Диалог глухонемого со слепцом

давно уж себя будто бы изжившим старым.
Но при этом ему фактически должно было фактически разом еще оказаться чем-либо весьма явно довлеющим над всем тем ранее пережитым.
Небоскребы сталинской эпохи — они как раз уж ради эдакого культурного варварства собственно и возводились.

145
А в это самое время людей абсолютно ничего для своего государства нисколько не значащих, куда вот скорее разве что наспех распихали, нежели чем действительно уж широко расселили, по грязным, убогим и совершенно неуютным коммуналкам, что точно являли собой полнейший аналог пещер каменного века в их чисто современной, псевдосоциалистической интерпретации.
Забаррикадироваться, дабы вести свою личную жизнь, стало попросту негде, причем в случае полного закабаления всего этого мира проклятым большевизмом те клетушки еще и следящими камерами везде бы тогда разом так оплели.
И то, что довольно подробно описано в романе «1984» Оруэлла, и есть то весьма верно отображающее действительность общественное развитие, да и сам по себе на редкость конкретный конечный итог всякого слепого продолжения потуг добрейшего либерализма совершить вот чудо истинно благого преображения мира книжных иллюзий в нечто идейно так полноценно реальное…
Причем все это явственно зиждется, да и вообще как есть, берет всяческое свое начало именно из самых недр и глубин теоретически уж до чего наглядно аморфной основы всех тех призрачно величавых теорий.

146
И, кстати, как раз этакого замеса общественный строй, сколь всепоглощающе высасывал из всего живого соки, да и мало того он безапелляционно мог вполне потребовать от каждой половозрелой особи женского пола совсем безвозмездно (во имя интересов государства) сфотографироваться в самых разных позах со всех сторон в том-то самом откровенно обнаженном виде.
И осуществиться всему тому должно было разве что по чьему-либо до чего величайшему повелению и как раз-таки, собственно, затем, дабы сынкам вождей всей планеты было бы более чем наглядно полегче, тем еще наиболее тщательным образом, затем уж выискивать наиболее красивых и всеми формами идеально соответствующих их личным вкусам любовниц.

И это те самые искренне беспечные люди, ЧТО явно могли вскоре уж поспособствовать на редкость отчаянному возникновению как раз подобного рода по-вселенски необъятного режима на всей матушке Земле, более всего и будут на то пенять, что, мол, нехорошо это, брать у населения всей страны отпечатки пальцев (в данном случае Израиля).
Это, видите ли, всецело приблизит нас ко временам правления «Старшего брата» по той уж самой вот книге Джорджа Оруэлла.

147
А между тем как раз-таки наличие следящих камер на всех улицах (в отличие от беспардонного подсматривания за личной жизнью граждан) и приближает нас к тому, куда только как есть значительно уж большему осознанию всей той тяжести уголовной ответственности со стороны всякого разного рода незаконопослушных граждан.
Причем всякому полноценно развитому государству более чем должно бы вполне строго себя озаботить весьма старательно, посеяв в умах всех уж своих состоятельных граждан именно то, собственно, мнение, что в буквально-то каждом богатом доме непременно должны быть по возможности везде установлены камеры видеонаблюдения.
И как раз тогда всяким взломщикам вламываться в частные владения с целью ограбления может и вправду станет явно, пожалуй, несколько не с руки…
А в особенности, если там будет такое софт обеспечение, что сразу даст сигнал «чужие в доме» и об этом более чем сразу будет уведомлена и полиция.
И попросту вообще никак нельзя рассчитывать, что принципы хоть какой-то морали ныне и вправду будет вполне еще возможно привить людям совсем не имеющим о ней вовсе вот никакого даже понятия.
То есть это разве что тот ослепительно яркий технический фактор, коль скоро ему будет действительно найдено до чего уж самое безупречно разумное и здравое применение на буквально всякой житейской практике, со временем и приведет нас к значительно более спокойной (в смысле криминогенной обстановки) общественной жизни.
Причем еще раз хотелось бы то вот самое повторить, что уж произойдет нечто подобное, ясное дело, задолго до того, как к тому действительно приложит затем руку, куда более правильное и весьма во всем на редкость достаточно продуманное воспитание.

148
Ну а все те либеральные веяния передовой светлой мысли, прежде всего, порождают ярую ненависть в ретроградных кругах, и исподволь сыплют и сыплют на свежие раны восторженных утопистов соль пустопорожних рассуждений о вящей надобности как-нибудь да непременно так умудриться снести башку всему тому старому и вконец кое-кому ныне совсем обрыдшему прошлому.
А оно между тем исключительно ведь незыблемо, и извести его можно будет, лишь разве что взяв да целиком до основания его, разрушив, словно некое то военное укрепление.

Общественное здание во вполне определенном смысле от крепостей и фортов, в сущности, ничем существенным нисколько не отличается.
И никто уж вовсе не станет яростно разрушать весь свой город, дабы вновь построить его в другом месте из одних тех вот, значит, разве что только разрозненных кирпичей старого.
Жителей Карфагена некогда явно попытались заставить осуществить нечто подобное, но, даже и до конца твердо заранее зная, что это верная погибель, они разрушать свой город и заново выстраивать его не ближе пятнадцати километров от морского побережья совершенно так наотрез попросту разом уж отказались.
Еще и потому, что их связь с открытым морем была для них величайшей и священной традицией.

