О российской истории болезни чистых рук

добра.

Да только процесс этот займет те вовсе-то совсем невообразимо долгие столетия, а может, что и тысячелетия, причем поторопить его с пользой для дела нисколько нельзя кроме, как может быть разве что в плане создания всех должных условий для максимально свободного доступа широкой людской массы ко всем благам высокой духовности.
А те и вправду со временем могут уж вполне еще стать столь значительно поболее доступными для тех довольно-то малообразованных личностей.
Но нечто подобное и близко не сможет приобрести сколь должную почву из того самого необычайно яркого света, что исходил из чьих-то изумительно ясных очей.
Поскольку коли нечто подобное и может же случиться, то разве что только благодаря тому самому как есть весьма вот неприметно общему развитию всего этого цивилизованного мира.
Причем идеальной действительности вовсе ведь нет, а стремление к безумно яркому идеалу попросту же постепенно сжигает души именно что совсем так дотла.
Причем никак не в плане безнадежно общего их самоуничтожения, а только лишь в смысле действительно, как есть всякого того дальнейшего же отсутствия у довольно-то многих из них всякого более-менее объективного восприятия общих реалий повсеместных жизни.
И это уж во всем как он есть незыблемый факт, что некоторые люди сладостно обитают именно в том чистом и высоком мире всяческих розовых мечтаний про то самое некое чисто абстрактное равенство и братство самых уж запредельно разных индивидуальностей на всем этом белом свете.
А еще и делают они — это как раз-таки на весьма шаткой основе искрометно быстрого прививания массам в корне иных, чем то были когда-либо прежде - широких общественных взглядов.
Как будто, они и вправду смогут чисто мигом полностью так враз поменять все те до чего обыденные свои представления обо всей этой порою сколь невзрачно же серой жизни на нечто в корне безукоризненно, считай уж вовсе иное.
А именно житие-бытие в дивной стране благих чаяний найти же призрачной дымке совсем другого грядущего всеобщее счастье которое навеки и можно будет сделать судьбой исключительно так и поныне беспечно же праздного человечества.

149
Однако никак и близко не смогут долго и счастливо прожить вместе и вполне одинаково тому на деле возрадоваться лев и ягненок, а богатый и сильный всегда будет прижимать к ногтю слабого и бедного.
И если тому слабому, то и впрямь сколь начисто вконец осточертело, он более чем естественно, еще уж явно сумеет довольно-то поспешно отыграться на ком-либо значительно поболее слабом, чем он, как это было в рассказе Чехова «Спать хочется».
Но только станет ли кое-кому после этого жить хоть сколько-то на деле затем ведь и впрямь действительно легче?
Нет, во всем том можно довольно-то всерьез вполне усомниться - в женской тюрьме к убийцам детей относятся, как к той самой что ни на есть весьма уж гаденькой нечисти…
Да и вообще убийство невинного младенца, чего — это тут может оказаться неистово кощунственнее в тех самых крайне-то невообразимо убогих поисках бесплотно идейной правды, и сколь бестолково вывернутой совсем наизнанку классовой справедливости?
А разве не лучше будет взять сковороду и со всей силы стукнуть своего хозяина по лбу?
Но это так - в самом же крайнем полностью безвыходном, тупиковом случае, поскольку если тот еще и тискал, то даже и после убийства суд присяжных при хорошем защитнике и впрямь-таки может чуть ли не подчистую оправдать.
Ну а, вот уйти, неужели нельзя просто взять, да уйти?
Младенцев душить единственный выход из всего того ни за один только день создавшегося крайне уж весьма бедового положения?!
А между тем нечто подобное оно всецело так вроде как супротив всякого материнского инстинкта вроде бы как чисто же изначально заложенного в каждой женщине.

150
Да и вообще автор более чем на деле авторитетно считает, что будь Антон Чехов самым доподлинным, а не несколько как есть чисто же мнимым гуманистом, он и близко никогда бы не стал этакую историю на редкость размашисто описывать именно в подобном разбитном и разудалом виде.
И как на то не раз и не два было уже указано выше, то единственное, что было бы возможно переменить в том совсем ненасытно попросту вдоволь упивавшемся всем-то народным потом и кровью вопросе эксплуататорства могло бы заключаться только лишь во вполне разумном осуществлении буквально-то всеобщей последующей роботизации.
И именно как раз это и является тем самым средством, при помощи которого, в конце концов, и станет возможным практически полностью на деле  высвободить человека от крайне тяжкого физического труда, а в том числе и по уходу за самим собой.

И вот они слова Чехова, из его и впрямь сколь уныло пронизанной светлою мыслью повести обо всем том чисто же грядущем затем отсутствии каких-либо вообще же тараканов за общественной печью, а называется она «Моя жизнь»
«У нас идеи - идеями, но если бы теперь, в конце XIX века, можно было взвалить на рабочих еще также наши самые неприятные физиологические отправления, то мы взвалили бы и потом, конечно, говорили бы в свое оправдание, что если, мол, лучшие люди, мыслители и великие ученые станут тратить свое золотое время на эти отправления, то прогрессу может угрожать серьезная опасность».

