впрямь-то попросту вязнущими в тине прекраснодушного ума сентиментальными отголосками всеобщих интеллигентских дискуссий того нынче крайне далекого времени.
И то сколь еще великое горе от ума исходило как раз-таки от душ людей многодумно и мечтательно отстранившихся от всякого действительно позитивного творческого труда, коли тот более чем явно находился, где-либо полностью вне жестких же рамок их сугубо профессиональной деятельности.
Да только с ветряными мельницами на одних лишь громких словах воевать было их самым обыденным, можно даже сказать, наиболее прозаическим занятием во все, то свободное от всех тех трудов тяжких – полностью вот чисто личное время.
219
А им-то и впрямь довольно-таки скучновато ведь стало некогда жить на самом краю Европы, в той еще до чего невообразимо безмерной дали от просвещенности и великих идей сущего перевоплощения мира в некое многозначительно совсем вот иное полноценно как есть чисто завтрашнее его всемогущее качество.
Раз уж им донельзя так безумно, на редкость радостно явно так захотелось – именно в России и воплотить в жизнь все, то, что сколь лучезарно всячески так и сверкало всем своим мишурным блеском пред их ученым взором из тех самых весьма основательно заплесневелых кожухов тяжеленых фолиантов европейских философов-схоластов.
И надо же вместо того, чтобы весьма взвешенно и степенно до чего этак благоразумно вот приучить всякий простой народ думать и читать им, понимаешь ли, совсем бестрепетно тогда вполне еще разом потребовалось совсем недвусмысленно, более чем спешно вдохновить простых людей всяческими теми до чего же изначально полубредовыми идеями.
Причем все это некогда более чем явственно делалось разве что, дабы на редкость стоически весь тот народ, еще уж затем весьма беспардонно возглавить, как есть для того взвешенно вооружившись знаниями, которые можно было во всей полноте объять лишь до самого дна души просветившись заоблачными высотами передовой европейской мысли.
А между тем подобного рода вещи происходили, никак не иначе, а разве что только из-за того, что всякому безмерно ведь сколь прекраснодушному сознанию восторженной интеллигенции, оказалось вовсе-то и близко совсем никак недоступно всяческое довольно-таки никак и близко же недвусмысленное понимание тех самых наиболее элементарных житейских истин.
220
Правда, та жившая еще в том незапамятном 19 столетии российская духовная знать на более чем добрую половину точно также впрочем, как и сегодня весьма явственно состояла из точно тех восторженно благодушных идеалистов.
Однако то и близко вовсе так не означало, что они были чисто уж до конца ослеплены книжными блажными истинами.
Поскольку очень даже многие из тех людей буквально все в этой жизни вполне еще преотлично так понимали, а еще и до тех самых наимельчайших вовсе же совсем неброских его деталей.
И попросту те светлой души интеллектуалы, никак уж ведь вовсе не был и готовы хоть в чем-либо явно поступиться, из тех чисто железных и острейше прямолинейных своих принципов, как всегда заключающихся в самом абсолютном чьем-либо нежелании, даже и ненароком перепачкаться в мрачных миазмах необычайно широкой общественной жизни.
И, кстати, именно в том и была заключена сама суть их подхода ко всей той, так или иначе, столь подчас до чего назойливо и суетливо их весьма ведь беспрестанно окружающей действительности.
То есть само восприятие всей той как она есть мелко копошащейся вокруг них общественной жизни неизменно было идеалистически восторженным, да и столь воинственно от всего того дурнопахнущего совсем же непримиримо раз и навсегда полноценно вот отстраненным.
Причем было - это и есть именно в подобном духе можно сказать как раз из-за того чисто так извечного их умиленного устремления ко всему тому наиболее наилучшему и отчаянно одухотворенному, да и явно ведь вовсе наперекор всему тому сколь обезличено же всецело этак явно бытовому…
Ну а эдакий подход и приводит к сущему поиску всего того более чем необычайно неординарного, а оно между тем вне всех тех возвышенных строк изящной словесности больше нигде вот совсем и не водится.
Да и вообще любые светлые идеалы никак уж нельзя сходу приравнивать к чему-либо вполне существенному, а только и можно будет их вполне ведь рассматривать как некую невообразимо заоблачную грань, где ничего реального чисто в принципе быть попросту и не может.
Да и никак нельзя при помощи совсем же далеких от всякой той доподлинной реальности эфемерных идеалов сколь правомерно снимать мерку со смрада, быта и грязи всей той окружающей каждого из нас на редкость серенькой жизни.
А впрочем, и всякий тот самый отдельный же человек никак не сможет разом на деле так оказаться рассматриваем только лишь с точки зрения его душевных и интеллектуальных качеств, потому как среда обитания на деле определяет слишком-то многое во всем его истинно каждодневном поведении.
И прежде чем разом уж явно начать весьма тщательно так искать в ком-то хоть чего-либо на деле хорошее - надо бы в нем - это хорошее сколь же умело верною рукой постепенно вот посадить, а лишь затем до чего неспешно дождаться вполне должных всходов.
И ясное дело никак не десятилетия…
Но кто-то ведь делает все полностью так совсем явно наоборот.
А между тем, нечто подобное идет в тот довольно-то существенный ущерб всякому здравому смыслу сколь беспрестанно до чего докучливо верещащему именно про то, что сразу так чего-либо хорошее, если и может быть найдено, то только там, где к нему весьма многое было взвешенно и тщательно задолго так заранее вполне подготовлено.
