гниющими и разлагающимися внутренними врощенными человеческими органами и сгнившей порядком уже кожей и плотью в качестве камуфляжа. И, похоже, та машина нащупала и ее, Верту, но пока там стояла и молчала за дверью, разделяющей их двоих. Возможно, та машина приняла ее за Алексея. На что и был первоначальный расчет.
Кругом было полно больших тараканов мутировавших до неприличной жуткой величины, и кругом бегали такие же огромные крысы. Они с шипением сновали все время под ногами, пока она шла сюда и не добралась до этой двери.
Т-1001 по-имени Верта, а сейчас скопированный Т-888 из жидкого металла псевдо Алексей стоял у самой ржавой большой двери в полной темноте глубокого подземного заполненного грязной водой туннеля. Как в каком-нибудь ядерном глубоком заброшенном бункере. Только этот бункер был не для людей, а бункером для беглых дизертиров машин.
Она громко постучала своей правой скопированной под Т-888, модель 1:08 гидравличекой в сервоприводах рукой по дверному люк. И оттуда через встроенную в бетонную стенку у дверного люка звуковую рацию спросили, кто пришел и зачем.
И она спросила голосом похожим один в один на голос Алексея, на разрешение войти и чтобы открыли эту дверь.
- Ты не тот за кого себя выдаешь – прозвучал голос из-за двери через радиоустройство – Ты не тот Т-888, за которого себя выдаешь. Уходи и неприходи сюда, пока можешь унести свои ноги.
Было все ясно. Обманный камуфляж непрокатил. И Верта слившись в один в человеческий рост, блестящий ртутью металлический сталагмит быстро приняла исходный свой истинный облик.
- Открой мне или я вынесу эту дверь – произнесла в ответ громко она, рассчитывая, что ее услышат там за той ржавой металлической дверью.
Верту возмутило такое отношение к ней и эта дикая нарывистая наглая грубость, в ее адрес устаревшей давно и которой давно, надо было уже пойти на списание машины, которая с той стороны двери тут же подняла тревогу.
И ей ничего не оставалось, как просто вырвать с проржавеших до дыр петель, срывая металлические плоские запоры и ригеля, ту разделяющую Верту и робота-гибрида дверь.
Она, в облике блестящего гладкого безликого гуманоида, отойдя на несколько шагов назад, выбросла вперед обе свои жидкометаллические блестящие руки. Превратив их в длинные острые твердые на кончиках, как бронебойная сталь иглы. И с невероятной скоростью вонзила те иглы в ту металлическую дверь, пробивая ее насквозь и превращая свои руки в блестящие широкие захваты, вырвала те двери из петель и тех запоров. Снося попутно обои бетонные косяки и дверной такой же ржавый каркас. Отбросив в сторону эти тяжелые толстые двери, Т-1001 ворвался внутрь бункера и убежища киборгов-гибридов. Дезертиров и изменников Скайнет один, чтобы навсегда покончить с ними. Выполняя приказ своего хозяина и Бога по зачистке, чтобы уже навсегда покончить с тем, что могло привести к новому витку войны и помешать планам Скайнет один, покончить со Скайнет два.
Ничего не должно было остаться, что хоть как бы напоминало о ядерной войне и о машинах Скайнет. Таково было распоряжение Скайнет один и это не обсуждалось. Это могло помешать рождению ее сына Джона Генри там, в далеком будущем. Повторению того, что могло снова произойти, и возможно с более трагичными результатами.
Она ворвалась внутрь узкого длинного коридора уходящего еще куда-то вниз. Но уже сухого, без грязной воды и освещенного слабым ламповым мерцающим тускло светом. Без тараканов и крыс. Под низкие нависающие заплесневелые своды бетонных потолков и нависающих с боков таких же бетонных стен.
Робот сразу же устремился за убегающим роботом-киборгом Т- С1Н15, который еле уносил свои от нее в рванине полуистлевших грязных штанов гидралические в гниющей плоти и коже в таких же старых изношенных почти до дыр шнурованных туфлях ноги.
Но она настигла его в мгновенье ока, и поразила одним ударом правой обоюдоострой как заточенная бритва длинной остроконечной из жидкого металла рубящей секиры руки. Разрубив убегающего Т-С1Н15 продольно сверху до самого низа его стального робота старого, хоть и бронированного танковой сталью, но порядком уже изношенного гидравлического эндоскелета. Из которого, сразу же вывалились все внутренние человеческие больные, пораженные язвами гниющие органы. А сам эндоскелет развалился на две половины, теряя свой ядерный устаревший еще наладом дышащий генератор и обе ядерные батареи устаревшего типа IGEY-450.
Машина, умирая не издала ни звука, но успела пробить тревогу по всему подземному бункеру роботов-гибридов, которые бросились кто куда врассыпную по темным закоулкам бетонных узких коридоров, преследуемые Т-1001 и уничтожаемые мгновенно истребительной машиной, которая находя их в полной темноте сырых в воде переходов уничтожала одного за другим, превращая и так разрушаемые их из живой больной плоти органов и стальных эндоскелетов тела в полный разрозненный разбросанный по подвалам канализации хлам.