149
Для всякого человека его привычки и обычаи — это и есть та, в сущности, крыша над головой, и если разрушается общественное здание, в котором он повседневно живет, то ведь тогда от крайней безвыходности данного пагубного положения вещей, он и поселится в пещере наиболее близкой к его некогда доселе благоустроенному бывшему жилью.
Ну, это уж, разумеется, только лишь в том пиковом случае, коль скоро он никак вовсе не сможет переселиться в некое другое, куда этак значительно поболее достойное обитания жилище.

150
Причем именно это, собственно, и произошло в России, охваченной неистовым пламенем в единый миг до чего разом вконец курам на смех проворовавшейся революции.
Ну а новое поколение ничего иного, кроме той коммуналки-пещеры, в течение всей своей жизни более и не видевшее, неизменно вырастет нравственно ослепшим…
И уж, понятное дело, что будут те морально убогие личности людьми некоей той полностью так новой формации, то есть окажутся они до чего еще, непременно, поистине грамотными.
Однако одно это само по себе не сделает их вполне полноценно честнее или хоть сколько-то действительно ответственнее, разумнее и праведнее.
Совсем, наоборот — из их-то мозгов попросту разве что по причине ураганного ветра их бесноватой эпохи попросту сходу же выветрятся все те столетия культурного развития в рамках более чем неизменно насущной религиозной терпимости, да и всяческого благорасположения к людям вообще.

Как то заметил в своей изумительно верной ремарке писатель Алданов в его книге «Чертов мост», «одно поколение уничтожается террористами, следующее — они уже воспитывают».

151
Причем чего это когда-либо совсем несусветно так страшного на всем этом свете еще ведь когда-либо только уж действительно было?..
Да люди жили в дымных избах, а все же над всей их жизнью неизменно довлел твердый, хотя и неписаный закон, дающий совершенно четкое определение нравственности, при этом более чем неразрывно всегдашне был он сколь строго крепко-накрепко увязан буквально-то со всякой на этом свете религией и ее духовенством.
И это «ДИКОЕ МРАКОБЕСЬЕ» на редкость, верно, всячески усмиряло многие свойства той до чего отчаянно первобытной дикости, и это только оно всесторонне противилось падению нравов, отрывало человека от всей его обездоленной обыденности, и пусть и ненадолго, но приближало его к истинным высотам светлого духа.

152
Сбросив с русского человека тяжкую, карающую длань Господа Бога, большевики разом возвратили его ко всем тем фактически уж языческим истокам дохристианского бытия.
Кроме того, они сколь наглядно приложили самый тот еще немалый максимум усилий, дабы и вовсе лишить его всего того, что было вполне свойственно всем тем или иным высшим млекопитающим.
Товарищи большевики до чего помпезно и воинственно же идейно, да и крайне при этом бездушно и впрямь-таки вознамерились явственно превратить все человеческое общество в некое самое наглядное подобие сообщества общественных насекомых.
Да только тот великий примитив, как есть, неизменно насаждался ими разве что лишь в сфере высокой духовности, ну а в широчайшей области общего образования все было именно на деле так на редкость совершенно иначе.

Советский человек, оказался более чем основательно вооружен всеми современными технологиями, а посему и можно было его, ничтоже сумняшеся, более чем безотлагательно отправлять весь этот мир под пяту марксистского вероучения, затем уж исключительно разом сходу закабалять.

153
Своих идей и представлений о жизни в целом он теперича и близко никак уже не имел, причем все это разве что поскольку в тех тесных чащобах коммунальных квартир ему стало отныне до чего еще весьма затруднительно хоть в чем-либо во всей ее полноте действительно сохранить всякую свою полностью индивидуальную личность.
Ну а посему и оказался он тогда вовсе же безликим, а значит, и более чем легко поддающимся любым приказаниям всего своего мертвенно бездушного, сколь еще давным-давно навеки всецело так морально усопшего начальства.
Уж до чего и впрямь-то более чем живописно описывает данную ситуацию писатель Сергей Алексеев в его романе «Крамола»:
«— Муравейник?
— Да, муравейник в аквариуме. Вот это и есть судьба российской революции. Согнать народ в кучу, бросать ему пищу и бесконечно разваливать муравейник, чтобы была вечная борьба. Не сама жизнь, а борьба за нее. В этом смысл революции. А когда муравьи привыкнут к борьбе, из них можно формировать легионы для мировой революции».

154
И вот она та сколь диалектически явно же насквозь прослеживаемая и до чего на редкость более чем последовательная цель большевиков!
Наплодить бы из простых людей тупых насекомых, а не создать для них некое новое, куда поболее просвещенное светское общество, раз и навсегда избавив Россию от всего того стародавнего религиозного засилья!

Но, может, они попросту как-то нисколько ни с того бока уж до чего неудачно подошли к своему весьма и весьма благородному и однозначно так необычайно правому делу?
Да только никак тут ничего иного ведь и не останется кроме как исключительно всерьез, да и в самый полный голос тогда уж разом заговорить об абсолютно же полнейшей несостоятельности фактически любого делового применения всех тех «праведно пламенных» марксистских идей.
Раз уж, с какой бы это стороны кто вот угодно к ним до чего и впрямь сколь незатейливо не подступился, а все равно совсем бессильно затем последует тот еще верный экономический и политический крах во всех тех истинно широчайших