судах понеся потери – 2 судна, вернулся, и только 3-й (с 27 на 28 мая) - части 50-й итальянской пехотной дивизии (2585 чел., 13 лёгких танков, 24 миномёта, 12 орудий) на 15 судах, был особенно сильно прикрыт (1 эсминец, 3 торпедных катера и 6 подводных лодок) и избежал участи предшественников, решив дело.
Парашютисты были хорошо подготовлены, упорны и смелы, и в содружестве с Люфтваффе выцарапали победу. Британцы дрогнули, начали эвакуацию, шедшую под ударами с воздуха – «орлы Геринга» расстарались так, что 28 мая из-за постоянных атак английские корабли бежали, потеряв 2 или 3 крейсера и 1 крейсер ПВО, 6 эсминцев и 29 транспортных судов; 17 кораблей - 1 авианосец, 3 линкора, 3/6 крейсеров и 7-9 эсминцев были тяжело повреждены, погибли 2000 моряков (потери Средиземного флота с 19.05 по 01.06. - 1828 офицеров и моряков погибли, 183 ранены, 300 пленены) и много тысяч пытавшихся спастись.
Из 42 500 чел. в Египет удалось эвакуировать 15-17 тыс. солдат и 4000 греков с королём и свитой, греческий флот укрылся в Александрии - 1 крейсер, 6 эсминцев и 4 подводные лодки. Пришлось бросить «всю технику», а потери в ходе эвакуации составили 16 000 чел. погибшими и пленными. Общие потери составили около 25 000 человек, в т.ч. 7233 убитыми, 3191 ранеными и 13 995 пленными.
1 июня битва за Крит завершилась, принеся немцам кроме успеха и оглушительные, испугавшие руководство потери: всего около 7500 чел. (3800 убиты и 3400 ранены, ВВС - 311 погибших и пропавших без вести), в т. ч. 3022 убитыми и пропавшими без вести в 7-й дивизии и штурмовом полку, 652 в 5-й горной и 126 чел. в корпусных частях; непосредственно парашютисты потеряли 1915 убитыми, 1759 пропавшими без вести, 1632 ранеными (рапорт командующего операцией ген. Lohr). Из около 530 Ю-52 и 70 планеров DFS-230 остались 185, а общее число достигло 350-400 самолётов сбитыми и повреждёнными (половина транспортные и планеры), десятки пришлось списать.
Да, победа далась нелегко и стоила немало, но в любом случае морской десант едва ли бы состоялся, занял бы больше времени и обошёлся бы дороже. Молодцы немцы! Однако на Мальту сил не осталось.
*
А мы купаемся в Закинфском заливе. Молекулы воды, воздуха. Они всех помнят.
2 глава. Эпическая сила
11 октября
Подтаяв от отдыха, выбиваемся из графика. Нужно ехать, а то «залипнем». И так, вместо трёх дней, здесь уже четыре.
Снова рано встаём.
Я срезал ветку зелёных бананов и, прикрытая полотенцем, она путешествовала со мной на заднем сиденье по всей Греции; в Афинах, отделив от стебля – вывозил, набив большую сумку. Смеялись с инспектором на досмотре: во, хитрец ещё один – наркотики думал вывезти. Взамен с запиской Сирпосу оставляю в холодильнике полный пакет найденных в оливковой роще серых сыроежек и добротных чистых моховиков (Карида отметился несколькими трюфелями).
С явным сожалением покидаем остров. Уныло.
Отплываем из Агрио Николаус. Раннее утро. Рыбаки на набережной тянут барабулек. Сонно и пустынно. На островах жизнь замрёт 25-го с последними паромами. Далее только катером или самолётом.
На пароме (Закинф-Кефалония)
х
Море только вокруг
Волны слагают стихи.
Милый мой, нежный друг,
Как же мы далеки!
хх
Думаю - каждый час!
Что там! Уже - минуты.
Как же без твоих глаз -
Даже в раю не уютно...
*
Паром ходко идёт, утюжа воду. Минуем Итаку, царём которой был тот самый Одиссей. Каждому острову был свой царь. Итака небольшая – не мудрено, что в Трою он собрал пару десятков бойцов и корабль. И сразу встают пред глазами картины «Одиссеи» - его изумительных скитаний: то остров «не тот», иль повернули «не туда» и открыли «не то».
