждая центурия проживала в одном квадрате и располагалась в десяти палатках. Поваров и прочих вспомогательных войск в этой армии не предусматривалось. Поэтому бойцы все обязанности вне караула и боя должны были делить между собой.
Так в ожидании Вергилия, Саши и загадочной триремы из Финикии тянулись дни. Вскоре появились готские лазутчики. Их заметили с одной из невысоких сторожевых башенок, установленных по углам периметра ограждений. В течение нескольких суток шпионы-варвары исследовали лагерь мастрийцев с прилегающей сухопутной и водной территории.
Отправил в разведку своих людей и Домиций. Спустя два дня они вернулись и доложили, что обнаружили неприятельский стан на одном из рукавов Белона в пяти милях вверх по течению. Там было не более пяти сотен вооруженных готов.
Командир собрал совет, на котором приняли решение вести дальнейшее наблюдение за маневрами неприятельской армии. А спустя три дня к лагерю пристала лодка, в которой находилась делегация, уполномоченная вести переговоры.
Домиций встретился с готскими представителями во главе с Гварном. Переговоры вели за внешними укреплениями.
– Пусть волк не воет по ночам у твоего лагеря, воин императора, – на ломаном мастрийском языке произнес готский вождь.
– А тебе желаю не угодить вместе с другими разбойниками в тюрьму Ориса, воин короля Ульриха, – пожелал Домиций.
– Э, зачем так говоришь? Нельзя так говорить! – запротестовал переговорщик со стороны варваров.
– Это потому, что среди вас много разбойников, нападающих на наши земли, – попытался выразить дружелюбие Домиций.
– Это не готы. Это другие белые, но не подданные Ульриха, – изображал оправдание Гварн. – Ты мог бы доверять мне, а сам держишь за оградой.
– Как же вам доверять? Вы же спите и видите, как бы ограбить империю.
– А что вы делаете на нашей земле? Уж не грабить ли и убивать пришли?
– Нет, мы идем воевать козарскую землю, – заявил Домиций, посмотрев на собеседников.
– А чего не плывете, а столько времени стоите на нашей земле? Целую крепость построили. С кем воевать на Журавлином острове собрались?
– Это стандартный мастрийский походный лагерь. Или ты хочешь, чтобы цивилизованный человек ночью в норе или на дереве спал? А ждем мы дополнительного провианта. Не подошел еще один корабль с зерном, бырлом и распутными девками, – пошутил один из начальников центурии.
– А водка у вас есть? Слышал, новый хмельной напиток в империи появился, – попросил готский воин.
– Хорошо, я подарю тебе бутыль лучшей водки, – пообещал Домиций.
– Я с удовольствием приму от тебя огненную воду, но хочу услышать, когда твоя армия покинет мою территорию, – был ответ Гварна.
– Это зависит от того, сколько ждать транспорт с пищей.
– Ладно. Раз ты пришел к нам не с войной, а с миром, то можешь стоять на
