Никогда не бросай начатое! (окончание).

лучше – не попадать на глаза.
« А мотоцикл у парня какой?» - поинтересовался Толян.      
«Зеленый Восход, с маленьким темным ветровым щитком» - в партии об этом Восходе все уже знали, почему бы и гостям о нем не рассказать, -«Заметите такой – втихаря следите, может он вас на спрятанные деньги наведет!» - это я уже так, вроде  прикола по денежной теме.
Гости поулыбались, насчет моего участия в поисках клада, «посоветовали» это дело не кончать и даже активизировать – вдруг повезет, и я денежками с ними «поделюсь» - зачем мне целый мешок. В общем, от души поприкололись. А потом Толик о чем то подумал, смешки свои прекратил, и уже серьезно для всех сообщил:
«А я ведь этот Восход видел!» - взгляд остановил на мне, - «Он в отряд к нам заезжал, и даже ночевал у работяг – я его и на следующий день видел!»
Петр Пантелеевич посмотрел на своего шофера с усмешкой:
«Ну конечно, больше этому мотоциклисту деньги и искать негде, как вокруг нашего отряда!  Только я его почему то не заметил».
Слова шофера и мне казались сущей ерундой – с чего бы, если деньги мотоциклист все же нашел, везти их черт те куда, да еще к людному месту. Но все же – чем черт не шутит – поинтересовался:
«Не заметил, с кем он в отряде разговаривал?»
«И ты туда же!» - Петр Пантелеевич усмехнулся, - «Не видишь, что тебя Толян разыгрывает?»
Теперь Толян закрутился на стуле, с видом оскорбленного неверием:
«Точно этот мотоцикл у нас был! А парень с нашими летчиками разговаривал!» – повернулся к начальнику, - «Ты же все время в домике сидишь, делами бумажными занимаешься, вот и не видел!»
Теперь я Толику поверил, как только он сказал о разговоре мотоциклиста с летунами. Есть в этом что-то, только пока мне непонятное. И об этом придется подумать, попозже, в одиночестве и с трезвой головой. А сейчас я поинтересовался о простеньком:
«А когда ты его  видел в отряде?»
«Да недавно!» - Толик на пять секунд задумался, - «В ….он приехал, а на следующий день умотал. К нам еще тогда из Солнечного деталь самолетом привезли, и парень к нему подходил, не знаю зачем - я за деталью подъезжал, и все видел!»
«Может с ними в Солнечный хотел улететь?» - и Петр Пантелеевич, как я понял, в мотоциклиста в отряде поверил.
«Вряд ли», - ответил для него Толик, и повернулся ко мне, - «он с теми летчиками не разговаривал. Посмотрел, вроде знакомых выискивал, и сразу ушел. Больше я его и не видел».
«И что обо всем этом думаешь?» - начальник отряда поинтересовался у меня, чья голова в данный момент чуть ли не лопалась от переполнявших ее мыслей. Опять мотоциклист, и опять летчики, теперь другие! Что он хотел от них? Что-то взять, или что-то передать? Сразу и не сообразишь. И здесь мне классно помогла Света:
«Мальчики! Сколько можно! Муж мой фантазии свои рассказал, а вы и поверили! У него с этим кладом не получается ничего – теперь и вам голову дурит. Давайте лучше выпьем, ведь так редко встречаемся!»
Ничего другого и не оставалось, и дальше наш обед продолжился с разговорами простыми, всем понятными и веселыми. Но мысли о разных летчиках и для чего то желавшего с ними встретиться подозрительном мотоциклисте голову мою не покидали, и даже как то выстраивались в логическую цепочку, в итоге трансформированную в важный вопрос: может быть,в отряд прилетели не те летчики, которых мотоциклист надеялся там встретить? Уже в конце дня, когда гости готовились сесть в машину и ехать в отряд, я Петра Пантелеевича попросил:
«Не рассказывай у себя никому, про мотоциклиста. Шофера о том же попроси. И если можешь – узнай, какие летчики к вам деталь везли, и не заменили ли они в Солнечном в последний момент других.»
