довольно-таки существенных и благих перемен в том еще именно дореволюционном обществе надо было, в первую очередь, вполне осознанно позаботиться как раз о воспитании того разве что грядущего, куда значительно поболее во всем сведущего поколения.
Ну а те бессмысленно праздные разговоры с мужиками, которые вел Левин…
Нет, уж все это явно между тем было даже и не коту под хвост, а именно ведь, словно тому еще вконец разъяренному быку на его острые рога.
И вот он еще один до чего яркий пример из все той же «Анны Карениной».
А ЧЕГО ЭТО ВООБЩЕ НЕКОГДА ВЫХОДИЛО ИЗ «СКОЛЬ НАВЯЗЧИВОГО ВРАЧЕВАНИЯ ПРОСТОНАРОДНЫХ МУЖИЦКИХ УМОВ»
«Другая трудность состояла в непобедимом недоверии крестьян к тому, чтобы цель помещика могла состоять в чем-нибудь другом, кроме желания обобрать их сколько можно. Они были твердо уверены, что настоящая цель его (что бы он ни сказал им) будет всегда в том, чего он не скажет им. И сами они, высказываясь, говорили многое, но никогда не говорили того, в чем состояла их настоящая цель».
239
Конечно же, у них было то самое истинно так свое – всеми теми долгими веками давно так поднакопленное и пока в них всем тем доблестным просвещением НИКАК же старательно вовсе вот неизжитое суровое недоверие!
Ты уж сначала как говориться человека, хоть в чем-либо просвети, как это ему на деле стать, пусть даже и только чуть-чуть немного тобой, а лишь, затем с ним на равных, вальяжно, да и столь нарочито так менторски и разговаривай!
А то ведь он и близко ничегошеньки совсем явно не понимает из тех вещей, которые ему кем-либо на редкость старательно и веско были внушаемы совсем этак между тем без общего поднятия его интеллекта и души на несколько другой хоть сколько-то поболее образованный уровень.
Причем коли чему тот простой мужик и внемлет, ну так, то никак совсем не значит, что и он тому хоть как-то вполне на деле поверит, что в том числе и ему, посредством барских нововведений хоть чего-либо чистоганом в его извечно пустой карман на хлеб насущный как-либо тоже уж явно перепадет.
Причем этаким образом оно было буквально во всем, а не только в каких-либо, самых отдельных и исключительно же мелких частностях.
Народ попросту никак, пока не верил в некую лучшую жизнь, а барин в нее истово верил, но только лишь потому он в нее верил, что уж и вправду жил он всеми теми томными надеждами светлейших европейских умов.
Однако с самого того еще детства вовсе-то никак неприученные смотреть на помещика как-либо иначе кроме как исподлобья, крестьяне попросту и не могли узреть в некоем благожелательно надуманном равенстве ничего иного кроме той-то нисколько так совсем небезызвестной возможности безмерного разрушения и низведения дворцов до тех самых давно от времени покосившихся хижин.
240
Для них был вовсе уж никак явно неведом сладостный миг познания всего того нового, а только-то во многом горек и едок корень всякой той книжной премудрости!
А потому и прозябают, они в этой своей, (для них-то самих невпример ничему иному уютной) социальной лужице и весьма, кстати, безмерно рады сему удивительно милому для них обстоятельству.
Ну, а всякий тот, кто уж всячески попытается их из нее вовсе ведь чисто так ненароком извлечь, столь безрадостно при всем том, предвещая весь тот отчаянно тяжкий интеллектуальный труд…
Уж ясное дело, что в их глазах он тогда и предстанет разве что в качестве подлого врага всякого их векового покоя, как и безнадежно так праздного (умственно) благоденствия.
Ну, а тому, кто сколь елейно начнет их до чего еще истово призывать, всею душою соприкоснуться со всем тем незримо призрачным и полностью безликим счастьем, в которое им надо будет разве что сходу поверить, они будут внимать, открыв широко рот, да и беспрекословно развесивши уши…
Ну а коль скоро все, чего им для того и вправду было потребно так это сколь еще сходу отринуть вериги немыслимо многим некогда вконец опостылевшей веры, да и изжить впрямь-таки со свету тех, кто мучительно долгими веками их простых смертных весьма ведь деятельно всячески притеснял…
Да именно как раз вот этакое видение грядущего счастья всех на свете людей темным, невежественным, как и от века, забитым массам простого народа и было буквально, что медом по сердцу…
И уж человека сатанински ядовито и одновременно с этим так и блаженствующе обо всем том разглагольствующего, те темные и крайне невежественные люди, как есть, на раз вполне по-житейски поймут, причем считай с полуслова.
241
И ведь явно не было лучше и задушевнее средства для привлечения великого множества людей, нежели чем тот самый вконец заплесневелый французский сыр в революционной широчайше же идейной мышеловке…
Ну а все те праведно житейские мысли для серых масс простого народа были одним всего-то что сколь так назойливым жужжанием мухи, крепко-накрепко зажатой кем-либо в своем кулаке.
Автор, имеет в виду, прежде всего силу речей до чего и впрямь задиристо клыкастой агитационной критики, вполне всерьез разом взявшейся перемалывать косточки всего того «бесчестно треклятого» прошлого, что само собой отмирать именно уж как есть и близко так явно совсем не желает.