*
Паром подошёл к пустому причалу. Я понял: отпуску конец. Короткий бросок, и мы в столице острова Кефалония - Аргостоли. Он напоминает Ялту – так себе. Здесь порт. Сезон уже закончился. Лавки закрыты. Выделяемся среди толпы – последние отдыхающие.
Селимся в центре города, обследовав три отеля и выбрав «Иониа» - 90 Евро: «скаут кемп» - три кровати, окно в переулок.
Подвели баланс за неделю - нужда постучалась в наши двери. Нужно тормозить с расходами! Придумываем варианты разбогатеть: например, направить Володю в подаренной жене чёрной тунике в клуб «Бед бойз», пойти по помойкам (на них промышляют местные цыгане, вывозя «полезности» на раздолбанных джипах), начать торговлю сувенирами и «трофеями». Всё подбирали - и интересно и полезно, как найденная роскошная тарелка в оливковой роще или нержавеющий поднос, и ещё: бокал, две рюмки для узо, две кружки, креманка, сланцы, деньгами – 2,05 Евро, ложка.
*
От столицы в любом направлении 10-15 минут езды до приметных мест. Исследуем окрестности. Какие бухты! Тут и дивное место - отель «Белая скала». Сосновая роща на краю скалы. Удобства всякие. Песчаный пляж.
Мы на грани:
-должны все иметь возможность вести машину
-решения принимать по очереди
-каждый платит за еду сам
-брать как можно меньше одежды с собой (лучше постирать на месте)
-не ходить всё время вместе (на СМС Вадима – «как, не надоели ещё друг другу?», я ответил – «Обрыдли!»)...
Вестимо, ничего не напишу. Черновики двух эссе и 4-й книги лежат мёртвым грузом. Не до них!
12 октября
Ночью проснулся от шума дождя и понял – теперь и погода, баловавшая нас до сего момента, изменила. Тут ещё сон – «Пункт назначения». Серые тучи заволокли небо и притушили день... Кашляем, запасаясь в аптеке таблетками. Как на карусели: дождь, солнце, дождь, солнце. Благо, что тепло.
В городском храме – ставлю свечу и жертвую 500 рублей. Свечи не продают – бери, у икон их не ставят – в заполненные песком чаши.
*
Едем в Луксори – на другой конец острова. Магазины поразили дешевизной – на 10-30% ниже цены, чем в столице. Отели закрыты. Ни души.
Искупавшись на отличном пляже с красным песком и цементными скалами, лакомимся хлебом, помидорами и припасённой копчёной рыбой (с двумя маленькими червячками, что – «чёрт тебя дери, наш исследователь, на х... ты туда полез», я обнаруживаю в молоке) и запивая узо. «Обедающее земство» Сергей не любит и на его лице едва скрываемое отвращение.
Пляж необычен: красный песок – будто заготовка для кирпичей и серая глина – пластичный цемент. Кроме нас никого, и плескаться неуютно, к тому же тревожно шумит ветер и штормит.
*
Вечером в Семи – на другой конец острова. Путь длиннее, но интереснее. Спирали серпантина начинают пугать, но Сергей справляется. Однако видно – «сдувается» уже... Кто поведёт?
Митросский залив ненадолго освежает нас. Мы куда-то торопимся уже столько дней...
13 октября
Отдых уж утомил нас. Хочется домой...
Всё близко – полтора часа из конца в конец и мы быстро объезжаем Кефалонию. Снова купаемся в бухте «Белая скала». Пустынно. Штормит. Собираем «артефакты». Посейдон наслал на нас ураганный ветер – пора, вам, ребята.
Съездили в Порос – на разведку: порт на месте. Вернулись и после броска по лавкам, гуляем по ночным улицам Аргостоли, тормозя то там, то здесь – выпить кофе и рюмочку «Метаксы», но уже не «прёт», и, чтобы занять себя ищем «тушёнка» - «мясо в желе». Находим «мясо мяч».
*
...Стоны из соседнего номера живо ввели меня в беспокойство - я заметался. А ночью, пришла Наяда – желанная, изысканно красивая. Я достиг вершины.
Дежавю уже постоянно. Что не увижу. Тоскую. Стоило тратить время, чтобы уехать и тут же стремиться обратно?
Так бывало уже не однажды,
И так будет, пока быть живым -
Я умираю от жажды
К прекрасным губам твоим...
14 октября
Подъём в 4-45. Глаз коли! За час добрались до порта Порос – слишком рано. Ждём. Рассвет оживляет пейзаж и паром тут как тут: громадина, и уже не то что, полупуст – гол. На 9-й палубе сочиняю стихи. Зябко.
