рассматривать детей. Кроватки стояли рядом у стены под углом в восемьдесят семь целых и пять десятых градуса. «Какое счастье! – вспомнил он слова старичка около детского приюта. – Действительно. Страшно подумать! А ведь я мог моих детей отдать и уже больше никогда не увидеть».
Джефри долго стоял у кроваток спящих Унзури и Оганио, пока не признался сам себе: «Ведь я их действительно люблю». Он произнес эти слова и захотел их запить глотком «Мастрийского сухого». Однако бокал был пуст. Он вернулся на кухню. На дне бутылки осталось несколько капель.
Но организм хотел продолжения. Есть такие моменты, когда выпьешь вроде и немного, но расслабился, и хочется добавить. Если перетерпеть эти пятнадцать-двадцать минут, то эйфория пройдет и надобность отпадет. То же самое произошло и с Джефри. Выпил он хоть и бутылку, но этих девять алкогольных процентов для взрослого мужика, что четыре бутылки пива – пошумит хмель в голове полчаса и успокоится. Только потом в туалет по малой нужде бегай.
Дети спали крепко, и Клиан решился сходить за «поддачей». Ближайший небольшой продовольственный магазин находился на расстоянии не менее ста метров от третьего подъезда. «Дети спят. Сбегаю. Сколько тут?» – подумал Клиан. Он оделся, в карман положил купюру крупного номинала, достаточную, чтобы расплатиться за бутылку вина, приличного по меркам Джефри.
В Деривативах возле каждого магазина вела существование определенная каста хомо. Она не имела расовой, возрастной или профессиональной принадлежности. Все, что объединяло этих гуманоидов, так это огромная потребность быть постоянно под воздействием алкоголя. Еще у них была общая территория проживания, поскольку алкоголик не имеет здоровья и желания сунуться далеко от места своего обитания.
Продовольственных магазинов и супермаркетов достаточное количество в каждом районе города. Какой смысл идти далеко от дома, если точно такой же продуктовый магазин, где продают дешевое вино, располагался рядом с жилищем таких околокриминальных элементов?
Под магазинами стояли хомо, так или иначе имевшие нелады с законом. Но это были не мафиози. Те, кто днями и ночами общался там с себе подобными, в данный момент не являлись членами бандитских группировок. Они могли в них состоять ранее, они могли знать местных мафиози и здороваться с ними. Они могли выполнять за определенное вознаграждение различные поручения мафиозных кланов.
Естественно, поручения эти состояли не в помощи беременным женщинам, кормежке бродячих животных, покраске забора или заботе об одиноких стариках. Одиноким старикам они могли помочь только в одном – отправиться на тот свет, чтобы мафия могла завладеть их квартирой и другим имуществом.
Некоторые из членов этого сообщества некогда состояли в рядах мафии. Но мафия – это организация. А какая организация станет держать у себя сотрудника, который ставит свои алкогольные интересы выше интересов компании, пусть и бандитской? Сотрудник ежедневно пьет – с ним похорошему расстаются. И такие гуманоиды перекочевывают под магазины. Работать же он не пойдет. Кто из них моложе и сильнее, тот добывает деньги на выпивку силой. Более спитые и немощные попрошайничают.
Стоит такой контингент у входа или чуть поодаль круглые сутки, если супермаркет работает и день и ночь. Отходят подальше от глаз граждан и полиции, чтобы выпить, а также исчезают на некоторое время, чтобы проспаться.
Четкого графика сна и бодрствования у них нет. Кто-то может прийти и в сорок восемь часов вечера на этакую тусовку под магазин, а кто-то может появиться и с восходом солнц к десяти утра.
Закон они формально не нарушают, поэтому полиция их не арестовывает. Забирают только, когда те совершают правонарушение.
Джефри Клиан шел вдоль магазина «Бидхаа» мимо трех таких мужчин, беседовавших между собой. Один из них обратил внимание на Джефри, толкнул второго под локоть и обратился к Клиану:
– Слышишь, э, можно тебя на мгновенье?
