ГВАРДИИ МЛАДШИЙ СЕРЖАНТ

сказал, что мучается уже полторы недели.
    - Фима, похоже, что ваш юный друг Коля оказался не таким ловким и расторопным,  как “ВИ”, - передразнил Алексей Фиму, - он умудрился не поймать свою «птичку-вавочку». Впрочем, помочись-ка, дружок,  в эту баночку, -  сказал  он, протягивая тару, стыдливому солдату,  решив  удостовериться еще раз, что у него все в порядке…
    Моча в баночке оказалась кристально чистой, без осадков и плавающих в ней «лохмотьев», присутствующих в ней, в случае «пернатого» заболевания.
    - Да, Фима, так и есть – он чистый.  Я отвезу, на всякий случай,  мочу в лабораторию на анализ, но  мне кажется,  у него и так все  в порядке.
    - Коля, я скажу вам честно, - возмутился Фима, - положа руку на сердце, что с вашей стороны, это, прямо-таки нахальная бессовестность! Я поймал «птичку», а ви - нет! Куда подевалась, присущая вам ловкость, которую ви не раз показывали на турнике и других гимнастических снарядах?! Доктор, а что, разве так бивает? – спросил, с  явно испортившимся настроением, сержант, – Ми же, как би это удобнее сказать…, вдвоем, участвовали в этом процессе, - наконец нашелся он.
    - Бивает, Фима, бивает, – опять передразнил Алексей Фиму, - Николай, вы идите, а мы с Фимой начнем тут пенецилино-новокаиновые процедуры, нап-равленные на истребление зловредной «пернатой». Да, Фима, - обратился он

к «орнитологу», - попросите-ка, хорошо-о  попросите своего друга, чтобы он ни-ко-му,  ни гу-гу.
    - Коля ви слышали, об что попросил вас доктор? Я надеюсь на вашу иск-лючительную скромность…, иначе, мой юный друг,  вас ждут тяжелые времена и трудные испытания.
    Солдат, молча и усердно, покивал головой и вышел из кабинета.
    В этот же день, вечером, в санчасть вбежал запыхавшийся помощник дежурного: - Леха! – перепугано закричал младший сержант,  открыв  дверь в санчасть, - тебя командир к себе вызывает!  
    «Чего это я успел натворить?! – закрутил шариками Алексей в голове, нап-равляясь к кабинету командира. - Неужели он узнал за Фимину “птичку”»?! Не должно, как будто бы, уж  больно быстро.
 Подошел к кабинету, постучав в дверь, потянул ее за ручку на себя - дверь не открывалась. Повернулся к помдежу: «Не понял, - мол, - это что за мульки такие»?
    - Да не сюда, - сказал младший сержант, - он звонил по телефону из дома, туда и вызывает. Первый от казармы дом, второй этаж, пятая квартира.  
  «Та-ак, значит, кто-то заболел,  – решил Алексей, - или жена или дети. О том, что  заболеть  мог сам  командир  он  и  не  подумал: - Такие - не болеют!  Такие - умирают в  бою! – вспомнил  он  суровое,  будто  высеченное  из  камня  лицо командира, -  Или…, - чуть задумался он, - падают с крыши! Почему падают и почему с крыши? Не знаю, наверное, мне так хочется. О-о-х! - тяжело вздохнул он, -  Придется брать с собой инструментарий и все самое необходимое».  
    Вернулся в санчасть, взял сумку с медикаментами, вложил в нее тонометр,  шприц в контейнере со спиртом, и, памятуя о разговоре командира с лейтенантом в столовой, с некоторым беспокойством и настороженностью, побежал к офицерскому дому….
    Дверь открыла высокая, статная, под стать командиру, довольно интересная женщина интеллигентного вида, в слегка фривольном халатике: - Проходите, - сказала она, пропуская Алексея  в прихожую.
    - Вы фельдшер? – спросила она, увидев на погонах младшего сержанта чаши со змеями.
    - Так точно, - подтянулся Алексей.
    -  Можете звать меня Натальей Алексеевной, - ободряюще улыбнулась женщина, - проходите, - кивнула она на открытую дверь.  
    Алексей прошел в комнату, в которой стояли: традиционный, для тех времен, сервант, на полках которого видны были книги в хорошем переплете;  кровать-диван; полированный стол со стульями; хрустальные вазы.  На подоконнике расположились горшки с пышно разросшимися кустами цветов;  их ярко-зеленая окраска,  говорила  о хорошем и регулярном  уходе за ними.
