вовсе-то никак явно не жаль.
Да и вообще, абсолютно ЛЮБЫЕ НЕПОМЕРНЫЕ страдания народа этакому деспотическому режиму попросту как есть разом так станут, считай же официально, ведь попросту именно так безразличны.
То есть, конечно, все сущее беззаконие отныне начнет вполне вот происходить только лишь под ярким знаменем ослепительно светлого добра, однако на деле все это окажется самой что ни на есть до чего осатанелой же ложью.
А, кроме того, и тот еще самый «первичный партийный материал» будет вскоре почти полностью до конца выведен как класс.
И расцветет же тогда бурным цветом в том-то царстве-государстве, считай что направо и налево торгующем светлыми мечтами, ни в чем неуемный и осатанелый вещевизм, до чего на совесть прилепляемый буквально-то ко всему, а в том числе и к миру истинно высокой духовности.
174
Ну, а как иначе?
Раз фактически всякому и каждому давным-давно было весьма обезличенно сходу ведь ясно, что все, то «буржуазно гнилое», пасторальное существование нужно бы сколь еще спешно и целеустремленно разом же заменить на что-либо явно иное – праведное и безо всякой меры незамысловато идейное…
Ну, а для хоть какого-то планомерного осуществления великих принципов вселенского добра было необходимо явно уж пережить, те считай что вовсе любые весьма безнадежно трудные времена, да и слепо переступить через всякое смрадное зло, лишь бы те наилучшие дни до чего поскорее во всем своем блеске вполне еще разом на деле настали.
И главным, тут было именно то, чтобы все те немыслимо суровые нищенские условия нового социального быта никак бы и близко при этом не заслоняли далеких маяков светлых будней, грядущего всеобщего равенства буквально-то всех на этом свете пролетариев, что свой черствый хлеб кровавым потом зарабатывают так и таща свой постылый хомут…
Ну а ради светлого торжества вовсе так нездешне иного, сколь и впрямь-то прославленного в грядущих веках рабоче-крестьянского нового миропорядка вполне уж действительно можно было пойти на абсолютно любую сделку с той где-то в самом нутре все еще едва-едва шевелящейся совестью.
Но это, конечно, касалось никак не всех, а разве что тех, кто явно ведь так и дышал пьянящим духом бесшабашной анархии.
Правда то самое неизменно имеющееся во всей стране население этакую чудовищную вакханалию полного беззакония совсем так не будет сколь уж безропотно на самом-то деле без конца и края хоть как-то беспрестанно терпеть.
И вот именно дабы то необъятно широкое население всей России и впрямь-таки хоть как-либо согласилось мирно и безропотно тянуть лямку безмерно ужасающих всякую праведную душу лихих социалистических страданий его и следовало до чего тщательно просеять сквозь сито беспрестанных сталинских чисток.
Причем все те муки смертные ничем и близко неприметных людей были уж явно ничто по сравнению с тем пока этак только грядущим и всеобщим коммунистическим счастьем.
175
Но даже и те исключительно промежуточные суровые лишения, которым, однако, и близко не было никакого конца, ни края, довольно-то основательно подрывали авторитет новой государственной власти…
Причем все те злые невзгоды и близко не были самым безнадежным производным неистово трудных времен медленного и постепенного становления той новой и будто бы действительно наилучшей жизни.
Нет, прежде-то всего, явно довелось им быть, на редкость неприглядным следствием удивительно, так во многом более чем этак еще самого вот весьма прозрачного неумения большевиков хоть чем-либо вообще разумно же управлять.
И это разве что сколь безупречно многое всем и каждому помпезно и вкрадчиво сходу так наобещать они как-никак, а на деле умели до чего еще вдумчиво и довольно-то обстоятельно.
Однако буквально все, что с какого-либо боку даже и ненароком осмеливалось поистине требовать безукоризненно полноценных и настоящих знаний, а не той нисколько никчемной веры, попросту неизменно было вне всяческой их по поводу и без повода восторженно бравой компетенции.
И простой народ все это довольно-то быстро осознал, а потому и навек он затем разуверился во всех тех никак не в меру словоохотливо даденных ему большевиками как есть так заведомо фальшивых же обещаниях.
И народ в них до чего еще наглядно вскоре распознал ту самую ушную лапшу, из которой, как известно, никакого супа и близко ведь вовсе не сваришь.
Да только как-никак, а деваться ему отныне было уж попросту именно некуда.
Поскольку отныне каждый пролетарий в СССР и впрямь-то оказался в тех невообразимо чудовищных кандалах всей той немыслимо бравой большевистской идеологии, чьи ярые представители имели вполне праведный вид разве что перед одним тем весьма осунувшимся лицом извечно нищего и беззащитного народа.
И те безрадостные оковы так и холодили тогда людские запястья, а уж с того самого собственно и начались некогда времена и впрямь вот до чего беспрестанного насилия над душами и плотью всего того стародавнего дореволюционного общества.
И народ, как и понятно, вскоре всею силою выступил супротив новоявленных сколь этак сурово идейных, адски же лютых поработителей…
И все те зачастую жесточайше убитые при подавлении широких, словно море крестьянских восстаний, ни в какое сравнение не идут с темпами никак не в меру наглядного и ускоренного перемалывания крестьянского люда жерновами коллективизации всего того села.
Причем это как раз-таки во имя жесточайше светлых идеалов люди и начали кушать друг друга, как в добрые старые времена каменного века.
