Диалог глухонемого со слепцом

именно ко всякого рода безотлагательно весомым и самым на редкость окончательным выводам, а заодно при всем том и вознося при этом руки высоко к небу…
А то некоторые люди, более чем безгрешно ораторствуя этаким немыслимо вздорным речитативом, попросту разве что совсем наспех сходу вычитают все хоть сколько-то человеческое из тех людей, что были вот тягостно отягощены всею своей убогой судьбой.
А впрочем, делается нечто подобное на редкость строго разве что где-то совсем далеко за спиной, у того, кому и надо было разом влепить все те доселе накопившиеся претензии четко и ясно прямиком в лоб.
И чья-то весьма конкретная реакция в данном уж случае и может ведь красноречивее некуда разом и подсказать, о чем — это тут вообще идет речь, причем гораздо поболее, нежели чем все те на редкость умозрительные умозаключения вместе взятые.
Нельзя судить о людях исходя из неких общих клише — это лишь когда налицо самая откровенная подлость, то это именно ей и впрямь окажется столь донельзя затруднительным найти какое-либо более-менее достойное оправдание.
Поскольку явно уж нельзя будет на деле представить никаких таких внешних обстоятельств дабы, всякая откровенная подлость с абсолютно любой стороны затем разом так не предстала именно в том самом уж безмерно мерзком и сколь еще только вполне ведь отвратительном свете.
Ну а чего-либо, совсем необычное, до чего неизменно сходу вот разом потребует довольно-то пристального и крайне внимательного своего рассмотрения.
Ну а еще и буквально считай, что со всех далеко не всегда более чем наглядно полностью более чем отчетливо видимых своих сторон.
И вовсе-то незачем при этом необычайно же сходу всячески разом тогда ведь сходу так поторопиться со всем тем безнадежно диким и до чего и впрямь неоправданно жестоким осуждением.
И самое главное — что все это может быть сделано как раз на той самой крайне скользкой основе одних лишь тех весьма веских и как-никак, и впрямь сколь еще разнообразных предположений.
А надо было, между тем, и несколько обождать, прежде чем столь весело и находчиво на деле вот приходить именно что ко всяким тем безвозвратно же строго определенным умозаключениям.
Только лишь и всего, что вполне окончательно в том наглядно удостоверившись, что кто-то уж, мол, всего-то навсего действительно захотел более чем сходу воспользоваться, тем самым так удобным для того случаем дабы со всею чудовищной силой вонзить свои длинные когти в самом уж трепетном темпе бьющиеся людские сердца.
Поскольку он лишь во имя того ныне живет и дышит, чтобы ясное дело никак вот не преминуть при самой малейшей к тому возможности как можно посильнее бы досадить всякому встреченному им на его жизненном пути ближнему своему…

26
Да только уж точно ведь нет, поскольку ничто то внешнее и исключительно поведенческое, никакое не то как-никак безупречно неопровержимое свидетельство самой верной смерти всего того, сколь изначально доброго, что кем-то в кого-то было нисколько не наспех разом заложено.
А кем именно Господом Богом или слепой матушкой природой — то и близко будет как есть далее абсолютно вот явно вовсе неважно.

Внешние людские проявления зачастую формируются одной только весьма так вездесуще окружающей человека средой и полностью верно усваиваются людской психологией разве что тогда, когда он и сам является до чего безупречно надежной и неотъемлемой частью всего того чисто житейски совсем неприметно существующего бытия.
Причем явно уж навряд ли, что кто-либо на редкость беспроигрышно вполне на деле сумеет со всею величайшею легкостью довольно-то резво избавиться от всего того, что как-никак вовсе-то совсем ненароком совсем так невольно сколь еще давно с ним до конца с самого детства более чем безупречно считай так сроднилось.
Нет, уж и близко никому и никогда будет никак ни в жизнь разом не вырваться из тех самых тенет, что всецело состоят из целой сети весьма так безобразно невзрачных свойств той самой до чего невесело взрастившей их среды.
А все ж таки никак и не более всего ведь того.

27
Однако ничего того хоть сколько-то путного будет весьма наскоро никак не добиться коли и впрямь более чем беспрестанно начать всеми силами беспардонно и настойчиво расталкивать некоего довольно-то невозмутимо же на деле ведь более чем простецки мыслящего индивидуума.
Поскольку столь откровенно пытаясь буквально сходу заставить кого-то чересчур поспешно повернуться в ту единственно верную и во всем до конца правильную сторону…
Нет, нечто подобное коли и окажется на деле так безупречно полезным, то вот единственное в одном только виде весьма простодушно проявленного исключительно наипростейшего задушевного тепла и дружеского участия.
Причем даже коли и будет все — это длиться не более чем самое уж относительно короткое время…
Причем именно в чем-либо тому подобном и мог быть вполне вот явно заложен именно тот самый полноценно стоящий того ключ ко всему тому безупречно настоящему и большому взаимопониманию.
Ну а сколь не в меру жестоко и агрессивно всячески воздействовать на чью-либо почти злосчастно же загубленную с самого еще детства психику, до самых-то зубов вооружившись чрезвычайно разветвленным и до чего и впрямь на редкость отъявленным словесным обличительным насилием…
Нет, то уж считай до конца разом ясно, что ничего тому подобного никому и никак совсем попросту и не подобает.
Ну а главное — толку от всего этого будет ровным счетом, ну вовсе так явно что ни на грош.
Любому из нас самым неотъемлемым образом всегдашне же свойственно всячески сколь еще отчаянно восставать супротив внешних насильственных действий, а потому сухие и жесткие нотации, как правило, вызывают у человека одну лишь полнейшую «дремучую отрыжку».