151
И главное с одной стороны тут ведь довольно-таки как есть сколь весьма так неприглядная правда, ну а с другой…
Попросту само же собой, то вполне безупречно полностью ясно, а именно, что буквально-то каждый непременно должен заниматься именно своим собственным делом!
И вовсе-то никак не обязан инженер человеческих душ чинить потекший водопроводный кран или идти же до чего еще спешно вычищать подвал своего дома после того как в нем совсем вот внезапно прорвало канализацию.
Все на свете большие трудности бытового обустройства и тяжкий общественный труд нисколько нельзя буквально-то промеж всех нас полностью поровну перераспределить.
Раз уж всеобщему прогрессу при данном раскладе затем явно начнет до чего страшно ведь угрожать на редкость серьезная, да можно даже сказать - смертельная опасность.

Слуги и лакеи в доме — это всего лишь признак вполне полноценного достатка и совсем вот не более того.
И раз к ним относятся никак к скотине, и они действительно могут в любой момент получить свой расчет — это всего-то навсего попросту самая обычная работа и, кстати, она и близко так нисколько не более постыдная, чем у того же дворника.
Ну, а коли более чем справедливо ныне считается, что эксплуатация человека человеком абсолютно уж отныне попросту недопустима, то тогда надо бы уничтожить все человечество, а его жалкие остатки, ничтоже сумняшеся, попросту сколь поспешно расселить по необитаемым островам, дабы раз и навсегда пресечь всякую возможность дальнейшего эксплуатирования одного человека другим.
Да и сколь еще абсурдна сама по себе «светлая» чеховская мысль о том, что труд должен быть поровну перераспределен промеж всеми людьми, а потому два, три часа в день интеллигенция должна весело и с великим энтузиазмом красить заборы.
Причем этакая бравая идея явно уж и нашла всякое свое дальнейшее отображение именно в тех как-никак внезапно по всех нашу душу нагрянувших субботниках.
А, впрочем, Чехов не был единственным в своем роде, он только и всего, куда полновеснее отобразил в своих гениальных произведениях, именно то чем дышало его время, а точнее поколение людей единовременно с ним думающих и рассуждающих как о настоящем, да так и обо всем том никому заранее неведомом грядущем.

152
Российская интеллигенция более чем безнадежно же тяжко трудилась, возводя себе новый дом, однако при этом начала она его стоически строить… как есть более чем непосредственно разом-то с крыши.
И это как раз интеллигенция мысленно уж и создавала себе в нем, те самые наиболее праведно-идейные райские условия, при которых ей жить далее станет, куда только поболее значительно лучше, и весьма вот непременно так явно достойнее.
И при всем том российские интеллектуалы вполне искренне посчитали, что весь тот простой люд будет и близко совсем ведь незатруднительно заставить разом уж снять с себя лапти, ну а затем, пусть и со всем тем осатанелым кряхтением сколь незамедлительно нацепить сколь еще хорошо накрахмаленные белые воротнички.
Поскольку, видите ли, весь тот их нынешний азиатский вид был для чьей-либо насквозь пропитанной европейским лоском души, уж совершенно никак вовсе-то неприемлем.

А как раз потому все те горепросветители согбенных и невежественных масс, до чего самозабвенно и яростно разом и захотели буквально-то силой лишить Россию всего ее доселе прежнего азиатского облика, тем лишь поболее явственнее ее, обрекая на неистово дикое противоречие между ее новым камзолом светского общества, и старыми мужицкими лаптями ее крестьянских ног.

153
И уж, разве что поскольку все то, так называемое, старательно и безупречно, выверенное новое — это, как правило, до чего слегка именно ведь внешне наспех переиначенное продолжение всего того старого и прежнего вся прекраснодушная интеллигенция, едва семеня ногами, пассивно и побрела фактически в ту самую извечно прежнюю степь.
Причем все — это случилось разве что из-за того, что там ей жить показалось весьма так относительно же краше, да и вполне существенно только вот явно повеселей.
В повести Чехова «Степь Егорка ехал в ту вовсе так безоблачно иную новую жизнь, оставив ту доселе прежнюю навсегда разом полностью далеко позади.
Причем сколь многие из своего старого уездного гнезда, вырвавшись, тут же про него чисто напрочь раз и навсегда попросту вот явно так забывали, словно бы то был страшный, дурной сон.
И в точности об этом до чего только размашисто и озорно вполне уж строго так пишет писатель Алексеев в его довольно-то занимательном романе «Рой».
«Вот и плохо, что не был! - отрезал Вежин. - Совсем от дома отбились. На Стремянку вам чихать. Ты хоть и профессор, а не забывай, где родился и вырос!
Больно уж скоро родину поменяли…»

154
И как — это тут не крути, а нечто подобное сколь так невозмутимо совсем же невзрачно до самого неприличия именно так ведь и выглядит…
Поскольку — это как раз тогда когда кто-либо напрочь уж забывает обо всех тех весьма полноценных своих истоках обязательно еще из абсолютного ничего сходу, затем и возникнет довольно-то строгая необходимость, найти бы себе некую ту принципиально иную сладостно воображаемую изначальную суть.
Белые ли звезды из романа Ефремова «Час Быка» или «Западную Европу» то не столь оно ведь на деле будет уж важно.
А между тем чего — это там сколь так весьма горестно жалуясь на злосчастную судьбу и вправду вспоминать про все то свое совершенно так вовсе убогое детство, в провинции, коль скоро и впрямь удалось из нее явно как есть действительно вырваться во все то великосветское общество?
А между тем на редкость стоило бы до чего так значительнее призадуматься, а с чего — это именно и на самом-то деле все уж еще повелось?

А между тем – это как раз именно Чехов, и попытался всячески вырвать со всеми корнями всю российскую глубинку, дабы посильно поближе ее уж затем разом ведь и приблизить к Москве.
Его