Когда она бесследно испарилась из закрытого его бокса, и показав свое истинное машины Т-1001 лицо. И потом щелкнули замки. И он выскочил, чуть не падая с ног в коридор, быстро одевшись и еще содрогаясь от усталости и приятной дрожи.
Виктор даже оторопел от неожиданности узрить такое и у себя в своем жилом боксе, здесь еще в этом чертовом плену. Он тогда неплохо подкрепился пивом и отужинав решил поспать. И вспоминая ту ночь, его всего пробирало снова дрожью.
Мурашки пробежали вновь по всему телу. И сердце гулко стучало в его груди офицера ракетчика.
Он Виктор Кравцов, майор ракетных войск, повидаший на своей жизни много чего и всю свою жизнь отдавший борьбе с машинами Скайнет, стал жертвой одной из них.
Она просто, бесстыже и нагло, отымела майора Кравцова.
- «Может, это была такая ухищренная и извращенная месть машин?» - он сейчас думал, когда его везли назад в сектор В-10, блок Х19. Общий блок с военнопленными.
Сердце, просто остановилось от того, что он впереди своей постели в темноте увидел. Оно ушло мгновенно в пятки. У него майора ракетных войск Кравцова. Это все было так внезапно и неожиданно и в этой темноте. Лишь в свете луны, пробивающейся желтыми своими лучами сквозь окно его жилого блока. Если бы не луна, он вообще бы эту жрицу страсти и любви Скайнет, вряд ли бы увидел. Это была она. Эта жидкометаллическая сучка Верта, которая привела его в этот блок, снова появилась уже в другом обличие. Он даже не думал, что машины на такое способны. И вот…
Он и не успел глазом моргнуть, а эта или это в облике черногазой и черноволосой красавицы путаны, уже стояла у его постели. У ног и смотрела на него. Практически впритык прижавшись в заднику постели своими красными длинными выше женских колен на тонкой высокой шпильке расклешоными в голяжках ботфортами. Выставив вперед оголенный свой смуглый загорелый женский с круглым соблазнительным пупком и пропирсингованный живот из-под своего черного с нелепой какой-то картинкой черного топика. Она смотрела, молча, пока на него Виктора Кравцова. Не отрывая от него черных своих широко открытых под изогнутыми дугой черными бровями на таком же смуглом брюнетки миловидном лице глаз. Глаз Нью-Йоркской уличной путаны.
Он, тоже, вытаращился на нее во все глаза и молчал.
Кравцов даже не въехал, что это была Верта тогда. Это сейчас он знал, что это она и понял позднее, когда все закончилось.
Брюнетка распустила свои шикарные такие же длинные вьющиеся змеями волосы по свисающим с ее ушей золотыми блестящим кольцами серьгам. По шикарной размера четвертого груди в черном кружевном под тем топиком лифе, плечам, и спине. И смотрела, теми как сама ночь, прямо на него своими черными красивыми под черными изогнутыми бровями глазами.
- Здесь нас она не увидит – произнесла, вдруг незнакомым мелодичным и даже нежным голосом, уличная загорелая и смуглая американская путана брюнетка – И я сделаю с тобой, майор Кравцов все, что пожелаю - добавила она.
- Я – он, только успел произнести и напугаться, вытаращив на убийственной красоты незнакомку, свои напуганные и лишившиеся мгновенно сна глаза. Сердце где-то внизу екнуло и замерло.
- Замолчи – она ему прошипела как змея, тихо и предупреждающе сверкнув своими черными, как сама смерть глазами – Ты такой же дряной мальчишка как твой выкормышь Егоров Алексей. Непослушный и капризный как ребенок.
- Я не ребенок – произнес в ответ ей Виктор Кравцов - Уже давно не ребенок. И где Егоров Алекс...? – но не договорил.
- Заткнись – снова прошипела она ему – Я сказала, замолчи. Я обещала тебе разговор наедине, вот и поговорим.
Он, вытаращившись во все свои глаза Кравцова, и перепугано смотрел на свою ночную убийственной красоты гостью. А она, медленно, и демонстрантивно, как и подобает уличной распутной путане, снимала свою одежду с себя, перед ним лежащим на своей постели и таращущимся во все перепуганные и расстерянные глаза на нее. И бросала ее на пол. Раздевшись до узеньких тех черных в кружевах трусиков, натянутых, туго на свои шикарные загорелые до кофейного оттенка лобок, округлые овалами ляжки и бедра. И подтянув снизу тугим пояском свой округлый жрицы любви красивый с круглым пупком в пирсинге живот. Сверкая, полными размера четвертого женскими смуглыми трепыхающими голыми с черными сосками грудями. Развратная уличная путана, медленно также, сняла и те черные в кружевах трусики, оголяя свой покрытый черными волосами женский над ее промежностью лобок. И совершенно нагая, заползла на своих согнутых изящных и полных овалами широких бедер ногах на коленях, на его майора Кравцова постель, взгромоздившись над ним.
Давно такого не было с ним. Давно… Давно не было женщины. Только война с этими чертовыми машинами Скайнет.
Там под одеялом все пришло в движение. Между мужских ног самого Виктора Кравцова. Он сам молчал, но то внизу само за себя, все решало против его собственной мужской воли. Наверное, не подействовали бы не какие со стороны его тому месту приказы и угрозы.