1,5 часа и мы в Киллини. Высадились. Несколько машин и мотоциклов быстро исчезли. Кошмар! Всё выглядит заброшенным. Сотня километров пред нами. Пасмурно. Виллы закрыты. Отели пустынны. На берегу подбираю кусок мрамора. Он в коллекцию: янтарь, камешки, ракушки, травяные шарики, которые на дне скатываются течением и в огромном количестве усеивают участок пляжа, где живут черепашки, кварц, отбитый от огромного валуна при помощи камня.
Нас явственно «мажет». Устали. По мосту пересекаем Коринфский залив, скрипя зубами отдав 11.70 за проезд.
И снова жизнь – солнце, горы, перевалы. Береговая линия здесь достаточно полога, изрезана множеством бухт с отелями и пляжами при них, мелкие островки недалеко от берега так и манят. Нам повезло: выбирая дорогу, случайно заехали в прелестный городок Галаксиди, где с радостью остались. Впечатляющих размеров и будто живой росписью храм. Сосновый лес на мысу. Вода кишит анчоусами, камни – морскими ежами. Крабы перебегают. Укромная бухта, полная яхт. За обедом общаемся за жизнь с семьёй американцев из Лос-Анджелеса.
Пообносились уже: у меня вконец порвались кроссовки (их заклеил) и шнурки, которые я заменил по астигматизму свекольно-красными. Что с такого возьмёшь? «Давай дисконт!» – кричат они и застиранная котомка, в которую превратилась брезентовая «сумка-кормилица».
Выбираем отели как «в сору роемся». И здесь – пожилые греки, как один бывшие моряки: «русси, лублу, Архангельск ходил...»
Устраиваемся за 45 Евро в «Галаксидион»: дабл и экстра бэд, с Сергеем на сей раз ночевать мне.
*
Вечером я в последний раз купаюсь. Везде отметился – на сей раз в Коринфском заливе. Как глаза Наяды - бирюзовая вода.
Переодевшись, ступаю в храм. Патер (словно наш мастер с завода в ситцевом синем халате и очках на макушке - только берета не хватает) в это время общается с мамашей семейства, что скромно колготится рядом. Дочке их лет пять. В храме: завораживающе красиво, без сусального золота, для каждого своё место. Устроенность. Из Византии все вышли, только мы куда-то не так свернули.
Заметив меня, патер вопрошает: Итальяно? Поляк? Румыниян?
-Раша!
Он искренне удивлён. Я, помолясь, ставлю одну и беру другую тугую свечу. Патер молчит, провожая меня взглядом. Так хотелось с ним поговорить (15 минут ждал), и в этом укрепил меня отец семейства: не в языке дело, в голове и душе... Я знаю, но Сергей уже истоптался у входа.
Эту свечу я поставлю, объяснив, откуда она, в нашей церкви (отдаю её по приезду нашему батюшке).
*
Негаданно набрели на семейный магазин: у них пасека и полки ломятся от «кондитерки». Такой, что нам в городе-механизме никогда не отведать. К нам жадно бросаются и потчуют, потчуют. Сергей идёт в отель и будит Кариду, приведя с собою. В таких местах, как правило, не говорят по-английски – привлекают толмача.
Им оказывается Светлана. 30 лет. Типична: чувственный подбородок, утолщённая нижняя губа, причёска… 5 лет здесь. Ребёнка недавно окрестили. Муж рыбак. Вот и его фото с гигантским тунцом. Через полчаса пойдёт встречать с моря. Говорит уже с заметным акцентом.
По ней видно – «кончит» сейчас, увидев соотечественников. А хозяйка магазина – её свекровь. Густится в углу. Бдит.
-Греки вообще поколачивают жён, - замечает Карида.
Мы закупаемся: настойками и вареньем, к слову из моркови. Ух, вкусное! А что: потёр, добавил мёд, корицу, гвоздику. Здесь морковь сладкая. Морковная.
Света показала нам «лучшую рыбную таверну», где мы поставили рекорд – 70 Евро! А я съел вторую банку маринованных опят (первая не доехала, скиснув), искренне предлагая местным отведать. Они шарахались в ужасе, и лишь один отважился.
*
Ночью возвращаюсь к храму. Он закрыт, и брожу по городу, прислушиваясь к жизни