Ну а во имя тех более-менее действенных и успешных мер воздействия на принципиально чуждую вам психику фактически всегда будет весьма толково потребно как-никак весьма постараться вполне отыскать некий довольно существенный модус вивенди в каждом конкретном случае, а не неотступно следовать одним чрезвычайно сконцентрированным и надежно законсервированным понятиям книжно-картонного формата!

28
Правда, к людям, опустившимся на самое дно, а некогда ранее действительно знавшим чего-либо в корне иное, ничто подобное никак и никоим боком вовсе-то попросту совсем не соотносится.
Да только людей, в нем еще изначально выросших… разве уж можно их до чего бескомпромиссно и сразу всеми-то силами сходу вот всячески отравлять удивительно же искренне суровым негодованием?
Причем даже коли нечто подобное вполне вот и есть считай уж явное производное кем-либо втихомолку пролитых слез, все равно от всего этого никому будет и близко нисколько не легче.
Так вот лишь, куда поболее затравишь человека, и без того более чем вдоволь измученного всем тем его бесконечно несветлым прошлым.

А тем паче всего этого и близко уж будет попросту нельзя еще и потому, что данное проявление слепых эмоций, несомненно, вызывает одну лишь никак ни на йоту вовсе не менее слепую и весьма ведь закономерную реакцию.
Причем явно уж не следует нечто подобное более чем сходу разом затем еще рассматривать именно как некий тот самый изначальный природный элемент чьего-либо отвратительно гнусного звериного нутра…

29
И ведь все свои собственные до чего и впрямь немалые просчеты при этом в какой-либо тот весьма серьезный расчет уж далее нисколько и не берутся, поскольку буквально все тут на деле осуществлялось с одними теми сколь однозначно меркантильно-добродушными намерениями.
Ну а из всего этого само собой более чем безоговорочно разом и следует, что «мы попросту никак и не могли оказаться, хоть в чем-либо на деле и вправду как есть быть нисколько неправы».
Или может уж статься и совсем, наоборот, в том самом безнадежно критическом смысле, когда те так и влекомые чьим-либо мишурным светом люди попросту снизойдут в самую гиблую тьму — только бы им и вправду вполне уж остаться с кем-либо, безусловно, прямо-то рядом.
Ну а именно подобным образом и разрушились, внутренне разложившись, немалое число изначально светлых, но сколь изрядно при всем том крайне поникших душ.
Любовь — она бывает и впрямь-то же как есть, явно немилостива, а порой даже и неистово зла…

30
Однако никого того другого это, безусловно и близко уж никак не оправдывает!
А потому и все, что вообще могло быть хоть с какого-либо бока вполне касаемо именно тех чересчур запутанных и совсем непонятных жизненных ситуаций…

Да и сама по себе вся та мерзкая грязь бесконечных и нескончаемых интриг, а также и более чем беспрерывных нападок на одного, как и понятно, за всех сразу даже и безо всякой вины единолично виноватого недочеловека…
И главное никак не иначе, а все это была одна лишь та кем-то до чего беспардонно выпестованная кривда, безотчетно зачатая в ярком пламени снопами искр сколь еще спешно взметнувшихся к небу злосчастно суровых амбиций.
Причем все те тщательно продуманные попытки невозмутимо толкового и на редкость раз за разом их весьма так находчиво верного практического применения к чьему-либо совсем же напрасному существованию…
И главное именно те предпринятые кем-то усилия во имя чьего-либо исключительно жесточайшего наказания явно вот указывают на самое полное отсутствие той самой весьма безупречно праведной духовной благости, которая, без тени сомнения, присутствовала у тех давным-давно канувших в лету людей.

31
Современная интеллигенция, ничтоже сумняшеся, более чем бесподобно освоила до чего еще чисто своевременную замену всей той «давно уж полностью раз и навсегда отныне устарелой» человеческой терпимости ко всякому ближнему своему.
Причем она зачастую имела религиозную почву, что бы там ни говорили о слепом и осатанелом фанатизме.
В дни этой нашей «исключительно же гуманной» современности подобная довольно-то быстро сближающая сердца благость приобрела во всем законченную, да даже и вполне безупречно закостенелую социальную форму, и зиждется она теперь именно на тех попросту чисто, уж как есть можно сказать эстетически безупречно обобщенных принципах.

И ведь главное в принципе все, у кого есть разум и чувства хотят добра, но вовсе не каждый при этом считает, что этот мир к нему чисто же заранее подготовлен и следует до чего только мимолетно дернуть за веревочку и дверь в лучшее завтра сама собой разом тогда и откроется…
Хотя может и вправду давным-давно практически все абсолютно готово как раз к тому, дабы наша жизнь сказочно же сходу разом преобразилась и только лишь всякие те никак не сказочные злодеи всему тому виной, что мы и по сей день живем в диком и отчаянном мраке?
И неужели все действительно как есть так удивительно просто?
Мол, вот достаточно будет на редкость, походя совсем бестрепетно разрушить бастионы былого угнетения и все: радость и яркий свет тогда в тот же миг сходу станут самым величайшим достоянием ликующих народных масс.
И может уж то самое изумительно светлое будущее — его и впрямь-то влегкую будет сколь еще наскоро возможно, весьма всеобъемлюще создать считай уж ныне ведь и сейчас?
Конечно, в