Он и несомневался что это была она. И что теперь, смотрела на него. И ему в лицо своими черными жгучими, как огонь, сверкающими глазами, горящими, желтым отблеском в лунном свете, падающим из бронированного кварцевым стеклом закрытого окна. Глазами, поедающими его всего майора Виктора Кравцова, женскими жадными до любви женскими глазами.
И это была эта сучка робот и баба в одном лице Верта.
Верта, да это была она Верта.
В принципе, она ему именно как баба, понравилась, но вот не как машина. Но, он уже и не думал теперь о ней как о машине. И она придавила его аккуратно, но сильно, рассчитывая давление своим жидкометаллическим и пластичным робота полиморфа женским телом. Она, вообще каким-то непонятным образом убрала свой металлический вес. Она была достаточно теперь легкой. Словно и не из металла совсем. Наверное, машина умела регулировать на самом деле свой вес. И сейчас весом была не тяжелее любой живой женщины ее возраста. Но вот сила была, все же не женская. И она придавила к той его постели, и он понял, что сопротивление не даст никакого результата. Да и его восставшая живая мужская давно не любившая женщин плоть между ног, не желала уже сопротивления. Даже не смотря на жуткий охвативший его ночной страх.
- Расслабся – произнесла жгучая распутница брюнетка – Иначе мне будет трудно тебя расшевелить, но я отсюда без удовлетворения не уйду.
- Я - произнес дрожащим голосом он ей.
А она ему ответила – Лучше сосредоточься, где нужно и покажи мне, какой ты мужчина на деле как на словах.
Она взгромоздилась на него верхом, расставив свои те шикарные, полные бедрами и икрами в смуглом ровном кофейном загаре женские молодой тридцатилетней походной сучки в красных длинных ботфортах ноги. Словно пришедшая с улиц американского города Нью-Йорка, уличная проститутка, но шикарная и обворожительная. Совершенно теперь голая, и только в одних тех красных сапогах. Она отбросила в сторону его одеяло и спустила с него солдатские широкие трусы. И эти ее руки. Тоже, голые, и положенные на его грудь. И растопыренными утонченными пальцами, вцепившиеся в Кравцова мужскую голую грудь. Вонзив свои острые как у кошки накрашенные ногти уличной походной и развратной распущенной проститутки.
Она опустилась к нему своим лицом, медленно и тяжело дыша уже насадившись своей женской промежностью на торчащий Виктора вверх детородный член. Промежностью так похожей на настоящую, как у настоящей женщины. Даже с волосатым лобком. Прижимаясь низом своего смуглого округлого с круглым пупком и пирсингом живота к его животу. И наклонившись к нему, касаясь его той полной шикарной женской трепыхающейся в тяжелом страстном и любовном дыхании грудью.
Это было невероятным. По настоящему невероятным и Кравцов и не мог себе такого представить, когда ехал в машине BL-V9 и под охраной роботов Т-600. Он только и думал о ней. И ему показалось, что он даже влюбился. Влюбился в эту чертову жидкометаллическую красивую до жути сучку Верту. Это было невероятным, но факт. И он сейчас даже думал не о Егорове Алексее, и о том разговоре со Скайнет. И о том, что там, в секторе В-16 в блоке Х17 недавно случилось. Он думал о ней. О Верте. Как она, потом, искоса на него там предупреждающе и игриво украдкой улыбаясь, смотрела, когда их двоих привела под охраной к самому Скайнет. И как она объездила майора Кравцова. Непримиримого своего и заклятого врага. И он не почувствовал даже, что это был робот. Ничего не выдало в ней машину. Она даже была теплой. Теплой, как реальная живая земная женщина. Эта чертова сучка Верта. Она скакала на нем как на коне. И он под ней изнывал от любви и блаженства. Его детородный член скользил в смазке из жидкого металла в ее том словно в настоящем влагалище и, казалось, сотрется в кровь. И Виктор даже кончил. Он даже не поверил в это, после стольких одиноких без женщин лет одинокого закоренелого вояки.
Ее поцелуи были тоже как у живой женщины. Теплые даже горячие губы. Губы из жидкого металла, но мягкие и нежные. И ее язык, проникал в его рот и скользил там. И ее большая полная размера четвертого женская грудь. Она уронила ее ему на лицо, а он даже не побрился и зарос уже порядком щетиной. Он, как и сейчас ощущал ту полную женскую из полисплава и биоплоти нежную мягкую и одновременно упругую ее грудь. Те черные, торчащие скачущие по его в щетине и лицу той груди соски. А он как придурок чекнутый хватал их своими губами и зубами. И она произнесла, тяжело дыша ему и обжигая жарким теплом исходящим изнутри ее металла. От того молекулярного тела машины Т-1001.
Эта чернобровая скачущая на его торчащем детородном члене путана красотка, укрыв его своими волосами, черными вьющимися длинными как змеи из жидкого металла волосами. И целовала, и целовала бесконца
1) определить жанр как "Фанфик", поскольку и название, и упоминание Скайнет, и предисловие указывают на то, что в основе лежит кинофраншиза "Терминатор". По классификации фанфиков это "АU" - "альтернативная вселенная" - перенос героев и действий в другую страну или время с существенными изменениями сюжета.
2) Главы лучше публиковать по отдельности и нумеровать - читать одним документом 149 страниц никто не отважится и быстро запутается. А по отдельным главам очень даже читают.