Ну, а в том самом случае, коли все это было и близко как есть явно вовсе не так непременно же всеми силами еще доведется кому-то его извлекать, засуча рукава из самых нечистот сугубо личной или того непременно хуже… из нечестиво зловонных недр всей той донельзя широкой общественной жизни.
221
И уж, судя по всему тому на редкость бескрайне безапелляционному максимализму, с которым автор и впрямь-то ведь оказался совсем так поневоле до чего вот всецело знаком, кто-либо всенепременно так незамедлительно вымолвит.
«– Ну и как - это вообще какой-либо интеллигентный человек разом вот уткнет свое чистое лицо в сущую скверну самой всепоглощающей общественной грязи, он же почти тотчас незамедлительно станет вполне до конца сколь еще естественной ее частью»?
И ответ на данные инсинуации будет примерно таков, да этого ему и близко окажется вовсе-то совсем уж нисколько не миновать, но разве что лишь в том единственном случае, коли он весь в ней увязнет.
Ну, а будут у него не столь безупречно чистые, пусть даже и вечно так дурно пахнущие руки…
Но главное оно тут в том, чтобы в сердце не было пламени лютой ненависти без вполне твердого знания, чего это именно ты ненавидишь, а то ведь праведник ненавидящий темное зло невежества подобен зрячему попирающего ногами слепого за то, что он слеп.
И это разве что лишь именно тогда, когда яркий свет возвышенных душ сколь безупречно уж станет чисто всеобщим светом людским и вправду так будет возможным к подобному делу всецело так подходить на редкость до чего еще сколь полноценно иначе.
Да вот, однако, коли чему-либо подобному и окажется разом дано, некогда так все же действительно произойти, то непременно еще случится это разве что лишь тогда, когда этот мир никак далее не будет буквально до самых его краев и вправду безмерно так переполнен всяческой чисто человеческой и крайне отчаянно гадкой скверны.
222
Причем автор вполне резонно считает, что раз руки чисто наотрез отказываются хоть как-либо замарать крайне липкой грязью, то, как оно и понятно нечто подобное само собой вскоре, еще приведет именно к тому, что весьма вот непременно вскоре они окажутся, по самый-то локоть обагрены в чьей-либо напрасно и безвинно пролитой крови.
И ведь в сколь весьма широком общественном смысле подобного рода представления они уж до чего еще только вовсе так особенно тягостны.
И прежде всего потому, что, никак не разобравшись где грязь эгоизма, а где слепое невежество собственника можно было только лишь навеки вот разом угробить самые так наилучшие намерения, да и вконец утопить свой несчастный народ в крови до чего же осанистых его бывших господ.
Причем Антон Чехов, Лев Толстой, Максим Горький, как раз-таки и посеяли на русской почве семена именно подобного рода совершенно близоруких представлений обо всем том мирском бытии, делающих дело и тех, кто громко и отвратительно чавкая, весьма беззастенчиво пожирает плоды чьих-либо тяжких трудов буквально от века и впрямь достопочтимо же праведных.
223
И ведь данная совсем этак чересчур горькая пилюля всесокрушающей правды, как и понятно, была весьма верно разом усвоена всем, тем чисто еще тогдашним общественным организмом, а как раз потому затем уж и всколыхнулась волна дичайшего насилия.
Ну, так при всем том было оно сколь наглядно же спровоцировано, в том числе и словесными излияниями великих творцов всемирной, а не только той исконно российской литературы.
А между тем им бы хоть как-либо надо было вполне этак безотлагательно поступиться всеми теми чисто абстрактными общемировыми ценностями, и уж заняться чем-либо своим и самым конкретным – ведь им, само собой, разумеется, на то никак небезосновательно именно на то вот явно и намекали.
Не иначе, как именно за этим и отправился Чехов на далекий остров Сахалин.
224
Однако в целом слишком это все было ему донельзя вот мелко и чуждо.
Ну а точно также уж сколь еще явно близка была его извечно юному сердцу величественная европейская культура, как и заря новой мысли, чтоб он посеял на русской почве хоть какие-либо иные семена, то есть именно те, что и дали бы более ДОБРЫЕ всходы.
При этом вполне оно возможно, что Чехов, Лев Толстой, да и Достоевский вовсе и близко так никак не воздвигли великое ханство грядущего хозяина всей той от края и до края русской земли.
Однако до чего еще весьма вот старательно они как есть, более чем охотно же поучаствовали во всем том чисто теоретическом обосновании его лишь некогда только грядущих всевластных приоритетов!
В их книгах до чего еще исподволь бездумно ведется повествование о некой той вовсе ведь совсем неминуемо только лишь разве что последующей эре всеобщего труда, а также и той довольно-то безмерно созидательной благости распределенной сразу на всех и совершенно же полностью поровну.
Причем речь у них весьма неизменно идет о чем-то, что само себя из сущего ничего обязательно всем нам на радость вскоре породит, и надо, мол, лишь отказаться от буквально всех мер насилия, наспех сблизится со своим народом, проникнуться его мудростью – ну а далее и всему тому благому делу полный конец…
225
Правда явно тут имеется именно та весьма существенная вероятность как раз уж того, что некто попросту никак совсем не увязывает неким морским узлом всякую обыденную жизнь с тем самым наиболее так величайшим на свете чисто книжным вымыслом.
Да вот, однако, люди высокой духовности подчас делают - это почти неосознанно, весьма уж искренне того попросту так нисколько вовсе и не