И все ведь тому подобное и впрямь сколь неистово некогда вознеслось в чьих-либо чисто, как есть по-пролетарски вычурно пламенных речах, причем взмыло оно именно на ту доселе вовсе-то и недосягаемую высь…
Да только всячески вот возвысилось оно разве что на всех тех чисто блажных и чересчур обобщенно суровых высказываниях…
И уж они, между тем, в те времена так и гуляли по стране, будучи весьма ведь изрядно и бестрепетно вынашиваемыми людьми той самой сколь ослепительно светлой души, а все-таки всякий ум их был явно ведь на редкость крайне абстрактного толка.
И они вполне могли до чего беспрестанно зудеть и зудеть о великом зле общественного угнетения, да только о том, как это на деле более-менее действенно перестроить общественный организм они при всем том не имели даже же ни малейшего так понятия.
Зато во весь свой голос причитать о том самом до чего заклятом прошлом, да и всячески проклинать нынешнее подлое безвременье серого настоящего они действительно умели, да так, что прямо пыль столбом тогда стояла и слишком-то многие это тогда даже и ненароком так явно слышали.
Ну а как раз потому затем и раздалось медленно, но верно нарастающее гудение разбуженных толпищ, что были нынче прямо-таки накалены совсем до предела всем тем чисто внешним своим неравенством, да только чувство той уж весьма ведь откровенно броской и наглядной социальной ответственности в них при этом явно отсутствовало практически напрочь.
242
Да вот, однако, как-никак, а завели их в этот безнадежный же тупик именно те длиннющие тени всякого ученого люда, безусловно-то, и близко не видящего, как их социально праздная демагогия, постепенно так никак немудряще превращается в щит и меч всего того беспардонно новоявленного рабовладельческого строя.
И ведь был он (при Сталине) явно же изустно, а не конституционно фактически так чисто рабовладельческим по всем-то своим вполне обыденным факторам, что и стали причиной немыслимо обездоленного, да и крайне понурого людского полусуществования.
То есть в те самые времена страх до того беспрестанно же сковывал члены, а вместо кнута зачастую использовалась сила внушаемого как есть чисто извне донельзя дутого энтузиазма.
Ну а о том, что надо было более чем вдумчиво, и творчески подходя к этому вопросу весьма вот медленно и постепенно еще уж загодя подготовить почву для сколь значительно большего представительства общественно проявленного разума в тех самых необычайно широких кругах всего того от века закостенелого (полуфеодального) государственного организма…
Нет, ни о чем подобном в те времена никто ведь и близко попросту вот не думал, да и не по плечу было тем доблестным дореволюционным либералам думать о чем-либо никак не возвышенном и не парящем же в синем небе тех еще непомерно восторженных и радужных абстракций.
243
А им между тем вполне надлежало смотреть только прямо вперед, тем уж, создавая все условия для немыслимо наилучшего усвоения народом наиболее обыденных, житейских истин той крайне неяркой и неприметной свободы духа, что дается человеку разве что с самым изначальным образованием, а никак не посредством броских лозунгов и восторженно кичливых воззваний.
Причем довольно-таки четко же поспособствовать более-менее верному пути в светлое будущее должна была именно литература, всецело нацеленная именно на воспитание в людях, тех самых как есть истинно наилучших проявлений всей их души.
Да вот, однако, нисколько не та, что сколь зловредно бередила раны униженного и оскорбленного извечно же бедствующего люда.
Раз только ведь и пробуждала она в нем одну до чего пламенно идейную, классовую совесть.
А продукт этот явно был чересчур так скоропортящимся, а потому и была вся его житейская суть разве что одним тем весьма малопригодным в употребление крайне бестолковым суррогатом нормальной и чисто, как есть неизменно от века еще существовавшей доселе духовной пищи.
Красные знамена и лозунги ныне напрочь разве что вот завешивали все то прежнее и ранее святое, что весьма непосредственно и было ведь связано не только со всякими самыми обыденными ритуалами, но и вообще какой-либо истинно настоящей общественной совестью.
И при этом сколь явно покрывалось серой плесенью все то, что хоть как-либо создавало в людях до чего скромное, но никак внутри их душ вовсе же небезучастное соприкосновение со всем тем вполне совестливым, что было ими действительно еще с малолетства впитано из христианской или мусульманской веры.
Причем, это как раз писатели, так или иначе проповедующие всякие суетные, а подчас и бредовые идеи и отравили общество всем своим духовным дальтонизмом, раз они попросту ведь не имели и понятия о том, что свет и тьма это никак не все, что только может вообще быть на этом белом свете…
И массы надо научить различать оттенки света и тьмы, а если их специально натравить на мглу духа, то при всем том вполне естественно свойственном им невежестве толпы людские только лишь сходу вытопчут почти все ростки настоящей цивилизации…
Ну а как раз потому и сколь многое из того, что наплодили великие классики 19 столетия, в чисто социальном плане было, прежде всего, убийственно же вредно и это, к сожалению никак ныне непоправимо.
И, конечно, каждый из них только разве что нарыв своей больной эпохи, а особенно - это касаемо того самого открытого нерва - Достоевского.
Но ведь могли, в то самое время родится, и совсем другие люди, обладающие не меньшим талантом, или было бы весьма желательно, чтобы люди те родились и жили через поколение в том самом принципиально другом обществе не столь варварски бесчеловечном, а как есть заодно и весьма так отвлеченно же безоглядно мечтательном.
И как раз тогда и были бы созданы самые настоящие сокровища вовсе вот другой литературы.
И это как раз именно в той медленно, но верно сколь этак духовно развивающей моральные ценности литературе и был бы наиболее великий прок, да и вполне ведь самое уж наглядное общественное благо!
Правда подобные книги