    Осмотрев комнату, Алексей вопросительно посмотрел на Наталью Алексеевну: - Вас что-то  беспокоит?
  - Не меня, синьор.  Уно моменто, одну  минутку, - поправилась  жена  командира, - Леонид Васильевич сейчас выйдет, присаживайтесь, - кивнула
она на стул.
  - Благодарю вас, - ответил Алексей, усаживаясь на краешек стула, - а откуда знание итальянского? – спросил он.
  - Я, в свое время окончила институт иностранных языков в Минске – там была сильная кафедра французского языка, ну, и итальянский, как сопутствующий, неплохо давали.  А вы, какое учебное заведение окончили? – с явным интересом распрашивала Наталья Алексеевна  фельдшера  дивизиона. Было видно, что ей любопытно поговорить с новым, свежим, в дивизионе человеком.
   - Я окончил медицинское училище в Кагуле…
   - Что-то знакомое  слышится мне в названии  этого города…, - чуть  задумалась женщина, - это не у Пушкина – «Чугун кагульский ты священ….»?
   - Совершенно верно, - живо отвечал Алексей, - это о кагульской битве, которая имела быть место,  как раз недалеко от  города,  в честь, которой  его так и назвали.
    - Это же где-то…, по-моему, в Молдавии…? Да, точно, в Молдавии. Вы что молдаванин?
    - Нет, Наталья Алексеевна, - у меня отец был пограничником, в 49 году нас перебросили из Туркмении в Молдавию.
    - Поня-ятно, - протянула она, - а почему сами не стали военным? Обычно дети военных, если они мужского пола,  идут по стопам главы семьи.
    - В 57 году,  отец попал под сокращение, не дали дослужить до пенсии восемь месяцев. Он сильно обиделся и рассоветовал мне поступать в военно-морское, о котором я бредил еще с детских лет…
    - В каком звании был ваш папа? – поинтересовалась женщина.
    - Подполковник.  Воевал под Москвой, был тяжело ранен, ордена, медали  и, такой вот, обидный финал…
    - Да, в нынешнее время обидеть военного, это как раз плюнуть.  Ну, а почему медучилище, а не мединститут? На мой взгляд – вы достойны большего…
    - Вообще-то я поступал в университет на факультет журналистики, увы, «меня не прошли»  по конкурсу. Мама, врач-терапевт, настояла, чтобы, я  «остолоп несчастный»  до армии окончил хотя бы медицинское училище, чтобы иметь какую-нибудь специальность…
    Наталья Алексеевна рассмеялась: - Как она вас назвала «остолоп несчастный»?
    - Совершенно верно, - ответил Алексей, и  тут же, вскочив на ноги,  чуть

не крикнул, увидев входящего командира:  «Дивизион, встать! Смирно!».
    - Товарищ гвардии подполковник…
    - Отставить, - вяло махнул рукой Колпаков Алексею, - что-то, у меня, понимашь ли, спина беспокоит.
    - Снимите  футболку….  В каком месте?
    Командир показал тыльной стороной кисти на область поясницы.
     «Радикулит…? – подумал Алексей, - А может почки…? Надо проверять…, наклонитесь, как можно ниже», - попросил он…
    Командир наклонился довольно легко, низко и почти безболезненно.
    - Лягте на диван….
    Покрутив, повертев командира в разные стороны, проведя пальпацию спины, ягодиц, бедер, простучав его по обе стороны спины в области поясницы и ниже,  подробно  опросив его; «доктор» пришел к выводу, что у его командира непорядок с почками.
    - Товарищ подполковник у вас, похоже, пиэлонефрит.
    - Что это? И что будем предпринимать? -  хмуро сверху вниз, смотрело на Черкасова  начальство.
    - Это, заболевание почек, во всяком случае, так мне кажется.  Для начала соберем  утреннюю мочу;  я отвезу ее в город на анализ, попрошу, чтобы его  сделали,  как можно, быстрее;  его результат  и  определит наши дальнейшие действия. Если предварительный диагноз подтвердится – придется ложиться в госпиталь. Имейте в виду, - как  можно строже  сказал  Алексей,  - с таким  заболеванием не шутят.
    - Хорошо, - бросил командир.