Петр Пантелеевич меня выслушал, покачал головой, как на фантазера, но просьбу пообещал выполнить, и сразу в партию по рации сообщить  результат.
  Гости уехали, я помог жене навести после застольный порядок, разобрался с добытым мясом – промыл, разрубил на кусочки, спрятал в холодильник, в том числе хороший кус Паше - и прошел в огород чуток подумать. Насчет мотоциклиста, навестившего отряд аэропартии. Неужели наш клиент – последний из оставшихся в живых участников аварии на асфальте? Верилось с трудом – все же от Мирного и до аэропартии сто пятьдесят километров считай без дорог, для мотоцикла далековато. Но его интерес к летунам, причем не отрядным, а прилетевшим всего на пол часа -  это вот настораживало, и сомнения мои потихоньку размывало. Тонкий и важный момент появлялся: если мотоциклист наш клиент, а в отряд прилетали летчики не те, кого он ждал, то нужно узнать, они ли на данный рейс планировались изначально. Окажется не они – тогда на сто процентов уверен, что лететь должны были те, что гудели и не единожды над Придорожном, подавая кому –то, вернее всего нашему мотоциклисту,  сигнал. В таком раскладе все вставало на места: никто в Солнечном к летчикам не подходил и гудеть над Придорожном не просил, а они сами послали сигнал знакомому им мотоциклисту, когда убедились, что инкассаторы с деньгами сидят в их самолете. И - это моя очередная фантазия – мотоциклист спрятанные в отвале старой шахты деньги забрал, возможно заранее знал где они будут лежать, перепрятал их и появился в отряде возможно передать их летчикам, которые получаются подельниками преступников, и которых точно никто проверять и обыскивать не будет. Вот так то! Хороший бред? Только я уже говорил, что вся операция изъятия инкассаторских денег хорошо придумана и продумана, до мелочей людьми умными, не обделенными интеллектом – и летчики в эту категорию отлично вписывались. Побежал к Доке поделиться очередными фантазиями.
Вот где слова мои падали на благодатную почву! Напарник по делам криминальным соглашался со всем! Да, никакого наводчика из банка в Солнечном не было – летчики увидели инкассаторов с деньгами у себя в самолете и все, вот она и наводка. Никто не просил их гудеть – они сами это сделали, для мотоциклиста, а что парень их об этом в Солнечном просил – чистая лажа очень удобная, потому что если опер к ним будет водить парней для опознания –  будут бубнить, что другие были, вот и поди проверь! И про похищенные деньги, что мотоциклист подвез их от нашей шахты поближе к аэропартии,  тоже согласился. Только пошел дальше:
«Раз они (летчики) в деле замешаны -  нужно завтра к Михаилу ехать! Все рассказать, и не только по инкассаторам, а и про случай с профсоюзным босом!» - на что я головой кивнул, соглашаясь полностью. Дока тут же захотел наш «успех» обмыть, но в меня больше ничего вместиться не могло. С трудом от него оторвался, получив указание завтра в девять быть «как штык» для поездке к оперу.
     
                                 Часть сорок шестая.                              
   
Наконец-то! И главные менты, и опер усомнились в невиновности летунов!
                                                             
Утром он появился у меня в пол девятого. На пол часа раньше! Правда, понимая о нарушении договоренности, не наехал как обычно, чего мол чешешься, а скромно предложил:
«Давай вначале к гаражу подъедем, позвоним Михаилу. А то неудобно, воскресенье все же», - надо же, каким вежливым стал!
К гаражу подъехали, Дока мотоцикл заглушил, но слезать с него не торопился. Надеялся, что к телефону пойду я. Только теперь у нас права равные – напарник не раз докладывал оперу о наших делах и демонстрировал найденные улики.-  вот и сейчас не мешает сбегать к телефону, сам  же предложил позвонить. Уже и Чапа из люльки нас с удивлением оглядывал – что это  без дела сидим. Наконец Дока не выдержал, со вздохом с мотоцикла слез, и не глянув на меня, пошел в диспетчерскую к телефону.