– Что такое? – спросил Джефри и приостановился.
– Добавь. Не хватает, – ответил один из них, показывая несколько мятых купюр, общей суммы которых явно не доставало для самого дешевого пойла.
– Я на бухло не подаю, – ответил Клиан и продолжил путь к входу.
Ему что-то возразили, но он не разобрал и вошел в магазин.
Выбрал себе бутылку вина, расплатился на кассе и направился к своему подъезду. На обратном пути ему пришлось снова пройти мимо той троицы, что просила у него денег. Джефри шел, держа в руке бутылку без пакета.
– Э, поделись винишком, – попросил у него все тот же хомо.
– У меня есть с кем делиться, – ответил Клиан.
– А ты че, такой борзый, что ли? – эти трое перегородили дорогу Джефри, и зловонный запах нечищеных зубов и паров алкоголя ударил ему в лицо.
– Отвали, – Клиан толкнул в плечо того, кто стоял перед ним и попытался двинуться дальше.
– Ты что, козлина, вообще страх потерял! – выкрикнул самый молодой из троих и ткнул Джефри в ухо.
Клиан не удержался и упал, ударившись плечом о стену магазина.
– В тюрьму захотел? Сейчас в полицию позвоню! – предупредил обидчика Джефри.
– Так ты, урод, еще и в бычарню стучать будешь на нас? –произнес второй и нанес удар в грудь встававшему с асфальта Клиану.
Кулак третьего участника нападения угодил Джефри в нос, и у последнего закапала кровь.
– Давай сюда батл! – нападавший потребовал бутылку вина. – Ни хрена себе винишко попивает. Стрелять таких надо. За такие деньги можно шесть бутылок нормального вина взять.
Джефри прислонился спиной к стене. На драку стали вяло стекаться прохожие, словно в этом районе потасовка была обычным явлением. Из магазина вышел охранник, но дальше не двинулся. А зачем? В «Бидхаа» никто стекол и витрин не бил, товар не выносил. Зачем ему ввязываться в драку?
Джефри получил еще два удара по лицу. Пожилая женщина закричала, что мужчины обязаны вызвать по таксофону полицию. Кто-то взывал к прекращению насилия. А зачинщик драки между тем достал нож, раскрыл его и, угрожая, требовал от Джефри подарить ему бутылку вина: «Давай пузырь, гнида! Сейчас пойду, сдам его назад, да закупим пойла на троих под завязку».
Джефри был слегка пьян, а еще туго соображал после полученных ударов по голове. И когда нападавший сделал ему навстречу шаг, выставив вперед нож, Клиан со всего размаху врезал тому бутылкой по голове, произнеся: «Бери, только не захлебнись». Мужчина с разбитой головой упал, а Джефри пропустил еще пару прямых ударов и потерял сознание.
Клиан очнулся на полу движущегося автомобиля. Он лежал на спине. Джефри сразу все вспомнил. Провала памяти, как это часто случается с героями телесериалов, у него не произошло. Он подумал, что его везут на скорой помощи в клинику. «А почему тогда на полу, а не на кушетке?» – подумал он. Но обстановка внутри салона свидетельствовала, что это не медицинский транспорт. «Может, меня бандиты, точнее, дружки этих пьянтосов погрузили в машину и вывозят в лес?» – думал Клиан, но голова сильно болела, поэтому соображал он медленно.
Он продолжал лежать на спине и мог видеть только потолок и пространство по бокам. Откуда-то донесся хриплый голос из переговорного устройства. «Значит, я не у мафии, хотя мафия тоже «переговорками» обладает. Надо перевернуться и посмотреть», – решил Джефри и лег на живот.
Перед ним оказалась железная перегородка. Он поднял голову. В голове кольнуло, но он успел рассмотреть решетку, отделявшую задний отсек от водительского прежде, чем зажмурил глаза.
