О книгоедстве

прожектор) идеи…
А между тем люди из поколения в поколение безмерно обожают все то, именно что свое давным-давно ими полноценно обжитое и устоявшееся, а это и создает вполне полноценное постоянство мыслей и чувств у всех людей, что весьма неспешно бредут вереницей и далекого прошлого в то никак пока никем вовсе неопределенное грядущее.
И их повседневный быт так и состоит и всего того самого же извечного, как он ныне есть мелочно-склочного быта и старых привычек, и им никогда и близко не навязать ничего вообще ведь, собственно, нового.

И всяческие мудреные нововведения простые люди от себя и впрямь чисто уж разом сходу отринут, как только им всею силою перестанут их подло и бессердечно, хотя вот и крайне сладкоречиво сколь еще яро навязывать.
Поскольку им уж точно светлыми и благими идеями будет себя нисколько не прокормить, раз им всегда будет нужно нечто более-менее наглядно материальное, да и впрямь, кстати, действительно на деле съедобное…
Ну, а раз предоставить нечто подобное новоявленный революционный строй, был им и близко никак вовсе ведь не в силах, он вот само собой и начинает до чего еще беспокойно изыскивать крайних, то есть тех неизбежно же полностью виноватых во всем нынешнем бескрайнем запустении и оскудении…
Ну, а раз их легче всего будет найти именно что посреди людей честных и нисколько не изворотливых, именно они самыми первыми и подпадут под топор неистовующе безумствующих репрессий.
А это, в свою очередь, еще этак весьма уж непременно сделает из тех оставшихся на свободе людей безынициативных исполнителей, во многом безгласных, или максимум совсем не в меру назойливо выспрашивавших те самые наиболее последние начальственные распоряжения…
И мысли их при всем том всегда будут отныне крутиться только-то разве что вокруг того, как бы это им и впрямь сколь значительно получше будет во всем угодить волхвам всего того новоявленного язычества – высшему партийному начальству.
Ну, а о деле они будут думать в самую лишь последнюю очередь.
И думы их впредь и отныне разом вот вполне станут вполне сродни мыслям той же скотины, которая идет вовсе совсем не туда, куда сама только захочет, а как раз туда, куда погонит ее пастух.
Правда там, где у того пастуха был именно что тот еще свой большой интерес, инициатива вменялась в обязанность, а не просто приветствовалась и это как раз-таки там и проявлялась все великая мощь русской смекалки.
Однако коли сходу более чем внезапно предположить, что вовсе и близко не было бы столько расстрелянных или морально уничтоженных людей, то ведь именно тогда сил как-никак, а до чего, невзначай явно хватило бы не только на ту чисто уж сугубо так военную, но и на вполне мирную гражданскую отрасль.

116
И, разумеется, что и посреди людей, некогда зачинавших весь этот лютый пожар, а затем и раздувавших пламя революционных идей, было довольно-то немало личностей сколь вполне искренних и порядочных, всеми силами души страстно желающих всему этому миру одного лишь невероятно так только хорошего.
Однако все эти планы носили чисто опереточный и сказочно-легендарный характер…
В них попросту вовсе не было самого главного, а именно более чем элементарной житейской логики, а без нее никак уж далеко совсем не уедешь. 
Так что и хорошие люди, пошедшие гибельным путем революции, могли всеми силами, пусть и беспамятно, но зато сколь бестрепетно до чего рьяно помочь всем тем отъявленным негодяям, сделаться, куда лишь значительно хуже и беспардонно безнравственнее…
И уж совершенно сослепу следуя инстинкту возрождения всего того наиболее несветлого и темного, они буквально разом укоротили на целую голову всяческую инициативу, неистово добиваясь доблестного труда и беззаветной веры в то самое призрачное счастье, которое непременно должно было достаться одним лишь нашим самым отдаленным потомкам.

117
Люди, вполне так толково властвующие над революционными толпами, более чем неизбежно построят некую новую жизнь из самых-то между тем зловещих обломков жизни прежней, вовсе и близко никуда ныне не исчезнувшей…
и она весьма же неизменно сколь еще упрямо всегда возвращается именно к тому разве что только самому изначальному своему бытовому истоку…
И вот оно на сей счет самое же наглядное свидетельство со стороны полностью отколовшегося от идей марксизма Михаила Пришвина, «Дневники 1918-1919 год»:
«Виноваты все интеллигенты: Милюков, Керенский и прочие, за свою вину они и провалились в Октябре, после них утвердилась власть темного русского народа по правилам царского режима. Нового ничего не вышло».

И это именно так, поскольку людям чего-либо нового и близко уж никак совсем не навяжешь, кроме как, ясное дело, в виде именно тех сколь еще броских лозунгов, бездумно и упоенно прославляющих грядущее новообретенное счастье неких, несомненно, иных людей, коих кое-кто явно ведь попросту сходу порешил взращивать, словно дыни на грядках.
А между тем, заботясь о всеобщем процветании, надо бы подумать, прежде всего, именно о сегодняшних людях, а о тех нисколько несуществующих людях завтрашнего дня следует проявлять заботу в разве что одном том до чего всеобъемлющем смысле как-никак, а именно самого же посильного сохранения всех природных богатств.
Ну, а во всем остальном они и сами (придет их время) на редкость более-менее взвешеннее и конструктивнее, нежели мы о себе когда-нибудь непременно уж явно вот еще позаботятся.