176
А та безупречно же доблестная «калекотивизация села» вовсе-то и близко при всем том никак не была тем, считай единственным побудительным фактором для совершенно вот нескончаемого людоедства в Советской России.
Во времена постыло голодных военных лет или уж в тех столь широко разбросанных по всей стране лагерях ГУЛАГа каннибализм явно не был эдаким на деле самым экстраординарным явлением.
По сколь многим селам в ту беспримерно лютую эпоху ныне напрочь почти позабытых 20-30-ых годов некогда так, и валялись, те начисто обглоданные кости съеденных, причем иногда и разделываемых еще уж и заживо чужих детей.
А те звери, что вполне осознанно превратили своих сограждан в первобытных людоедов, над ними тогда ведь разве что только еще и посмеивались, жуя при всем том все свои истинно королевские яства.
Ну, а зажиточные крестьяне совсем уж отчаянно попытались полностью съесть всю свою живую скотину, лишь бы за просто так не отдавать ее в некие те вовсе чужие руки.
Автор вполне компетентно считает, что большевики им в отместку голодомор и устроили, чтобы так сказать, во всем том дальнейшем навеки отвадить у кое-кого этакую безо всякого стыда и совести бесстыдно отвратительную привычку социалистическую собственность почем зря безо всякой уж должной пользы совсем вот впустую переводить.
177
Причем существовало данное явление буквально как-никак, а фактически повсеместно, а не только на Украине: тундрякам тоже в те ныне почти былинные времена за съеденного оленя десятилетний срок сам собой той еще весьма ведь полновесной сургучной печатью сколь этак безысходно, как есть более чем непременно же сходу светил.
И вот чего со всем тем глубоким прискорбием об этом пишет Андрей Платонов в своей повести «Котлован»:
«Остаточные, необобществленные лошади грустно спали в станках, привязанные к ним так надежно, чтобы они никогда не упали, потому что иные лошади уже стояли мертвыми; в ожидании колхоза безубыточные мужики содержали лошадей без пищи, чтоб обобществиться лишь одним своим телом, а животных не вести за собою в скорбь».
Все добро в тогдашнем СССР стало тогда исключительно большевистским, то есть ранее оно было чьим-либо на деле всецело еще, ну а теперь именем революции сколь безраздельно ему уж отныне попросту этак вот должно было принадлежать только-то самым активным ее деятелям, как, впрочем, и всему тому остальному, включая и женскую честь.
И вот он, тот весьма этак мелкий пример генеральной линии по-волчьи зубастой партии. Андрей Платонов в своей повести «Котлован» пишет:
«– Ты, как говорится, лучше молчи! – сказал Козлов. – А то живо на заметку попадешь!..
Помнишь, как ты подговорил одного бедняка во время самого курса на коллективизацию петуха зарезать и съесть?
Помнишь? Мы знаем, кто коллективизацию хотел ослабить! Мы знаем, какой ты четкий!»
178
Большевики всецело так являли собой сколь рьяно нахрапистую породу, как правило, городских и совершенно так бессовестных и самозваных люмпенов.
Да только при всем том были они людьми безо всякой в том тени сомнения во всем явно так современными, а как раз посему и совсем зазря Кир Булычев в своем небезызвестном романе «Заповедник для Академиков» разом уж выставляет их в качестве сущих невежд и полностью вот вовсе нелепо тупых болванов.
Их мысли далеко не всегда, крутились разве что вокруг да около пламенных идей или того самого вполне однозначно до чего еще мелкого их личностного блага…
Ничего такового и быть уж попросту так никак совсем и близко не могло, учитывая сами-то сроки сколь кощунственного глумления господ товарищей над той и без того от века многострадальной Россией.
И ясное дело, что всю ту несусветную канитель об освобождении от пут проклятого прошлого эти деятели завели разве что вот, затем… дабы только лишь впоследствии полностью оправдать все свои личные притязания на всеобщее добро, а вовсе не для чего-либо большого и вполне однозначно, куда поболее действительно светлого…
179
Однако разве стоило оно того весьма громогласно и чисто во всеуслышание более чем безответственно как раз именно о том более чем сходу разом так заявлять, что они, мол, чисто лишь в этом весьма делово и впрямь-то на редкость верно только же и разбирались?
Ну, а во всем остальном и вправду были они, как есть совсем так тупыми валенками лишь вчера с сельской печки весьма неспешно вниз донельзя поспешно уж чисто вот мигом-то слезшими.
Поскольку, коли таковыми подчас вовсе нередко оказывались (при самом ближайшем своем рассмотрении) всяческие низовые структуры, то это еще и близко не значит, что и заправилы всех дел в тогдашнем СССР имели тот же относительно низкий интеллектуальный уровень.
Правда, над всяким хоть сколько-то подвижным и живым мышлением высших партийных бонз неизменно преобладали вездесущая серость и весь тот крайне так догматический партийный консерватизм, но при всем том людьми, они были явно умными и разве что подчас совсем никак недоразвитыми…
Однако это как раз именно те еще периферийные работники чаще уж всего на глаза интеллигенции сколь еще явно вот только и попадались, производя при этом довольно-то плачевное и совсем невзрачное впечатление после весьма прискорбного анализа всего своего крайне так подчас недалекого и слаборазвитого интеллекта.
Но то было одно разве что только самое уж ничем ненасытное нутро той еще коммунистической олигархии и оно вполне и впрямь могло иметь серые и нисколько неповоротливые мозги.
Да только вот высшие чины партии были людьми исключительно умными, однако если и развитыми, то уж на редкость полностью односторонне.
Ну, а кроме
