Сверхпроводимость в вакууме человеческого сердца

всей истории человечества.
Причем подобного рода вещам еще и доведется вполне ведь случиться лишь исключительно во имя на редкость волшебно ласкового, да и безумно же, считай вовсе неземного добра.
А в особенности чего-либо подобное сколь непременно затем и произойдет коли у кое-кого душа до чего еще воинственно чересчур же черствая для всякого доподлинно праведного сострадания буквально ко всякому ближнему своему…
Нет уж те гении - нещадные просветители совершенно так бесплотных для них народных масс исключительно как есть, весьма беспамятно сроют горы, обратив их в низменные равнины…

И кстати, всем тем донельзя типичным представителям серой толпы на абсолютно любые стройные логические построения прекраснодушных утопистов будет попросту уж именно что разом сходу фактически этак совсем начихать.
И вот оно то, как на нечто подобное и впрямь сколь до чего наглядно указывает Владимир Федюк в его книге «Керенский».
«В истории русской революции большевики одними из первых открыли для себя несложную формулу - громкий крик вполне компенсирует отсутствие аргументов».

А если после всех тех крайне ведь неприязненных для чьего-либо слуха и зрения вышесказанных слов вновь уж всем лицом истинно разом и повернуться к тому и впрямь никак незабвенному чеховскому «Вишневому саду», то тогда и получается, собственно, вот оно что!
«Оставь, оставь… Дай мне хоть двести тысяч, не возьму. Я свободный человек. И все, что так высоко и дорого цените вы все, богатые и нищие, не имеет надо мной ни малейшей власти, вот как пух, который носится по воздуху. Я могу обходиться без вас, я могу проходить мимо вас, я силен и горд. Человечество идет к высшей правде, к высшему счастью, какое только возможно на земле, и я в первых рядах! Лопахин. Дойдешь? Трофимов. Дойду. Дойду или укажу другим путь, как дойти».

А то и есть самая истинная правда, уж куда поточнее нам всем прямо-таки указательным пальцем до чего разом так ведь и ткнули, а именно в то донельзя тупое бездорожье навеки бесславного пути…
Причем именно туда довольно многим явно и предстояло, затем уж прямехонько и отправиться по той самой бесконечно далекой и страшной дороге, строго заложив при этом себе руки за спину… а именно в Сибирь в лагеря, в холод и голод!
Причем другое дело, когда это было вполне заслуженным наказанием…
И вот коли бы убийце трех человек, включая 9 летнего ребенка, вздумалось еще поискать утешения у автора данных строк по поводу всей своей горькой судьбы, то ответ тут мог быть только один:
Такому как ты нет места среди живых, и если жену с любовником можно убить в приступе бешенства, то вот сына твой он или нет, не один человек у которого есть сердце в груди убивать, точно же никогда вот не станет.
А потому и после того как этакий ублюдок провел целых 18 лет местах не столь отдаленных это совсем никак не смоет людской крови с его рук…
Да и вообще коли бы автор был назначен судьей, то он со спокойной совестью вынес бы такому убийце тот еще самый в России напрочь ныне отменный смертный приговор и, кстати, более чем по заслугам.
Да только вот когда на бесконечно долгие десятилетия в лагеря отправляли миллионы совершенно безвинных людей, все это выглядело вовсе ведь более чем наглядно иначе.
И что же это нужно было во имя усовершенствования всего этого мира, да и сколь исторически и диалектически вполне этак было оно неизбежно?
Причем разве что оттого, что некогда ранее действительно уж сколь самодовольно существовал целый институт дикого рабства, а всяким тем праздно мечтательным людям разом ведь возжелалось его куда-либо донельзя спешно и до чего благодушно весьма уж чисто так сходу вполне вот спровадить в сущее небытие?
Однако чего только именно подобные праздные мечтатели при всем том вообще принесли в этот мир кроме той чудовищно же кровавой смуты, да и непомерно великих разрушений душ, а не только ведь разве что сокрушения храмов всех религий?
Чехов «Вишневый Сад».
«Подумайте, Аня: ваш дед, прадед и все ваши предки были крепостники, владевшие живыми душами, и неужели с каждой вишни в саду, с каждого листка, с каждого ствола не глядят на вас человеческие существа, неужели вы не слышите голосов… Владеть живыми душами - ведь это переродило всех вас, живших раньше и теперь живущих, так что ваша мать, вы, дядя уже не замечаете, что вы живете в долг, на чужой счет, на счет тех людей, которых вы не пускаете дальше передней… Мы отстали по крайней мере лет на двести, у нас нет еще ровно ничего, нет определенного отношения к прошлому, мы только философствуем, жалуемся на тоску или пьем водку. Ведь так ясно, чтобы начать жить в настоящем, надо сначала искупить наше прошлое, покончить с ним, а искупить его можно только страданием, только необычайным, непрерывным трудом».