118
Однако в те самые 20-е годы навеки нынче прошлого века тогдашних сколь мало просвещенных людей и впрямь-то более чем беспрестанно же начали денно и нощно опутывать безнадежно мрачной и всецело так слепой еще от рождения марксисткой идеологией.
Ну, а сама жизнь при всем том была тогда чудовищно голодная, да и совершенно вот более чем воинственно идейно темная…
Советским гражданам сколь исподволь в те времена явно внушались мысли о самых беспрестанных победах и всеобщих достижениях, а им между тем подчас было никак не до радостей некоего нового и более светлого существования, бывшего в те времена реальным разве что в тех еще приторно сладких грезах…
Ну, а почти всем представителям народа, что были отныне совсем же наскоро освобождены от тяжких барских пут, и довелось отныне зажить так, что и бездомная собака в сытых странах им вряд ли бы хоть сколько-то вполне уж еще позавидовала.
Потому как в странах проклятых капиталистов и бездомным собакам в мусоре достается еда явно получше чем в стране все и вся разом ведь навеки победивших пролетариев.
Поскольку те пролетарии и голые  кости на помойку выбрасывать отныне нисколько не станут, да и мясо на их столе может быть крайне так до чего редким же гостем.   

119
Ничего путного безвозвратно разорвав в мелкие клочки беспутное проклятое прошлое никому и близко никак совсем уж не достичь!
Настоящее людское счастье сугубо индивидуально и его вовсе нельзя запланировать, а слепую людскую толпу можно только вот опьянить общим энтузиазмом, но через пару поколений он раз и навсегда полностью выветриться и тогда в наличии останется одно лишь совсем безнадежное безверие…
Правда само как оно есть общественное благополучие, никак не есть нечто сколь явно так недостижимое даже в стране, где глухое средневековье и по сей день не является той отныне уж навсегда перевернутой страницей.       
Да только путь к нему может быть, проложен только через пологую равнину всеобщего благоденствия и для того, чтобы его вполне реально проложить и не некоей пунктирной чисто воображаемой линией нужно бы всеобщее согласие, а никак не суровая борьба со всем, что посмеет всерьез воспротивиться главной и все подавляющей линии партии.
Да и партия это ведь не соль земли, а ее отчаянно горькие слезы.
Причем особенно это касалось здравого ума тех лентяев, что только языком и умели молоть всякую несуразную чепуху…
Они годились только в надсмотрщики за построением серой и сырой казармы, а в строители чего-то вполне соответствующего санитарным нормам они вообще вот попросту совсем вот никак не годились, как говорится ни душой и ни тем более тем безупречно настоящим деятельным интеллектом.
Да и те самые простые же люди как есть, к тому вовсе ведь совсем незамедлительному построению чего-либо до самого неприличия нового пока этак никак не были хоть, сколько-то готовы.
И им весьма явно совсем претит сама мысль взять да наскоро поменять те самые до чего давно им весьма привычные устои и обычаи всей той вконец простецкой издревле еще устоявшейся жизни.       
Поскольку ничего иного они и во сне себе представить вовсе уж явно так нисколько не смогут.
Раз все, то еще издревле сложившееся веками всегдашне довольно-то явственно соблазнительнее чего-либо нового, несоизмеримо, куда поболее трудного для его вполне как есть самого же полноценного восприятия глазами простого обывателя.
Ну, а тем паче, коли его никто и никогда, собственно, и не пытался перевоспитывать при помощи единственно так более-менее доступного его уму искусства.

Причем, пожалуй, единственно верным истоком для столь существенного перерождения всего того былого общества во что-либо хоть сколько-то стоящее новое могло быть одно лишь и только весьма должное рвение в деле поднятия всеобщего уровня культуры.
Ну, а вполне на деле добиться этого можно было разве что лишь довольно-то неспешным путем, и впрямь, куда поболее значительного охвата сколь уж совсем вовсе невежественного народонаселения всеобщей средней образованностью.
Причем великая спешка нужна разве что при одной ловле блох, а особенно это так для какой-нибудь краснозадой макаки, поскольку у нее кроме пальцев никаких других средств попросту нет.
А человек явно должен изыскивать вполне достойные средства, да и всегдашне при всем том еще и всячески постараться же умерить в себе ту столь откровенно пугающую его соседей первобытную дикость.
И медленно так идти только вперед и вперед к той, куда значительно большей цивилизованности и образованности.
Однако совсем так безо всяческой ведь никак неприемлемо строгой идеологической направленности.
Раз явно она только лишь поболее вот прибавляет народу всей той моральной же слабости, а совсем никак не тех безупречно производительных сил.
Причем всей той исключительно достойной духовной мощи, а не той еще идеологически обезжиренной немощи ему как есть вполне могло бы прибавить одно лишь то посильное укрепление в широкой народной среде величественных догм христианства.
А тем более, если бы оно было разом так подкреплено весьма тщательным и последовательным преследованием духовной властью всех тех из своих нерадивых слуг Господних, кто, прикрывшись внешним благочестием, подчас сколь еще суетно вершат всяческие непристойные дела.
Поскольку один блудливый поп с кадилом привлекает, куда разве что значительно побольше бесов, нежели чем десять его коллег праведников их весьма вот беспрестанно уж всячески разгоняют.

120
Ну, а либеральной интеллигенции действительно как есть, еще надлежало сколь неистово же сражаться за всю ту свою весьма вот благочестивую правоту, которую прекрасно можно было при всем том сочетать и со всеми