Не было смысла взывать о милости и пощаде. Только порой слышался в темноте пропитанных гнилью и смрадом среди мутантов тараканов и крыс крик умирающих людей и машин. Последних машин-гибридов. Последних из десяти еще оставшихся живых и жаждущих жизни.
А робот Т-1001 по-имени Верта уже стоял в Главной бетонной комнате с умершим и недождавшимся его прибытия Главным здесь компьютером по-имени Серена Коган. Он или она смотрела своими зелеными зрачками полиморфных глаз на пустой черный старый экран командного Главного дисплея еще довоенного видеомонитора на котором небыло ничего и никого. И молчали все сервера и генераторы. Осталось лишь уничтожить все высоковольтные провода, что Т-1001
сделал, разбивая здесь все тоже в хлам, на глазах спрятавшегося единственного еще выжившего чудом киборга-гибрида по-имени Далия. Который наблюдал, спрятавшись и забившись в темный угол в отдалении от Главной комнаты, между двумя бетонными торчащими плитами в полной темноте и выключив все, что мог выключить лишнее, чтобы робот убийца не просканировал и не засек его. Это робот Т- Р300, сжавшись от ужаса и душевной боли сейчас поклялся, если выживет отомстить Скайнет один за все, что здесь было.
Далия медленно отползала задом, стараясь не шуметь на корточках в полной темноте от места самой бойни.
Она осталась одна, и ей надо было уходить отсюда. Здесь для Далии все было окончено. По ее в язвах машины и человека женским щекам текли слезы, но она молчала. И только уходила в темноте от крушащего все вокруг в главной командной комнате гибридов робота из жидкого металла Т-1001, который увлекшись разрушением и уничтожением серверов проводов и генераторов, не заметил ее.
Далия уходила по туннелям и грязной вонючей подвальной пропитанной радиацией и разложеинем воде. И теперь ее путь лежал наверх.
Она знала, куда теперь ей идти. Ей нужно было только выйти в самый центр руин Лос-Анжелеса. И сдаться роботам терминаторам. На милось охотников машин. И с желанием увидеть сам Скайнет два.
- Я отомщу – произносила сама про себя Далия - Я за вас всех отомщу, братья и сестры. Я отомщу, за тебя, моя мама Серена Коган.
***
Общения между американскими и русскими были в основном на жестах и условных знаках. Но и те и другие быстро сдружились и уже общались во всю, каким-то образом, понимая порой без переводов, и лишних слов друг друга.
Особенно доставалось теперь переводчикам с обеих сторон. Среди американцев нашлось только двое, кто более менее разбирался в русском языке и то на крайне ломанном. И те двое метались по всему подземному бункеру сопротивления в горах Санта-Моники то от одной группы к другой и обратно, чтобы перевести с русского на американский или наоборот. Кроме того полковник Перт Васильевич Остапенко приставил к тем двоим из переводчиков амеирканцев их земляка из пленных в прошлом Скайнет друга Фредерика Джона, который сидя в плену в лагере «TANTURIOS» более-менее постиг азы русского языка как и его товарищ по несчастью Фредерик, довольно за короткий срок. Вот как раз их навыки и пригодились и их специально ракетчики взяли с собой за океан в качестве переводчиков.
Фредерика Остапенко оставил себе. Ему ведь надо было как-то общатся с командиром партизанского народного американского сопротивления Кайлом Ризом и всем командным составом боевых отрядов Лос-Анжелеса.
Лучше всех шарил по-английски лейтенант Лев Круглов, но его отправили с группой разведки состоящей из американцев в сторону Восточной части Лос-Анжелеса и на границу Штатов между Невадой и Калифорнией. Кроме того, он был не только ракетчиком, но еще и летчиком. И вел вертолет BELL UH-1 «IROQUOIS» вместе с Блэр Вильямс, сидя рядом на двух в кабине вертолета сиденьях и держась за штурвал и свободно переговариваясь по-английски со своей теперь напарницей по боевому полету.
Его соединили с группой пилотов и командиром ветераном войны летчиком Блэр Вильямс. И они были уже где-то далеко в дороге, судя по посланной ими по рации радиограмме.
Они, облетев вокруг руины города ангелов, и минуя самые радиоактивные районы, углубились уже в Шата Невада, подлетая к границе Штата Колорадо. После этого связь была отключена и уже с час небыло от них связи.
- Ты, наверное, сейчас думаешь о своем Кравцове – произнес радистке Тамаре Кудрявцевой сам стоящий в отведенном американцами боксе с
русской радиостанцией полковник Петр Васильевич Остапенко - Но ему там пока лучше будет. Ему сейчас, уверен, не до пьянства и разгула. Я на него повесил ответственную работу. И приставил своих людей.
- Да, он сейчас Петр Васильевич, наверное, разрывается между двумя ракетными бункерами поддерживая связь с лесными староверческими деревнями и с командирами нового Главного штаба на Дальнем