И уж естественно, что крайне тупой и ратный труд и есть, тот самый считай единственный духовный стержень и нравственное мерило всякого раба, совсем уж оно не иначе, а именно за этим его и кормят!
Но труд созидательный сколь хорошо более чем основательно вполне ведь кем-то обдуманный, а также и непременно при этом приносящий с собою радостное удовлетворение от всего кем-либо доселе сделанного это всегда один лишь только продукт постепенного освобождения человека от всякого хомута стародавнего рабства.
Да вот ведь экая оказия Чехов, ничего подобного толком нисколько так совсем вот явно никак и не проповедует…
Да еще и по всей на то видимости, Антон Палыч со всем тем более чем невозмутимо верным ко всему тому основанием и впрямь-таки исключительно уж смело рассчитывал затянуть бы на шее всех тех всевозможных ленивых бездельников тот еще самый предельно жесткий хомут.
Уж дабы, дело ясное, сколь донельзя так старательно принудить их всех до единого чисто так из-под палки, как тому и было должно вполне еще созидательно день и ночь беспрестанно трудиться.
Поскольку в некоем том удивительно призрачно светлом грядущем в полной мере одинаково работать будет должно именно всем безо всяческих вообще каких-либо поблажек и исключений.
И неужели же, как раз-таки в этом и есть самая наилучшая доля для всякого до чего этак вольно отныне дышащего человечества?
Да нет ведь, конечно!
И, само собой разумеется, что, нечто подобное и вправду является неким тем, сколь аксиомно же разом вполне очевидным и можно даже сказать, более чем основательно ведь явно бесспорным, а именно, что этакий подход к делу чисто экономически никак уж вовсе попросту и невыгоден.
Поскольку для той более чем безупречно настоящей пользы дела будет, куда и впрямь лишь значительно лучше, дабы люди совершенно неприспособленные ни какому труду получали бы свое достаточно жалкое пособие по безработице, которое в принципе, при всем том полностью уж предостаточно на самый что ни на есть минимальный прожиточный минимум.
Да и не путались бы при этом под ногами у людей, действительно умеющих и любящих скромно трудиться.
Кроме того, является донельзя так сколь безнадежным делом даже и в мыслях своих раз и навсегда пытаться сходу покончить со всяким, тем еще прежним прошлым.
Человек, как он ходил на двух ногах, так он доселе ходить и должен, а не опускаться на все четыре и никак вовсе не должно ему скакать, играя в детскую игру классики, только ведь на той одной чрезвычайно резвой ноге.
Точно также это касается и всего остального прочего в этой жизни, а еще между тем и все то донельзя темное прошлое надо бы изводить внутри крайне невежественных душ только лишь просвещением, а не пытаться безотчетно и бездумно весьма вот доблестно на редкость уж смело разом его приканчивать.
Кровавая смута порождает одну лишь разве что большую темень, а для того чтобы грядущие поколения жили действительно получше надо бы не убивать всякое опостылое прошлое…
Нет, надо бы разве что лишь до чего последовательно всячески так еще постараться сделать из него все те безупречно существенные, верные выводы.
Причем сделать их вполне естественно следует именно во имя полностью так чисто житейски достойного улучшения всей этой нашей жизни в той отнюдь совсем не радужной перспективе, что так и тает в довольно-то призрачной дымке ныне лишь разве что пока выжидающего своего часа дальнейшего-то грядущего.

Да, уж действительно бывает, сколь искренне жаль всех тех людей, что слепо влачат свой тяжкий хомут.
Однако то доселе никак и неведомое лучшее не только враг всего того непременно ведь всею душою нами более чем искренне так желаемого хорошего, но иногда и очень-то даже, несомненно, во всем явно плохого.
Надо бы знать, что все уж познается разве что в самом том сколь до чего отчаянно суровом сравнении.
Жизнь рабочих при сатрапе СССР, стала отнюдь вовсе не лучше а, пожалуй, куда явно только лишь значительно хуже, чем она до чего долгие века протекала при том самом трижды проклятом царизме.
Поскольку при новых хозяевах пролетариях она сразу стала чересчур как-никак сколь чрезмерно зубасто идейной, но нисколько совсем не то чтобы весьма значительно ведь более праведной…
Да только все те вечные трудности внезапно разом стали как есть непоправимо уж чисто ведь именно временными, а значит, и решались они исключительно во всем тем еще более чем соответствующими темпами…

А, кроме того, при царе и близко не было одного на всех чудовищно своевольного и донельзя скупого хозяина, а потому те отдельные мерзавцы, что и впрямь держали своих рабочих в скотском состоянии, никак не являлись вполне неотъемлемо наглядными образчиками всей той весьма разветвленной фабричной и заводской жизни старой России.
Однако же доктору Чехову было сколь нестерпимо так «больно» глядеть вовсе не на все те донельзя беспрестанные стенания фабричных рабочих, а куда скорее на свой собственный семимильными шагами до чего спешно же приближающийся грядущий конец…
И может он попросту вознамерился забрать царский режим с собою в могилу, благо тогдашняя цензура ему - это действительно столь еще безответственно явно так дозволяла!
Это только лишь некогда затем при той самой тысячу раз треклятой советской власти каждая реплика в театре, стала со всех видимых и невидимых сторон до чего тщательно изучаться на предмет ее самой ведь полноценной лояльности к нынче существующей власти.

Как-никак, а театр место истинного лицедейства, а потому и его влияние на буквально всеобщее течение жизни совершенно же наглядно и проявляется в том, как есть самом конкретнейшем смысле до чего исключительно яркого своего взаимодействия со всею той общественной и культурной жизнью общества.
И вот она та свинья, что месье Чехов вполне соизволил некогда подложить под весь царствующий трон дома Романовых в его во все колокола так и прославленной пьесе «Вишневый сад».
«Человечество идет вперед, совершенствуя свои силы. Все, что недосягаемо для него теперь, когда-нибудь станет близким, понятным, только надо работать, помогать всеми силами тем, кто ищет истину. У нас, в России, работают пока очень немногие. Громадное большинство той интеллигенции, какую я знаю, ничего не ищет, ничего не делает и к труду пока не способно. Называют себя интеллигенцией, а прислуге говорят "ты", с