    - Сейчас болит сильно?
    - Я уже говорил – боль ноющая, но не сильная, - раздраженно ответил офицер.
    - Я оставлю  вам  анальгин,  если, вдруг,  разболится - примите таблетку….  Вот, - достал  он  конвалютку  с  лекарством  из  сумки,  и,  передавая ее командиру, спросил, - разрешите идти?
    - Идите, Черкасов, - буркнул командир….
    - Да, товарищ подполковник, сегодня в дивизионе появились: не знакомый сержант и рядовой, они к нам временно или… Дело в том, что я должен заказывать вакцину, - соврал Алексей, -  и мне нужно знать точное количество личного состава.
    - Это наши операторы, между прочим, очень сильные,  – были в командировке  в Скадовске.
   Таким образом, он проверил Фиму и убедился, что тот ему ни в чем не сов-рал.
   Утром, взяв у командира баночку с мочой, фельдшер, с  машиной, отво-
зившей  школьников на учебу, отправился в город….
 
   - Девочки,  разрешите? – открыл Алексей дверь в лабораторию.
   - Это где же вы увидели здесь девочек?! – возмутился, впрочем,  совсем  не сердито, а даже, несколько кокетливо, чей-то женский голос.
    У Алексея в голове мелькнула озорная мысль, что если она мальчик, то он
тогда - премьер министр Индии!  Но, увидев черноволосую, правда, с немногочисленными, сединами голову, склонившуюся над микроскопом,  воскликнул: - Ой, ради Бога, извините!  Тысяча извинений! – еще раз попросил он.
    Женщина подняла голову. Лицо, средних лет дамы, поразило Алексея своей  красотой, он  стоял, ошарашено  уставившись на  нее, и не мог произнести  ни слова
    - Вы что-то  хотели? – вопросительно уставилась она на него, неожиданно ярко синими, для брюнетки,  глазами.
    - Йя, йя ф-ф-фельдшер из воинской части, - заикаясь, растерянно представился он.
     - И что? – насмешливо спросила   она,  наверняка, зная о  производимом эффекте своего лица  на мужчин.
     - Х- х- х - опять начал заикаться фельдшер, - хотел вас п-п-п-попросить проверить вот эту м-м-м-мочу, показал он врачу-лаборанту баночку, - если м-м-м можно, сделайте, п-п-п-пожалуйста,  это «цито» (срочно).
    - Даже так? - усмехнулась врач, - Почему такая спешка?
    - Т-т-т-так к-к-к-командир, - отвечал Алексей.
    - Это тот, к-к-который в-в-в-волчара? – передразнив его, спросила врач.
    - А в-в-вы откуда з-з-знаете?
    - Да уж, наслышаны о нем, положите баночку сюда, - показала она рукой на край стола, - вы, что, всегда заикаетесь?  
    Алексей  опустил баночку на стол: - Н-н-нет, никогда раньше не заикался, - ответил он, - П-п-п-ростите –  по-по-моему, виной заикания - ваша к-к-к-к- красота. Сколько мне ждать результата?
    - С-с-с-спасибо з-з-за  к-к-к-комплимент, - опять передразнила  врач  Алексея, -  часа  через полтора подходите, кстати, как зовут фельдшера воинской части?
    - Извините, г-г-г-гвардии младший сержант Черкасов, - подтянувшись, отвечал Алексей.
     Врач рассмеялась: - Я спросила - как зовут фельдшера, а не его звание и фамилия.
     - Алексей, - густо покраснев, ответил младший сержант.
     - Валентина Алексеевна, - милостиво протянула ему руку врач.
    Черкасов осторожно пожал протянутую кисть и, склонившись, осторожно поцеловал ее.
     - О-о, мы умеем даже так?! –  приятно удивилась Валентина Алексеевна.             - Вы не смотрите, что мы так плохо одеты, – осмелев, стал шутить и перестав заикаться,  ответил Алексей, - у нас и в казарме ничего нет. Разрешите идти? – спросил он, хотя уходить ему совсем не хотелось.
     - Конечно, идите, - милостиво улыбнулась врач, долго и призывно глядя
ему в глаза.
     Алексей, у которого от этого вызывающего взгляда, закружилась голова,  очумело замотал ей и выскочил в коридор: «Колдунья она что ли?! Совсем за-дурила голову! Может, она влюбилась в меня?!  Ага, влюбилась! С