Отсутствовал минут пятнадцать, я уже подумал, что рандеву с Михаилом сегодня не состоится. И вернулся  с физиономией озабоченной, что мое предположение вроде бы подтверждало. Но, оказалось, не все так плохо: с опером он хоть и не переговорил, но где тот в данный момент находится - узнал: в пивбаре. И не сомневался, что и мы туда должны ехать,прямо сейчас. Не стал спорить, поехали.
Среди услаждающейся пивом публики, прямо толпы какой-то, опера нашли за пивбаром, в тени за его стеной,  в компании с двумя мужчинами интеллигентного вида. Заметив нас, махнул рукой, и когда подошли и со всеми поздоровались, уведомил о состоянии пивных дел:
«Освежиться приехали? Тогда несите мне баночку – там (кивнул на здание) столпотворение, не меньше часа стоять будете. Ну а я», - подмигнул нам, - «быстро все устрою!»
Дока немедля рванул к мотоциклу за посудиной, которую из люльки никогда не убирал, а Михаил наполнил из большего термоса свою кружку, протянул ее мне:
«Охлаждайся,не отравишься! – и пошел навстречу Доке, забирать у него посудину.
Оставшись вдвоем с одной кружкой, мы с Докой чинно делали из нее по очереди по паре глотков, и не знали, как себя вести со знакомыми или друзьями опера, которых ни я, ни Дока в Мирном раньше не видели. Они тоже помалкивали, но, как только пиво у нас в кружке закончилось, сразу  наполнили ее из того же термоса. Посчитали нас друзьями Михаила. А он быстро вернулся, с полной трех литровой банкой, и двумя пустыми кружками. Банку  поставил рядом с термосом, из него всем четверым долил в кружки, и после такой подготовки, кивнув в нашу с Докой сторону, интеллигентным мужикам сообщил:
«Это мои помощники, я вам о них говорил», - интеллигенты, до сих пор демонстрировавшие по отношению к нежданным гостям полное равнодушие, теперь  с интересом начали на нас посматривать, - « Руку на отсечение дам –появились не за пивом, а меня искали, не знаю что, но сказать что-то должны!»
Интеллигенты заулыбались, а мы с Докой наоборот, вид приняли серьезный: что делать, не при этих же незнакомцах оперу наши очередные фантации рассказывать?  Михаил  нас подбодрил:
«Не стесняйтесь,давайте, что там у вас!»
Дока, до этого не раз докладывавший Михаилу о наших художествах без всякого стеснения, при незнакомцах стушевался, посмотрел на меня с озабоченным видом:
«Ты расскажи!» - и виновато отвел глаза в сторону.
И что? Рассказать, что у нас сейчас летуны в подозреваемых числятся? Михаил  смехом изойдет, а его друзья – не знаю кто, но явно с ментурой связаны – нас придурками посчитают! Пришлось начать с вещей менее значимых:
«Зеленый Восход с маленьким ветровым щитком засветился кроме нашей старой шахты  в еще одном месте», - вся ментовская братия враз насторожилась, - «Но где – без карты не объяснить, а что там делала – разговор долгий. Здесь конечно можно начать, но кончать придется в другом месте»
. «Все же начни», попросил опер, - «сможешь заинтересовать – продолжим разговор, как ты и предлагаешь, в другом месте. Вы же можете», - посмотрел на нас с Докой поочереди с улыбкой и пять секунд помолчал, - «такое придумать, что в голове не уложится. А можете и дельную вещь предложить!» - и кивнул в мою сторону головой, предлагая продолжить. Интеллигенты тоже на мне сфокусировали внимание, я сделал вид, что привожу мысли в порядок, и через минуту выдал первую:
«Мотоциклиста с его тачкой видели в нашей аэропартии. Это отряд, от Мирного в полторы сотнях километров, в глухом и безлюдном месте. Для чего он там появлялся – непонятно, но интересовался летчиками вначале партийского самолета, а потом другого, который привозил в отряд какую-то запчасть».
Менты враз приняли