Автомобиль двигался, его кидало на поворотах, и у него была слабая амортизация. «Значит, полиция», – догадался Клиан и попробовал сесть. Это оказалось не так просто. «Мне сесть труднее, чем Оганио и Унзури», – Джефри сравнил себя с младенцем, который только учится управлять своим телом.
Молния мелькнула в его мозгу. Отец вспомнил об оставленных дома детях. Взглянул на часы. Прошло двадцать минут с тех пор, как он оставил их одних.
Джефри встал на колени (в полный рост не позволяла подняться высота салона) и прильнул к решетке. В водительском отсеке за рулем сидел капрал, а сержант расположился рядом.
– Господин сержант, – обратился Клиан к старшему по званию.
– О, очнулся, – полицейский бросил косой взгляд и продолжил смотреть на дорогу.
– Господин сержант, – продолжил Джефри, – а куда мы едем?
– В комиссариат. А куда еще? Не в казино же тебя везти, –пошутил представитель власти, а его напарник рассмеялся.
– Господин сержант, мне домой надо.
– И мне надо.
– Не, серьезно. У меня там двое грудных детей без присмотра остались, – объяснял ситуацию Клиан.
– А у меня трое, и тоже есть хотят. А вот из-за таких алкашей, как ты, мне приходится мотаться по городу, а не сидеть рядом с ними, – заявил сержант.
– У меня время скоро закончится, и они проснутся.
– У меня рабочий день уже закончился, так тебя увидел.
Вот и пришлось ехать к магазину. Пока тебя сдам, пока оформлю – еще не скоро их увижу.
– Отпустите меня. Детям меньше двух лет.
– А как это ты так умудрился их забацать подряд с интервалом меньше, чем в два года? У меня жена двенадцать месяцев – больше двух лет всех детей вынашивала, а ты смог двоих забомбить за два года. Вообще уже котелок отпил, раз такое несешь.
– Так у меня двойняшки.
– Несчастная твоя жена. Этот пьет и не просыхает, а ей двоих кормить, – высказал свое мнение капрал.
– У меня нет жены. Я сам детей ращу.
– О, брат, ты и сказочник. Это как ты умудряешься целыми днями под «Бидхаа» торчать и грудных детей досматривать? Надо будет рапорт написать, чтобы у тебя их отобрали и в приют передали, а то дети с голоду помрут, – предложил водитель.
– Да что ты его слушаешь? Он тебе сейчас наговорит, что является героем Хеджера, только чтобы его выпустили. А сам через час снова будет под магазином стоять, – сказал сержант.
– С чего это вы решили, что я алкаш? – повысил голос Джефри.
– Ты чего орешь, – сержант отстегнул резиновую дубинку и ударил ей по решетке.
Попал по пальцу Клиану, державшемуся за эту самую решетку.
– Больно! – вскрикнул Джефри.
– Тогда сядь на скамейку и заткнись. Сейчас привезу тебя в комиссариат, сдам лейтенанту. Будешь ему всякую муть нести. А сейчас заглохни. Я устал от тебя, – дал совет сержант.
– А скоро приедем?
– Если рот закроешь, то скоро. А если трындеть будешь, то остановлю машину, открою дверь и отвалю тебе так, что мало не покажется. Понял?
– Да.
– Вот и отлично.
Спецавтотранспорт подкатил к отделению комиссариата. Джефри посмотрел на часы: «Прошло только тридцать пять минут. Дети должны еще спать. Сейчас разберутся и отпустят. Главное – не паниковать», – успокаивал сам себя Клиан.
Сержант провел его по коридору в большой холл, где сидели на откидных деревянных креслах хомо, задержанные за незначительные правонарушения. В средине холла стоял длинный стол, во главе которого сидел лейтенант. Он составлял протокол на женщину. Женщина была пьяна и периодически отпускала в адрес власти нелицеприятные высказывания.
Клиана привели и приказали стоять. Рядом сел на кресло сержант. Лейтенант продолжал разбираться с пьяной женщиной.
– Так значит, вы выкрикивали нецензурную брань, поскольку негативно
